Софи -зарисовки-черновик-

«Tu vois cela que, non absolument la verite»
(«То, что ты видишь то же, что ты чувствуешь?»)
(с)


Глава I. Песок и снег.

«Теперь я понимаю, на сколько, запредельно серая и беззвучная, была бы моя жизнь, не будь в ней тебя и…» - чуть слышно произнесла Софи, после оконченного телефонного разговора.
Она  стояла у дверей отправлявшегося поезда, вглядываясь в вечернее небо и с томительной грустью, думала о том, что только Богу известно,когда она вернется в этот город.
Поезда – были для неё, словно мосты, в новый временной отрезок её существования, дорога – давала ей порой больше, чем обыденные будни.
Софии любила аккуратно вешать полотенце и долго расправляла постельное бельё, вежливо отказывая в предложенной помощи проводникам. В движении поезда и стуке колес, она улавливала нечто гипнотизирующее и позволявшее опрокинуться в мир путешествий. Часами, вглядываясь в мелькающий пейзаж за окном, Софи вспоминала своё прошлое, тщательно перебирая и наслаждаясь каждым событием, строила планы на будущее и была сама собой с пассажирами, ехавшими по соседству. В эту ночь она проснулась, от того, что поезд остановился на некой заснеженной станции. Выглянув в окно, она подробно рассматривала здание вокзала. Оно напомнило ей загородный дом одной своей знакомой, в провинции Франции. Высокие окна, массивные каменные стены и арка над входом, были похожи чем-то, на малую часть средневековых замков. Софи слегка дрогнула, когда часы на фасаде пробили половину второго и с глубоким вдохом, облокотилась на разложенный перед ней столик. Подперев одной рукой голову, стала перебирала одну из длинных прядей своих светлых, кучерявых волос, изящно рассыпавшихся по плечам и спине и погрузилась в мир своих мыслей.
Софи мало верила в новогоднее волшебство, сказки, считая это некой ересью, но буквально год назад в её жизни появился человек, который заставил её взглянуть на мир несколько по-другому.
Они познакомились в одном из жарких мест мира. Когда Софи позволила себе неделю безмятежного отдыха в Богом забытом селении Африки. Песок везде, песок по всюду, по всему миру и Софи казалось, что пески так же, как и вода ,могут хранить много информации. И так она оказалась в горячих песках Мали, так называемого Французского Судана, куда пролегал совсем не легкий путь и природа совершенно не знала о толпах туристов. Там Софи совмещала отдых со своим любимым занятием. Фотографируя дикую природу и забытые Богом уголки мира они встретились в одной из деревень и с того времени она чётко поняла, что случайностей не существует.
 Стаканы, стоявшие на столе в поезде, напомнили ей в тот момент одну из их встреч. Её звали Анна, друзья же называли её сокращённо – Анн. Однажды Анна пригласила Софи в музей. Казалось бы, что такого в музее, ведь Софи с детства никогда не испытывала особого рвения стоять в билетных кассах, а потом часами, оттаптывая  ноги на каблуках, смотреть на экспонаты. Но она сделала поспешные выводы, что эта встреча может стать весьма безынтересной, потому что они оказались в уютном музее современного искусства. На входе в здание висели верх ногами вазы из тонкого, хрупкого фарфора и словно цветы сыпались с неба. И кофейные чашки, причудливых форм, в виде женских фигур вращались около входа на разноцветных лентах. Десяти ступенчатая лестница была сделана полностью из зеркала. И Софи, в этот момент не сдержала свою скрываемую любовь к зеркалам и самолюбованию. Она задержалась, как ей показалось на мгновение, но спустя несколько минут, Анн схватила её за руку и они быстро оказались в зале полном необычных скульптур.
Анн, рассказывала Софи в тот вечер о том, насколько красиво и утонченно женское тело, что им восхищались многие из художников-живописцев, скульпторов и композиторов. И всякий человек, так или иначе, хранит в своей памяти некоторые тонкие моменты, моменты дорогие ему или необычные. Казалось бы ничего не значащие, но приятные для него самого... Так, например, она – Анн, хранит воспоминания, как её бабушка, забивала в трубку жилистыми, смуглыми, старческими, но ещё не лишенными сил руками, свежий табак. И как однажды в школе, молодая  учительница Анны, уронила случайно свой легкий шарф на газон, и оголились её нежные плечи. Плечи, наполненные нежности, белая, гладко-идеальная кожа и маленькая родинка на правой лопатке. Тогда Анн отчётливо запомнила аромат сандала с малыми нотками корицы, исходящий от шарфа, который Анна плавно подняла и передала учительнице…
«И это только малая толика того, что возникло у меня в воспоминаниях» - резко обернувшись к Софи, произнесла Анн.
Софи иногда не понимала, как эта рыжеволосая девушка, старше её, от силы лет на 5, может сохранять порой, совершенно детское выражение лица, в котором была тихая непосредственность и дикий интерес ко всему окружавшему её, который она никогда не скрывала. Эта невесомость и лёгкость, которая была скрыта в Анн, притягивала неким образом Софи.

Поезд простоял на станции больше получаса. И тронулся тогда, когда большие хлопья снега медленно начали падать на землю, закручиваясь изредка в спонтанных вихрях холодного ветра. И пронизываясь фонарным светом, они были словно обнажены, свободны и беззащитны, создавая поистине красивую, зимнюю мистерию. Миллиарды разных снежинок, словно отпечатки человеческих пальцев, не похожие друг на друга, соприкасались, смешивались, что бы однажды снова упасть на землю, но уже в ином обличии...
Софи сжимала в руке краюшек простыни, когда луч солнца коснулся её скул и дыхание её было томно, вдохи часто сменялись выдохами и наконец ресницы взмыли вверх, открылись её карие глаза и зрачки мгновенно сузившись впитали утренний свет. Так начинался новый день в пути. Она спустя минуту зажмурилась, отвернувшись от окна и с трудом восстанавливала в память приснившийся только что, странный сон. 
Ей приснилось, что она словно одна из тех многочисленных рыб, что обитают в океанах мира. И однажды оказалась в огромном аквариуме какого-то магазина. И вот она, Анн, заметила её и остановилась напротив витрины, вглядываясь в глаза этой красивой рыбы, решила купить её. И так Софи, попала к Анн. Которая разговаривала с ней, только она могла устроить Софи дикий шторм, охлаждать и подогревать воду, забывать менять её и кормить. И так проходили дни и ночи Софи. Её рыбье сердце стучало сильнее при каждых встречах с Анн и счастье переполняло её. Ей казалось, что Анн, иногда разговаривая с ней, тоже мысленно погружается в аквариум, становясь как она. И так же счастливо и свободно плывёт рядом. Но бывали и моменты, когда недели, две, Софи навещали только друзья Анн. И от этого холодели её плавники, она чаще, взволнованно дышала хлопая губами, грусть и тоска появлялись в её взгляде. И вот стоило появиться Анн, как Софи оживала. Но прошло время и Анн повезла Софи к берегу океана и попрощавшись с ней  - выпустила её. С тех самых пор рыбка – Софи, жила только в этой гавани,  в надежде, что когда-то увидит Анн.
«Ох уж эти странные сны» - прошептала Софи, отбрасывая одеяло. Проводник объявил, что поезд скоро прибывает на конечную станцию. И Софи собрав свои вещи, с улыбкой и с нетерпением ждала прибытия. Она ступила на перрон и ощутила дрожь и жар по всему телу, когда взгляд её пал на встречающую Анн. Словно всю светившуюся, от радости и ожидания.
«С приездом! Ты что-то не договорила при последнем телефонном разговоре…» - произнесла Анна.
«Совсем нет.» - покачала головой Софи.
«Тогда скорее поехали ко мне, тебя уже все заждались!» - сказала Анн, прибавив шаг.
По дороге к машине они разговаривали о делах, планах на будущее, новогодних подарках. И Софи остановилась у супермаркета вспомнив, что у неё нет спичек прикурить сигарету, а Анн давно уже ими не пользуется. Оставив её с вещами, она зашла в супермаркет, взяв лишь одну коробку спичек, так как она не особо любила зажигалки. И подходя к Анн, Софи прошептала ей на ухо:
«Ты бы видела выражение лица продавца. Словно на мне надет чулок вора или карнавальный костюм или вообще я голая». Анна улыбнулась и спросила, что случилось.
«Я думаю, что большинство людей, хоть раз в жизни нуждались в какой-нибудь несущественной мелочи из крупного супермаркета, а вот продавцы некоторые, словно в число этих людей никогда не попадали…» - сказала Софи засмеявшись.


Глава II. Город Солнца.

"любовь - гильотина, отсекла мгновенно
от разума сердце, даруя два крыла.

но откровенно говоря,зачем они?
если вчера ты ушла.

и больше не будет завтра, послезавтра
в которых я готовлю завтрак,
а ты нежишься в кровати и жмуришься
от солнечных объятий.

а помнишь, мы играли с тобой
в Дали и Галу?
я рисовал тебя обнаженной и
мало-помалу понимал, что если есть счастье,
то для меня, оно имеет обличие тебя.
с запахом Chanel
и носит маленькое, чёрное платье...

обожает карамель, серебро на запястьях,
коктейли. и у него семь пятниц на неделе…

а я ведь знаешь, в самом деле всё ещё верю,
что ты проснёшься утром в моей,
а не в чужой постели…"
Полночь. 27 мая.

Некоторые части этого города напоминали мне, уже повзрослевшей Софи, вновь вернувшейся сюда, город Лиссабон, в котором я часто бывала в командировках. Я ехала в машине прислонив голову к окну и улыбалась лучам яркого солнца, встрече с Анн и началу долгожданного путешествия. Безгранично приятны такие моменты, когда невольно от внутренних чувств, на лице сияет искренняя улыбка, не поддельная, настоящая и живая.
Анн по дороге рассказывала мне о том, что немного спланировала программу отдыха, поделилась тем, что очень хочет поехать на конюшню. Маленький конный двор на окраине города. Где недалеко располагаются старинные здания и живописные пруды. А на заднем дворе конюшни, вот уже долгие годы дядя Анны держит гончарный магазин. В нём посетители могут сами сделать из непримечательного кусочка глины, красивую вазу или кувшин. Дядя Анны долгое время жил в городе Ларнака (Кипр) расположенном на юго-восточном побережье в 70 км от Лимассола. Там, в античные времена на этом самом месте стоял город Китион - процветающий торговый центр и опорный пункт финикийцев. В нём родился один из самых известных философов античности – Зенон, а покровителем города считается Святой Лазарь - первый епископ Китиона, некогда воскрешенный самим Иисусом Христом, о чем свидетельствует Евангелие. В нескольких километрах от Ларнаки расположен самый древний на этом острове монастырь Ставровуни ("гора Распятия"), основанный в 327 году. Дядя Марк любил изображать его на своих карандашных зарисовках и акварельных этюдах. Ему нравиться много рассказывать о Большом Соленом озере в 5 км от Ларнаки и о деревушках - Лефкара и Корнос, которая сохранила древние секреты гончарного мастерства. Именно там дядя Марк познакомился с местными традициями.
Утро растворилось в горизонте и свет заливал всё вокруг. В салоне автомобиля звучит моя любимая классическая музыка и немое молчание безбрежности, это прекрасно, моя дорогая Софи, наконец то ты можешь быть самой собой и жить свободно, подумала я и сосредоточенно посмотрела на дорогу.

Я вспомнила, как когда-то поздно вечером я ехала со своими друзьями по трассе. Мы говорили, улыбались, шутили, смеялись. Нашей целью было успеть в центр города, чтобы услышать бой часов на башне, но попали в небольшую дорожную пробку. Движение не остановилось, а просто замедлилось. Мы ехали на только что отремонтированной машине и казалось бы никаких предпосылок к поломке не было. Когда мы увеличили скорость, произошло что-то,как показалось мне, необычное. В какую-то долю секунды погасли все приборы на панели управления и радио в миг перестало работать, ловить. Мы съехали на обочину. Наш водитель вышел из автомобиля не понимая, что произошло и положив руку на капот почувствовал, что мотор ещё работал, хотя он его заглушил, были последние обороты. Я же сидела затаив дыхание, когда спустя минуту, постепенно начали включаться приборы в салоне, подсветка на них, показатель бензина, скорости и тихо зазвучало радио.
Около пяти или десяти минут прошло с того момента, когда мы остановились. Потом проезжая где-то сто метров, мы заметили аварию в которой погибла женщина. Её сбили не задолго до того самого момента, когда у нас погасли приборы. Некая волна предостережения и осознанности от того, что что-то не позволило нам быть в том самом месте смерти, пробежалась по телу.
Всё дальше и дальше, отъезжая от этого участка дороги, меня не покидали мысли о том, что люди порой безумно слепы, учитывая лишь своё физическое тело и забывая о духе, о душе, которые в нём. Не принимая тонкий план именно тот, где зарождается судьба человека. И когда нас касается опасность, мы порой первым делом взываем к силам, и к силам, как нам кажется лежащим где-то вне нас, к Всевышнему Богу. Но взывая к своей собственной душе, мы так же можем творить чудеса, черпать отвагу, стойкость и с помощью интуиции миновать некоторые катастрофы.

Подъезжая к дому Анн, прямо перед нами перебежал дорогу заяц и я заметила, как в небе над ним парит, расправив свои метровые крылья, хищный орёл. В каждом вдохе и выдохе - жизнь.
Анна спросила меня:
 — Слушай, бывают у тебя состояния полной тишины в душе?
 — Немая тишина и... пустота, что ли? - ответила я.
 — Да, – сказала она медленно. – Бывает, когда ты замираешь между пршлым и будущим в настоящем. Тишина – и всё...
- В каждом вдохе и выдохе - жизнь, а между ними, иногда, можно уловить необыкновенную пустоту тишины - озвучила я и продолжила свои мысли.
Когда я увидела Анн, мне казалось, что нам так о многом хотелось друг другу рассказать,  но вскоре это страстное желание стало стихать, поэтому проболтав более часа, мы словно по мгновению замерли в блаженной тишине и негласном понимании наших душ...
Я протянула руку к рюкзаку на заднем сидении, достав свой блокнот и листая его наткнулась на свою запись полугодовалой давности...
Анн спросила, что там интересного? Я медленно начала читать в слух:

 "Дрожь, пронзившая на доли секунды тело, остается медленно умирать в каждом нервном окончании, в каждой клетке... Как будто бенгальские огни, мгновенно сгоревшие и искрившиеся некоторые секунды. Это все, мои чертовы воспоминания о тебе.. Это всё мои фантазии о тебе...
   И потом, именно так сводит скулы, так замерзают ладони под осенним дождём и так рвется и мечется душа, неспособная мгновенно, как либо связаться с Тобой, здесь и сейчас...
И за окном всё те же сумерки, отражаются и растворяются в лужах фонарями, проезжающими мимо автомобилями, силуэтами прохожих и тенью деревьев... Медленно протекает стрелка часов по циферблату, обречённая на вечное движение вперёд.
   Этот запах жжёной листвы и моросящий дождь, люди с зонтами... Всё это, кажется, некой дымкой реальности и игрой воображения. И есть одна правда - Я и Ты - рядом.
С закрытыми глазами я вдыхаю аромат кофе и замерев на расстоянии вытянутой руки от холодного окна, представляю, как по коже скользят твои прикосновения... Еле дыша, обжигаю губы горячим кофе, только что бы заглушить рождение воспоминаний, только что бы сменить одну боль на другую... и вдыхаю так глубоко, на сколько можно, что бы вернуться в реальный мир. Где весь сегодняшний день, все слова и звуки, до боли знакомы и приторные, словно дежавю. Но я остаюсь бессильным перед мечтами, в которых ты... И они словно внедряются под кожу, текут по венам гранатовым соком и несут с собой дикое, опьяняющее возбуждение... А я цепляюсь взглядом за падающую листву, соприкосновение её с мокрым асфальтом. Глубоко, медленно выдыхаю всяческое раздражение... Обманывая себя, что со следующим вдохом, во мне воцариться спокойствие и мечты растворятся в памяти, как сахар растворялся в моём кофе, как утренний туман растворялся в солнечных лучах и как сумерки растворяются в колыхании осенних луж и как мы когда-то растворялись в бесконечности...
  И здесь и сейчас ты, словно, непоколебимо стоишь по правую руку от меня, словно так задумал Бог, и так было всегда и словно так скоро и будет...
Без даты. Без названия. Осень. Моё любимое кафе."