Мемуарка 1 Пошёл бы ты...

Дом, который был куплен мною и Яблоковым, домом можно было назвать с большой натяжкой. В щель стены с одной стороны дома можно было увидеть, что творится с другой стороны дома. Потому что покупался не дом, а место, где стоял этот шалашик. Т.е. дом требовал большого ремонта.

Ну, большой-небольшой, а ремонт надо было делать обязательно. Поэтому из сельсовета, где осуществилась сделка по покупке дома, мы пошли в сельский хозяйственный магазин. Тогда здесь и такой был. Яблоков покупал толь, гвозди, мел, а я - кастрюли, стаканы и другую кухонную утварь, чем вызвала большое неудовольствие Яблокова. Ведь в соседнем магазине продавался кальвадос! Кто же в деревне будет пить яблочную водку, когда здесь в каждом доме готовили самогон. Поэтому запылённые бутылки с кальвадосом стояли на верхней полке магазина, пожалуй, уже не один год и привлекали достойное внимание достойных мужиков. Вот почему гнев Яблокова понять было можно: не под прилавком, а на полке стоит кальвадос, очередью и не пахнет(это были времена замшелого брежневизма), а я трачусь на кастрюли! (Дом, ремонт и хозяйственные нужды оплачивались в складчину.)

Первый житель, с которым мы познакомились, был далеко не трезв. Он на наше счастье, когда мы вышли из магазина со всеми своими покупками, проезжал мимо на тарантасе, который тащила никуда не спешащая лошадь. Уговорить его отвезти наши покупки к приобретённому дому, пообещав сто грамм, было нетрудно. Уговорами занимался Яблоков, а я стояла поодаль и не сразу усвоила способ изъясняться нового знакомого.
Возница назвал себя просто – Тараскиным. По дороге он рассказал, что работает лесничим в местном лесхозе. Понять это было можно с большим трудом, потому что рассказ этот выглядел или был слышен примерно так:

- Я б… е… в гр… лесхозе, лесничий б… в п… я.
- Извините, - прервала я его, - в вашей деревне есть лесхоз?
- Ну, а я х… в р… чё говорю!

Вот в таком духе и продолжался наш диалог. Но, вообще, несмотря на своё состояние он пытался произвести на новых ташлинцев хорошее впечатление. Хотя от обещанных ста грамм не отказался. Более того, старался степенно поддерживать беседу с Яблоковым о живописи(!), пока бутылка кальвадоса не закончилась. Правда, очень трудно повторить хотя бы одно его высказывание, с одной стороны весело, а с другой – дождаться не могла, когда же он уйдёт.К ремонту приступили сразу, как только господин Тараскин уехал на своём тарантасе. Чтобы залепить дыры в стенах, я собрала лошадиный помёт на горке, где по ночам паслись лошади, и смешала с глиной. После того, как эта замазка высохла на стенах, побелила мелом. А через две недели привезла маленьких детей, чтобы пожить с ними на природе. Самый большой восторг у моих детей вызвало то, что все стены внутри дома были украшены проросшим овсом из лошадиного помёта! Как замечательно эта живая зелень смотрелась на фоне белых стен! Конечно, это было не единственным удовольствием, которое мы с детьми получили в первый день, проведённый в собственном ташлинском доме. Набравшись впечатлений, дети, слава Богу, очень крепко заснули. И вот почему «слава Богу».

Это был июнь, когда ночи совсем короткие. Где-то в пять часов утра, когда свет наступающего дня едва обозначил кусты и заборы, я услышала громкий стук в дверь. Чтобы тот, кто стучал, не разбудил детей, я быстренько встала и вышла. На пороге стоял Тараскин.

- Доброе утро. Что случилось?
- Какое оно б… т… м… доброе! – разразился гость, - уже две е… недели здесь живёте!
- Да нет, мы только вчера приехали. А что случилось-то?
- Мне всё равно, когда вы б… в п… приехали! Купили дом когда? Две недели назад! Ёжкин-трёшкин зае…!
- Это, действительно, так. Но в чём дело? И потише, пожалуйста, детей разбудите…
- Землёй пользуетесь? Е… т… м…!
- В каком смысле?
- А это что ё… т… м… здесь накопали? – он указал на грядки с цветами.
- Да! Цветочки посадила… А в чём дело-то?
- Как в чём? Ни стыда, б… ни совести! Землёй пользуетесь, а налогов не платите
– он достал из нагрудного кармана смятую бумажку и карандаш, - плати налог тудыть т… м…, или я сейчас акт составлять буду!
- Вы меня извините, - попыталась я возразить, - налог за землю я буду платить в сельский совет, а вы – лесничий, насколько я помню, и никакого отношения к этому не можете иметь!...
- Вот сейчас б… е… как составлю акт, так сразу на х… поймёшь, какое отношение я тудыть тебя в качель к этому имею!

Он попытался подвинуть меня, чтобы пройти в дом, где же акт-то составлять, как не за столом! Но я заслонила грудью вход, хотела было что-то сказать в свою защиту, но не смогла – задохнулась от перегара. И всё поняла. Похмелиться не на что с утра!
Собрав брови в кучку и изо всех сил стараясь удержаться на ногах, ранний гость сердито заявил:

- Плати е… с… налог – пять рублей или штраф – пятнадцать!
Я поняла, что если я и впредь буду корректна, наш разговор не кончится никогда. Чего доброго, дети проснутся, напугаются. Тогда я – руки в боки, грудь вперёд и полушёпотом, но громко:
- Пошёл ты на х… !

Тараскин замер, а через мгновенье просто уронил челюсть, а потом задом-задом к калитке, и не найдя её на ощупь, перемахнул через забор и исчез в кустах. Видно, после моих «извините, будьте добры» и т.п. последняя фраза прозвучала убойно… И если раньше я никак не могла понять, в чём польза мата, то в этот раз я на собственном опыте убедилась в его удивительной силе.


Рецензии
Обалденно. С мужем хохотали так, что, вероятно, разбудили за стенкой соседей. Убойная сила мата - это нечто, так никто ещё не говорил, я такого не слышала и не читала. Благодарю Вас за юмор, который бессмертен, как само произведение. Тамара.

Тамара Брославская-Погорелова   27.10.2011 23:25     Заявить о нарушении