Ускользающее время

В больнице нестерпимо пахло лекарством. Я прошёл по коридору, стараюсь ни на кого не смотреть.
Лиза спала, но скрип двери разбудил её, она застонала во сне, словно ребёнок и открыла глаза.
-Почему ты с цветами? –отвернулась, потом быстро проговорила, пряча слёзы.-Ты мне так мало подарил в жизни цветов!
-Теперь я буду тебе их дарить каждый день.
-Теперь не надо, поздно уже. Пусть будет всё как обычно.
Я достал из пакета фрукты, сок, йогурт.
-Зачем ты это покупаешь, я ничего не хочу. Купи лучше на эти деньги игрушек Андрею.
-Хорошо, куплю.

Сын неделю назад, когда я купил очередной конструктор, сложил все игрушки  в сумку и принёс мне в комнату.
-Папа, мне ничего не надо, купи лучше маме лекарств.
-Как Андрюша? - не смотря на меня, спросила она.
-Он просится к тебе.
-Не надо, скажи, что мама в больнице и скоро приедет.
-Я так и говорю.
-А он верит?
-Нет, он уже большой и всё понимает.

Лиза замолчала, уткнувшись в окно. Ей хотелось что-то сказать, но вся прошлая жизнь, словно обрывалась в этой палате. Там было всё по-другому. Наконец она словно вспомнила что-то важное, прижала мою руку и заторопилась:
- Ты цветы поливаешь? Они же совсем засохнут! – в больничном халате на белой койке она казалась маленькой и одинокой. – Что молчишь? Забыл! Скажи, что забыл! – в её глазах был страх и тревога; она боялась и за свою жизнь, и за исход предстоящей операции, а больше всего она боялась, что я её забуду и брошу.
Слабые худенькие руки трясли меня, а я не мог вымолвить ни слова.

Перед глазами возникали картины нашей прожитой жизни…

Те же руки, еще по-девичьи маленькие и гибкие, тормошили меня: «Ты любишь меня? Ну отвечай!» И, не дождавшись ответа, нежно вздохнула – если целуешь, значит любишь.
А потом, спустя всего несколько месяцев, когда только выписали с роддома, ласково дергала за рукав с улыбкой:
- Ну кто же так держит малыша? Крепче прижимай, он же не сломается, вон какой богатырь!

Сколько лет прошло? Я не могу сосчитать. Время пролетело быстро, забирая здоровье и засоряя память пустыми, не значащими событиями.

Молодой хирург, пряча взгляд, сказал, что исход операции неясен, но её нужно делать, это последний шанс. А ещё он говорил, что раньше надо было, хотя бы на несколько месяцев.
Я протянул ему деньги.
Он покраснел, и стал отказываться, что в больнице это не принято.
Я положил деньги на стол.
Он заторопился и сбивчиво стал рассказывать о предстоящей операции. Я молча слушал. Потом пожал ему руку и вышел.

-Что сказал доктор?
Этот вопрос, словно ниточкой, связывал её с надеждой на выздоровление.
Я смотрел в её высохшие, уставшие от жизни и болезни глаза.
- Врач сказал, что анализы хорошие. Он провёл сотню таких операций. Всё будет хорошо.
Я видел, как она расцвела.
-Он, правда, так сказал?
-Да.
-Я тоже чувствую, что всё будет хорошо. Тебе пора, уже поздно.
-Хорошо, я сейчас уйду.
-Постой, не уходи! Я словно что-то забываю тебе сказать, но никак не могу вспомнить.
Лиза замолчала. Я не торопил её.
-Квитанция за свет в сумочке моей лежит, будешь платить-то, посмотри, чтобы не переплачивать, опять замолчала. – Что-то голова кружится, ну иди давай. Завтра с утра не приходи и больше не приноси этих яблок.
Я поцеловал её в сухие  губы.

 Её что-то беспокоило, она словно хотела что-то сказать важное, но не находила слов.
Я подошёл к двери, и как только взялся за ручку, чтобы выйти, она прошептала:
-Цветы мои не забывай поливать!..