Дед Мороз и собака Найда

Александр Степанович до самозабвения любил новогодние праздники. На это у него была особая причина. Он был штатным Дедом Морозом.

Вообще-то Александр Степанович (народ, особо не заморачиваясь, чаще звал его Сашкой) был режиссером. Так написано в дипломе, который Сашка  честно заработал в приличном Институте культуры. Он мог давно стать директором очень культурного Дворца или даже целого управления. Мешало этому одно обстоятельство - Сашка уважал крепкие алкогольные напитки. Слабоалкогольные, в периоды отсутствия иных перспектив - тоже.

В местном очаге культуры – Дворце железнодорожников - Сашка числился работником сцены. На это диплома не требовалось. На самом деле он был внештатным всем –  сценаристом, режиссером, актером и музыкантом. А еще – художником-оформителем, костюмером и гримером. Только одного дела не доверяли Сашке – принимать какие бы то ни было решения в финансовых вопросах. Сквозь его музыкальные пальцы деньги проскакивали, не задерживаясь.

Все коммерческие сделки совершала боевая подруга Александра Степановича - Людмила Алексеевна. Людмиле Алексеевне за месяц до памятного Нового Года исполнилось восемнадцать. Она только что получила водительское удостоверение и право занимать материально-ответственные должности, лихо водила подаренный папой «Фолькваген» - «божью коровку» и вела все дела со спонсорами и заказчиками. Дела, после утверждения Людмилы Алексеевны в должности коммерческого директора, шли неплохо. Заказы на корпоративки и «поздравлялки» пролились на нищий Дворец Культуры благодатным дождем.

В Сашкином доме впервые за много лет появились настоящие деньги. В количестве, условно приближающемся к приличному. Людмила Алексеевна была любимой ученицей Сашкиной мамы и фактически членом семьи, поскольку в этом доме она провела лучшую часть своего детства. На семейном совете, на который  Людмила Алексеевна и Сашкина мама гениального творца не позвали, было решено в руки денег ему не выдавать. Вручение Сашке любой суммы было равносильно прикапыванию ее на Поле чудес без перспективы прорастания всходов. Минуя промежуточный этап, Людмила Алексеевна денежный эквивалент доступным радостям жизни предложила передавать непосредственно Сашкиной маме.

Мама содрала с любимого сына взъерошенный свитер и драные джинсы, зацепившиеся со студенческих лет. Людмила Алексеевна привезла из какого-то нереального бутика джинсы такие же драные, но новые и стильные и несколько свитеров и маек, чтобы их можно было изредка менять. Самому творцу было в высшей степени по барабану, в чем отираться сутками в родном Дворце культуры железнодорожников.

Еще мама приобрела для сына шикарный классический костюм. Иногда удавалось упаковать в него Сашку и завязать на его шее галстук. По особо торжественным случаям. Тогда он становился похожим на Ричарда Гира в фильме «Красотка».

Появлению реальных денег за нереальную гениальность  сына Сашкина мама сначала удивлялась, но Людмила Алексеевна пояснила, что они и раньше могли появиться, если бы «эти культурные уроды» не грабили Cашку беззастенчиво. Потому что, по словам Людмилы Алексеевны, - «сценарии детских праздников и корпоративок у него полный отпад и стоят больших денег». Сам Сашка понятия не имел, сколько стоят его безумно талантливые творения. Он творил ради искусства. Или просто так, между делом. Основному делу – распитию крепких и слабоалкогольных напитков Сашка отдавался самоотверженно и вдохновенно.

На напитки Сашка у мамы денег не брал. Находилось немало почитателей таланта, что всегда готовы были угостить творческую личность. В период «поиска вдохновения» к Александру Степановичу приставляли верного оруженосца и товарища по несчастью Пашу-звукооператора. Пашу свалить алкогольным вливанием было нереально. На его  сто тридцать килограммов напитков обычно не хватало. Паша ходил с массивным «гроссбухом» и записывал за Сашкой все, что тому приходило в голову. В непродолжительные «сухие» периоды ничего такого же гениального тому в голову не приходило.

Исключением являлись сценарии Новогодних праздников. Их Сашка писал в течение всего года. Когда его озаряла светлая мысль, он записывал ее на обоях, нотных листах, клочках туалетной бумаги и годовом отчете главного бухгалтера, который не вовремя попался ему под руку. Он считал ниже своего достоинства позволить родному Дворцу позориться дважды с одним спектаклем. Сказочные представления были неординарными, яркими, с самыми неожиданными действующими лицами и невероятной музыкой. Народ валил на них толпами, дети визжали от восторга и принимали самое активное участие в веселом безобразии.

Творческие работники Дворца культуры железнодорожников  называли месяц до Нового Года «сенокосной порой». Сашка в течение всей поры ходил трезвым и целеустремленным. В костюме и галстуке. Почти до самого Нового года.

31 декабря детских утренников и вечерников не было. Дворец заполнял взрослый люд и начинались традиционные мероприятия по употреблению тех самых крепких и слабоалкогольных напитков, в которых Сашка столь же традиционно участия не принимал. Он надевал роскошную спонсорскую шубу Деда Мороза и ехал поздравлять детей по домам.

Для этого мероприятия во Дворце существовала команда специального назначения, проверенная временем, сплоченная и понимающая друг друга с полувздоха.

Звукооператор Паша на время передавал бразды  правления молодой поросли. Он изображал Бармалея.  Большого и упитанного Бармалея малыши совсем не боялись, с первого взгляда проникались к нему доверием и поверяли сокровенные тайны.

Снегурочкой лет пятнадцать подряд ездила директор Дворца культуры железнодорожников Анна Михайловна. Даме было прилично за сорок. Она здорово разочаровывала детей, которые Снегурочку представляли несколько иначе. Сашка предлагал в сценарий ввести специально для уважаемого директора неповторимый образ Матери Метелицы, Тетушки Поиграйки или даже Печки Кормилицы. О роли Бабы-Яги Сашка дипломатично помалкивал. Но романтичная Анна Михайловна видела себя только Снегурочкой и на уговоры не велась.

Снегурочка бдительно присматривала за адресным вручением и сохранностью подарков и членов команды. С ее участием мирились, как с неизбежным злом.

На роль Лешего перед Новым Годом с пенсии выдергивали бывшего главрежа Станислава Вениаминовича. Творческий коллектив не очень признавал труднопроизносимое с бодуна его имя, поэтому  Станислав Вениаминович охотно отзывался на имя Стасик. Он был мелким, абсолютно лысым и заводным с пол-оборота.  Если в квартире, куда команда приезжала с поздравлениями, оказывалось больше одного ребенка, Стасик моментально сколачивал танцевальный ансамбль и лихо отплясывал «танец маленьких утят», «семь-сорок», «ламбаду» и, по просьбам публики, неизменно темпераментное «Яблочко». И с одним ребенком тоже отплясывал. Без ансамбля.

Коммерческий директор Людмила Алексеевна на время превращалась в прежнюю шебутную пацанку Люську. И ее Домовенок Кузя был невероятно обаятельным.

К команде обычно примазывались  три-четыре студента из «кулька», как несолидно именовали краевой, типа, Университет Культуры. Они в неприличном количестве обычно вились вокруг Сашки и Станислава Вениаминовича, часто игнорируя посещение лекций. Команда подкреплялась Водяными, Бабками Ежками, зайцами и медведями в русских косоворотках.

Команда специального назначения весело грузилась в автобус, подаренный Дворцу консорциумом, который что-то качал из беспредельного Каспийского озера, и отправлялась на поздравления.


В том году все пошло поперек самого эксклюзивного из Сашкиных сценариев.

Началось все с того, что во время планового поздравления симпатичные дедушка с внучкой  успели уговорить Снегурочку исполнить для них сольный номер. В качестве  индивидуальной работы. И, совершенно легкомысленно променяв свой гражданский долг и ответственность перед коллективом на сомнительное, по мнению коллектива, обаяние симпатичного дедушки, Снегурочка-Анна Михайловна команду бросила на произвол судьбы. Оставалось всего четыре адреса, и директор справедливо предполагала, что на таком отрезке что-то вымудрить будет сложно. Она явно недооценила творческий потенциал команды.

Интимно подмигнув звукооператору Паше, дедушка-разлучник легким движением руки впихнул в необъятный бармалейский карман что-то столь же интимно булькнувшее. Паша подобрался и резко изменил свое мнение об очаровании индивидуального заказчика для Снегурочки. Нормальный был дедушка, и окрыленного директора можно было спокойно оставлять под его ответственность для внеплановых мероприятий. Оперативно выпихнув остатки коллектива широкой спиной из гостеприимной квартиры, Паша солидно заявил: «Сами справимся».

Как в дальнейшем показала жизнь, с этим заявлением Паша здорово погорячился.

Два адреса очень творческий коллектив отработал относительно прилично, несмотря на то, что булькающая интимность из бармалейского кармана была успешно приговорена еще по пути к этим адресам, в автобусе. На третьем потерялись все зайчики и медведи в русских косоворотках, Бабки Ежки и даже Водяной, прихватив с собой до кучи Домовенка Кузю.

Четвертый адрес Дед Мороз, Паша-Бармалей и солидный водитель Степаныч, который пел в казачьем хоре и поддерживал коллектив во всех начинаниях, разыскивали втроем. Степаныч резонно предложил представления не устраивать, по-тихому вручить заждавшемуся ребенку подарок и так же тихо, но резво выдвигаться к новогоднему столу.

Сашка – Дед Мороз противился резонному предложению. Довести поздравления до конца -  было делом его чести. Воспользовавшись незапланированной остановкой на тему «налить», Дед Мороз вывалился из автобуса, подобрал полы роскошной спонсорской шубы и побежал.  Он проскочил мимо растерявшихся Паши и Степаныча, мимо глухих трехметровых заборов «буржуйстроя», мимо стаи жизнерадостных по случаю праздника собак. Он стремился обеспечить поздравление обделенному вниманием ребенку. Где искать этого ребенка – он не имел ни малейшего представления.

…Очнулся Сашка в пушистом сугробе. Было тихо, снег, так редко баловавший южные края, умиротворенно спускался на празднично выбеленную землю. Прямо в лицо Сашке светила огромная насмешливая луна. На фоне ухмыляющейся луны стоял белый пудель и не менее насмешливо вертел хвостом.

Это была настоящая белоснежная собачья принцесса. Ухоженная и аристократически манерная. Она выжидающе смотрела на Сашку черными бусинами глаз.

- Ты кто? – спросил Сашка. - А где крылья?

Принцесса пожала плечами и легонько цапнула Сашку за ослабевшую руку. Типа, «Ты чего, парень. Какой тебе рай. Кто там тебя ждет».

-Так, я понял, ты моя путеводная звезда. Зовут тебя как?

Принцесса в очередной раз пожала плечами.

- Я же тебя нашел – значит, ты – Найда.

Найда миролюбиво взмахнула куцым хвостом и не стала оспаривать вариант – кто кого нашел.
         
У Сашки от резких движений собеседника замельтешило в глазах, и он с тяжким стоном уронил многострадальную голову в снег. Но Найда бесцеремонно пнула его лапой в левую нижнюю конечность. Пришлось великому режиссеру прекратить изображать из себя остывающий труп и выкарабкиваться из сугроба.

Найда уцепила Сашку за полы шубы и куда-то повела. Дед Мороз не сопротивлялся. Раз есть собака – значит, у нее должен быть хозяин. Кто бы он ни был – встреча с цивилизацией веселее печальной гибели в пушистом праздничном сугробе.

Они подошли к деревянным воротам, за которыми просматривались резные наличники сказочного замка. Найда три раза тявкнула и по-хозяйски распахнула скрипучую калитку.

На этой радостной ноте от избытка впечатлений Сашка потерял сознание.

…Во второй раз очнулся он от пения птиц.

Он с трудом приподнял уставшие веки и снова их захлопнул. То, что предстало пред слегка затуманенным его взором, в понятие относительно адекватного восприятия не укладывалось.

…На фоне отсвечивающего звездного неба стояли Прекрасная Фея и Маленький Принц.

«Все, завязываю» - твердо решил Сашка.

…Последний раз он это решал ровно год назад. Но неосторожно пришел посоветоваться по вопросу своего решения с соседом Вовой. Вова работал в местной поликлинике психиатром и быстро убедил Сашку, что резко спрыгивать не рекомендуется. Нужно постепенно, чтоб не случилось «сухой белочки». Через трое суток у них закончился халявный дагестанский коньяк местного разлива, который Вове в неограниченном количестве поставляли благодарные пациенты. После экстренного вызова одного из них с образцами продукции, у Вовы через четверо суток закончились праздничные выходные, и ему нужно было выходить на работу.

…Впечатления от Сашкиного пробуждения нужно было срочно нести на прием к многоопытному соседу.

Прекрасная Фея взмахнула волшебной палочкой и на столике возле Сашкиного дивана из воздуха возникла рюмка прозрачной жидкости и тарелочки с немудреной закуской – аккуратно нарезанными дольками лимона, крошечными солеными огурчиками и толстыми ломтями  домашней колбасы. Колбаса пахла вполне реально. Сашка сглотнул голодную слюну.

Фея незаметно растворилась в воздухе. Маленький Принц остался. Он вскарабкался на диван, на котором, укрывшись до подбородка пушистым одеялом, в одних трусах отдыхал уставший Дед Мороз.

Маленький Принц сбросил плащ с золотыми звездами на погонах и отложил шпагу, которая мешала ему разговаривать. Под плащом обнаружился славный худенький пятилетний пацан. Волосы у него были темными и не имели ничего общего с золотыми пшеничными колосьями. И все равно, это был настоящий Маленький Принц. Он доверчиво смотрел вишневыми глазами на Сашку.

Уставшему Деду Морозу стало безумно стыдно. За похмельный выхлоп, за скукоженную под пушистым одеялом фигуру в трусах, за желание дотянуться до рюмки с прозрачной жидкостью. И за то, что он совершенно не знал, как нужно разговаривать с Маленькими Принцами. От стыда и растерянности он ляпнул первое, что пришло ему в голову.

- А как зовут вашу собаку?

Принц удивленно посмотрел на непонятливого Сашку.

- Как же еще ее можно звать, если она всех находит. Конечно, Найда. Сначала она меня нашла, потом мне маму и дедушку. А теперь вот тебя. Она только хороших людей находит. А ты, раз ты - Дед Мороз, тоже хороший людь.

В комнату вошла Фея. Маленький Принц протянул Деду Морозу крошечную ладошку.

- Пока, Дед Мороз. Хочешь, прилетай на нашу Планету. Мы тебя ждать будем.

Когда Фея с Принцем вышли из комнаты, Сашка лихорадочно всунулся в драные стильные джинсы. Они, постиранные, лежали на стуле. Натянул свитер и сдернул с вешалки сказочную шубу. Он успел  отметить, что волшебные впечатления от пребывания в этой комнате имеют реальное объяснение. Неземное пение, пробудившее Сашку, шло из затемненного угла комнаты, где стояло и висело больше десяти птичьих клеток, обои на потолке в темноте светились фосфорным пятнами, что создавало иллюзию звездного неба. Сашке немного полегчало. Он решил, что Фея и Маленький Принц могут иметь тоже вполне земное происхождение и  осторожно двинулся к входной двери. Возле нее Александра Степановича перехватил здоровый, чему-то загадочно улыбающийся мужик.

…Всю дорогу мужик молчал. Только на светофоре, когда под колеса рванул чем-то замороченный послепраздничный придурок, он со вкусом и знанием дела произнес исключительно земную российскую фразу. Сашка понял, что к планете Маленького Принца его сопровождающий отношение если имеет, то чисто номинальное. Водитель не спрашивал, куда везти пассажира. Высадил Александра Степановича возле его подъезда и, так же загадочно улыбаясь, отъехал в сказочный замок.

Cашка заперся в квартире, отключил телефон. Он никого не хотел видеть. Наверное, только маме он смог бы рассказать, как ему погано. Но она уехала к сестре на время праздников.

Часа через два в дверь заколотился сосед Вова. Сашка дверь не открыл и послал Вову в поликлинику.

Вечером заявилась Людмила Алексеевна. Александр Степанович ее тоже попытался не впустить. На что Людмила Алексеевна заявила, что тогда она полезет через балкон. И Сашка будет виноват в ее трагической и преждевременной кончине. Дверь нужно было открывать.

Людмила Алексеевна была не одна. Рядом с ней переминался бывший Водяной, в миру - студент «кулька» Серега Зарецкий. Серега был сыном рафинированного стилиста из ЦДМ. Но манерами обладал сугубо демократическими, если совсем объективно - плебейскими. Ходил  в неизменном растянутом свитере, который ему связала  деревенская бабушка, и размичканных штиблетах. Люся с почтением прислушивалась к его многомудрым речам.

Сашка безнадежно махнул рукой и повел гостей на кухню пить чай.

Людмила Алексеевна рассказала много интересного.

…Потерявшегося Сашку искали два дня всем коллективом, который сплотился за это время практически до коллектива семейного. Место потери никто не мог указать даже чисто теоретически. Адрес, который так активно пытался обслужить ответственный Дед Мороз, остался не охваченным культурной программой. Все остальные ориентиры терялись в Новогодней ночи, как стадо оленей на бескрайних просторах Ямало-Ненецкого автономного округа.

Даже Степаныч, поддержавший после честно выполненного рабочего задания Пашу в начинании и завершении «стратегической» бутылки водки, заныканной под водительским сиденьем, давал противоречивые показания.

К вечеру второго дня безуспешных поисков во Дворце раздался звонок. Незнакомый мужской голос сообщил, что искомый Дед Мороз находится в надежных руках и его жизнедеятельности ничего не угрожает.

Все немного успокоились. Кроме Паши. Измученный чувством вины и раскаяния, он за два дня из кучи бросового металлолома спаял новый микшерный пульт. Так что, теперь во Дворце не только сценарии и постановки «полный отпад», но и половина «звуковухи». Вторую половину Паша обещал доработать, если ему удастся живым и невредимым лицезреть друга Сашку. Александр Степанович открыл было рот, чтобы начать дискуссию с Людмилой Алексеевной, но она сразу пресекла возражения оппонента.

- Саш. Ты только на балкон выйди и помаши Паше ручкой. И пусть работает.

Сашка вышел на балкон и помахал Паше ручкой. Паша подскочил с пенька, который местные алкоголики использовали в качестве барной стойки, радостно помахал Сашке в ответ и вприпрыжку поскакал в сторону Дворца культуры железнодорожников. Работать. Припрыжка давалась Паше нелегко, и Сашка смог достойно оценить героический порыв верного друга.

Также Людмила Алексеевна рассказала о том, что уважаемый директор Дворца культуры железнодорожников Анна Михайловна до вчерашнего вечера о неоценимой потере Деда Мороза не знала, по причине отсутствия ее (Анны Михайловны) на работе и полной невозможности установить с ней какой-либо контакт. Вечером она, услышав о мистическом исчезновении, повздыхала, подержалась за сердце, что нимало не пригасило блеск энтузиазма в ее глазах. Она уведомила коллектив, что согласна сменить роль Снегурочки на образ, деликатно скажем, «возрастной». Например, Старушки-веселушки. Затем, зардевшись девичьим румянцем, пригласила на «чаепитие» в честь бракосочетания с гостеприимным дедушкой, явившимся причиной сбоя программы в работе прежде спаянного коллектива. И Пашу Анна Михайловна тоже пригласила, хотя его старались не ставить в известность о подобных мероприятиях. Паша умудрялся в течение первого получаса слопать половину разносолов, приготовленных на добрую компанию, выпить большую часть алкогольных напитков и при этом продолжать трогательно опекать «уставших» сослуживцев.

Сашка смеялся вместе с Водяным и Домовенком Кузей, но глаза у него оставались печальными. Боевая подруга внимательно присматривалась к грустному и совершенно трезвому Сашке.

- Саш! Ты ничего рассказать не хочешь?

- Я ничего никому говорить не хочу. Я, вообще, не хочу разговаривать. Фразы исключительно матерные выстраиваются.
    
- Ты хоть помнишь, где был?

- Я не знаю, где был. Знаю – там была собака Найда. Она меня в лесу нашла и привела в замок. Там живут Прекрасная Фея и Маленький Принц. И еще - звезды горят и днем и ночью. И птицы поют. Как в сказке.

- Саш! Ты зачем Вову шуганул? Говорят, он специалист хороший.

- Не нужен Вова. Пусть специализируется на ком - то другом.

Людмила Алексеевна с сомнением покачала головой. Вопрос об оказании Сашке квалифицированной помощи соседом Вовой остался для нее открытым.

- Хорошо. Ты не знаешь, где был и как попал туда. Но выбраться ты как смог?

- Меня мужик до города довез. Улыбался все.

-  А как он тебя именно к тебе домой доставил? Ты что – пакет документов под подкладку костюма Деда Мороза зашил?

- Он и не спрашивал ничего. Сразу сюда отгрузил.

- Вот, значит - они тебя знают. И найдут, если захотят.

- В том и вопрос – если захотят.

Выпроводив Людмилу Алексеевну и антигламурного Водяного, Сашка протер на фортепиано пятисантиметровый слой пыли и сел за клавиши.  Мелодия получалась красивая, но очень печальная.

Утром Людмила Алексеевна оставила под дверью пакет с продуктами. Сообщила, что будет поддерживать развивающийся организм Александра Степановича в рабочем состоянии. Посоветовала ни на какие визиты не реагировать, открывать только ей.  Условный знак – три коротких звонка.

Сашка сел за фортепиано. Три коротких звонка он сначала не расслышал. Затем пошел открывать.

…На площадке стояли Прекрасная Фея и Маленький Принц.

Сашка было подумал возобновить контакт со специалистом - соседом Вовой и сдаться на стационарное лечение.

Но собака Найда, деликатно остановившаяся в сторонке, подвинула изображающего соляной столб Александра Степановича, три раза тявкнула и по-хозяйски  распахнула дверь в квартиру.

Впервые в жизни Сашке не приходило в голову ничего умного. Он вообще, не знал, что должен делать человек, если к нему в дом приходит Сказка. Встрепанный, с трехдневной щетиной, в протертых на самых неожиданных местах студенческих джинсах и в растоптанных тапочках, не такой уж молодой сказочный режиссер стоял перед своими гостями и молчал.

Маленького Принца вовсе не интересовал прикид Деда Мороза, оказавшегося просто хорошим «людем». Немного растерянным, но все равно хорошим.

Принц посмотрел переодетому Деду Морозу в глаза и крепко взял его за руку.

- Мама говорит – мы в ответе за тех, кого приручили. И Лис так говорит, и еще один не очень счастливый Маленький Принц. У него своя планета, которой он нужен. И Роза, которая нужна ему. А из людей только он один. Мы с мамой и дедушкой хотим, чтобы нас было много хороших людей. А ты будешь жить на нашей планете? И мы по утрам будем приводить ее в порядок…