Памяти Пудовкина Владимира

Какие же мы бессердечные твари, грубые, эгоистичные твари, которых в этой жизни интересуют только обычные плотские забавы – утешить разбушевавшийся желудок («похавать», короче), не утомлять выделительную систему (испражнение, по-русски), ну и конечно самая главная функция в последнее время (слава богу, не для всех) – это физическое удовлетворение (а по-простому, секс). Общаясь в классе с людьми (а надо заметить, ещё пока мы друг друга не убили), я устаю, очень устаю. Каждый рассуждает, что он, непременно он, безумно гениален и вот - «принимайте меня такого, какой есть»! Все думают о своём «Я», о своём мелком ничтожном я, которое ничего ещё не стоит (в 11-то классе) и вряд ли будет стоить когда-то. Зато мы таланты, мы герои, мы – «ЭТО ЗВУЧИТ ГОРДО»… Тьфу!
Мой дед… умер от рака, промучившись около 6 лет. Умер в возрасте 85 лет; пройдя всю войну, пережив всё, что только можно пережить, он не сдался. Не сломался. А стал жить дальше. У него было несколько ранений, и как они только не стали смертельными?.. А умер от рака, в страшных мучениях, в невероятных муках и болях… Я помню, как сидела у его кровати и сдерживала слёзы, чтобы не разреветься прямо там, перед ним. Я понимала, что если зареву, то он потеряет последнюю надежду… Я держала его руку и смотрела на него не отрываясь, молча смотрела… Мы могли молчать, могли говорить, а могли говорить молча, жестами, глазами. Он понимал меня, а я его… Когда я выходила от него, я закатывалась в истерике, я плакала так, как будто умирала сама. Я теряла его с каждой минутой, с каждым его слабым вздохом, с каждым его взглядом. Он уходил. Он уходил, и все это знали. Все знали, но боялись даже думать об этом. Я помню, как обещала ему всё это время, что мы с ним ещё погуляем, побродим, поговорим, что он непременно поправится, оживёт, что всё будет хорошо. Что всё будет так, как МЫ этого захотим. Помню, как держала его руку, уже безвольную, почти недвижимую, держала и повторяла – мы пойдём с тобой на рыбалку, обязательно пойдём, летом, этим летом. А он меня слушал, слушал и плакал. Ему было безумно больно, и физически, и морально, и он часто говорил, что скоро умрёт. Говорил, что умрёт, а потом добавлял, как же ему хочется жить. А я тоже понимала, что он умрёт и потом добавляла в мыслях, как же всё-таки Я ХОЧУ, чтобы он жил… И вот он ушёл… Ушёл, а я узнала об этом самая последняя. Я как раз была в школе, и мне ничего не говорили, потому как знали, что я не выдержу… И я не выдержала. Ехала домой в автобусе и молчала, была, как в трансе. А потом, оставшись одна в пустой квартире, я выла, рыдала, билась головой о стену, потом опять рыдала, кричала. А сидя перед гробом, где был он – маленький, жёлтый и…мёртвый, я окончательно поняла, что его больше нет. Что он действительно ушёл, ушёл навсегда и больше НИКОГДА-никогда-никогда не вернётся…
К чему я всё это говорю? Дедушка был потрясающим человеком. Даже нет, не так, он был Человеком… Настоящим, не фальшивым, не выдуманным, а самым настоящим Человеком… А у нас в 11 классе есть парень, ему 17 лет, жалких 17 лет, так вот он любит говорить «да я, боевой офицер, да я в танке 4 раза горел, да я на себе роту солдат вынес, да я людей от смерти спасал». Этот человек, это НИЧТОЖЕСТВО, а не человек, смеет так говорить, смеет позорить всех тех, кто нас реально защищал и действительно спасал…
Мой дедушка – он святой, по крайней мере для меня. Он великий человек, а таких, как он, очень много было и есть сейчас. Только их нужно разглядеть, не задавливать их, а помочь подняться. К сожалению, я таким человеком не являюсь, но для меня это не главное – главное для меня то, чтобы я таким человеком была для своих родных, друзей и подруг. А главное для него, Моего Дедушки…