Ракушка

Стоим на песчаном холме и смотрим на отступающее море.

Я и молодая дева.
Она чуть старше меня...
Родной мне человечек, и ближе неё у меня никого нет.
Но почему я не могу вспомнить, кто она?

Держит меня за руку...

Этот холм освободился от моря.
Вода отступила назад и собралась в гигантскую волну высотой до неба.
Идёт на нас. Живая!
Волна осознаёт себя.
Жёлто-зелёная стена воды.

Дева остановила её прямо возле нас.
Она попросила её о чём-то.
Я не мог разобрать слов.
И пока дева говорила, волна стояла в ожидании и слушала.

Затем накрыла нас.

И мы, как стояли, держась за руки, так и превратились в две половинки одной ракушки...
Лежим на песчаном холмике и смотрим на отступающее море...

Вода отошла назад, а затем вернулась маленьким цунами
И прокатила нас на себе... куда-то...

Мы шли пешком... назад к морю.
Когда вернулись на берег, то увидели вместо него:
маленькие лужицы среди песчаных холмиков.
Пошли искать его...
Набрели на бетонный пирс.
В нём — проход, забитый песком и камнями.
Дева освободила проход, и вода хлынула на нас.
Камешки... песок... ракушки... нечем дышать...

Вынырнул наконец!
Возмутился, что мне не дали подготовиться к волне — не успел набрать побольше воздуха и...

Её нигде нет — моей спутницы.

А я захлёбываюсь от дождя!
Со мной ребёнок — девочка лет шести.
Блуждаем среди высотных домов.

Вышли на пустырь.
Дождь льёт, как из ведра...

Три или четыре большущие рыже-коричневые овчарки...
Шерсть пушистая, как у ангорского кота, и цвета — яркие и сочные.
Посреди пустыря будка, похожая на кабинку лифта.
Укрылись там, и я вручную сдвинул створки дверей.
Стал наблюдать за собаками через щель.

Они гонялись друг за другом.
Играли, резвились.
От них не исходила угроза.
Но я всё равно испытывал страх за ребёнка и боялся выйти.

Тут появилась дева — она проведёт нас.
Вышли из будки, прошли мимо собак.
Обернулся... дева исчезла...

Дождь закончился, кругом лужи.
Чёрные, как зеркала, в которых отражается ночь.

Идём по лужам...
Наступив на одну из них, уходим с головой под воду.
Выталкиваю ребёнка наверх — она не умеет плавать — сам иду на дно.
Выплываю.
Ребёнок тонет.
Выталкиваю её к тротуару, прямо к ногам какой-то пожилой женщины с авоськой.
И та помогает ей вылезти.

Выныриваю и хватаюсь за бордюр.
Все мои усилия и напряжения комом поднялись из живота к горлу.
Прикрыв лицо рукой, так, чтобы женщина не заметила, сблевнул прямо ей под ноги.

Вылез из лужи.
Обернулся...

В луже отражалась звёздная ночь,
а на небе светило солнце.

Прыгнул в черноту...

Плыл на спине... смотрел в чистое синее небо.
Подо мной — жидкая ночь.
А надо мной ясный и безоблачный день.

Как две створки одной ракушки...