Дневники психиатра-2

ИСТОРИЯ 2. ЖИТЬ ИЛИ НЕ ЖИТЬ?

17 октября.

- Кто это? – спросил я, глядя на невысокого парня лет двадцати пяти.

- А… с моста прыгнул, придурок! Не, ну ты прикинь, ему делать, что ли, нечего? Таких не понимал, не понимаю, и понимать не собираюсь, - ворчал Димка-санитар.

- Понятно. Ну, ты иди, Дим, - я уселся рядом с парнем. Дима вышел.

- Как вас зовут?

- Я хочу умереть. Убейте меня, а? – он посмотрел на меня с такой надеждой, что я даже не сразу сообразил, что ему ответить. Он будто не услышал мой вопрос. Да и ответ – если его фразу можно так назвать – был дик.

- Почему вы этого хотите? – спросил я, не ожидая такого полного объемного ответа. Да вообще не ожидая хоть какого-нибудь ответа.

Но…

14 октября. Вечер.

- Даша, принеси-ка с кухни салат, пожалуйста, - мягко, но настойчиво попросила женщина, сидя за богато уставленным столом рядом с мужчиной чуть ее постарше. Напротив них сидел парень помоложе, немного смущенно глядевший на них. Рядом с парнем сидела девушка, которая при этой просьбе вскочила из-за стола и с милой улыбкой сказала:

- Хорошо, мам!

И вышла из комнаты.

- Антон, вы уверены, что любите нашу дочь, и хотите на ней жениться? – тихим голосом спросила женщина.

- Да, конечно!

- Это, конечно, хорошо, только… понимаешь, у нас очень обеспеченная семья и… -она осеклась, увидев глубокое огорчение в его глазах. – Нет, ты меня неправильно понял. Даша привыкла ни в чем себе не отказывать; не буду отрицать того факта, что она избалована. Ты уверен, что сможешь содержать вашу семью?

- Ну… да, конечно. Я уверен в этом.

Они замолчали, ибо в комнату с салатницей вошла Даша…

…Ужин закончился.

- Антон, мы постелим вам наверху. Все равно ехать домой уже поздно, да и на ночных улицах можно на неприятности нарваться.


Его разбудил глухой хлопок, словно кто-то открыл бутылку с шампанским. Двумя секундами позже – еще один. Тихие шаги по лестнице, щелчок дверной ручки… Третий хлопок. Антон похолодел. Промчалась безумная, но единственно логичная мысль – убийца!

В глазах его потемнело. Антон услышал шаги и понял: он следующий. Но неизвестный прошел мимо, и вновь по лестнице, только уже вниз, зашуршали тихие шажки. Через некоторое время во дворе завелся мотор машины.

Антон поспешно оделся, рубашку надел наизнанку, но не обратил внимания на это. Голова была занята совсем другим.

Парень тихо открыл дверь и вышел в коридор. Дверь в комнату Дашиных родителей была чуть приоткрыта. Антон проскочил мимо, прикрыв глаза; спустился на первый этаж и вышел из дома.

Спустя час он стоял на мосту. По щекам его текли слезы. Он перелез через край ограждения и встал на небольшой выступ за ним. Чуть кивнул, видимо, отсчитывая числа. Еще кивнул. И, наконец, кивнув в третий раз, шагнул вперед…


- Меня парень вытащил. Он с девчонкой своей по набережной гулял и увидел… зачем он это сделал?! Зачем?.. Я не хочу жить… Я так ее любил... люблю… Я хочу быть с ней. Даже на том свете!

- Не надо… так… Жизнь должна продолжаться. Время лечит… Антон, ты пройдешь у нас курс лечения и сможешь вернуться к нормальной жизни.

Меня воротило от таких слов. От этих стандартных заученных утешений. Но что я еще мог сказать…

- Нет! Я не смогу! Я не хочу… Я хочу умереть, я ищу смерть. И я найду ее… обещаю… И никто мне не помешает!

- Сможешь! – твердо сказал я. – Я тебе помогу.

Я уже обещал помочь своему пациенту однажды. И не смог. Но сейчас я был в силах помочь Антону. Сейчас никакой мистики не было, обычное отклонение в психике после сильнейшего стресса. И вылечить Антона я мог.

- Так помогите же! Убейте меня… или отпустите…

Навязчивая идея.

- Тебе стоит подумать о своей просьбе.

Я ушел из палаты.

18 октября. Утро.

- Кто?! Кто это сделал?! – я был вне себя. – Какого чёрта?!

- Слав, успокойся…

- Успокойся? – я подскочил к одному из врачей, что пытался успокоить меня. – Ты говоришь «успокойся»?! Нет! Я не успокоюсь! Я едва не потерял своего пациента… Некоторое время назад я уже не уследил за доверенной мне жизнью человека! Легко, думаете?!

Многие потупили взгляд. А я продолжал:

- Да не дай Бог вам такое испытать! Но нет же, вам не понять! Вы только и можете, что сказать «Слава, успокойся»!.. Кто дал Антону лезвия?! Какая гнусная тварь положила ему целую упаковку рядом с кроватью?.. Чего молчите? Страшно? А знаете, как мне было страшно, когда я увидел это в его палате? Тому, кто сделал это, повезло, что Антон спал очень крепко! Но я найду тебя!

Я обратился к конкретному человеку – к тому, что совершил такой нечеловечный поступок.

- Работайте, время-то идет.

Я ушел к себе. Да, палку я перегнул. Но был на взводе…

…Я пришел утром, зашел в палату к Антону и увидел… на столике рядом с кроватью лежала упаковка лезвий. Сорвался… Редко бывает такое со мной, но всё же бывает.

К парню идти не хотелось. Я сидел в кресле и думал.

Кто он? Кто это мог сделать? Человек, давший клятву Гиппократа? Я не мог в это поверить. Встречаются же такие особи, что могут вот так запросто могут проигнорировать данную собой же клятву и попытаться причинить вред несчастному человеку!

Во мне кипела злость, но  со временем, ближе к середине дня она поугасла.


- Антон, здравствуй. – я вошел к нему в палату.

- Здравствуйте.

- Как тебе спалось? Ничего не мешало?

- Да нет, а что?..

- Ничего. Как чувствуешь себя? Как настроение? Лучше, чем вчера?

- Да… Но я не могу забыть Дашу.

Конечно! Так мало времени прошло, а он хочет ее забыть уже. Люди годами не могут забыть ушедших из жизни родных и близких, и Антон не исключение.

- Знаете, я всегда сдерживал обещания. И неважно, обещал ли я в гневу, счастии, болезни или страхе. Это мой жизненный принцип. Это, может быть, покажется вам странным… Я это к тому, что однажды Даша спросила меня, что я буду делать, если она вдруг уйдет из жизни… Я тогда с ней едва не поругался, накричал на нее, сказал, чтобы она так не говорила. Но она потребовала ответ. И я сказал ей, что пойду вслед за ней. Я ей это пообещал. И впервые в жизни я не знаю, что делать. Ведь Даша сказала тогда, чтобы я не смел этого делать… После наш разговор резко прекратился, уж не помню отчего. И теперь я перед выбором: сдержать обещание – что я делал всегда, или же исполнить просьбу любимой девушки – что я тоже делал всегда…

Я был потрясен. Было безумно жаль парня.

- Мне кажется, второй вариант лучше. Твоя девушка хотела бы, чтобы ты жил. Жил и помнил о ней.

- Вы так думаете? – он как-то робко глянул на меня.

Странно так: жизнь человека полностью в моих руках. Надо только убедить его…

- Да, конечно.

- Хорошо, Вячеслав Викторович. (Я слегка поморщился). Я подумаю. Можно мне побыть одному?

Я кивнул и вышел.

19 октября.

Я несся на работу, словно сумасшедший. Виной тому был сон, приснившийся мне.

Я шел по длинному коридору, который все не кончался и не кончался. Наконец, я дошел до двери, но на ней не было ручки. Я стал колотиться в эту дверь, кричать. Мне почему-то было страшно, накатывала тяжелыми волнами паника… Внезапно дверь приоткрылась, из-за нее высунулась рука, держащая веревочную петлю. Затем бесшумно вышел человек. Антон! Он улыбнулся, глядя куда-то сквозь меня, и сказал: «я хочу умереть, я ищу смерть. И я найду ее… обещаю…»

Я проснулся, кинул быстрый взгляд на часы, - половина седьмого, - оделся и помчался на работу.

И правда. Антон ведь говорил, что всегда выполняет обещания. И если в выборе между обещанием уйти вслед за любимой девушкой и принципом «всегда выполняю просьбы своей половинки» он выбрал второй вариант, то в еще одном его обещании все было ясно. Он обещал найти смерть. И я теперь боялся не успеть, боялся опоздать, потерять его. «Потерять» - не в том смысле, как может сказать любящий человек, да хотя бы тот же Антон, а в том, что я не хочу, чтобы с таким человеком что-либо случилось. Пусть мы никогда боле не увидимся, он не сможет повлиять на мою судьбу, но такие люди, как этот парень, нужны обществу. Матери могут гордиться такими сыновьями, сестры – братьями, а дети – такими отцами.

…Я рывком распахнул дверь его палаты и увидел – висит. Горечь и жалость и много других чувств больно укололи в сердце, но заметив покачивание тела, я будто вышел из ступора, очнулся. Подбежал к нему, вскочил на столик и вынул перочинный нож, всегда находящийся при мне. Перерезал в два взмаха веревку, спрыгнул и уложил Антона на кровать, - благо, был легкий, - ослабив петлю. Дальше я помню смутно… пытался что-то делать… закричал… вокруг засуетились люди… Потом я, кажется, потерял сознание.


Я вновь стою в том же коридоре у той же двери. Напротив меня всё тот же человек – Антон. Только нет в его руках веревочной петли. Лежит она на холодном полу, разрубленная на куски. И не улыбается он, только смотрит. И не сквозь меня – а в мои глаза. А в глазах надежда, вера в счастье, будущее…


Мне кто-то брызгал холодной водой в лицо. А глаза открывать так не хотелось… но пришлось.

Я был на рабочем месте, полусидя в кресле. Напротив стояла медсестра Нина. Я улыбнулся ей слабо и сказал:

- Все хорошо, иди… Спасибо.

- Да не за что.

Она ушла. Я же посидел так минут пять, приходя в себя, и встал. Надо было узнать, что с Антоном. Я пошел к главному врачу – уж он-то точно должен знать.

- Антон Голубев… Он в седьмой больнице. Ну, в нашей, районной.

- Спасибо, Лев Дмитриевич.


Я купил фруктов, соку и пошел навещать Антона. Было уже довольно поздно, ведь вырваться к нему мне удалось только после работы. Но я надеялся на солидарность медсестер больницы. Как-никак, я тоже врач. Так и произошло. Премилая девчушка Юля, бывшая там санитаркой, после пяти минут уговоров и презентованной ей коробки конфет любезно согласилась на мою просьбу.

Парень не спал. Он с трудом повернул голову в мою сторону и улыбнулся, когда я на столик поставил пакет с гостинцами.

- Здравствуйте, Вячеслав Викторович.

- Господи Боже, хватит, ненавижу обращение по имени-отчеству.

- Да можно просто Слава. И лучше на ты.

Я улыбнулся.

- Извините… то есть, извини. За мой поступок. Я подумал… В общем, такого никогда не повторится. Я не буду ничего с собой делать. Знаешь, что я  собираюсь сделать?

- Я вопросительно приподнял бровь.

- Я хочу найти того, кто это сделал. Я имею в виду… смерть Даши и ее родителей… Я буду искать не смерть, а причину смерти. Если я вместе с этим найду и саму смерть, то, значит, такая судьба. Но убийцу я найду. Обещаю.

- Молодец… Ладно, выздоравливай, удачи.

Я пошел к двери, но обернулся и спросил:

- А откуда в палате оказалась веревка?

- Я проснулся, а она уже лежала на столике… Я не знаю.

Я ушел. Но еще помнил его взгляд.

«А в глазах надежда, вера в счастье, будущее…»