глава4 испытание третье

ИСПЫТАНИЕ ТРЕТЬЕ.

“НОВАЯ ПАРАДИГМА ДОЛЖНА СОГЛАСОВЫВАТЬСЯ С НАБЛЮДАТЕЛЬНЫМИ И ПАЛЕОГЕОФИЗИЧЕСКИМИ ДАННЫМИ, И ПРЕДСКАЗАТЬ ХОТЯ БЫ ОДНО, РАНЕЕ НЕ ИЗВЕСТНОЕ ЯВЛЕНИЕ, ПОДДАЮЩЕЕСЯ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ПРОВЕРКЕ”.


1) Изложенная парадигма утверждает изначальное существование электромагнитных волн – первозданного света. Тогда, почему же мы не наблюдаем всеобщего свечения современной небесной сферы?

Легко показать, что этот своеобразный аналог парадокса Олберста ньютоновой космологической модели является естественным следствием специфических особенностей топодинамики синтопохрона - шестого уровня пространственной организации.

Во-первых:
в пределах каждого масштабного слоя источниками первородных электромагнитных волн являлись топогеометрические образования, имеющие близкую к нулю жесткость и, поэтому, способные генерировать лишь излучения радиодиапазона или существенно более длинноволновые.

Во-вторых:
излучения, проникающие в конкретный масштабный слой из внешних, охватывающих слоев, являются, в его масштабе, мега- и гиппермегаволнами.

В–третьих:
излучения, проникающие в данный масштабный слой из его глубинных подпространств, лежат в суппервысокочастотной части спектра: они проявляются, как высокоэнергетические виртуальные частицы физического вакуума.

В-четвертых:
если положить, что спектр первозданных излучений все-таки содержит частоты видимого диапазона, скажем ;= 500;560 нанометров, то необходимо учесть -

красное смещение от метрического сжатия(рис.41))

и энергетическое (релаксационное) красное смещение (рис.42)).

Мы обречены видеть черный бархат небесной сферы с алмазами  звезд,
тех которые образовались значительно позднее!
Но этот бархат есть не отсутствие света – это свет сокровенный!!!


2) В ракурсе топодинамики, любой пространственно обособленный объект, а не только овеществленная частица, представляет из себя возбужденное состояние морфоплазмы занятой им ограниченной области, чья топогеометрия фиксирует в своей структуре физически содержательную информацию, которую в данную область отразили, как вся целостная Глобальная Вселенная, так и ее подпространства, и иные объекты.

Этот топогеометрический сгусток физически содержательной информации через систему каналов глубинной ретрансляции информационно связан, а так же причинно и динамически согласован, со всей Глобальной Вселенной и каждым ее, отдельно взятым, объектом.
Он является их интегральным топогеометрическим системным образом в той локализованной подобласти морфоплазмы, в которой указанный объект находится, как в своей фантомной нише.

Из сказанного следует утверждение о наличии связи между свойствами указанного объекта и состоянием остальной Вселенной, хотя формальное теоретико-физическое представление этих связей, на сегодняшнем начальном уровне развития топодинамики, еще не известно и являет собой важнейшую задачу для дальнейших исследований.
 
При этом, в понятие “состояние Вселенной”, в рамках парадигмы, вкладывается более глубокое содержание, чем просто число частиц и плотность их распределения.
 
С позиций топодинамики, состояние Вселенной определяется, прежде всего, пространственным распределением и уровнем удельной плотности топогеометрической сложности морфоплазмы - фундаментальным потенциальным полем, и только потом, дополнительно, термодинамическими параметрами, которые-то уже и зависят от числа и плотности распределения частиц в том или ином мегакомпакте, т.е. в отдельно взятой Метагалактике.
 
Простейшей частицей вещества, т. е. частицей обладающей массой покоя, является топодинамический вихрь рециркулирующего возбуждения топогеометрии — реверберон.
Все ревербероны — идентичны, их внутренние параметры полностью определены упомянутым фундаментальным потенциальным полем Глобальной Вселенной и не зависят ни от общего числа реверберонов, ни от характера их распределения.

Любые иные частицы вещества, как известные так и еще не известные, образуются, как ансамбли взаимодействующих реверберонов.
Их свойства определяются пространственной топогеометрической конфигурацией этих образований и, вероятно, динамикой внутреннего межреверберонного взаимодействия, т. е. - их свойства так же не зависят от числа и плотности распределения других таких частиц-ансамблей,  в частности, это же относится и к заряду электрона, и к энергии взаимодействия между нуклонами.

Попробуем, однако, сделать осторожную качественную оценку возможного характера зависимости указанных параметров частиц вещества от состояния Фундаментального Потенциального Поля Глобальной Вселенной.

Собственно говоря, вся Глобальная Вселенная, как актуальная реальность, есть ничто иное, как топогеометрическая структура этого Фундаментального Потенциального Поля.
Она являет собой топогеометрический системный образ омостантона  порожденный в морфоплазме (т. е. - во вторичной формопроизводящей материальности), как отклик морфоплазмы на физически содержательные отображающие воздействия омостантона на нее.
 
Эти воздействия имеют непрерывный, не-прекращающийся характер, в силу чего, непрерывно растет уровень отображенности омостантона в морфоплазме и, как следствие, растет уровень локальной плотности физически содержательной насыщенности структурных топогеометрических элементов морфоплазмы, т. е. - растет удельная плотность топогеометрической сложности и локальной искривленности внутренних стабильных (не релаксирующих) структур иерархии компактов каждого масштабного слоя, что эквивалентно внутреннему метрическому сжатию, или в более общем случае — изменениям метрики, синхронным с хронодинамическим переотображением.

Как следствие, должен происходить неуклонный (вековой) рост жесткостных параметров внутренней топогеометрии компактов.
Жесткостные характеристики определяют темп и эффективность процессов ретрансляции возбуждений и воздействий по глубинным каналам.
Следовательно, с их ростом, возрастает и эффективность близкодействия.
Оно обретает все более дальнодействующий характер, особенно в ближних порядках окрестностей собственно источников этих  взаимодействий, что создает более благоприятными условия, как для прохождения бегущих волн топогеометрического возбуждения, ответственных за обменное взаимодействие, так и для хода процессов трансмутационных сдвигов, ответственных за перемещение объектов в пространстве.
 
В силу сказанного, следует ожидать наличия векового роста энергии взаимодействий. Причем, и между микрокомпактами внутри самих  реверберонов (что увеличивает стабильность собственно реверберонов),  и между самими реверберонами, образующими пространственные ансамбли каркасов частиц того или иного типа (определяемого конфигурацией взаимной компоновки реверберонов и топологией связующих потоков),  и между этими ансамблями, составляющими вещественные каркасы уже макрообъектов. В частности — можно ожидать тенденцию роста энергии взаимодействия нуклонов, и роста стабильности частиц.

Но на указанный вековой процесс накладываются хронодинамические колебания, в силу чего возможны периодические нарушения стабильности и выбросы энергии связи в глубинных масштабных слоях (о возможных, вызываемых этим явлением, наблюдательных эффектах поговорим чуть позже).

Что касается заряда электрона, то он, судя по всему, полностью определяется спецификой топогеометрии и топодинамики реверберона — простейшей фундаментальной структуры вещества, а она строго стабильна и инвариантна, поэтому — заряд электрона должно считать неизменным.

А вот параметр характеризующий меру дальнодействия (проводимости) электрического поля — диэлектрическая проницаемость вакуума — снижается, в связи с хаотизацией последнего. Это, в свою очередь, повышает проницаемость кулоновского барьера (сил электрического отталкивания между положительно заряженными протонами, препятствующих объединению нуклонов в ядра атомов) для сильного взаимодействия.

Ядерная стабильность, в основном, определяется балансом сил сильного взаимодействия и кулоновского отталкивания.
В силу чего, постоянство заряда электрона, на фоне векового роста сильного взаимодействия и при одновременном уменьшении диэлектрической проницаемости вакуума, ведут к вековому росту стабильности частиц.
Конечно же, с учетом накладывающихся колебаний, синхронных с хронодинамическими процессами пульсации метрики.

Особо необходимо обсудить специфику гравитационных взаимодействий.
Вспомним, что мы исследуем некоторый отдельно взятый масштабный слой Абсолютного Пространства Шестого Уровня организации.
Когда мы ранее обсуждали его структуры, то указали, что это пространство может рассматриваться, как усредненно-евклидово в “большом”, но риманово в “малом”.
Оно сформировано совокупностью компактов этого масштабного слоя и, в окрестностях соизмеримых с этими компактами, естественно, носит неевклидов искривленный характер. Но в “большом” каждый компакт имеет своего информационного агента — свой системный образ, топодинамический фантом — в каждом глубинном масштабном слое.
Каждый фантом — это открытый шар с центром в индуцировавшем его компакте, характеризующий меру проявленности (физически содержательного присутствия) этого компакта в данном масштабном слое, по мере удаления от его центра, и соответственно:
в микрокомпактных, ультрамикрокомпактных  и т. д. подпространствах рассматриваемого слоя.

Система всех таких перекрывающихся совокупностей, индуцированных каждым компактом данного масштабного слоя, и образует усредненный референт, упомянутого евклидова пространства для макрообъектов шестого уровня организации.
 Мера проявленности в “малом”, с удалением от центра фантома, быстро снижается аналогично значениям функции ошибок. В силу этого, в одном — двух, глубинных масштабных слоях, ближайших к данному слою, где в окрестности центра фантома мера проявленности соизмерима с единицей, фантомы занимают достаточно четко выделенные, не перекрывающие друг друга области, охватывающие основной компакт.

Каждая такая индивидуализированная совокупность аналогична локальной потенциальной яме, в центре которой значение потенциала соответствует текущей мере отображенности всей Глобальной Вселенной в окрестность этого центра.
Но уже на границе, эта мера снижается до небольших значений, усредненных по всем остальным глубинным слоям, в которых фантомы могут объединяться, потому что менее выражены.

В результате, компакты в каждом конкретном масштабном слое не смещаются относительно своих центров и друг друга, а  в отсутствии достаточного возбуждения - и не соприкасаются.

Наложение хронодинамических переотображений на описанную картину приводит, одновременно, и к еще более сильному обособлению фантомных границ, и к увеличению числа разделяющих микрокомпактов, т. е. разбуханию пространства, вызванному метрическим сжатием, и росту его топодинамической напряженности.

При возникновении вихрей-ревербераторов (реверберонов), фантомные ниши ближайшего к ним масштабного слоя компактов вовлеченных в вихрь сливаются, образуя, теперь уже, фантомную нишу реверберона и индуцируя интрогравитационное поле.
Это-то поле и удерживает реверберон внутри  границы его ниши, всей мощью отображенной в ее центре Глобальной Вселенной, создавая эффект «нерастяжимой струны», не препятствующей свободным перемещениям в окрестности центра ниши.
Ревербероны — суперстабильны!

Фантомные ниши следующего масштабного уровня также четко выделены.
Но их периферия уже значительно мягче и, поэтому, становится возможным образование простейших, достаточно устойчивых, реверберонных ансамблей.
 
Возможно третий, по отношению к исходному, глубинный уровень является последним, допускающим образование стабильного реверберонного комплекса из ансамблей предыдущего уровня.
Возможно, именно здесь образуются стабильные протоны.

Важно то, что, начиная с какого-то масштабного уровня, интрогравитационное взаимодействие теряет неодолимую объединяющую роль, проявляясь только как инерциальный фактор.
Возникающие под влиянием иных взаимодействий, реверберонные ансамбли и их островные скопления, при хронодинамических отображениях изменяют свои линейные размеры обратно пропорционально изменениям метрики.
Внешнее, по отношению к реверберонам и их ансамблям, собственно гравитационное поле, индуцируется как системный образ этих объектов в каждой точке внешнего, по отношению к ним же, пространства.

Описанные выше, рост топогеометрической сложности и плотности топодинамического возбуждения компактов, приводят к росту параметров топогеометрической напряженности этих образов, усиливая, пропорционально и синхронно с изменениями метрики при хронодинамических переотображениях, параметр гравитационного взаимодействия в данном масштабном слое.


Итак, мы можем утверждать существование двух фундаментальных процессов в глобальной динамике морфоплазмы:

; векового роста метрического сжатия на фоне разночастотных и разнофазных
         пульсаций метрики и, вызванного этим, расширения и пульсаций островных
         вещественных образований; и

; векового роста гравитационного параметра на фоне пульсаций, синхронных
         с пульсациями метрики.

Два столь глобальных, фундаментальных фактора не могут не проявить себя достаточно существенным образом в наблюдаемом нами макромире.

В космологическом масштабе,
изменения фундаментальной метрики проявляют себя, в текущий период, как это следует из ранее изложенного, через эффект Хаббла и картину “черного неба с вкраплениями звезд” (отсутствие парадокса Олберста).

В космогоническом масштабе,
должны сказываться вариации гравитационного параметра G — ускорения силы тяжести, причем прежде всего,

на эволюции звезд и, в частности, нашего Солнца, ибо их светимость L очень чувствительна к этому параметру:

           по данным П. Йордана [77] — рис.430;   
               
          по данным И.С. Шкловского [78] — рис. 44);

(последнее соотношение основано на мощном наблюдательном материале и представляется более предпочтительным);

а так же — на планетогенезе, планетарной тектонике, эволюции биоценоза и т. д..


Вопрос об изменчивости G и возможных геофизических эффектах, с ней связанных, уже рассматривался рядом физиков в свете высказанной Полем Дираком в 1937 г.[79] гипотезы, о “больших безразмерных физических величинах”.
Суть дела весьма интригующа и состоит в следующем.

Обычно, при обсуждении величины различных физических параметров, используют независимые единицы, имеющие фундаментальное значение во всех современных теориях:

* скорость света — С=3х10в10й см/с;

* “квант действия” — h=1х10в(-27)й эргхс.

* радиус электрона —  rе = ев2й/mехСв2й = 3х10в(-13)й см;

* хронон (или темпон)- Хр= ев2й/mехСв2й = 10в-23)й с
 
С открытием нестационарности Вселенной (теория Фридмана-Эйнштейна) Дирак сформулировал вопрос: не влияет ли расширение мира на фундаментальные физические константы, медленно изменяя некоторые из них?
Ибо, коль скоро во Вселенной все длины изменяются,
то должны изменяться и атомные длины (рис.44)).

Исследуя отношения атомных констант, составленных из заряда электрона e, массы электрона   и скорости света C к космологическим — постоянной Хаббла — H, средней плотности вещества во Вселенной —   и гравитационной постоянной Ньютона — G, Дирак, введя “возраст Вселенной” — tw~1/H  и радиус Вселенной — Rw=Cxtw=C/H , получил следующие удивительные соотношения (мы уже сними встречались ранее):

• Сил:кулоновская/гравитационная = 0,2х10в40й

• Длин:радиус вселенной/классический радиус электрона = 3х10в40й
      
• Масс: масса наблюдаемой вселенной/масса протона = число протонов = (10в40й)в2й
 
Наличие “магического числа”   не может быть объяснено ни одной современной теорией.
Но оказалось, что ему можно придать весьма простой физический смысл:
это возраст Вселенной (скажем, время от момента “Большого взрыва”), выраженный в хрононах.

Дирак предположил, что совпадения больших безразмерных отношений физических величин выражает глубокую связь между космологией, гравитацией и электричеством (для наших позиций такая связь — это само собой разумеющиеся проявления единого физически содержательного взаимодействия) и сформулировал принцип:

любые две очень большие (~10в40й) безразмерные физические величины связаны простым математическим отношением, в котором коэффициенты — это величины порядка единицы.


Так как возраст Вселенной, выраженный в хрононах, не может быть постоянной величиной (ибо это — возраст и он растет со временем), из теории Дирака немедленно следует, что и отношение электрической и гравитационной сил между протоном и электроном, должно изменяться со временем.
Но тогда, при постоянстве масс элементарных частиц, либо   пропорционально времени, либо G обратно пропорционально времени: G ~ 1/t.

Дирак в 1937г. предположил, что лишь гравитационная постоянная G уменьшается со временем в силу расширения Вселенной, т. к. расширение Вселенной влечет уменьшение удельной плотности тяготеющего вещества.
Это предположение было более подробно развито Йорданом в 1952 — 1955 гг., а так же поддержано Хальком, Кэри, Эльедом и Хизе, которые видели в нем возможное обоснование гипотезы расширяющейся Земли, предложенную в 1933г. Хольгенбергом О. [80].

В ходе исследования идеи Дирака, были выдвинуты и возражения с привлечением геологических данных.
В частности, американский физик Теллер показал, что: если величина G в прошлом была больше, то в кембрийскую эру (500 — 600 млн. лет назад) светимость Солнца, в свете использованной им зависимости (рис.46)), была бы такой интенсивной, что кембрийские океаны должны были кипеть, а то и вообще, находиться в парообразном состоянии.
Однако палеонтологам достоверно известен факт существования в этот период развитой жизни в воде и на суше, зарождение которой уверенно датируется 3 миллиардами лет назад — в докембрии.

Более того, из протерозойских (0,8 –1,2 миллиардов лет назад) отложений Канады, южного Китая и Норвегии хорошо известен факт материкового оледенения (!), но это было бы принципиально невозможно, если бы Дирак был прав.
Аргумент Теллера - косвенно опровергал гипотезу Дирака!

Следующее из гипотезы Дирака, более высокое в прошлом, значение G, с необходимостью должно было бы сказаться на эволюции звезд.
Непосредственные расчеты, выполненные в этой связи Покодой, Шварцшильдом, а затем и Гамовым, указывают, что, если бы Солнце в прошлом горело так, как это следует из гипотезы Дирака, то к настоящему времени оно сожгло бы свои центральные запасы водорода. Это так же опровергало гипотезу  Дирака.

С другой стороны, Дикке показал, что если гипотеза Дирака верна, то Земля, в силу ослабления гравитационных сил, должна была бы (по его мнению) расширяться и за известное время ее существования, длина экватора увеличилась бы на 700 километров.
Это вполне могло объяснить гигантский разлом, разделивший Африканский и Южноамериканский континенты.

Возможная гравитационная перестройка, вызванная изменением гравитационной постоянной — это явление  могло бы быть одним из основных механизмов планетарного тектогенеза!
Идею роста Земли как небесного тела впервые высказал в 1889г. И.О. Ярковский [81], основываясь на сформулированном им же в качественном виде законе взаимосвязи массы и энергии (гипотеза вскоре была забыта). Рост небесных тел по Ярковскому является следствием предположения о природе тяготения, как направленном к Земле материальном потоке.

Увеличение массы Земли отличает гипотезу роста от более поздней гипотезы расширения Земли Хольгенберга и ее вариантов, независимо предложенных другими авторами (Тетяев, Дирак, Эльед, Кириллов, Хизен).
Смысл гипотезы расширения состоит в том, что ведущим процессом развития Земли является увеличение ее размеров, а ритмичность этого процесса - играет подчиненную роль. Существующие гипотезы Канта-Лапласа и Шмидта-Юри не объясняют существующих кардинальных различий между материками и океаническим дном, а так же между древними структурами самих материков и их новообразованиями.
Гипотеза расширяющейся Земли могла бы решить эту проблему.

Гипотеза Ярковского, в сочетании с идеями Хольгенберга и других, а так же с достоверными положениями материковой геологии, позволяет распространить опыт изучения Земли на все небесные тела.
Гипотеза расширяющейся Земли действительно получила сильную геологическую и пелеогеологическую поддержку.

Так, новейшие исследования океанов свидетельствуют, что возраст осадков океанического дна, особенно в Тихом и Индийском океанах, не превышает 140 — 150 миллионов лет (всего лишь верхнеюрский период!).

Н.Н. Цвегев [82] приводит результаты совместного рассмотрения палеомагнитных и палеоботанических данных, которые, в частности, показывают, что Индийский полуостров прежде чем занять современное положение, находился, сначала, в средних широтах Южного полушария, а затем - в экваториальной зоне.

С.В. Мелен констатирует, что тропическая зона в карбоне (т. е.-  порядка 270 мл. лет назад) в Азии аномально узка (примерно 1000 км.), в то время как в Америке она составляет около 8000 км., т. е. - на первоначально малом геоиде тропическая зона была узкой, как в Азии, а последовавшие раскол Пра-Америки и переориентация вдоль меридианов “аномально” расширили здесь тропическую зону [83,84].

Среди попыток палеогеологических реконструкций развития Земли, осуществлявшихся рядом ученых, обращает на себя внимание, как наиболее успешная, гипотеза изначально корковой Земли, выдвинутая И.В. Кирилловым в 1958г.[85].
Ему удалось точнее, чем предшественникам, совместить контуры материков на геоиде, радиус которого в два раза меньшего современного радиуса, при практически полном отсутствии океанов.
При этом, однако, возникала проблема источника происхождения земной гидросферы в геологическое время.

В.Б. Нейман [86], поддержавший разработки И.В. Кириллова доказательством морфологического, структурного геологического и биологического единства изначально коркового геоида, показал так же, что источником океанообразования вполне могло бы быть космическое излучение.

Он обратил внимание на тот факт, что спутниковые исследования Земли установили наличие преобладания содержания кислорода над более легким азотом в верхних слоях атмосферы на высотах от 225 до 980 км.(в отличие от приземных слоев). В условиях земной гравитации и длительного перемешивания атмосферы, не кислород, а легкий азот должен был бы располагаться в верхней части атмосферы.

По Нейману, эта необычность может быть вполне объяснена, если учесть, что атмосфера не изолирована, что, по данным гидрогеологии, среди газов, поступающих в атмосферу из недр земли, преобладает азот и предположить непрерывную генерацию кислорода из азота именно в верхних слоях атмосферы под воздействием космического протонного излучения
(см. рис.47)),где:p — протоны, g — гамма-кванты,верхний индекс — атомный вес элемента,
нижний индекс — порядковый номер в таблице Менделеева.

При этом интенсивно образуются водяные пары, а, в периоды усиления космической активности, на Землю должны проливаться мощные ливни.

Имеются ли пути подтверждения существования в прошлом периодов упомянутой повышенной космической активности?

 Оказалось, что имеются.
Дело в том, что под влиянием космических излучений, в атмосфере Земли возникают вторичные (так называемые “тепловые” нейтроны n, которые интенсивно взаимодействуют с азотом   по реакции, имеющей и сейчас широкое распространение (рис.48)),
образуя радиоактивный углерод   , соединяющийся с кислородом в углекислоту, растворяющуюся в океанах.
В океанских водах, углекислота, реагируя с ионами кальция, магния и натрия образует соли угольной кислоты — карбонаты и, как следствие хемогенные и органогенные осадки.
Изучая распространение карбонатов в различные геологические эпохи, можно косвенно установить и степень космических воздействий на атмосферу. Наиболее точны данные геологов А.Б. Ронова и В.Е. Хаина о распространении карбонатных пород для палеозоя и начала мезозоя, приведенные Нейманом [86].
 Из этих данных следует, что в середине девона — конце перми и в верхнемеловое время — действительно имели место усиления процессов карбонатообразования, а, следовательно, и космических воздействий.