Мои рассказы

История рассказанная мне под грифом «Совершенно секретно», и уважая рассказчика
имена действующих лиц, изменил, но весь рассказ записан, слово в слово, и выдумывать ни чего не пришлось.

ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ

   Дорогая редакция! Во-первых строках свогого письмена я хочу вам, уважаемые, рассказать  о каверзе, яка приключилась со мной. И пожаловаться на работников общественной торговли, которые здирают, так сказать, бешены деньги за товары первой необходимости, непригодные к употреблению по прямому ихнему потреблению. И прошу вашего заступничества взыщать с энтих, так сказать, работников триста рублёв как одна копеечка, содранных с мени. Ну, расскажу я вам всё по порядку. Живём мы, значать, со своей старухой у Краснокутомском району. Люди мы не шибко грамотные, но мирные, и книжки там всякие того, тожа чатаем, да к тому жу тялявиденью смотрюм, так што в грамоте мы не обижены, и законы энти мы знаем. Всё с энтого тялявиденья и почалось. Ну, не мене вам энто рассказывать, сами, небось, энти рякламы смотряти, и знаитя, яки там непотребности кажуть, ну да лады, не в их дело. А дело було вот в чём. Копаюсь я в своём огороде, ну энто, урожай збираю, то- есть, колорадского жука с бульбы, а он в энтом годе ну здоров, ну рясен, на каждом кусте по три десятков пасутся, все энто полосатые, значится, чисто тыгры на
солнышке греются, прям не огород, а тайга сибирска. Красота! Шоб их черти побрали вместе с энтой клятой бульбой, шоб ей не ладно було, ползай цельный день по огороду за энтими тыграми, мать иху, як охотник по тайге, тилько охотник ногами ходя, а мы всё на карачках в ножки энтому гаду поклон бъём. А толку што, цельно лето мы энтого хышнику гоняем, а картоху всё одно на базаре берём. И пошто энти противны бабы наши заставлять нас кажный годь ее садить, энто у них в крови над мужуками изголяться.

Ну набрал я урожаю полвядра, иду, а мене из-за забора сосед Пятро шумит,  рукой машить. Подхожу. Поздоровкались мы с нём. А как же, три десятка один плятень обтяраем с обех сторон. Он даже в том месте блискучий стал, як той шийфанер, иной раз после дождя как в зеркало смотреться можа. Красота! Ну и говорит мне энтот змей одноногий:
   - Иваныч, слухай сюда, што кажу?! Ты вот пока своих тыгров гонял, а я што по ящику видел, у-у-у!
   - Што, - спрашиваю я, заинтересовавшись. И нет бы пройти мима, старому дураку, так нет, сам яду к нёму, як кролик к удаву, шоб ему неладно було, уши развесил. Радосный! Он мне и говорит, што только што по телеку таку таблетку изумительну казали, што стоит ее заглотить, 36 часов минута к секунде энта таблетка на энто дело действать будет.
   - Брешешь, кобель старый, - сказал я ему, - энтого и в молодости так быть не могёт.
   - Вот те крест! - ответил Пятро и перекрестился костылём, - я сам только што видал и поражён был не меньше твогого. Слухай сюда, Иваныч, што само интересно, таблетки энти и к нам в область поступили, и жруть их там в области мужуки  цельными пачками, говорять, даже упаковку не сымають, говорять, так крепче забираеть.
   - Да куда ж крепче то, 36 – ого?! Энтось якусь силу нужа иметь! - отвечаю я, и добавляю, - брешешь, как Тузик.
   - Да штоб мне без второй ноги остаться! - вскипел Пятро, и плюнул в мою сторону. Хорошо не попал, верблюд гималайсков, пошёл домой на своих троих, сексбомб, ядрёна корень, у самого- то милицаю на свисток осталось, а то туда жо! Таблетку яму, хе-хе.
   Вот пяшу я вам, а сам думкаю, ну до чего же противны человекски мозги. Стоит им только што в себя впитать, хрен какой дубиной выбишь. Цельну ночь не спал из-за  мозгов энтих, сами не спять и мне не дають. Утром рано иду к суседу. Надо довести энтот разговор до конца. Пятро уже сидить на лавочке возле калитки, гордый такой, в мою сторону не смотрить, обиделся.
   - Здорово, сосед! - говорю я.
   - Здорово, - прорычал он в ответ, не поворачиваясь ко мне.
   - Ну ладно, - говорю, - кончай дуться-то, я к тобе ж по энтому делу, не просто так, а как к специлисту, штоб обяснил, што да как да где.
   - Иваныч, што и тобэ покоя не даёть? – заговорчески шепком спросил Пятро.
   - Ну! - отвечаю, - ты вчёра нагородил цельный плятень, а я всю ночь не спи, всё думкай, а как антересно, таблетка энта на наш с тобой возрасть действать будёт?
   - Да ты чё, Иваныч, она как раз для нас и настроена, так по ящику и сказали, старики теперь всё в ваших руках! Только дорога она больна, энта таблетка, да и то их правда, за радость-то надо платить. Эх, баба деньгов не даёть, а то б я уже на трёх давно бы в области был!
   - Дорого, энто как, скоко?
   - 300 рублёв, Иваныч, - грусно сказал Пятро.
   - Да-а, - ответил я, - дорого.
   -  А ты своей не говорил, можо, дасть, а?
   - Не зна, не говорил ящо.
   - Ежели будешь у своей просить, проси и на мене, вот те крест, с пенсии отдамь.
   - Не знамо, хочь себе бы выпросить, ну лады попытаю, а можа дасть. На том и разошлись. Прихожу я к себе у дом, старуха што та на столе лепить, подхожу и так хитро починаю разговор: то да сё, энто переэнто и всё с ударением на энто дело. Затравить, значися, ея. Старуха смеётся:
   - Ну, взбесилси, кобель старый, можа подумать, его разобрало, а сам в уборной по полчаса ищять, ха-ха!
   - Ты, баба неразумна, не сметь оскорблять, если умов нет, то и молчи в свою стряпню. Ты вот не знашь, как наша родна страна о нас, так сказать, с тобой и всемя стариками нашему с тобой возрасту беспокоится, как там понимаешь, старики наши живуть в глубинке-то, всё ли в порядке у них там с сексам, так сказать.        Ну, покатилась старуха моя со смеху после энтих моих слов, насилу остановил.
   - И, што ты, глупая баба, ржёшь как та кобыла, а вот ведь не знашь, што родны учёны наши таблетку таку сделали: заглотил ея и всё! Опять как молодой!
   - Да ну, - ехидно прошипела старуха, - ты да опять молодой, я щас умру. Я ужо и не помню, скоко годов ты ко мне не подходил.
   - Не подходил! К тебе подойдёшь… Тебя ж обхватить та каки руки надо ж?
   - Ты там, старый, смотрю, очень разговорливый стал, так я тебе щас-то кислороду вмиг поубавлю!
   - Ну вот, дура, и поговори с тобой. Я к ней с лаской, так сказать, а она кислород перекрывать. Да што с тобой говорить, што с бревном - однаково! Я ей про науку, кака для нас же с тобой, дура, чудо таблетку избрело, так сказать штоб радость нам оказать в нашем войзрасте, а она мне кислород закрывать. И с кем же я жил цельный век?..
   - Какой век, всего сорок пять-то!
   - Ашибашься, с тобой год за два зачислять надо как на Крайнем севере! Плюс надбавку за вредность.
   - Я те щас таку вредность покажу с надбавкой крайнега севера, што тебя ни одни юга не вылючуть!
   - Ну вот разошлась. Тобе таблетку никаку не надо. Вот што с тобой буде после таблетки, а? Ты и хату в щепки разнесёшь! Мне тогда две минимум надо!
   - Да про каки таки таблетки ты всё гундишь полдня, а?
   - Ну наконец-то, дождались их высочества! С энтого то и зачинать надо было, а то, как чуть, так кислород! А я ведь по- доброму, так сказать любя! Ведь сколько лет вместе-то родну землю топчем, шутка сказать! А радости, так сказать, не видим. Вона за границей по телеку старики энту радость ещё ой как испытут, а почему? Я тебя спрашиваю, не знашь? Так я тебе кажу! Весь секрет у том, шта таблетка та у них ох как давно збретена, а теперь и нам радость пришла. Наши учёны не хуже! Избрели! Мол, знай наших! И теперяча и наши старики не ударять в грязь лицом, а даже наоборот. Возьми исторю-та, всегда так было и будет испокон века!
   - Говори ужо, старый хрыч, хватить-то резину резинить! Сдалась бабка.
   - Ну, вот, радость мова, так бы и сразу! - и я бочком стал осторожно подкрадываться к старухе, не переставая говорить и расхваливать энту чудну таблетку, и такой во мне проснулся кураж, што я начал подумывать ужо и без таблетки, а сам рукой так и хвата ея за, так сказать, интимны места, шта два раза даже получил подзатыльник, но я-то знаю, шта энто любя-я! Ну и рассказываю ей подробно, шта да як, да и де, и почём. Молча слухала моя о таблетке, но только до цены, а как цену узнала, так она мене такое выдала, шта стыдно пясать тако непотребство. И шта за таки деньги она и мене с радостью продасть. И энто, говорить, будять така радость, шта с радостью таблетки не сравнять. Вот и поговорили. Но  через неделю моей настойчивости (а я смолоду был якой, угу-гу!), бабка сдалась. Бросила мене на стол пятисотку и напутствуя в дорожку самыми отборными пожеланиями: и штоб глаза мои тебе не видели вместе с твоей таблеткой! Но я не из обидчивых и, как сказал то ля Кутузов, то ля Суворов, главнее, говорить, добиться цели, а каким среством, неважно.
   Описывать, как я ехал в автобусе, лишня. И вот я в городу, Энгельс называется. Как я узнал от Пятра, таблетка энта есть только в шопе, а шоп, как он мене казал, энто спицальний отдел для энтого дела. Полдня я на своих двоих, штоб не тратить деньгу, бродил по городу, будь он неладен, в поисках энтого шопа. БЕСПОЛЕЗНО! Никто про него ничего не знаеть. В потерянном настроении шёл я вдоль улицы и не рад уже был, шта приехал. По Пятру уже проехал три раза хо-о-рошими словами. Как вдруг из машины меня шумнул молодой парень и говорит:
   - Что ищешь, отец? Ты уже пятый раз мимо моей машины проходишь, заблудился что ли?
   - Заблукал я в энтим городу, сил нет, мил человек.
   - Ну садись, отец, я тебя отвезу куда надо.
   - Ох спасибо, милок, ох спасибо, не иначе тебя сам Господь ко мне послал в помощь! -  влазю, значить, к няму в машину, а сам дума, и нужна ж Господу нашему энта таблетка? Ага, как мертвяку припарка! Не иначе и мене, стара казла, бис попутал, но отступать не можу, не в мовом нраве. Машина рванула.
   - Ну что, батя, куда тебя везти? - спросил парень.
   - Ясно куды, говору, в шоп!
   - Ну ты, батя, даешь! Тут все шопы, тебя в какой именно?
   - В какой , в какой, в шоп самный главный!
   - С тобой не соскучишься, тут все одинаковые, что тебе конкретно нужно купить?
Честно слово, чуть було не провалился чрез энто сидення, как преставил, што парню тому говорить буду. А он не отстаёть, куда и всё! А-а, было не было , а где наша не пропадала, и к тому жо парень ведь мужик, а не баба яка, пошто жо мене его стесняться, наоброт, он как, так сказати, как вродя союзник, и должон помочь.   Ну смело и отвечаю ему, как на фронте, што так мол и так, а шоп мене нужон тот в котором энту чудну таблетку купить можа.
   - Ясно, батяня, тебе, значит, главную аптеку города, это мы мигом!
   - Да каку таку аптеку, штоб тебя! Я же тобе русским говорю, ШОП! ГЛАВНЫЙ!
   - Какой, батя, тебе ШОП? Все таблетки в аптеках продаются!
   - Да кака аптека! Я восьмой десяток разменял и в аптехи не ходил! А ты мене аптеха! Моя чудно таблетка не в аптехе! Она тильки в спицильных ШОПах, понял?! Черт не русский!
   - Да ты, батя, толком объясни, для чего эта таблетка?
   - Ну, ёлы-палы, скока можа говорить, для чево, для чево! Ясно для чево, для сексу! Пень бестолков!
Долго парень смеялся, аж до слез, потом и говорит:
   - Ну ты, старый, даешь! Молодец, в ногу со временем бежишь! Решил, наверное, всех бабок в своем колхозе обслужить, а?
   - Каких бабок? - отвечаю, - со своей бы справитьси! А он  опять в смех, хохотун его мать!
   - Останавляй свою калымагу, раз изголяшся, вместу тогу, штоб помочь! Покладь мене обратно, там где взял! Сам найду, хошь неделю ходить будо , а найду энтот клятий ШОП, шоп он сгорел!   
   - Ладно, батя, не кипятись, - сквозь слезы сказал парень, - знаю я, где это средство продается. Не обижайся. Сейчас довезу, а называется этот твой шоп « АФРОДИТА», ну богиня такая была, любви, если не знаешь, там все для любви и продается.
   - Чавой-то мы не знаем Фродиту, штоль? Знаем мы и не таких Фрадит, все они однаковы!
Машина недолго покружила по городу и подъехала к зданию  «Книжный мир».
   - Ну вот, батя, и приехали, - сказал парень.
Ну вот, скажите мне, всё-таки якой у нас в Расеи прекрасный люд живёть. Вот возьмем в пример паренька из машины, вежливай такой, обходительнай, довёз прям по назначенню,  и денег-то взял всего 60 рублёв, стервец! Таксист оказался. И ежели бы не таксист, то прекрасый человик. Подошел я к шопу, гляжу, а где жо ШОП, его то мать? «Мир книги». Оглянулси. Парня нет, ну думаю, никак таблетку энту вместе с книгой выдают, ну вродя как инструкца. Захожу, книг видимо не видимо. Красота! Это што ж, и таблеток у них столько жо навалено? Смотрю, стоит деваха, ядрёна корень, огонь! Ух! Ежели б ее на бабку поменять, прости меня Господи грешного, ей-ей, никих таблетков не понадбиться! Подхожу к девахи и говорю:
   - Мне таблетку за 300 рублев. - а она мне, 
   - Вам медицинский справочник лекарственных препаратов, дедушка?
   - Какой я тобе дедушка? Какой справчник? Я тобе ясно казал, мене таблетку за 300 рублёв! И ты, девка, прекраща выводить мене, штоб я тобе открыто об энтим деле говорил, молода еще про энто слухать, делай, што тобе велено и я пошол.
   - Что делать-то, дедушка? - смеется паршивка.
На смех подходють ещя две, с яхиднымя ухмылками. Иж интересно им, глазы бястыжны! И туда жо!
   - Дедушка, Вы, пожалуйста, не злитесь, а объясните  нам подробно и мы вам поможем.
Ну глупы курицы, подробно им, это што, штаны снямать пред ыми, во дают нахалки. А сами еще пуща ржуть, кобылы! Иду на премерення, ведь все одно, не взять энто бисово племя, без хитрусти.
   - Деваньки, милаи, я жа вам говорю, мне нужна таблетка за 300 рублев, шта не понять?! Ну, таблетка энта для энтого делу, прости мене Господи! А сам ужо вспотел як та мышь в горохе. Мама родная, и скильки жо я сраму натерпелся в энтим городу, и все из-за соседа Пятра, растудыт евонну мать, казёл гималайсков! А наглючи девки тем временем не унимаются, какое такое их интресует энто дело? Видать ужо сами энтим делом дюжо интресуются, да, видно, и не только. Мокрый как мышь, красный как рак, твою то мать, я ужо потярял всякую наглость, и в прямки говорю:
   - Для сексу энта тоблетка, для сексу!!!
Ну, тут ужо усе, девки за прилавок попадали, стали люди понимаешь, сбираться в круг мене, а я што? Раз ужо пошол в атаку, не спущу! Жду, когда энти куры из под прилавку выползут, не-а, не ползуть, ржуть и усе, растудыт иху мать! На щасте мого идет из другова отдела женчина, красивша така! И тожа улыбатса, ну, думаю, и та туды жо, не-а, подошла ко мне и тихо говорит:
   - Пойдёмте, я Вам все объясню.
Видать, слухала, о чем мы тут ржем. Подведя меня к двери, она объяснила мне, что то, что мене нужно, в энтом жо здании, тольки в конце. Ну, до чего же мила и приятна баба, везет жо коком-ту дураку! Да с такой и дурак триста лет проживёть, он бы с моей попробовал, козел безрогов, евонту мать, везет жо, а! Выходя из энтого шопа, я глянул коськом на прилавок с девахами. Две ужо живы, а одна, та, што перва, ящо помират под прилавком, и энти еще ржуть, коровы не дойные! Вышол я на улицу, вдохнул полной грудью выхлопных газов, и так хорошо- то на душе стало, як на свет народилси, як из приисподни вырвалси на волю! Нашол я энтот шоп, рядом он был, и правильно таксит-то говорил, «Фродита» назватся, а я, дурень старой, в «МИР КНИГИ» поперси, вот дурёнь, ведь написано жо, за энто позору хапанул, и мало! Вхожу я в энту «Фрадиту», и тишина, ни единой души! Ну, думаю, свезло, хочь здесь, без позору обойдусь. Глянул вокруг себе, на прилавки, и обомлел, дар речи потерял, одна слюна бежить и ничего с ней поделать низя. Чего тольки я там не увидел, я и не знал, што такое и быть- то можеть, столбняк мене схвотил и не отпущать. В автомагазине меньшо запчастей! А тут! Чаво тольки нет! Все виды человечных запчастей! И мужскив! И женсков! Мужскив очень дажо много, а размеры-то! Твою-то мать! На свои размеры стыдно глядеть опосля. Не шоп энто - энто шок! Вот так и ходил с открытым ртом як в музее, внимательно я изучал и рассматривал все энти причандала. Женски  агрегаты мене ни сильно взяли, потому как видел я энтого добра на своем веке богато. Ну, кукла резинна, голая, страшна, твою-то мать! С открытым ротом! И чаго она клюв-то разинула, жрать, штоля хотить? Ой, потеха да и все тут. Як представлю на нею мужука, и шта энтот полоумной с нею делать буде? Скакать што ля, по хате?  Ведь она резинна як болон от Зил-130, она жо его так подкинет, от потолку не отшрябашь! А вот мужуски запчасти меня шыбко цепнули, нет вы ня думайте,шта я как, иху мать, там синяи штоль? Нету, я чисту из любопытству, хожу, чатаю названию, а под одним начертано исполнян по оброзу и подобию натуральнуго. Мама моя родна, это же у кого тако подобие могёть быть! И да простить мене Господь, куды энто подобие можо впихнуть, если тольки в печну трубу? Хожу собе и грустя мене берет, ведь упоси Господь и убереги, ежели всю энту красоту-то, растудыт их мать, привезти к нам в дерёвню! Усе, каюк! Глобальна кастрофа! Я вам, уважаемые, точна говорю, ведь ежели наши бабы энтого увижуть, всех мужуков из дому повыгонять, и шта нам тады делать, ответьте? На энтих, с разинутым клювом, скакать прикажитя, а? Нет! Я вам так, дорогие мои, кажу: можеть, кому энти запчасти ну, возарез как нужны? Но энто дело нужно строго учитывать! И выдавать тольки как передовикам производства, или за каки други заслуги пред Родиной нашей любимой! А ежели же энту штуку можеть брать любой, шта будеть-то? Ведь поголовье страны растить не будеть! Энто я вам отвесвено заявлят! И на входях должон инспектор сидеть, как они там называтся, всех и не упомнить, ГИБДД, штоль? А, можа, как ящо? Это и не важно. И тех, кто не прошол его личну, так казать, регистрацу, к прилавку не допущать! Я бы мог бы вам подробнов, в следущем писме, прислать  план дествий. А чо? Обмозговали бы энтот вопрос с мужуками, и все описали, энто и к бабке не ходи. Ну, тольки ж энто я начал размышлять о глобальних проблемах наншего обчества, как вдруг мене окликнул голос, я аж спужалси!
   - Вам что нужно, молодой человек? - говорить мене голос.
Я стал искать глазьми, откель иде голос, а глазы-то не видять, пред ними тольки одни запчасти стоять, но, смахнув с глаз энто бисово наважденье, увидал девушку, яка обозвола мене молодым человиком. Я в начале подумал, шта и она из-за энтих причандал тожа зренья лишилась. А чо? Очень дажо можеть быть. Шутка ли, кажний день таку жуть видеть, запросто можа лишиться зрення и не тольки его одного. А иначе як она могла мене спутать с молодым? И так мене ея жалко стало, эх, думаю, сердешная, и што ж ты работу-та не поменяшь? Ну, подхожу я, знашь, к ней, гляжу и диву даюсь! Ну отродясь такой красы и не видывал! Одно кажу: Василиска Беспрекасна и вся тута! Глянул я энтой красе в глазы и обомлел! Глазья як той колодез бездонный, и без воды, пустой, значичся. И говорит мене энто чудо, шта мене на потребу. Глянул я еще в ея грусны-грусны глазья и пожалел ея. Энто ж яку нужо силу иметь не женску? Што б все энти запчасти испытать, так сказать, собою! Што б можа было кажному покупателю все подробно обяснить: што, куды, да как. Ох, думаю, деваха и тяжко-жо тобе досталось при приеме на работу, ох тяжко-о! От того и глазья таки пусты, нет в них ужо жизи, вся энта жизня вывернута энтими причандалами. Вдохнул я грусно и тихо так говорю ея:
   - Таблетку мене, энто, надо, для энтого делу.
Так жо, глядя мимо мене, деваха отвечает пустыми глазьми:
   - Вам германскую, голаландскую, американскую или нашу и сколько будете брать?
Ну, я жо не дурак и знаю, нашу нужа брать, ведь они свои когда избрели, а? То то жо, давне! А наши не давне, значить, шта? А то, шта наши все их промахи учли и справили, и шта не хватат, добавили, вота как!
   - Одна таблетка стоит 300 рублей, - сказала деваха металлическим голосом, и я подумал, не робот ли она? А чё! Вона скока запчастей, собрали и поставили! Не шутка это - наука!
   - Вам сколько? - спросил голос.
   - Одну, - робко сказал я, и добавил заговорчишки, - Пока. Девица, взяв в руки ножни, ловко откромсала от цельной упаковки одну дольку, кинула на прилавок. Вот  и все? Подумал я, а скольки мученьев перенес! Взяв энту махоньку заразу в руки, жалостливо посмотрел на свои 300 рублёв. Ей-ей, не равный обмен. И пред уходом я, все жо набравшися духу, спросил, на всякой случай:
   - Милая, а в правду говорять, шта энта штука 36 часов как часы?
   - Железно! Все проверено! - ответил металл. Как вбил гвоздь в гроб. Ну, посля такова ответу и сказать неча. Но я все жо спросил ящо:
   - Ну, а ежели не сработат, а?
   - Сам не захочешь, а она все равно сработает, - ответил робот. Ну точно он. Так люди не говорють. А што? Яку программку яму закладут, таку и выдаст. Наука! Мать иху! Окинув на прощання глазьми чудну вятринну, (а кады ящо таку красу увидишь, есля тольки в следущей жизни и то как пить дать в аду, растудыт иху мать!) Ну, ня буду вам обяснять, як я до дому добиралси, як чёртов бис так и подбивал мене глотнуть энту таблетку ящо в автобусу. А шо? Она ведь всё одно 36 часов за мене пахать буде, так куды жо мене стока? Но тольки за чёт моей громадной силы воли сдяржалси, хотя, чесно кажу, не легко энто було. Да и думаю, случися якой канфуз, начнеть энта таблетка свову работу, прямо в путю, а женчин в автобусу боле мужуков, и шта тогда мене делать, а? Да и мужуки не поймуть действа энтой таблетки, побьють, як пить дать, побьють. Да упоси Господь, ежели вдарять по энтому месту! Всё! Инвалид! Домой не приходи, родна бабка выгонить!
  Автобус в дёрёвню прибыл точно по расписанню. Народу возля сельпо було много. Я в начале не понял, чаго энто они повылазили к последнешному рейсу, а оказалоси, вон оно што! Оказыватса, мова старуха сказанула соседки, за чем и куды я поихал, ну всё! Встрячают топерь як Юрия Гагарина, и энтот козел Пятро в первем ряде стоит, улыбатси, кобель безубов, растудыт евону мать! Ждеть, небось, другу таблетку. Щас! Разбяжалси! Я из–за одной скильки сраму натерпеси, а ежели кому она потребна будеть, то я за тысчу, не мене! Привязу, а за меньшо сами пущай энту «Фродиту» ищуть, хе-хе. Так всем колхозом и ишли до мого дому, и наглы таки, ужо и в калитку наровять затить.
   - Вы шо, мать вашу! - криком разогнал я толпу, - Вы ящя в кроватю нам влезтя, а ну валить отседова, твою мать!
Бабка рядом идеть, горда така! В глазья мене ласкова смотрить! А я марку-то дяржу! Не все так просто! Вспоминай, как мене спроваживала, а? Коза безхвоста! Заходю у дом, мать чесна! А на столе чевойт тольки нет! Такойный стол я видал тольки на нашей с бабкой свадьбе, последняй раз. Гоголём проходю к столу, садюсь, а бабка вся из себя обходительна така, вот коза стара! Не надо таблетку, не надо, а саму ишь как разобрало! И всё подвигат, подвигат мене чё повкусне, наливочки наливат домашней. Я стакан ладошкой накрыл-то, говорю:
   - Ты, чё, стара, бяляны объелася? Ты што жо, враг народу, растудыт твою мать, всю цельну таблетку мене спортить хошь, а? Ты мене энто не сметь! Не сместима энта чудна таблетка с твоей поганой наливкой!
   - А чё, Иваныч, можа за водочкой смотат?
   - Цыц, дура! Кака така водочка, твою мать, ни с чём ея не можно, тильки с мясом.
   - А што, Иваныч, она така сильна?
   - А то! Моталси бы я за чем попало. Говорю жо тобэ, научна збретенне, а там тобе не дураки сидять. Там ого-го каки головы и ежли, говорять, спиртного ни-ни, значь, ни-ни!
   - Иваныч, ну ты хоть покажь энту чудовину, а?
Я достал из нутряного карману носовой платок, почти можа сказать, неспользованный, в коем энта таблетка была схоронена и чинно положил на стол. Бабка дрожащими ручьми почала развертать.
   - Не боись, не бомба, смелей ея бери, да ж смотри, не вздумай заглотить! Она вам, бабам, без надобности, а то натворите чёрт те чё. Учёны мужи не дураки, раз делают энти таблетки тольки для мужуков! Говорять, были испытання и на бабах, но не пошло, потому и запрятили.
   - Иваныч, а пошто не пошло-то?
   -Ну, глупая кура, пошто, пошто, по то! Шта дали раз яким как ты, малаграмотным, и шта они почали вытворять, у-у-у! Цельну неделю их милицаи вылавливаля в городу, да-а! И то, ежели бы доблесна Красна Армия не подмогла, то не звесно, чем энта петрушка кончаласи.
Стук в дверь прервал наш разговор.
   - Каво там еще нечиста тащить, - шумлю на стук, - Заходь ужо! Входить Пятро.
   - Иваныч, можа тобе в кулидор до секретну разговору? Настасья, ты ужо звиняй меня,  дело срочно.
   - Знаю я твоё срочно! – отвечал я, вставая со стола, - Ну, пойдём, покалякаем.
Вышли в кулидор.
   - Иваныч, ну шта, купил, што ля?
   - А то!
   - А на мене взял?
   - Ишь какой шустрик! Ты хошь имешь преставлення, што энто за штука? Ты думашь, ея кому попадя дають? Ошибашься! Там знашь, каку проверку нужо пройтить? Што да сё, да как ваше здоровя драгоценно? Ведь мы дюже в беспокойстве за потребителя. И почалось: и мочу им сдай, и кровь им сдай, и давлення как у шофёров мерять, горло проверять, ухи, нос, ну, в- общем, комисся цельна и всё при шопе! Обслуга, всё девки молоды! Ядрёны таки! Но вежливы, пульса тожа щупали.
   - Иваныч, а пульса девки-то де щупали, неужто тама?
   - Тьфу на тобе, дуралей! И шо ты такой порченый? Все одни непотребства в мозге! Где надо, тама и щупали! Энто не для твоегу мозгу!
   - Иваныч, ну, кровь понятно. Мы, вона, коровам тожа кажний год сдаём, а мочу-то зачем?
   - Во глупой! Да ежели ты хончешь знать, в моче-то всё самое главное и сокрыто о мужуской силе, ясно, дёрёвня?!
   - Да ну!
   - Вот те и ну!
   - Иваныч, а што жо мы тогда таку ценность цельный день льём куда не попадя?
   - Ну, дура-ак! Твою мать! Я не можу! Так што жо, по-твоему, ея в собе держать треба, а? Так она-то, сама по собе гадость и все тут, и тольки на анализах имеить первустепенну ценность, во!
   - А-а-а?!
   - Дошло от жирафа к Пятру, хе-хе.
   - Иваныч, а кады ты энто испытать будёшь?
   - Иш шустрик, да ты понятьтя не меешь, што не так энто просто! Думашь, сглотил и на те, пожалуста? А нет! Тут с умом нужо подходить! Цельный коплекс нужо исполнить, а посля глотать, понял? Вот ты мене как раз от этуго коплеса и отодрал, негодник, и ежели што у мине не выйдет, виноват ты будёшь, понял? И за спорченой матерьял я с тобе вычту! Давай, Пятро, двигай и не сбивай мене с коплексу, энто дело сурьёзно, а я тута с тобой болтать.
   Вернулси я к столу, баба мова энту таблетку ужо распочала и языком лижеть.
   - Твою то мать! Не сметь, дура! Што, потраву учинить хошь? А я опосля за тобе ответ держи, не сметь!
   - Иваныч, да я тольки раз лизнула, узнать, горька она али сладка.
   - Ну, бабы, ну дуры! Им бы всё сладко подавай, а не поймуть просту вещь, шта мы, мужуки, готовы любу горечь горечи сглотать, што б вам, так сказать, радость доставить. Жертвум свовым богатырским здоровям! А вы, неблагодарны, не ценятя нас, вот так! Покладь таблетку на место! Ну ничего без присмотру оставить незя! И опять энтот Пятро виновен! Вот кажи, якой паскудник, чуть всё дело не спортил!
Сидим с Настасьей, молчим. Хе-хе, ну прям як на первом свиданни, короче дело к ночи.
   - Ну што, - говорю я ей, - Пора?
Она неуверенно плечьми жмёть.
   - Даже и не знай, Иваныч, я ужо и забыла как энто делатся-то,  с чаго начанать?
   - С чаго, с чаго, грей воду! Будём действать, як положено.
   - Иваныч, а вода-то для чёго?
   - Ну, дурна баба, для чёго людя воду греють, а? Тожа забыла, а? Конечно, по-хорошему-то баньку надоть было топить, но до тобе ж не дойдёть, а топерича ужо поздняя. Ополоснёмся в походных условях, делать неча. Не ждать же завтра, да к тому жа кто тобе просил паковку портить, а? Можа, энта таблетка от нашого кислороду спортиться можеть, а? Ведь недаром учёны ея без воздуху запачатали, а? А ты, хочу спробать! Слава Господу, я вовремки зашол, а то б, подла баба, заглотила и представляшь, што было б? И хто б за ком гонялси, а? И куды б тады мене тикать, где защиты искать? Тольки к Пятру. Можа, костылями евонными и отбилясь бы, а нет, так бы оба и полягли, так казать, храброй смертию. Вот до чаго можеть бабья дурь довести! Ежели мозгов нету.
Нагрела моя Настасья два вядра воды и говорить:
   - Иваныч, а полощаться-то хде будём?
   - Тащай увсю воду на кухню, да таз поболе подбери. Иле жо корыто. Да чё, твою-то мать, энтот вопрос и та я решать должон, а? Да шторки затворь плоней, а то, небось, твой бабий язык бестолков, ужо под окном у сю дёрёвню собрал, як у клуб. Стоять, небойсь, впотьмах, и ждуть: яков у нас результать буде. Небось, думуть, шта от нас крику будёт идти как у жунглей, а вот фигу у им! Мы им не безьяны безмозглы! И культурны людя, мы энто дело по-тихому провернем, да, Настюх?
   - Да, Иваныч, да, правду говоришь, нам энта реклана-то не к чаму. Ты ужо звиняй мене, ну, дура я, не подумала об энтим, болтнула.
   - Не боись, Настюха! У сё буде в ожуре! Да и вообще-то ты у мене баба, я тобе чесно кажу, неплоха, даж очень дажо, а энти полоумки пущай собе ждуть, хе-хе. Двери-то запором зачинила?
   - Зачинила, Иваныч, да, - ответила она из кухни сквозь шум льющийся воды. - Иваныч! А хто первой-то полоскатиси  буде?
   - Давай, Настюха, ты почанай, я посля тобе.
Пока она плещалась у тазу, я решил, шта пора ужо таблетку энту сглотать, штобы потом, посля помывки, быть, так казать, ужо готовым. Взяв в руки ея, я што-то занервил, да и кта не занервит- то? Делу-то сурьёзно! И все в энтом чертовом возрасту, мысля плоха в мозгу лезет, а вдруг не сработат? Еле отгнал энту мысля, кладу энту науку у рот и, преждя чем запить, мелко так подробил зубьями, двума. Думал, горька буде, не-а, очень дажо и не горька. Не помешь, шта за вкус? Так, слегка сластить и уся. Сижу, жду. Прислушаюсь к требухе. Ну, думаю, должон быть якой уроган подёмный, а ли буря? Тишина. Очень мене энто не по нраву, а шта ежель бракованна, а? Шта тады? 300 рублёв плюс таксист с автобусем коту пид хвость? Чур, чур не приведи Господь, не ужель опять сраму терпети? Энтот срам, пожалуй, хужей того в пять раз, да боле-е-е! Энтот мене дёрёвня до самой могилы помнять буде, да и посля неё тожо не забудуть! И тута из кухни выходить Настасья посля помывки. Свяжа! Запашиста! От хозяйскогу мылу! Ну, прям нявеста! У ся така светися! Хороша жо у мене баба, а я и не змечал!
   - Ух ты, яка ядрёна, твою мать, - казал я и молодецки хлопнул ея по известному месту.
   - Да ну тя, Иваныч, што ужо ты, и в самом деле.
   -Я ишо не в деле, - браво ответил я, - Дело на опосля ополаскинньня, иди, готовьсь!
   - Ну, Иваныч, ты прям как тот буян расходилси.
   - Давай, давай!
   - Шта давать-то тобе?
   - Ну, ты я вижу, стара, разошлася не меньшо мово, готовьсь, - казал, - Не резинь!
Вошол у кухню, увлез у таз и почал плещаться как тот гусь во пруду. Плещусь, так казать, на совесть, отвесвено подхожу в отдельности к кажному частю тела, ну и, конечно, особо внимання энтой части тела. Ну, значится, отмываю я вся чин чинарём, а сам искося поглядываю на энту часть, происходят ли в нём каки измененя? Не-а, молчит, сабака! Никак осрамить мене хотить? Ну, думаю, можа чудна таблетка до него еща не докатилася? Всё-таки от головы до энтого места почти метр будя, а энто тобе не на улице шагнул и нет ево, энтого метра, а в органах цельный метр энто яща како растояння, ого-го! Помылси, обтяраюся полотенцем и случайно полотенцем зацепил энто место. Во мене всё так и подёрнулося! Ну, думаю, почалось! Быстро глядь куда надоть, и я вам кажу, изменення появилися, ну правда, не значимы, но што таблетка почала свово дило, энто и к бабке не ходы! Так в чём был и пошол у спальню гордый. Захожу в энтим виде, весь таки готовый, а она, дурра, сидить у самовару чай дуе!
   - Ты што делашь, баба неразумна? Ты где должна быть в энто время?
   - Где, Иваныч? Воду выплеснуть, што ль?
   - Яку воду, твою мать!? Воще ополоумела, кура бестолкова!
   - Сам ты баран старый, умудрилси в чём войтить, из уму выжил с энтой таблеткой чёртовой! И шта энто ты взялси на мене орать цельный день? Генерал хренов! Сожрал якусь дрянь и раскудахталси як пятух в курятне?! А ну мигом одевайсь! А то я тобе все твои причендалы вмиг поотрываю! Кому казала!?
   - Ну ты чё, ты чё? Мы жо договорилися?
   - Энто хто с кем договаривалси, а? Не знай, с кем ты договаривалси, кобель старой! А ну мигом спать!
   - Анастасия, не буянь, давай миром, всё таки триста рублёв -  энто не шутка, ня будям лаятьси!
   - Спать, я казала и весь разговор, а то я тобе щас так дам, што до кровати не дотянешь!
   - Ну, ты чё, а ка?...
   - Я кому кажу, а? Совсем страх потерял? Так я щас коромыслом напомню.
   - Наст…?!
   - У до трех щатаю, раз!
   -Ну, радость мова, ты чё у самом деле, портишь усё у самом нужном месте? Ты чё, а?
   - Два!
   - Ну, чёртова баба, да иду я, иду! Не хотишь, штоб тобе святой дождичок обрызгал, хрен с тобой!
   - Твою мать, дождичок! Усё, терпення мово боле нету, я тобе упреждала!
И не успел я и рота открыти, як таку удару почуял в ухе, шта из глаз искра посыпалася, як с той электросварки. Ну и вместя с энтой искрой, будь она неладна, уся таблетка и осыпалася. Зря я ея, энто, дробил зубьмя. Так, можа, ежели цела була, можа, за чё и зацепилася бы, а так, ну уся порошком осыпаласи. Ляжу у в кровати, бабка у в другой, а на душе така тоска, така обида… Сон як рукой сняло, а она, сволочь, храпить, а мене от ея храпу слеза пробиват обидная. Не заметил, як в обиде уснул. Во сне мене хто як вилы в бочину, ачнулси, мать часна! У точно як на витрине  в шопе! Не рукам, не глазьям не веру! Быстро скинув кальсоны, бягу чрез усю комнату к своей радости, так казать, ея обрадовати, Настасью-то. Откидываю ея адеялу и аккурат так бочком сзаду к ней прижимаюси, осторожно так сорочку подыма, штоб не спугнуть, значиться, милу мову. И тильки я к энту месту прикоснулси, як получил такой удар и упрямо в энто место, черти бы ея побрали, кобылу здорову, што ккурат пролетил боле половины избы. Не-а, искры ужо не сыпалися, тольки таки ащущення, шта обмочилси и, што само антиресно, крутым кяпятком. Я так и думал, шта уся кожа и сойде до самих пят. Не-а,  не пошол, як ляжал, так пластунски до кровати и пошол. Ляжу, в потолок гляжу, а по щаке така крупна сляза бежить, як ручей пряма, не-а, не от боли, от чуйства оскорбильного. Так и заснул. Вдруг мене опять як дадуть вилами в бочину. Я було встать, а он ужо впереди мене. Ну и сильна таблетка! Ну и умны учёны наши! Дай им Бог здоровя. Энто ж надо жо опосля такой катаклизьмы, так казать, апакаликсаса, а яму хошь бы чё! Энто ж кака сила в энтой махоньки була заключуна, шта, мене кажется, и убьють людину, а таблетка действать буде! А, была не была, иду у штыковую, помирать, так у за дило! Ну, и скачу наискосок, и шта бы не попасти под ея кобылячью ногу али руку, што одно и то ж. Подскакал як той скворец по вясне, а шта делать дальше? Боюся. Глянул на кальсоны, не испужалси ли он? Не-а, гусар! Отступил на шаг на всякой случай, чем, можа, и жизню свову энтим спас, шумлю Настасью. Так и есть! Як пуля просвистала пред моим челом! То ля рука, то ля нога, не успел заметять, и с криком:
   - Ну, усё, кобеляка, ты мене вывернул из терпення, пяняй на собе!
Ня помню, и як энто я успел запор-то отчинить, как получил такой страшной удар у в серядину хрябта, што так собою двер и отворотил, и ежели бы не успел видчинить запору, тута мене бы смертя и пришла, а так, пролятел всяго-то метра два и затих у в крапиве…
   Хотел я було, уважаемы, в начале свого обращення осудить, так казать, обчественну торговлю, но я был неправ. Не-а, они мене не обманули. Як казали 36 часов, так оно и було, минута в секунду. И прошу прощення у них за мовы несправедливы наглы мысли. Нет в энтой исторьи трагичной ихой вины. Уся вина в энтом деле тольки за мовой старухой и энтим она не мене опозорила, а в мовом, так казать, лице усю расейску науку, и энтим самым показала, шта як ящо малограмотны наши расейски бабы супротив загранических. Я уверен, шта у загранических мужуков мовоного возрасту ужо такив глупее глупов каверз не бывають. Не-а, не жалкую я за триста рублёв, ей Богу, да хошь у Пятра спроситя. За то я точно топерича знаю, шта отечну науку поддержувать нужно, очень она даже полезна для народу. На сём оканчиваю своё письмо, и глыбко надеюся, што вы отметитя в прессе полезных работниц торговли, за чё им низкий поклон, хошь и смяялися надо мною, но я не в обидках. Они грамотно смяялися, так как абразованны людя, они зарання чуяли, чем уся энта исторья кончитися. Таки оно и вышло.
  p. s. Утром Пятро нашол мене у на своей скамейке у калитки в упадшем настроенни. Увидя меня, он испужалси мово виду, так как сидел я у одних кальсонах с распухшей красной мордой и сквозь щелки глаз с тоской глядел на энтот свет.
   - Иваныч, шта с тобою?
Говорить я не мог, в горле стоял такой комок, як цельный гарбуз. Всё таки оченно хороший сосед Пятро, душевной, понятливой, ничё яму обяснять не пришлося. Он таки глянул на мене и усё понял, и шта само главно, понял, хто виновен.
   - Иваныч, пить будешь? - грусно спросил Пятро. Я кивнул. Через мянуту мы, не чокаяся, як на поминах, осушили по стакану. И ящо через мянуту и дар речи ко мене вертался.
   - Иваныч, ты мене звиняй, ну як всё жо, действат энта таблетка али нет?
Я молча показал яму на кальсоны, отчаго глаза Пятра увяличилися вдвоя.
   - Ну, а я тобе чё говорил, Иваныч!... Эх, бабы дуры, ну и дуры! Тако щасья и не ценять! Растудыт иху мать!
С окончанием нами выпитого окончалася и энта исторья.

От автора. Все слова в этом рассказе абсолютно соответствуют говору жителей левобережья Саратовской области. Ни одно слово не придумано. И кто жил в таких деревеньках, легко подтвердит их подлинную истинность.

ВИКТОР ЛЕОНОВ.