Новый Пигмалион

Любовь давала ему силы. Он жил надеждой, что когда-нибудь его руки будут обнимать не холодный гипс и не бесчувственное дерево, а ее нежный стан, ее тепло будет переходить к нему, а в ее огромных прекрасных серо-синих глазах он сможет утонуть навсегда. Но пока ее не было рядом, вернее – физически  она отсутствовала, тогда как в каждой окружающей мельчайшей детали окружающего его мира – жила она. Кроме того, она приходила к нему во снах. Удивительно красивая. Величественная и одновременно простая: такая близкая и родная. Она медленно выходила к нему из океана, который после ночного штормового буйства устало плескал тихими волнами, постепенного забирая с пустынного берега, изгнанных ночью медуз и ракушек… Он, пытаясь унять биение сердца, наблюдал сидя на песке, как из водной глади появлялась она – темные рыжие волосы ниспадающие на изящные плечи, белоснежная кожа, полные перламутра губы, слегка вздернутый носик, и огромные сияющие глаза, словно копии океана, породившего ее. Она медленно выходила на берег, улыбаясь, оглядывая небо и встречавших ее, кричащих над головой чаек. Стройная и обнаженная фигура ее притягивала взгляд. Она подходила к нему вплотную, так, что он мог почувствовать ее небольшую крепкую грудь, обвивала руками его плечи, и чуть стыдливо подставляла губы для поцелуя…
Здесь он обычно просыпался. Местный теплый климат позволял ему порой спать под открытым небом, рядом со своим замком. И шум ночного океана успокаивал его. Проснувшись, он быстро поднимался, чтобы в утренней заре разглядеть любимые очертания уходящего сна. И он видел их. Видел и пять лет назад, и четыре, и три, и два года назад, видел и в прошлом году, и позавчера, и вчера, увидел и сегодня. Его любовь во всей красе, в лучах утреннего восходящего солнца стояла неподвижно в золотистом песке. Быстрым шагом, подойдя к ней, он обнимал ее и страстно целовал красивую длинную шею. Но она молчала. Ее глаза все также томно и с легким сочувствием, смотрели вдаль, не моргая… Такая восхитительная, прекрасная… и неживая. Он создал ее из гипса около трех лет назад, он придал ей все те черты, которые видел во сне, его руки сумели из неодушевленного материала сотворить богиню, потрясающую, но, к сожалению, одушевленную только в его мечтах.
Он - молодой художник и скульптор – Эрнесто Бруни. Жил здесь посреди Атлантического океана на одном из множества безымянных островов в собственном замке, оснащенным всем необходимым для жизни и работы.
Его, воистину, божий дар позволял ему жить, не заботясь об устройстве быта и о том, что будет сегодня на обед. Иногда он совершал прогулки по острову на новеньком джипе, а на причале его всегда ждал легкий, как летний ветер, белоснежный катер. Он был полон сил, энергии – молодой, спортивный, целеустремленный, похожий не древнегреческого героя – потерял он покой вот уже больше пяти лет назад. Тогда Эрнеста, впервые увидел эту прекрасную незнакомку во сне. Он сумел так отчетливо рассмотреть ее, что уже на следующий день нарисовал ее на холсте. Тонко уловив, все изящные плавные линии фигуры, и черты лица. Эрни ее первую скульптуру из гипса – прямо на песке. Она стояла, иронично улыбаясь, и чуть стыдливо, прикрывая руками обнаженное тело. Вскоре появилась еще одна – недалеко от первой, на этот раз талантливый скульптор изваял образ любимой из мрамора. Любовь давала ему силы, и вскоре все побережье оказалось населенным сотнями различных фигур одной и той же женщины. Она лежала, стояла, сидела, она входила в океан десятками изваяний – где по колено, где по пояс в воде. Несколько фигур Эрни сделал из дерева – так ствол одной из пальм, причудливо переходил в желанный образ любимой. Некоторые, Эрнесто наскоро лепил из цемента, который, застывая, превращался в великолепное произведение искусства, и, кроме того, ежедневно, молодой одержимый художник создавал любимую из песка – лицо на песке, голову и плечи, словно она засыпана песком. Любовно воплощал наяву все ее соблазнительные детали. Если смотреть на остров со стороны океана, то казалось, что там целый пляж с сотнями отдыхающих людей, которые, почему-то перестали двигаться.
Эрнесто жил на острове один, и наслаждался этим. Страдания души от безответной и безнадежной любви заполняли его существования. Так продолжалось до сегодняшнего дня.
Сначала Эрнесто решил, что сон продолжается – он стоял в обнимку с любимой, а прямо на них надвигался удивительный фрегат, словно Летучий Голландец из флибустьерских  поверий. Величественный, с наполненным ветром парусами – он был порождением океана, пропитанный соленой водой – таинственный странник. Не веря своим глазам, Эрнесто наблюдал, как по деревянному трапу на берег сходили люди – путешественники в махровых халатах и тюрбанах, смуглые жизнерадостные туристы с фотокамерами, арабы, что-то быстро говорившие друг другу на непонятном наречии… бурлящим потоком они рассеялись по побережью, разделившись на маленькие группы. Остров наполнился жизнью.
Эрнесто заволновался, когда арабы, восхищенно цокая язычками, останавливались, разглядывая, его созданную любовь, но опасения его были напрасными – путешественники уважали искусство, и ни один из них не осмелился даже прикоснуться к фигурам…
Изумленный, и одновременно обрадованный, неожиданным превращением безжизненного острова в портовый городок, Эрнест шел по его узким улицам между ветхих деревянных строений, которых здесь никогда не бывало. Повсюду шла бойкая торговля, между базарными рядами сновали юркие цыганята в цветных лохмотьях, толстые женщины, что-то не поделив, громко бранились… Предчувствуя необычное, Эрнесто шагнул за порог одной из портовых пивнушек, наполненное матросами, бродягами и мелкими купцами тут же поглотила Эрнесто. Он сел за пустой столик, и тот быстро оказался уставлен глиняными кружками с замечательным чешским пивом. Молодой художник до сих пор не мог понять происходящего, что-то в нем противилось тому, чтобы как следует додумать ситуацию.
- Молодой человек, вы позволите? – сзади кто-то окликнул его. Оглянувшись, Эрнесто с удивлением разглядел в полумраке высокого старца в остроконечном фиолетовом колпаке и, в такого же цвета, бесформенном одеянии. Эрнесто улыбнулся и широким жестом пригласил пожилого человека за стол. Старик не притронулся к пиву, а достал из кармана блестящую металлическую флягу, приложившись к ней. После долгих глотков, он удовлетворенно хмыкнул, и глаза его загорелись странным огнем.
Эрнесто с интересом разглядывал незнакомца. А тот лукаво взглянув на него, спросил:
- Думаешь, кто я такой? Отвечу тебе: купец и торговец мечтой, – в седой бороде старика затаилась усмешка.
- Как ты можешь знать, о чем мечтаю я? - удивился молодой испанец.
- Трудно не догадаться об этом, увидев берег твоего острова – он весь усыпан этими чудесными фигурами, разве они не плод твоей страсти, что заставила тебя творить?
Эрнесто побледнел. Он вдруг понял - этот таинственный старик знал о нем все.
- Помнишь историю Пигмалиона? – продолжил старик. - Ту самую, где творец влюбился в сотворенную им же статую, ему пришлось постараться, чтобы боги услышали его и вдохнули в любимый образ жизнь.
- Ты можешь сделать так? – Эрнесто ощутил, как учащенно забилось сердце.
- Могу. Разумеется. Но, не беспокойся! Я ведь торговец, не забывай!
- Сколько мне нужно заплатить? Я могу продать замок ради достижения своей мечты!
- Замок? Замок твой – чудо, но ведь я тоже готов сотворить для тебя чудо. Все зависит от того, что ты можешь мне предложить в качестве оплаты?
Юношу рванулся через стол к старику – он сразу поверил ему – он понял, что этот торговец действительно может сделать это.
- Что ты мне дашь взамен, о, талантливый испанец?
- Все!!! Я готов отдать все!!! Все, что попросишь!
Глаза Эрнесто возбужденно блестели.
- По рукам!!! – старик встал и протянул сухую узкую ладонь художнику.
- Как и когда это произойдет? 
- Прямо сегодня, если молодой господин пожелает!
Старик достал из плетеной корзины причудливую амфору, такие, наверное, были только у царей Древней Эллады.
- Держи! Твоя мечта в каждой капле этого чудесного напитка!
Эрнесто поверил в волшебство! А кто из нас не верит в него? Разве не за счет веры в волшебство и чудо процветают в нашем мире мошенники и подлые политики?
Эрни любовно оглядел амфору – темная. Тяжелая с заткнутой круглой пробкой горловиной, и гладкими полукруглыми ручками по бокам, она дарила надежду. Рельефный рисунок на ее поверхности изображал миф о Пигмалионе, а внутри булькала волшебная жидкость.
Не медля ни минуты, сжимая драгоценную ношу, Эрнесто быстрым шагом прошел через торговые ряды и устремился к берегу. Его изваяния ждали своего творца. Незаметно наступал вечер, скрестив ноги, художник сел на песок, поставив амфору перед собой. Он даже не заметил, как отчалил от берега удивительный фрегат, а вместе с ним исчез и мертвый город – остров вновь стал пустынным. Но это уже не имело никакого значения для нашего героя. Он торопливо открыл сосуд и жадно сделал глоток. Жидкость, которую он вкусил, напоминала сладкое вино. Эрнесто почувствовал легкое головокружение. Воздух вокруг уплотнился, и темнота стала осязаемой. В этой темноте кто-то был, Эрни медленно поднялся - навстречу ему шла Она. Одна из его первых статуй, созданная и мрамора. Только теперь это была живая красивая девушка из плоти и крови, что он тут же и ощутил, привлекая ее к себе. Он наслаждался каждой секундой: «Я, наверное, в Раю!» - мелькнула мысль в его возбужденном сознании. Он целовал и ласкал ее, а она, как и до этого в его снах отвечала тем же.
Они занимались любовью, потом он увлеченно разговаривал с ней, читал стихи, рассказывал о том, как ждал, как пытался найти ее. Она тихо смеялась, и гладила его нежной рукой по вьющимся прядям волос.
- Разве была у меня раньше жизнь?- спрашивал сам себя художник, и отвечал тут же.
- Да, не было, конечно, был долгий тягучий сон. Жизнь началась только сейчас!
В ночной прохладе они провели много часов вместе. До самого рассвета, а когда взошло солнце – Эрнесто проснулся, и закричал от ужаса. Вместо любимой он обнимал в руках разрушенную мраморную статую. Скульптура раскрошилась на несколько крупных и множество мелких кусков. Эрнесто бросил взгляд на амфору, стоявшую тут же, страшная мысль пронзила его: «Неужели старик обманул?». Дрожащими руками он обхватил амфору, и, прильнув к горлышку, сделал несколько глотков… Атмосфера вокруг ощутимо изменилась – подул теплый ветер, солнце стало греть, как-то нежно, словно заботясь о нем, а главное рядом с ним в невинной позе сомкнув колени, сидела на песке она, задумчиво глядя в небо. Эрнесто сбросил с рук куски  бесполезного мрамора и вмиг очутился возле нее.
- Все нормально, любимая? Мне вдруг показалось, что ты рассыпалась на куски. -  Эрнесто еле сдержал рыдания.
- Ну, что ты дурачок! Конечно, это я – живая, настоящая и вся твоя…
Мурлыкая, она прильнула горячей кожей к нему, и он успокоенный после пережитого вновь окунулся в счастливую сказку любви. Весь день они провели вместе – он катал ее на катере, гонялся за ней по просторным коридорам замка, кормил с рук чудным голубым виноградом, а потом обессиленные уснули они на шикарной кровати в форме сердечка…
Эрнесто проснулся далеко за полдень. Ее рядом не было… «Наверное, не стала меня будить и пошла умываться, пойду -  найду и расцелую ее». Не найдя ее в замке, Эрни вышел на побережье и замер. Тревожное чувство внезапно охватило его. Красивая, резная фигура  - в виде сидевшей на берегу девушки , кем-то оказалась варварски разрушенной… Голова валялась у самого берега, и волны небрежно подхватывали ее подкатываясь, а потом, уходя, отпускали… Как будто безжалостной кувалдой кто-то колотил прекрасное творение. Покачиваясь, Эрнесто вернулся в замок, нашел амфору. Сжал ее и задумался.
Реальное волшебство и любимая девушка во плоти, сменялось горьким разочарованием исчезновения ее после пробуждения, и разрушенной фигурой. Это и есть плата? Но ведь это так несправедливо! Эрнесто прикинул, сколько в сосуде жидкости – выходило, что около года, делая по два глотка в день, он сможет подарить себе Рай на земле. «А что дальше?» - возникла непрошенная мысль в голове. «Там будет видно» - отмахнулся Эрнесто, и с головой ушел в свое маленькое земное счастье… Летели дни, недели, один месяц сменял другой и все меньше оставалось на побережье целых фигур. Эрнесто давно забросил холст, и позабыл про свое призвание ваятеля. Целыми днями непрерывно пил он из чудесного сосуда и наслаждался обществом единственной во Вселенной любви. Не обращая внимание на убивающие на побережье скульптуры, стремился он после пробуждения обратно в грезы и ничто в мире его больше не интересовало.
Однажды наступил момент, когда из его амфоры вытекла последняя капля. Сердце Эрнеста сжалось – он знал, что рано или поздно это случится, но все равно не был к этому готов. Он перевернул амфору вверх дном и долго держал над чашей, но все, что оттуда попало в чашу – лишь несколько капель… Опустошенная амфора стала легкой, держа ее в руках,  вышел Эрнесто и обомлел – ВСЕ!!! - его статуи были уничтожены.
На их месте валялись только обломки и осколки. Он долго бродил в надежде отыскать хоть одну целую, но не мог найти.
- Проклятый старик!!! - вскричал тогда в гневе Эрнесто – Ты обманул меня!!! Обещал мне мечту, а подарил лишь горечь и разочарование.
… Словно в ответ небеса разразились громом и мощным ливнем. Промокший до нитки, с пустой амфорой в руке, стоял на коленях несчастный художник, и проклинал Бога и самого себя. Обессиленный Эрнесто продолжал кричать, когда дождь уже закончился, тучи рассеялись, и на небе вновь появилось солнце, а к берегу причаливал тот же странный фрегат, выплывший, будто из средневековья.
О, Эрнесто! Боги. Которые сжалились над Пигмалионом, почему вы отвернулись от этого несчастного юноши? Потерявший силы, брел он к знакомому портовому городу, вновь возникшему из пустоты. Разыскав знакомую забегаловку, вошел он в ее полутьму и долго пристально вглядывался в лица, шумевших там разбитных гуляк.
- Посторонись, отец, заснул, что ли! – кто-то сильно толкнул его в плечо.
- А? Что? – Эрнесто не сразу понял, что это обратились к нему двое изрядно выпивших матросов. Они, громко хохоча, вперевалку вышли на улицу.
Эрнесто медленно нашел тот самый столик, где в прошлый раз сидел рядом с ним тот старик и тут же увидел его.
Старик в том же синем балахоне, смаковал из блестящей бутылочки свой ароматный напиток. Было видно, что пьет он что-то необычайно вкусное, лицо торговца, то и дело морщилось от удовольствия.
- Вот ты где! – взревел Эрнесто, и вцепился пальцами в плечо злодею, погубившего его мечту. Умные и безжалостные глаза старика, поймали взгляд обезумевшего художника. На удивление легко старик перехватил его руку железной хваткой, сжал, и Эрнесто скорчившись от боли, упал на колени.
- Дрянной старик! - простонал он.
-Я старик? – расхохотался торговец, и гомерическим смехом вторила вся эта ужасная публика, – Посмотри на себя, жалкое подобие человека! 
  Старик сунул Эрнесто под нос небольшое зеркало. То, что парень увидел в нем – не сразу дошло до его понимания. Вместо молодого красивого юноши из зеркала на него смотрел чужой седовласый незнакомец с изборожденными морщинами лицом.
Сдержав стон, Эрнесто провел рукой по лицу и увидел свою руку – сухую и морщинистую.
-Так кто из нас старик? – торгаш внимательно разглядывал в упор обмякшего художника.
- Помоги мне, дай мне еще эликсира, – умолял его Эрнесто.
- Я тебе уже давал, вернее, продал, что ты мне еще можешь предложить?
- Все!!! – вскричал Эрнесто, вскакивая на ноги.
- Все? – брезгливо сморщился старик
- Ты уже отдал мне все!!! Что у тебя еще осталось?
- Сердце! Возьми мое сердце!
- Нужно мне очень твое сердце! – проворчал торговец, что-то побормотал себе под нос, а потом из глубин халата достал маленькую стеклянную бутылочку. Эрнесто тут же узнал булькающую в ней волшебную жидкость.
- Здесь тебе на два глотка. И то только потому, что ты мне понравился, малыш!
Старик протянул бутылочку Эрнесто и тот, выхватив у него из рук, выбежал под палящее солнце. Каждый шаг давался ему с трудом, тяжело дыша, бежал Эрнесто, увязая в песке к своему замку. Уже давно рассеялись в воздухе, как миражи портовый город и фрегат. А когда Эрнесто подошел к воротам, то почуял неладное. Замок был полон чужими людьми в черных официальных костюмах и галстуках.. Деловито ходили они, осматривая каждую вещь в здании.
Эрнесто не пустили внутрь. Молодой бесстрастный чиновник с каменным лицом равнодушно сообщил ему, что он в течение долгого времени не платил налоги, бизнес его давно обанкротился, и замок, и все его имущество пойдет теперь с молотка.
Но это уже не волновало Эрнесто, он думал только о Ней, о своей Любимой. О своей мечте! Ведь только она не могла его предать. Он бежал к вечернему побережью, с заветной бутылочкой у сердца, в надежде найти хотя бы одну уцелевшую скульптуру. И он нашел Ее. Прямо у самых волн чудом уцелело  вылепленное лицо из песка, милое, красивое, доброе, улыбающееся светлой, дарящей прощение и покой улыбкой. Опустившись перед этим образом на колени в предзакатных лучах солнца, выпил он два драгоценных глотка эликсира, и замер.
Она появилась сзади, весело смеясь, и закрыв ему теплыми ладонями глаза, он чувствовал ее нежное дыхание у шеи, чувствовал всю Ее – такую любимую, такую родную. Они снова были вместе, Эрнесто жадно целовал ее губы, прижимаясь к ней все сильней и сильней, твердо решив, на этот раз никогда не выпускать ее и своих объятий.
Его нашли через два дня. Поседевший, разорившийся художник Эрнесто Бруни лежал на побережье, уткнувшись лицом в песок. Когда перевернули его тело, то поразились, какие счастливые у него глаза, у этого сумасшедшего. Но зачем, он, чудак, наглотался песка, и умер? На этот вопрос ответа они не нашли, а вскоре и вовсе забыли об этом странном случае. 

17-24 апреля 2007 год