Выходной - Елизавета Немилостева, Тема 4

Работа. Такое простое слово, и такое непростое действо.
Каждый день. Изо дня в день.
На работу.
Ровно в шесть утра она вставала, одевалась, завтракала на скорую руку и выходила на улицу. Садилась на автобус. Ехала около часа и еще около пятнадцати минут шла.
Ровно в девять она была в офисе. Он привычно встречал ее темными экранами компьютеров, тишиной давящей на нервы и неизменным запахом лаванды.

Сегодня было воскресенье. Она уже давно работала без выходных, просто потому что дома ей было совершенно нечем себя занять.
Дома ее никто не встречал и не ждал.
А на работе, по крайней мере, компьютеры весело моргали ей своими зелеными лампочками, и клавиатура тонко отзывалась на прикосновение рук.
Она шла по улице в сторону работы и думала о том, что ей уже двадцать три года. Перспективы карьерного роста на работе ждать не приходится, замуж тоже никто не зовет. И нужно бы что-то менять.
Но так не хотелось вторгаться в стройное и спокойное теченье своей жизни новой абсурдной идеей. Она так устала. От всего. От жизни. От этого вымученного месяца ноября.
Под ногами стелилась осенняя грязь стаявшего снега, небо заволокли тяжелые серые тучи. Ноябрь подходил к концу. А погода еще не установилась. Температура скакала то в плюс, то в минус. Бедная земля мерзла под ночными морозами и расплывалась в грязь под теплыми лучами солнца.
«Замшу бы купить… или с такой погодой лучше кожаные сапоги»- подумала девушка и свернула на проспект.
Вдруг она остановилась. Просто растерянно остановилась посредине тротуара.
Что случилось? Что она услышала? Или что увидела?
Она никак не могла понять, что заставило ее остановиться. Привычно шумели машины, где-то кричал дворник, ветер шумел дверями подъездов.
Это все обычная городская тишина. Разве она могла ее остановить?
И вдруг сквозь эту «тишину»  торжественно пробился звук колокола. Колокол звонил все сильнее, все настойчивее, и все громче.
Церковь находилась на другой стороне улицы, и она побежала через дорогу, не слыша сигналы машин, скрип тормозящих шин.
Она забежала в церковный дворик и остановилась.
- Разве мне сюда?- подумала она вслух.
- Сюда, деточка, сюда!- произнесла старушка, ненавязчиво подталкивая ее ко входу.
- Мне на работу надо, бабушка!- запротестовала она.
- Убежит что ль твоя работа, детонька? Опоздаешь на часок – не страшно! Сегодня ведь воскресенье…
Ей было неудобно разворачиваться и уходить перед глазами у старушки, и она зашла в церковь. «Ничего, сейчас незаметно выйду, поймаю такси и не опоздаю», подумала она.
Ее взгляд упал на лик святого прямо возле входа. Ей показалось, что он смотрит на нее.
От этого взгляда по ее коже пробежали мурашки. Взор был не укоряющий, а сожалеющий; не уничтожающий, а созидающий.
Так не смотрят обычно на грешных людей, таких как она. Ведь в церковь она в последний раз ходила в детстве, и много чего делала не по заповедям. И жила не так, и работала не там, и делала не то. Себя она считала уже напрочь потерянной для Церкви.
«Мне? Этот взгляд мне?»- растерянно подумала она.

Только после окончания службы она смогла прийти в себя, и вспоминал о том, что она безнадежно опоздала на работу.
Не спеша вместе с остальными людьми, она вышла из храма. В глаза ударил яркий белый свет: это солнце, выглянувшее из-за туч, отражалось от только что покрывшего землю снега.
- Катя!- вдруг окликнул ее кто-то.
Она обернулась. К ней спешил он - человек, которого она так долго искала и ждала.
- Как я давно не видел тебя, Катя!