Ты здесь, моя боль

Ты снова здесь, моя родная боль. Моя тихая, ласковая боль... Ты приходишь, как маленький пушистый зверек, и садишься возле моего сердца.

Чтобы ты вернулась, достаточно нескольких случайно обороненных слов, мелодии, всколыхнувшей воспоминания. На этот раз ты пришла из-за сна, в котором я вдруг была счастлива. Наивно и по-детски я погрузилась в свое самое желаемое, в вечно мечтаемое. Пудовая тяжесть скатилась с моих плеч, и слезы облегчения, и лепет: «Правда?.. Правда?..» И проснувшись, я еще продолжала улыбаться — наконец-то все вернулась на свои места! Но назойливой мухой жужжит, возвращаясь, реальность, и мне нечего ей противопоставить, кроме сладкой сказки, сотканой подсознанием.

И ты снова приходишь, моя боль. Кладешь мягкую лапу на мое сердце и говоришь: «Я буду рядом. Я твоя, в той же мере, что и ты — моя, потому что ты открыла мне дверь в свою душу. Ты сама позвала меня, когда поняла, что никогда здесь радость не станет твоей спутницей. Она проскользнет случайной гостьей, очень реальным сном или сонной явью, а я по-прежнему буду с тобой».

Да, ты права, моя боль, это я позвала тебя. И дело вовсе не в том, что что-то где-то не сошлось. Просто, когда очень сильно хочется жить, и любить, и забывать себя ради другого, то это желание непременно исполняется. Открываешь створки сердца, и босенькая душа-русалочка выбегает сломя голову навстречу солнцу. И в ту секунду, может быть, только и можно познать секрет абсолютного счастья, когда оказывается легко засмеяться, оглянувшись на красную дорожку из следов, и помчаться дальше, вперед, не останавливаясь.

Так здравствуй же, моя боль! Я сяду у окна и буду смотреть, как зацветает бархатом вечер, и слушать, как твоим голосом дождь бормочет о прошлом и выдуманном. Ты хранишь много историй, моя боль, и ты умеешь над ними плакать. Твоя сестра, беззаботная радость, ослепляет на доли секунды и не дает опомниться. Ты же тихая, ты спокойная, и нам с тобой некуда спешить — впереди еще вечность, чтобы наглядеться на сбереженные осколки жизни.

Я ничего не буду делать, чтобы прогнать тебя, моя боль, или заглушить твой голос. Напротив — я буду сосредоточенно ловить каждый твой вздох. Я послушно отдам тебе свое сердце, потому что я знаю — до тех пор, пока в нем есть место для тебя, оно еще умеет жить...