Иисус идет на дело - Эстер Кей, Тема 9

Иисус проснулся от треска будильника и вспомнил, что сегодня его должны распинать. Побрившись, он усмехнулся в зеркальце. Если бы в этом по крайней мере был смысл, подумалось ему. Мария поставила перед ним чашку кофе.  "Да минует меня чаша сия", - вспомнил он себя прошлого, боявшегося смерти.  В первый раз было очень страшно идти на Голгофу, даже трагизм какой-то чувствовался в этом. Но с тех пор он неоднократно появлялся среди людей, умирал за них и теперь уже воспринимал свою миссию спокойно. Если Отец посылает его на это, значит, есть и смысл. И заключается этот смысл, возможно, не только в малевании икон с его ликом, сочинении книжек чувствительных и грохотании рок-опер. Символ неприкаянной истины, свет милосердия заключен в самом акте его смерти. Стоит, стоит ради этого...
   - Листовки взял? - спросила Мария. Он кивнул и проверил карманы.
   Листовки были написаны шрифтом, производным от греческого. В сущности, Россия ему нравилась. Ему было жалко ее. Если бы Столыпину удалось тогда повернуть ее на фермерский путь... Но большевики - люди ловкие. И, главное, сколько среди них наших! Феодализм с их помощью задержался в стране на лишних три четверти века. Феноменально. Об этом и говорилось в листовках. Еще там говорилось: "Люди, не верьте вождям. Вот ведь птицы небесные - не сеют, не жнут... И нет у них вождей. Пусть отвечает каждый сам за себя. Б-г взыщет с каждого..."
    На проходной завода он оставил одну пачку листовок, другую понес в цех. В цеху стоял густой напряженный мат и лязг оборудования.  "Достал?" - навстречу Иисусу поднялся начальник смены. Иисус показал из кармана горлышко бутылки.
"Ну, даешь, Назорей!" - и он смачно поцеловал Иисуса на радостях.
    Вдруг все тревожно зашевелились, замелькали передаваемые листовки. Иисуса скрутили.
    "Да не знаю я его, отвяжитесь!" - орал уводимый из цеха рабочий по имени Петр.