Друд - сын пирата В местах, где нет никакого поряд

7 В местах, где нет никакого порядка

Офицер, потребовавший предъявить документы пассажиров добротной, но несколько потрёпанной и заляпанной грязью кареты, был приятно удивлён, услышав в ответ родную речь.
-Вот наши паспорта, милостивый государь, - сказал хорошо одетый молодой человек, подавая в окошко бумаги. -  Как я  счастлив встретить человека, подобного вам, в этих местах!
-Вы бывали в Верхней Арнес? – спросил офицер, пробегая глазами бумаги.
-Там живут родственники моей матери. Она всегда трепетно вспоминала о родных краях.
-Откуда следуете, господин Леер?
-Моё имение находится в 60 милях на запад от Сен-Катарен.
-Куда направляетесь?
-Мы пытаемся добраться до Ваноццы. В столице у меня есть дом.
-К сожалению, вам придётся задержаться и проследовать к моему непосредственному начальнику, полковнику Свенбурьену.
-Что-то не так в документах?
-Всё в порядке, но здесь прифронтовая зона, поэтому все проезжающие подвергаются дополнительной проверке. Солдаты проводят вас.
Надёжный караул сопроводил карету до ближайшей деревни. Полковник и его штаб располагались в здании почтовой станции. Приезжие, двое молодых людей и девушка, по виду дворянского происхождения, были проведены внутрь, прямо к Свенбурьену, который что-то читал, сидя за заваленным бумагами письменным столом. Полковник предложил приезжим присесть, но от своего дела не оторвался.
Старший молодой человек, несколько фатоватый и самоуверенный, скоро стал проявлять признаки скуки. Он то разглядывал потолок, то смотрел в окно, то изучал свои перчатки, то критически оглядывал носки сапог. Другой молодой человек, судя по документам, а именно их изучал полковник, был братом первого. Он держался несколько напряжённо, но старался скрыть это. Некрасивая, длинноносая девица, очень аккуратно одетая, сидела, сложив на коленях руки и высокомерно глядя перед собой. Из маленького вышитого мешка, висевшего на её запястье, торчали спицы и краешек вязания.
«Добродетельная, как скала, и, конечно, незамужем», - злобно подумал полковник: у него дома тоже была сестра, которая деспотически управляла его хозяйством и жёстко контролировала все расходы.
-Стало быть вы, господин Леер, едете из своего имения? – произнёс Свенбурьен вслух, делая вид, что с трудом отрывается от бумаг.
-Совершенно верно, господин полковник. В тяжёлые времена жизнь в деревне дешевле, чем в городе, поэтому мы и решили с зимы поселиться в деревне, - с готовностью отозвался молодой щёголь.
-И теперь едете в столицу?
-Да, здесь так неспокойно, что лучше жить в стеснённых обстоятельствах под защитой войск в городе, чем сидеть, питаясь страхами и слухами, в деревне.
-О каких страхах и слухах вы говорите?
-О самых разных. Говорят, что бунтовщики будут отнимать собственность у богатых и делить её между всяким сбродом с целью его привлечения на свою сторону. Не знаю, насколько это верно, но наши арендаторы вели себя столь подозрительно, что мы сочли за лучшее покинуть поместье, - объяснил фат, поигрывая локонами модного рыжего длинноволосого парика.
Он сидел в картинной позе, нога на ногу, чуть наклонившись вперёд. Внезапно полковника охватило страшное раздражение против юнца. Он и сам не мог понять, почему в этом разодетом хлыще ему мерещится что-то бабское.
-Вам легко удалось проехать по территории, охваченной мятежом? – строго спросил Свенбурьен.
-Не без потерь. Как видите, вещей у нас совсем немного, а денег и того меньше. Признаюсь, кое с чем пришлось расстаться в обмен на безопасность. Надеюсь, что здесь обстановка получше, и мы можем не опасаться за свою жизнь.
В носу полковника засвербило, и он чихнул. В этот момент он понял причину своего дурного настроения: от хлыща несло дорогими духами!
-Скажите, - продолжил допрос Свенбурьен, - не заметили ли вы, проезжая по занятой мятежниками территории, чего-нибудь особенного? Например, передвижения вооружённых отрядов? Или, может, вы приметили, как укреплены населённые пункты, мимо которых вы проезжали?
-Ну, конечно, полковник! – с готовностью отозвался старший Леер и начал выкладывать всё, что знал. Знал он преимущественно мелкие малозначительные детали, которые тонули в многословных эмоциональных возгласах.
В середине его рассказа в комнату вошёл невыразительный мужчина в чёрном. Он повернулся спиной к присутствующим и стал что-то перебирать на подоконнике, не вмешиваясь в беседу.
Полковник попытался направить мысли молодого человека в более полезное русло, но это не помогло. Словоизвержение старшего Леера продолжалось, причём он был необыкновенно искренен и полон желания помочь.
-Может, ваш брат заметил что-то интересное, когда вы проезжали Линни-Лох? – попытался унять старшего брата полковник, чтобы проверить, не будет ли младший более дельным рассказчиком.
Младший юноша вздрогнул от неожиданности, покосился на сестрицу, продолжавшую сидеть прямо и невозмутимо, пожал плечами и заявил, что Линни-Лох  деревня как деревня.
-Да что он может знать? – перебил младшего старший. – Мы его весной только из школы забрали. У него в голове свалка из латинских глаголов и геометрии.
-Так вы говорите, что едете в Ваноццу? – обернулся человек у окна. – И где вы там живёте?
Последовал новый поток слов, состоящий из названий улиц, площадей, тупиков и массы ненужных подробностей.
-Я думаю, мы можем выписать господам Леер пропуск на дельнейшее следование, - устало сказал полковник и обратился к человеку  у окна: - Вы не возражаете?
-Нет, выписывайте, Свенбурьен.
Пока полковник писал, старший Леер рассыпался в благодарностях, после чего забрал документы и вышел с братцем и мрачной сестрой. Глядя в окно, как они садятся в карету, Свенбурьен сказал:
-Как вы думаете, Санлис, скоро кончится эта война? Так надоело сидеть в этой глухомани и иметь дело со всякими провинциальными идиотами вроде этих Лееров.
-Напротив, дорогой полковник, вам встретились интереснейшие люди.
-Вы находите? И кто вам больше понравился? Старший фат или тупица младший, который без разрешения их мегеры-сестры рта раскрыть не смеет?
-Больше всех мне понравилась сестрица.
-И что вам приглянулось в этой высокомерной уродине?
-Она вам никого не напомнила?
-Она? Нет, не припомню… разве что мою собственную сестрицу, будь она неладна!
-Ну вот, а вы всё смеётесь над моей привычкой делать наброски во время допросов! Поглядите на это лицо, - Санлис вынул из папки, лежавшей на подоконнике, один листок и протянул полковнику.
-Чёрт возьми! Да, сходство есть. Кто это?
-Полковник, вы меня обижаете! Это же Нинурта Рус Омер – глава повстанческой организации Линсея!
-И вы полагаете, что это длинноносое чудовище…
-Не он, конечно, но его сестра или что-то подобное. А теперь взгляните сюда, - Санлис передал Свенбурьену другой листок.
, Ну, этот точно ни на кого не похож!
-Вы невнимательны. Я видел этого человека всего несколько минут и запечатлел по памяти. Ну, глядите внимательнее.
-Нет, это лицо мне не знакомо.
-Стащите с головы младшего так называемого Леера парик (кстати, дурная мода), и вы получите… вот, смотрите, - Санлис порвал один листок так, чтобы получилось нечто вроде грубого парика, и, для довершения полного сходства, нанёс несколько штрихов серебряным карандашом.
-Вы его знаете? Кто это? – спросил, несколько раз сдвигая и возвращая на место бумажный «парик».
-Мальчишка, который был послан мятежниками из столицы в Сен-Катарен с тайным посланием. Ушёл у нас прямо из-под носа. Сначала все были уверены, что он погиб, сорвавшись с обрыва, позже один наш агент утверждал, что он его тяжело ранил в Сен-Катарен.. И вот, как вы видите, парнишка воскрес…
-Почему же мы отпустили их? Нужно приказать нашим людям задержать троицу!
-Не суетитесь, полковник. До ночи свернуть им с дороги некуда. Ночевать они будут в ближайшем крупном селе. Там и посмотрим, стоит подослать к ним наших людей или арестовать сразу.
-Так нужно отдать приказ…
-Всё отдано. Когда они подъедут, их уже будут ждать.
-Санлис, вы действительно гений политического сыска!
Пока происходил этот разговор, карета катилась по дороге на юг.
-Боже мой, я думал, у меня будет разрыв сердца! – воскликнул Друд, откидываясь на подушки и сдвигая парик на ухо.
-Пока есть надежда, что всё обошлось, но в следующий раз держись увереннее, – сказал Осе.
-Да нет, я не о том! Я не из-за страха чуть коньки не отбросил, вернее из-за страха, но не перед полковником. Знаете, кто стоял возле окна?
-Кто? – спросила Рут Эвиль.
-Санлис! Следователь по особо важным политическим делам! Он же меня уже раз чуть не арестовал! Когда он вошёл, я чуть на пол не рухнул! Но вроде всё обошлось, он меня не узнал.
-Я бы так не обольщался, - нахмурился Осе, - он славится умением мгновенно запоминать лица.
-Но нас же отпустили! – возразил Друд, хотя и не очень уверенно.
-Будем надеяться, что всё обошлось, но бдительность удвоим, - сказал Осе. -  Надо сообщить Дарку о том, кого мы видели. Мы должны выслушать его мнение.
Ланселин высунулся в окно и постучал по стенке кареты. Дарк остановился. Юноша распахнул дверцу, спрыгнул на землю, не раскладывая подножку, и влез к нему, усевшись рядом с местом кучера. Карета снова двинулась в путь. Через некоторое время Осе вернулся внутрь.
-Ну что? – взволнованно спросил Друд.
-Ягюрд считает, что пока нужно придерживаться нашего плана. На этом участке дороги свернуть куда-либо или сократить путь нельзя. Однако он советует отказаться от ночёвки в деревне, как мы собирались. На подъезде к ней Ягюрд предлагает бросить карету, переодеться и лесом пробраться к паромной переправе. Затем переправиться на другой берег реки, и уже непосредственно пробираться к нашей цели. Мне кажется, предложение разумное, а вам?
Друд и Рут Эвиль согласились.
-Выше нос, Друд! – воскликнул Ланселин.
-Получается, что из-за меня у всех могут быть неприятности…
-Друд, в тот раз Санлис видел тебя без парика, да ещё и в сумерках. Парик, благодари современную моду, сильно меняет внешний вид, как и одежда. Весьма вероятно, что он тебя не узнал. Просто мы считаем нужным перестраховаться.
Дорога была почти пустынной, лишь три раза карету обогнали одинокие всадники, да однажды некоторое время рядом с ней громыхала тележка, запряжённая осликом. Но вот Дарк, воспользовавшись тем, что никто их не видит, свернул под густую сень деревьев. Юноши во мгновение ока выскочили наружу. Рут Эвиль опустила занавески, чтобы переодеться в более простое платье, а Друд и Осе с той же целью отправились в ближайшие кусты. Ягюрд Дарк стал поспешно распрягать лошадей. В скором времени они снова собрались все вместе. Ланселин достал шкатулку с документами, вынул её дно, и из открывшегося тайника достал новые документы.
-Прочтите все внимательно. Теперь мы с тобой, Друд, студенты-семинаристы, находящиеся на каникулах, а вы – дядя с племянницей, - объяснил он, раздавая бумаги каждому в руки.
-А куда мы направляемся? – спросил Друд.
-Мы с тобой -  домой, в деревню  Светлые Затоны.
-Так каникулы давно начались, где мы были всё это время?
-Гостили у друга, в Кистоле. Загляни в паспорт, мы учимся в Кистольской семинарии.
-А мы с дядей едем на ярмарку в Святые Угодники на Холме, - сказала Рут Эвиль.
-На ярмарку, так на ярмарку, - согласился Ягюрд. – А теперь вы, парни, берите одну лошадь, а мы с девушкой – другую. День клонится к вечеру, а нам нужно поспеть на переправу.
Осе заметил, что Ягюрд почти не взглянул в свои бумаги. Это могло означать либо, что ему заранее рассказали об их содержании, либо о том, что он не умеет читать, но не хочет в этом признаться. На вид Дарк был человеком коренастым и неуклюжим, но шёл очень быстро. Остальные почти бежали за ним. Через некоторое время Друд услышал за спиной свистящее, тяжёлое дыхание Осе.
-Вот что значит сидячий образ жизни! – решил подколоть он друга.
-Иди ты к черту! – рявкнул на него Ланселин.
-Мог бы и выбирать выражения!
-Я тоже задохнулась, - сказала Рут Эвиль и остановилась, опершись на дерево и держась за грудь.
-Вот что, уставшие пусть садятся на лошадей, - приказал Ягюрд. – Вы, парни, потом поменяетесь.
Ланселин с трудом залез на коня, закашлялся и уткнулся лицом в гриву. Дарк слегка похлопал его по спине, отвязал от пояса фляжку и сказал:
-На-ка, парень, выпей. Тебе бы сейчас полежать, да времени нет. Пойдём немного потише.
Лицо Осе, бывшее красным, когда он кашлял, теперь, когда он поднял голову с шеи коня, стало очень бледным. Лоб его покрывали бисеринки пота. Сердце Друда сжалось.
Они пошли значительно медленнее. Вскоре Рут полегчало. Дыхание Осе стало спокойнее, но бледность держалась ещё долго. Примерно через час они вышли к открытому месту, откуда была видна переправа. Перед ней толпился народ, пешие путники вперемешку с телегами и возами.
-Мы пойдём первыми, - сказал Ягюрд юношам. – Если увидите, что всё спокойно, садитесь вдвоём на лошадь, как ездят семинаристы из бедных, и присоединяйтесь к нам.
Время, в течение которого Ягюрд вёл под уздцы лошадь с сидящей на ней девушкой, показалось юношам бесконечным. Увидев, что после неспешного разговора с другими переправляющимися Дарк встал в очередь, они покинули своё укрытие и присоединились к своим товарищам.
-Что это за река? – спросил Друд у Осе.
-Виницца.
Река была довольно широкой, но спокойной. Она текла в известняковых берегах.
Паром плыл, направляемый шестью паромщиками, которые отталкивались от дна длинными шестами. Для того, чтобы его сильно не сносило, от берега до берега были натянуты два каната.
-Ещё четыре ходки и на сегодня всё! – кричали паромщики толпе, в то время как пассажиры со своей кладью грузились на паром. – Больше очередь не занимать!
-А вдруг мы не успеем? – заволновался Друд. – Народу-то вон сколько!
-Обязаны успеть, - невозмутимо отозвался Осе, и его уверенный тон успокоил юношу.
Два парома ушли без них, и лишь когда должен был отправляться третий, подошла их очередь. Погрузка на него затянулась, так как паромщики потребовали, чтобы одна из двух тяжело гружёных телег съехала на берег и отправилась со следующим рейсом. Хозяева телег уступать друг другу не собирались и кричали, чтобы для облегчения груза на берег с парома сошла часть других пассажиров. Те, в свою очередь, делать этого были не намерены. Стоял страшный гвалт, а паром не отчаливал. Вдруг в стоявшей у воды толпе появились конные солдаты. Они внимательно оглядывали людей и расспрашивали их. Друд с Осе и Ягюрд с Рут постарались укрыться за чужими спинами.
-Эх, если сейчас начнут шерстить вещи, придётся всю плату за перевоз возвращать, - сказал глава паромщиков товарищам. – Отчаливай!
К тому времени, когда солдаты добрались сквозь плотную толпу до причала, паром уже был близок к середине реки.
-Эй, поворачивайте своё корыто обратно! – закричал возглавлявший отряд офицер. – Мы ищем опасных преступников и должны провести обыск!
-А? Что? Не слышим! – притворились паромщики при полной поддержке пассажиров, знавших, что обыск – занятие длительное. – Сейчас в обратную ходку пойдём и всех перевезём!
Те, кого искали, переглянулись. Переезд солдат следующим рейсом давал им возможность выиграть некоторое время, но не очень большое.
Внезапно паром вздрогнул. Груз, плохо закреплённый на одной из телег, накренился, приподняв один край бревенчатого плота в воздух. Часть пассажиров потеряли равновесие и попадали по наклонной. Два паромщика свалились в воду. Паром закрутило течением. Правый канат, на который навалилась боком телега, и в который вцепились некоторые люди, напрягся и лопнул. Раздались отчаянные крики пассажиров и людей на берегу. Паром понесло. Те, кто умел плавать, начали спрыгивать в реку. Остальные метались и голосили. Юноши и Ягюрд с трудом удерживали испуганных лошадей, не зная, что предпринять. Вдруг пассажиры почувствовали толчок, и деревянная бревенчатая платформа плота намертво замерла: она налетела на песчаную мель, тянувшуюся до самого берега. От толчка все, кто ещё стоял, кубарем покатились по деревянному настилу, а злосчастная телега свалилась набок в воду. Хозяин и добровольные помощники бросились освобождать бившуюся в испуге лошадь. В общей свалке юноши, Ягюрд и Рут выбрались на сушу, не обратив на себя особого внимания.
-В нашем приключении есть и положительная сторона, - сказала девушка. – По крайней мере, сегодня солдаты останутся на том берегу.
-Если здесь нет другой переправы, - возразил Друд.
-Её нет, - уверила его Рут.
Путники двинулись большой просёлочной дорогой, протянувшейся
посередине села. Дома его стояли на зелёных пригорках, а глинистая дорога, размытая многолетними дождями, шла между ними. Используемая долгое время, она так вгрызлась в подножие пригорков, что по обеим сторонам путников окружали стены из желтоватой земли, а трава начиналась лишь на уровне их голов. Благодаря этому из домов их было почти не видно. Пройдя деревню, они переправились через хлипкий мостик, переброшенный через небольшую речку, впадавшую в Виниццу.
-Сколько помню, всё время этот мост гнилой и неустойчивый, - проворчал Ягюрд, таща храпевшую и упиравшуюся лошадь, которой переправа тоже не внушала доверия. – Наверно, пока кто-нибудь не свалится, чинить не начнут.
-Только бы это были не мы, - отозвался Друд.
-Мы где-то переночуем или будем идти всю ночь? – спросил Осе.
-Заночуем в доме верного человека, и разузнаем обстановку. Тут опасно двигаться и днём, и ночью.
-А далеко до дома этого человека?
-Нет, он живёт вон за тем лесом, - сказал Ягюрд и показал, на лес, голубеющий у горизонта.
-Вы думаете, мы туда сегодня дойдём? – засомневался Друд.
-Не так уж тут и далеко.
Дальнейший их путь пролегал через поле, где травы, выжженные солнцем, приобрели желтоватый цвет, а зелень сохранилась лишь у низкорослых растений, спрятавшихся под сенью более высоких. Идти было тяжело, так как ноги путались в склонённых дождями и ветрами стеблях.
-Раньше мужики всё это выкашивали, - пробормотал Ягюрд.
-А теперь не косят из-за войны? – спросил Друд.
-И из-за войны тоже.
Лес неуклонно приближался. Вблизи он оказался не очень широкой линией строевых сосен, пройдя через которые, путники увидели, что они находятся на вершине огромного обрыва. Перед ними расстилалась местность, покрытая не очень высокими, поросшими деревьями и кустарниками, горами.
-И куда нам дальше? – спросил Друд.
-Туда, - ответил Ягюрд и ткнул пальцем в горы.
-Будем прыгать? – решил сострить Друд.
-Зачем? Пойдём по дороге.
-Здесь есть дорога?
-Конечно, ведь люди должны как-то ходить.
Ягюрд стал пробираться вдоль обрыва. Дойдя до пышного куста боярышника, он раздвинул ветки и показал крутую тропу, спускавшуюся вниз. На первый взгляд, идти по ней было совершенно невозможно, однако он решительно пошёл вниз, держа лошадь под уздцы и прикрывая ей глаза. Друд переглянулся с Рут, после чего они также последовали за своим проводником. Шествие замыкал Осе, который вёл вторую лошадь. Спускались они на удивление быстро, хотя, судя по виду девушки, голова её кружилась, а ноги подкашивались от страха. Друд, напротив, вертел головой во все стороны и с удивлением на одном из труднодоступных мест увидел деревянный крест с наброшенным на него высохшим венком из полевых цветов.
-Ого! – воскликнул он. – Тут кто-то упал? Ягюрд, почему вон там стоит крест?
-В том месте сорвался Хэйфиборд, человек Гая Станиена, когда пытался скрыться от вёльнеров, - пояснил Ягюрд.
-Так это разбойничьи места?
-Можно сказать и так, хотя при Гае тут царил порядок.
-Как же тут мог быть порядок, если Гай  сам был разбойником? – удивился Друд.
-Вот он его и наводил, - невозмутимо заявил Ягюрд, успокаивая своего коня похлопыванием по холке.
-Я слышал, будто его убили.
- Да, и теперь нет совсем никакого порядка.
Почти у самого подножия обрыва лошадь Осе заупрямилась, стала мотать головой и бить копытами. Ланселину едва удалось её удержать и ласковыми уговорами заставить пройти оставшийся участок тропы.
Начали сгущаться сумерки, когда они ступили под сень огромных деревьев. Сквозь просветы в кронах виднелись алые отблески красивого заката. Постепенно тени делались всё плотнее и плотнее, однако Ягюрд шёл так же уверенно, как и белым днём. В одном месте они выбрались на некое подобие каменной тропы, усеянной острыми обломками породы. Слева поднимался голый, отвесный склон горы, на самом верху которого чернела пещера.
-Там убили людей Гая Станиена, - сказал Ягюрд, резко остановившись и показав рукой на пещеру.
-Они ещё здесь? – спросил налетевший на него в темноте Друд.
-Кто?
-Разбойники. Я слышал, их развесили на деревьях.
Рут издала похожий на писк стон и зажмурилась, чтобы ненароком не увидеть это жуткое зрелище.
-Нет, крестьяне похоронили их вон там, - Ягюрд ткнул пальцем в гору камней справа, на вершине которой смутно различался покосившийся крест. Все перекрестились.
-Упокой, Господи, их грешные души, - дрожащим голосом произнесла Рут Эвиль.
-А его сын? – шёпотом спросил Друд.
-Чей?
-Гая Станиена. Я слышал, его схватили и собирались повесить в Сен-Катарен, да там началось восстание.
-Вроде бы они его не довезли, - сказал Ягюрд, по-прежнему глядя на могилу и держа в руках шапку. – Он был ранен в ногу, и рана загноилась. Мальчишка был так плох, что за ним перестали присматривать как следует. Я слышал, он бросился в Виниццу с обрыва.
-И разбился? – прошептал Друд ошеломлённо.
-Замолчал бы ты, Дорстен, - сердито прервал его Осе, которому не нравилась тема разговора. – Нам нужно торопиться, а ты трещишь, как сорока.
Взошла луна, осветив окрестности. Деревья, находившиеся внизу, напоминали сверху большие, лохматые и чёрные острова. Ночь наполнилась стрёкотом насекомых. Впереди мелькнул огонёк.
-Я поеду вперёд, а вы следуйте за мной,-  сказал Ягюрд.
-Там может быть опасно?-  спросила Рут, и было слышно, что она силой воли удерживает дрожь.
-Всё должно быть хорошо, но осторожность не помешает. Если нам повезёт, то скоро у нас будут ужин и ночлег.
Ягюрд передал Друду своего коня и скрылся во тьме.
-Надо думать, мы дошли до дома верного человека, - заявил Друд, обернувшись к товарищам. – Вообще-то он обещал, что этот дом будет сразу за сосновым лесом, а сам завёл нас в какие-то дебри. Вам не кажется это странным?
-Умеешь же ты капать на мозги! – рассердился Осе, нервы которого находились на пределе. – Если не замолчишь сейчас же, я тебя стукну, честное слово!
-Мальчики, не ссорьтесь, пожалуйста! – взмолилась Рут эвиль.
-А вдруг он нас заманил в ловушку? – не унимался Друд. – Он ведь говорил одно, а сделал совсем другое!
-Дорстен Эсклермонд, сейчас ты получишь в глаз! – ответил Осе.
-А что я такого сказал?
Немного поодаль в темноте открылся проём двери, в котором с фонарём в руке возник Ягюрд и стал подавать им знаки приблизиться. Подъехав к дому, молодые люди увидели, что это покосившаяся мазанка, покрытая соломенной крышей, задней стеной которой  служил склон дикой горы. Навстречу им выбежали большие пастушьи собаки, но не залаяли, а стали молча обнюхивать. Неподалёку заблеяли овцы.
-Странно, что крестьянин забрался высоко в горы, - шепнул Друд Ланселину.
-Это летняя пастушья хижина, умник, - ответил Осе, ссаживая Рут Эвиль с седла.
Внутри дом освещался лишь огнём очага, возле которого они различили хозяина – пожилого мужчину в одежде из овечьих шкур.
-Вот и гости! – обрадовался хозяин. – Сейчас будем вечерять. Садитесь за стол.
Гости сели на длинную лавку. За их спинами висели связки лука, чеснока, букеты зверобоя и душицы. Стоило слегка откинуться назад, как они шуршали, а травы начинали издавать запах.
Хозяин расставил на столе глиняные плошки и дал каждому по деревянной ложке.
-Сегодня у нас королевский ужин, - заявил он. – Будем есть похлёбку с мясом.
-Никак ты ждал важных гостей, что так приготовился? – насмешливо спросил Ягюрд. – Или помещик разрешил пастухам бить скотину?
-Нет, дружок, - отозвался хозяин. – Барин с семьёй уехали в город, как только началась вся эта заваруха. Мы о нём с весны почитай ничего не слыхали. Скотину подстрелили эти иноземные лиходеи. Они лезут в горы и ищут себе пропитание. Еле сегодня от них ушёл.
-Стало быть, тут много арнесийских солдат? – спросил Ягюрд.
-Кишмя кишат, - отозвался пастух. – То ли мы жили при Гае! Придут разбойники, зарежут барашка, так хоть заплатят и не ломают ничего! А с этими иноземцами никакого сладу нет! Болтают не пойми что, тащат всё, да ещё и дома поджигают! Знаешь ты, что они спалили Святых Угодников на Холме?
-От тебя первого слышу! Да точно ли это?
-Точнее не бывает. С гор всё видно. Зарево было во всё небо.
-А как дорога на Линсей?
-Линсей обложен с трёх сторон.
-Нам бы пройти. Очень нужно, - попросил Ягюрд.
-Были бы живы Крошка Хэмиль или Вер Хмурый, вы проскользнули бы, хоть и не без труда. А я нынче стар. Половину дороги проведу, постараюсь, а дальше вам придётся положиться на собственную удачу, - ответил пастух.
-И за то спасибо. Стало быть, здесь никого не осталось? – задумчиво спросил Ягюрд.
-Никого, Ягюрд. Ты один сподобился чуда, - вздохнул хозяин.
-Ешьте, ребята, ешьте, да ложитесь спать, - сказал Дарк, заметив, как при последней фразе пастуха Осе и Друд переглянулись.
Больше не было произнесено ни слова. Сразу после ужина хозяин постелил гостям на лавках бараньи шкуры, и все легли спать. Лавки были жёсткие и узкие. Друд ворочался и думал обо всём, что он за этот день услышал. С самого начала, как он появился на Скалла-Вере, юноша всё время слышал о Гае Станиене. Нити их жизней словно шли параллельно, но никогда не пересекались. Как будто кто-то постоянно заботился, чтобы Друд получал о нём весточки и никогда не забывал. Был ли в этом скрытый смысл или действовала слепая случайность? Как бы то ни было, находясь сейчас неподалёку от места, где погиб этот человек, Друд ощутил печаль и стал горячо молиться о спасении души этого разбойника и его товарищей. Незаметно для себя он уснул.
Они поднялись перед рассветом. Было холодно, на траве лежала обильная роса. Старый пастух взял посох и, наказав собакам охранять загородку с овцами и дом, повёл гостей неведомой дорогой. Когда туман стал рассеиваться, они увидели внизу холмистую равнину, лежавшую как на ладони. Ранним утром она казалась пустынной и безжизненной.
-Вон Святые Угодники, - сказал пастух и, остановившись, вытянул руку.
Проследив взглядом то место, куда он указывал, очень далеко путники увидели какую-то высокую обвалившуюся стену с пустыми проёмами окон.
-Неужто сожгли монастырь? – спросил Ягюрд.
-А что им? Одно слово – иноземцы, - вздохнул дед.
-Спасибо тебе, старый, - сказал Ягюрд через некоторое время, - но дальше мы пойдём одни.
-Дорогу-то запомнил?
-Ты мне хорошо с утра объяснил, будет удача – дойдём. Скажи, а поднимается ли кто к тебе с равнины?
-Бывает, приходят за молоком и за сыром.
-Тогда выполни, дед, одну мою просьбу.
-Что ты хочешь, Ягюрд?
-Возьми этот моллер, - Ягюрд достал из-за пазухи тряпицу, развернул и положил на ладонь пастуха старую золотую монету, - отдай кому-нибудь, пусть закажут в долине поминальную службу по всем, но особо пусть помянут Крошку Хэмиля и Вера Хмурого.
-Поможет Бог, сделаю, - пообещал пастух и часто заморгал глазами.
Они распрощались. Старик не стал стоять и провожать их, а сразу пошёл в обратную сторону, торопясь к своему стаду. Когда маленький отряд двинулся вперёд, Друд дал Осе знак  немного отстать.
-Ты понял, кто эти Крошка Хэмиль и Вер Хмурый? – шепнул он Ланселину.
-Какое нам до этого дело? – отозвался Осе.
-Это же разбойники Гая Станиена, которых захватил в одной из гостиниц Ваноццы наместник! Он сам рассказывал это на дне рождения твоей сестры! Там ещё была перестрелка!
-Не помню, - признался Осе и покачал головой.
-Ну, как же! – не унимался Друд. – Вер – это Трайверс Хмурый. Про него Беер сказал, будто он, раненый, выпал в окно второго этажа, а Хэмиля, вроде, взяли живьём.
-К чему ты это клонишь?
-Там ещё говорили про некоего Ягюрда Громобоя, которого тяжело ранили, и который умер на лестнице. Старик сказал, что только наш Ягюрд сподобился чуда, а остальные  - нет. Уж не он ли тот Громобой, который вовсе не умер, а спасся?
-Ну и воображение у тебя, Друд! Я вообще ничего такого не помню!
Занятые разговором, они едва не налетели на лошадь, на которой сидела Рут, и которую вёл под уздцы Дарк. Их проводник остановился и напряжённо глядел куда-то вниз, в долину.
-Что там, Ягюрд? – встревожено спросил Ланселин.
-Солдаты.
Солнце уже поднялось. Предметы приняли чёткие очертания. Теперь было ясно видно множество военных колонн и лагерей, которые находились внизу. Сверху двигавшиеся по дорогам полки казались игрушечными оловянными солдатиками, а повозки с лошадьми, пушки и островерхие палатки выглядели не больше напёрстка. Однако они усеивали всё пространство, словно долина превратилась в один огромный муравейник.
-Сейчас мы начнём спускаться, пройдём краем долины и, если посчастливится, после полудня будем в Линсее, - сказал Дарк.
Они продолжили путь. Постепенно тропа повернула к востоку, и заполненная войсками равнина осталась справа.
-Почему там такие толпы, а здесь никого нет? – спросил Друд, разглядывая открывшуюся панораму.
-Спокойствие обманчиво, - ответил Дарк. – Просто эта территория отделяет войска наместника Беера и генерала Конинка от земли, которую контролируют наши. Она полна опасностей, только скрытых.
Тропа всё круче уходила вниз. Все старались идти, как можно тише и молча. Когда небольшой камень сорвался из-под ноги Друда и, подскакивая, полетел вниз, Ягюрд свирепо на него посмотрел.
Тропа закончилась в зарослях орешника. На первый взгляд они казались совершенно дикими и запущенными, но при пристальном изучении местности наблюдательный взгляд замечал, что люди тут всё же бывали. Об этом говорили едва заметные следы: раздвинутые ветви, примятая в одном направлении трава, словно случайно обломленные сучки.
-Сейчас мы пойдём по лесу с густым подлеском, - тихо сказал Дарк. – Старайтесь идти след в след, очень осторожно.
Голос Ягюрда был таким серьёзным, что молодые люди буквально почувствовали, как опасность плотным кольцом окружила их. Они беспрекословно выполнили всё, что он приказал.
Солнце уже поднялось высоко. Невидимые в кронах дубов и лип, щёлкали и звенели на все голоса птицы. Густой подлесок состоял из рябин, украшенных оранжевыми кистями ягод, непроходимых зарослей крушины и лещины с их плотно растущими стволами, а также калины, которая легко узнавалась по резным листьям и алеющим плодам. Трава под ногами от недостатка света была тонкой и длинной, шелковистой. Её вытянутые стебли переплетались между собой и затрудняли ходьбу.  Иногда в лесу встречались открытые участки, например поляны, покрытые ковром зарослей ежевики, но они обходили их по краю. Друд сорвал две-три фиолетовых ягоды, оцарапав руку о колючки.
Самый неприятный участок пути проходил через часть леса, заросшую огромными старыми берёзами. Здесь было больше света, благодаря чему под кронами белых великанов буйно разрослась малина. Её сопровождал неизменный спутник -  жгучая крапива, В другое время неприятности передвижения через это место путникам могли бы скрасить сладкие розовые ягоды, но сейчас было не до этого, и они страдали от цепких объятий малиновых кустов и волдырёй, возникавших на руках, обстрекавленных крапивой.
Хотя берёзы и оберегали их от палящих лучей солнца, в лесу всё равно было душно. Всех, кроме Ягюрда, разморило. Рут клевала носом, сидя на лошади. Осе и Друд, оба шедшие пешком, с трудом передвигали ноги. Внезапно их проводник дал знак остановиться, и знаком же велел девушке лечь на шею лошади. Осе жестом спросил, что случилось. Ягюрд показал рукой налево. Поглядев туда, юноши ничего не увидели, но замерли. Через некоторое время раздались голоса и показались вражеские солдаты. Их было около десяти, и они шли параллельно малиннику по низкой траве.
У Друда было ощущение, что он стоит совсем на открытом месте, настолько была тонкой преграда, отделявшая его от них. Ему казалось, что он умирает, так напряглось его тело перед лицом возможной гибели. Он молился, чтобы лошади случайно не фыркнули и не сломали какую-нибудь сухую палку, переступая с ноги на ногу. Осе тоже побелел. Глаза Рут, находившейся в неудобной позе, да ещё и выше всех, остекленели и стали пустыми. Казалось, прошла целая вечность, пока затихли последние звуки вражеской речи. Они поглядели друг на друга: у всех вид был смущённый, а на лбу блестели капельки пота. Встреча с реальной опасностью помогла им встряхнуться.
Дальнейший путь прошёл в величайшем напряжении всех духовных и физических сил. Чувства всех были обострены до предела, и когда лес внезапно закончился, а между холмами забелела колокольня Линсея, в первую минуту никто не поверил.
-В деревню я пойду одна, - сказала Рут Эвиль, когда Осе помог ей слезть на землю. – Я там всех знаю, и меня там все знают. Если всё будет хорошо, надеюсь, до вечера вернусь.
-Мы будем ждать тебя на этом месте, - пообещал Осе. – Может, возьмёшь лошадь?
-Нет, это привлечёт ко мне внимание. До встречи.
Юноши и Ягюрд смотрели девушке вслед, пока она не скрылась между зелёных холмов. Затем они привязали лошадей в зарослях, а сами расстелили плащи и устроились на земле. Есть не хотелось. Ни о чём не думалось, кроме как об  ушедшей Рут Эвиль. Хотя вестей от неё так быстро быть не могло, они то и дело смотрели в ту сторону, где она скрылась. Друд жевал травинку, опершись спиной на ствол дерева. Осе лежал на спине, то закрыв глаза, то вновь их открывая. Его грудь часто вздымалась.
«Я считал его более сильным, а он так быстро утомляется», - подумал Друд, скользнув по нему взглядом.
Время текло очень медленно. Казалось, что солнце зависло в небе на одном месте. Раскалённый воздух вдали дрожал маревом, искажая очертания предметов. Когда тени удлинились, между холмов показались всадники. Друд, Осе и Ягюрд стали внимательно всматриваться, сощурив глаза.
- Это Мельхиор! – радостно воскликнул Друд. – Мельхиор и Борд-Сигюрд! Третьего я не знаю, но с ними едет Рут Эвиль!
-Погоди! – остановил его движение навстречу Осе. – Пусть подъедут поближе. Мы так счастливо преодолели все препятствия, что было бы обидно в последний момент нарваться на что-нибудь неожиданное.
-Но они едут спокойно, ничего не опасаясь! – воскликнул Друд и вновь попытался сделать несколько шагов навстречу всадникам.
-Погоди! – схватил его за руку Ягюрд.
Предосторожности оказались напрасными. Когда Мельхиор, Борд-Сигюрд и неизвестный подъехали совсем близко, Рут спустили с седла, и она уверенно направилась к тому месту, где скрывались Осе, Друд и Ягюрд. Это послужило сигналом, что можно выйти. Приветствия были взаимно сдержанными, так как обстоятельства не располагали к бурной радости и чрезмерному выражению чувств.
-Чувствуйте себя спокойно, - сказал Мельхиор. – Эти места контролируются патриотами.
-Но не совсем, ибо покой наш постоянно нарушается арнесийскими солдатами, - добавил Борд-Сигюрд.
-Вам оказана особая честь, - торжественно продолжил Мельхиор, - с нами вас встречает глава местной организации сторонников объединения провинций, сам Нинурта Рус Омер.
Прибывшие раскланялись с неизвестным. Даже если бы им не назвали его имя, было очевидно, что Нинурта Рус – родной брат Рут Эвиль.
-Давайте без лишних церемоний, - сказал Нинурта. - Я просто хотел, чтобы никто не приставал к вам с расспросами до тех пор, пока мы не переговорим в более узком кругу.
Друд сел позади Борда-Сигюрда, Осе – позади Ягюрда,  Рут – к брату, и все они медленным шагом поехали к Линсею.
-Вам нужно отдохнуть, или можно собрать командиров отрядов сразу? – спросил Нинурта у Осе.
-Я думаю, можно сразу.
-Мельхиор, скачи вперёд и скажи, чтобы все через час собрались у меня дома.