Только черное и белое

Элла Павловна дремала.
Смеркалось.
В открытую форточку доносились обрывки разговоров, детские голоса, чей-то смех, кто-то из собачников громко кричал: «Фу, Чарли, фу !», кто-то звал Вову домой.
Все суетились, занимались второстепенным, бестолковым, что вызывало у Эллы Павловны презрительное раздражение. Ей хотелось  захлопнуть форточку, изолироваться, убежать. Кого-то наказать, кого-то не простить, кому-то отомстить, но сил уже не было ни на что. Она неподвижно лежала и сквозь сумеречное состояние дремоты вспоминала…

Эллочка родилась в небольшом городке в семье ветеринара, мать домохозяйка.
Родители переехали в деревню, когда ей исполнилось шесть лет. От деревенских девочек Эллочка отличалась звучным именем, наличием всевозможных бантов и бантиков, кукол, игрушек, а трехколесный велосипед сделал ее несомненным лидером.

В начальной школе все обстояло благополучно. Эллочка не была отличницей, но умела выразительно читать стихи, проявляла большое прилежание и имела только одну четверку по арифметике, активистка, староста класса. Авторитет в школе, авторитет на улице.

По статусу семья относилась к сельской элите. Это прибавляло значимости Эллочке и доставляло огромное удовольствие.
Правда, нередко приходилось испытывать чувство неловкости из-за пьяных проделок отца, но она делала вид, что все в порядке. Если кто-нибудь осмеливался хотя бы намекнуть или пошутить по этому поводу, Эллочка всегда знала как проучить выскочку, считала, что все способы хороши, лишь бы достигали цели. 
Пьянство отца не их ума дело.
Отец пил чаще и чаще. 
Беспощадность и война стали образом жизни, обходиться без склок и ссор она уже не могла, ее питала энергия скандала.

Летели школьные годы. Раздавая всем сестрам по серьгам и командуя, Эллочка не заметила, как изменились одноклассницы, превратившись из гадких утят в прекрасных лебедей и лебедушек. Парни, может и не грузились любовной лирикой поэтов, но упорно замечали крутые бедра и крепкие ноги сверстниц, что вызывало в их умах брожение, а в сердцах биение, но Эллочка этого не понимала и была очень уверена в себе.

Перед новым годом мама сшила ей красивое платье, а отец купил в городе модные туфельки. Эллочка замирала от счастья, представляя себя в актовом зале, танцующей с Алешей Смирновым, высоким плечистым блондином, с бесконечно синими глазами.
 Были основания предполагать взаимность. Он подолгу смотрел в ее сторону на уроках и, краснея, отводил глаза, если замечал, что она перехватила взгляд. Провожал из школы ее и Лидку Федорову, с которой она сидела за одной партой.  Когда они сворачивали на свою улицу, подолгу смотрел им в след. Эллочка сделала соответствующие выводы и осталась довольна, не на Лидку же смотреть!

Долгожданный день настал! Школьный бал!
 Играла музыка, в воздухе носился аромат елки и терпкой мечты. Зазвучало танго, Алеша пошел через зал. Сейчас она сделает вид, что не заметила его, а потом, слегка  пожмет плечиком и согласится на танец. Эллочка радостно напряглась, но Алеша пригласил Лидку. Взял за руку и повел за собой. Лидка пошла легко, привычно. Все сделалось запросто, по-свойски, и стало мучительно ясно, что между ними не только товарищеские отношения.

Опрокинутая, ошарашенная Эллочка утешала себя тем, что произошла ошибка и скоро недоразумение устранится. Но когда увидела, как танцуют Алеша и Лидка, сердце завыло безысходной тоской, эхо этого воя отдалось тупой болью в груди: «Не устранится…».
Эллочка, со злобным удивлением, заметила, что воркующих парочек вокруг много. Танцуют, прижимаются, хихикают, а до нее, до ее нового платья, новых туфель, до того, что она самая умная, самая достойная никому не было дела.
Обида будоражила, захотелось испортить всем настроение, закатить скандал и, хотя бы такой ценой, обратить на себя внимание. Она подошла к группе девчонок, начала отпускать ядовитые шуточки в адрес танцующих, девчонки подключились,  засмеялись, но парни увели их танцевать. Пригласили всех кроме нее, Эллочки. От досады она выбежала в коридор.

В темноте вырисовывались контуры кадки с огромным кустом. Эллочка вспомнила, что он снова зацвел красивыми красными цветами. Она мечтала, что Алеша когда-нибудь подарит ей такие же, а сейчас хотелось оборвать их все до одного и даже перевернуть кадку.
Вдруг, Эллочка поняла, за кустом кто-то есть. Присмотревшись, отпрянула, Алеша и Лидка целовались! 
Алеша сорвал цветок и воткнул Лидке в косы, она прошептала: «Жди на нашем месте» и побежала в раздевалку.
- От Элки отделайся, а то привяжется,  - крикнул  он в след.
Они засмеялись, как-то между прочим, беззлобно и от этого еще обиднее.

Реальный мир рухнул, пространство и время утратили границы и Эллочка провалилась в Никуда.
Она не помнила, сколько длилось это состояние. Придя в себя, с удивлением, заметила, жизнь продолжается, все устремились в гардероб, было шумно и, наверное, весело, но ее это уже не касалось.
 
Ночь провела без сна, без мыслей. Ничего, кроме пустоты. Бросила случайный взгляд на туфли и платье, странно, они не имели никакого значения. Это были вещи из прошлого, которого больше нет.
Эллочка горько заплакала, как ребенок, с которым поступили жестоко и вероломно.

За завтраком  вдохновенно врала матери, о прекрасно проведенном вечере и  успехе. Мать, как всегда, смотрела с любовью, ни минуты не сомневаясь в исключительности своей дочери. Потом они дружно выругали, проснувшегося, опухшего с похмелья отца. Он привычно, огрызнулся.
Все возвратилось на круги своя, но червоточина зависти и ревности навеки поселилась в юном сердце.

Эллочка понимала, что шансы равны нулю и, скорее по привычке, пыталась изводить Лидку, настраивать против нее одноклассниц, но все было как-то мелко. Кроме раздраженного недоумения никаких эмоций ни у кого не вызывало, а Лидку  и вовсе не касалось. Она была занята своей любовью, остальное существовало параллельно.
Незаметно жизнь Эллочки превратилась в мечту о мести. Лидка должна  рассчитаться за любовь, красоту, счастье, за все чего, не было у Эллочки и чего она  так достойна.
 
Эллочка отомстила через два года.
Это случилось во время каникул.
После окончания школы Эллочка поступила в педагогический институт, Алеша в металлургический, Лидка в медицинский. В городе она с ними не виделась, встречались на каникулах.
 
Горько и тяжело страдала Эллочка. Время не лечило, а удваивало и утраивало страдания.
Лидка очень быстро пригородилась. Врожденное чувство моды и природная красота сделали ее неотразимой и потрясающе привлекательной.
Алеша совсем потерял голову. Лидка с каждым днем становилась все счастливее. Кто-то сказал, что любовь это зубная боль в сердце, у Эллочки болели все зубы.

В тот жуткий вечер она не находила себе места, щемящая тоска гнала из дома. Сама не зная, почему пошла на берег, увидела там Алешу с Лидкой. Они сидели, обнявшись, и будто разговаривали, но без слов, чувствами.  Алеша с нежной и сладкой страстью целовал Лидку. Эллочка залилась слезами. Она ощутила вселенское сиротство и космическое одиночество, ее никто и никогда так не целовал и не поцелует, с тоской и ужасом поняла она.

Парочка пошла на дебаркадер, зачем-то прыгнули с него на баржу, охраняемую вечно пьяным сторожем Петровичем. Эллочка, как под гипнозом, наблюдала.
Встрепенувшись, Петрович заорал: « Стой! Стрелять буду!».
Если бы она подбежала к нему или крикнула, может,  ничего и не случилось, но она, замерев, ждала… выстрела.
Старый кретин поорал, бросил винтовку, тут же упал в пьяном беспамятстве.

Все случилось, как во сне. Эллочка подняла винтовку и выстрелила, на угад.
Выстрел разорвался с оглушительной силой, на барже закричали.
Словно в замедленной киносъемке, Эллочка увидела Алешу с Лидкой на руках. «Убита»,- пронеслось в сознании, и Эллочка бросилась домой.
«Ее больше нет! О! Господи, а если бы его, а если бы он…». Мысли путались, сердце почти не билось, пространство и время утратили границы и Эллочка провалилась в Никуда.

Очнулась утром, мать с отцом бурно обсуждали случившееся.
Петрович ранил Лидку и ее отвезли в больницу в областной центр. Из города понаехало много милиции. Алешу и сторожа допрашивают.
Эллочка не сразу поняла, что Лидка жива, а кого убили прошлой ночью? Кого-то должны были убить, тяжелые мысли липко растекались, ей хотелось найти ответ, но он ускользал. « Убили… убила… », - напрягалась Эллочка и вдруг поняла, что убита не Лидка, а ее, Эллочкина, надежда. Убита, и ничего больше нет.

Все поплыло, тело стало невесомым, какая-то вспышка возникла перед глазами. В мире есть только черное и белое. Сейчас черное, больше она не помнила ничего. В горячке Эллочка пролежала три дня.

Придя в себя, увидела, напряженные, лица отца и матери
- Не переживай, доченька, хорошая ты моя. Лидочка жить будет, и глаз ей вставят, доктор говорил, что такие операции делают. Все будет хорошо, не переживай, солнышко, а то мы с отцом, не приведи Господи, как перепугались.
Дальше мать поведала, что в результате ранения Лидка потеряла глаз, что скоро будет суд, но Петровича, наверное, оправдают, участковый сказал, что он действовал по закону. От этих слов Эллочка почувствовала облегчение, никто, ничего не знает. Петрович был невменяем и забыл, что не стрелял.

Прежде всего, она решила навестить Алешу.
На каждом углу судачат о том, какая она чуткая и отзывчивая, как умеет  понимать чужую боль. Удачнее момента не придумаешь, но опоздала, Алеша уехал к Лидке.

Эллочка особенно переживать не стала. Уехал, приедет.
Стеклянный глаз не свой.  Одно дело, красавица с двумя глазами и совсем другое – без глаза, инвалид. Надо подождать, тешила себя Эллочка, запасаясь терпением.
С томлением будущей матери, в утробе которой начинает подавать признаки жизни дитя, лелеяла в себе великую, радостную тайну, от которой так много зависело в ее жизни. Тайной было то, что Лидка осталась без глаза. Лучик надежды забрезжил в почерневшей душе Эллочки.
Дни шли за днями, вести за вестями. Лидку выписали, Лидку отвезли в Москву. Лидке вставили стеклянный глаз, а оставшийся сохранил зрение  только на семьдесят процентов. « Будет очкастой», - со злобным удовольствием подумала Эллочка.

Когда Лидка вернулась, Эллочка побежала смотреть, во что же она превратилась. Действительно в очках! Но по какому-то непостижимому закону подлости, они не портили ее, а придавали интеллигентно  аристократический вид. Эллочке никогда не стать такой!
Ее снова обманули, но оставался еще крохотный кусочек надежды, как поведет себя Алеша, глаза все же нет.
Надежда растаяла, потому что осенью Алеша женился на Лидке, они уехали в город. Эллочка то же.

Пусто и одиноко жилось ей. Однокурсницы одна за другой выходили замуж, а ее никто не брал. Все чаще и злобнее выла Эллочка в подушку по ночам. Все тяжелее и горше завидовала  замужним, ненавидела их, ни в чем, не давая спуску, и как староста группы, и как комсомолка, и как член профсоюза.
Эллочка злобилась, пакостила, а они рожали детей. Плевали на  Эллочкины козни, были счастливы заботами о семье, обласканы мужьями. Их переполняли простые женские радости, которых так хотелось Эллочке и, которые  были не доступны для нее. Даже одноглазая Лидка родила двух сыновей и, по слухам, жила счастливо.
 
Прошли годы. Эллочка так и не вышла замуж. Не женатые кавалеры сторонились, а женатые, несмотря на титанические усилия Эллочки, из семей не уходили.

Решила посвятить себя работе.  Бросилась, очертя голову, воспитывать и учить подрастающее поколение.
 Внушала детям и родителям, что на период обучения они все становятся семьей и, по-семейному, вмешивалась во все, что ее касалось и не касалось. Эллочка не понимала, что суррогатная семья нужна только ей, а всех остальных раздражает и даже злит. Бывшие выпускники обходили стороной, родители тоже не жаловали общением.
 
Эллочка еще раз разочаровалась в людях и жизни, но прежнего потрясения не испытала, она привыкла к людской неблагодарности. Жить приходилось среди невежд, неучей и дегенератов, но что делать и она жила из последних сил.
Но совсем недавно силы изменили ей.
 
Это случилось во время отпуска. Поехала отдыхать и в аэропорту встретила Алешу и Лидку. Парочка, конечно, состарилась, но выглядели они на зависть.
Когда были живы родители, Эллочка ежегодно ездила в деревню, мать говорила, что Алеша руководил каким-то крупным заводом,  потом его перевели в Москву, в министерство. Он стал очень большим начальником, а Лидка, естественно, при нем.
Много воды утекло с тех пор и вдруг встреча. Улыбающаяся Эллочка помахала им рукой и даже шаг ускорила, но они не обратили никакого внимания. Не потому, что игнорировали, а потому, что просто НЕ ОБРАТИЛИ ВНИМАНИЯ.
Эта красивая, элегантная Лидка обдала ее духами, пошелестела плащом и как шла, так и пошла дальше. Алеша, с проседью, слегка раздавшийся, но по-прежнему, очень красивый мужчина, придерживал ее за локоть, а она вела за руку девочку лет пяти, наверное, внучку. Летели они куда-то в южном направлении.   
Прошли, а Эллочка осталась. 
Невольно увидела свое отражение в витринном стекле. Маленькая, толстенькая, почти без шеи провинциальная женщина и так ей тяжко стало, что сердце не выдержало, случился инфаркт.

Элла Павловна лежала и переосмысливала жизнь.
Она никогда не раскаивалась в своих поступках, даже в том страшном.
Муки совести для дураков.
Сознание уходило, она погружалась в мягкое облако, кто- то взял за руку, по прикосновению, поняла -  мать. Превратившись в прежнюю Эллочку, по-детски обрадовалась
- Мы будем вместе?
- Нет, - печально ответила мать.
- Почему?
- Я не убивала.
- Но я то же!
- Помнишь, ты стреляла? Почему ты стреляла? – спрашивала мать, делая особое ударение на слове стреляла.
Эллочке стало страшно.
- Я… я хотела быть счастливой и любимой, хотела быть женой и матерью. Это я могла родить двух сыновей Алеше. Я стреляла, потому что защищала свое право на счастье. Да, я же никого не убила!!!
С горьким отчаянием закричала Элла Павловна.
-  Все эти годы я горбатилась, пытаясь вдолбить в тупые головы красоту мира и литературы, я жизнь положила воспитывая этих уродов и их родителей. Я учитель высшей категории, у меня есть гранд. Меня все уважают и ценят. Перед кем я виновата? Что я сделала не так? Я жила горько и беспросветно, потому что в этой жизни есть только черное и белое и черного больше! – отбросила руку матери Элла Павловна.
Мать ласково обняла ее, прижав к себе.
- Жизнь удивительная, радостная и печальная, иногда горькая и суровая, наполненная любовью и разлукой, прощением и благословением. Жизнь прекрасная и разноцветная, ты так и не узнала этого, девочка моя, потому что там на берегу убила свою душу.