Интервью с Сергеем Калашниковым

На портале Darkness в течение 28-30 сентября 2010 года проводилась онлайн-беседа с Сергеем Александровичем Калашниковым, известным в рамках портала под ником Мамонт.

Страница автора на СИ: http://zhurnal.lib.ru/k/kalashnikow_s_a/
Тема интервью на форуме: http://darkness-lit.su/forum/17-1044-1
Cкачать интервью в формате doc/pdf:
    Тема на форуме: http://darkness-lit.su/forum/17-1044-1
      
       ___________________
       Омбрэра: Сергей Александрович, расскажите, пожалуйста, о начале своего пути в литературе.
      
       С.А.: Да ведь никакого пути и нет: сажусь вечером за компьютер и сочиняю, если издатель предлагает издать мой опус в бумаге - соглашаюсь.
      
       Омбрэра: А что натолкнуло вас на мысль стать писателем?
      
       С.А.: Слово "писатель" для меня великовато. А желание писать возникло из сюжетов, которые придумываются.
      
       AsCar: Для начала неконкретные вопросы, на тему "как это всё началось". Что вы чувствовали, когда начинали писать?
      
       С.А.: В голове возник сюжет. Это произошло после просмотра нескольких Голливудских фантастических фильмов, в сюжетах которых не всё понравилось; голова заработала на "альтернативный вариант", и я сел излагать. Так что чувство было "а нельзя ли придумать нечто более интересное?"
      
       AsCar: Как относились к этому начинанию, к своим первым произведениям?
      
       С.А.: Не помню в точности. Просто увлёкся. Как у кого-то увлечение - марки, у кого-то - рыбалка.
      
       AsCar: И как это переросло в профессиональную деятельность?
      
       С.А.: Никак не переросло. Я - наемный работник на производящем предприятии.
      
       AsCar: Какое по счету ваше произведение было напечатано?
      
       С.А.: Напечатали первое же. Жена была тогда в Свердловске и занесла его в редакцию "Уральского следопыта". Потом через год его взяли в сборник "Фантастический боевик". Потом я писал практически "для себя", не выкладывал и не предлагал. А два года назад обнаружил "Самиздат", и высыпал туда всё, что было; боюсь, основная масса этих написаний "не бумажные".
      
       AsCar: И какие эмоции по этому поводу были?
      
       С.А.: Эмоций не было. Я флегматик.
      
       AsCar: Неожиданный вопрос: как относитесь к критике? (отведя микрофон в сторону) только честно, я никому не скажу (улыбается).
      
       С.А.: В критике я остро нуждаюсь, причём не обязательно конструктивной. Обратная связь с читателями - это важно. Даже если ругнули не по делу, это лучше, чем молчание в комментах.
      
       Darkness: Сергей, к сожалению, книгу вашу не читал, но знаю, что в ней присутствуют таинственные "риканы", "джаппы" и "тальяны" - можно ли считать их отражением существующих сейчас американцев, японцев и итальянцев? Благо, что действие происходит в альтернативной реальности привычной Российской Империи?
      
       С.А.: Конечно, нет. Скорее, это отражение доминирующего отношения на СИ к этим нациям из обсуждения читаемых мною книг. Тут я подыграл настроению читателей.
      
       Darkness: Ещё в Интернете слышал, что "Четвёртую дочь императора" называют фанфиком "Этого странного мира". Причём, к сожалению, не понял - литературное ли это произведение Шабловского Олега или один из фильмов "Звёздного Пути", под названием "Энтерпрайз: Этот странный новый мир". Что вы можете сказать по этому поводу? И, если нет, как вы думаете, из-за чего могло произойти подобное сравнение?
      
       С.А.: Четвёртая дочь - не фанфик. Но мой "Странный мир" начат как фанфик к "Этому странному новому миру" Олега Шабловского. Когда писал, хотелось повстречать героев, даже географию согласовали, но сюжеты не свелись, и получилось два разных романа. Кажется, оба опубликуют. Сравнение объясняю просто - напутал кто-то.
      
       Бефи: У вас в ряде произведений главный герой - женщина или девушка. Причем в основном с техническим складом ума, умная и готовая на риск, но риск продуманный и обоснованный. Что или кто подтолкнул вас на этот образ?
      
       С.А.: Нравятся они мне. Встречал. Может, и не настолько "крутых", но постоянно стремящихся к самостоятельности и в то же время понимающих свою более высокую ценность для рода людского, чем мужчин.
      
       Бефи: То есть, вы ставите женщину выше мужчины? Но тогда, может быть, стоит вернуться к матриархату? (улыбается)
      
       С.А.: Не выше и не ниже. Мы с ними сотрудничаем. Неравноправно и неизбежно. И стараемся получить от этого удовольствие. А те, кто жил при матриархате, вряд ли знали это слово! Шучу (смеётся). Они просто жили так, как это помогало сохранению человеческой популяции в тот период.
      
       Бефи: К какому виду фантастики вы сами относите свои произведения? Приключения, Научная или боевик?
      
       С.А.: Стараюсь держаться в пределах Научной Фантастики. Но какая же книжка без приключений? Только скучная. А несколько рассказов сознательно писал в стиле Голливудского фантастического боевика, не сильно заморачиваясь на "заклёпках", но стараясь, чтобы получился "драйв". Они у меня вышли откровенно слабенькими, скорее всего, не для бумаги.
      
       Бефи: Судя по вашим творениям "Кусочек одеяла", "Узелок", "Жанко", вы все-таки пытаетесь подвести даже под боевик строгую научную базу. Откуда у вас неплохой запас знаний про различные тематики науки?
      
       С.А.: Я разрабатываю дозиметрическую аппаратуру.
      
       Бефи: Если можно, выскажите ваше мнение о развитии цивилизации. Каким путем она пойдет все-таки? Закуклится на Земле, решая внутренние проблемы, или осуществит рывок в космос и его освоение? Хотелось понять, почему вы выбираете именно такой путь развития?
      
       С.А.: Человечество всегда будет оставаться на Земле, и посещать только её ближайшие окрестности. Послать человека дальше орбиты Сатурна можно только в виде мумии. Такова объективность. Так что людям нужно учиться ладить с природой и собственной численностью, да и между собой поменьше ссориться. Роман "Странный мир", которым интересовался Darkness, как раз об этом. Если говорить о том, что я выбираю в качестве миров, в которых развивается сюжет, так это всё, что угодно. Что-то "списываю" у других, что-то выдумываю. Главное, чтобы сочинялось с удовольствием. Конечно, масса подражательных вещей.
      
       Бефи: Чье влияние вы ощущаете, точнее, ваше личное мнение, ваша фантастика, по стилю, к какому автору ближе?
      
       С.А.: Всегда хотел подражать Гаррисону и Хайнлайну. Чую, что не дотягиваю, но буду стараться.
      
       Бефи: Обычно задают вопрос: "какие произведения этих авторов запомнилось больше всего?". Я спрошу по-другому: какие идеи из этих, не побоюсь сказать, классиков Вам наиболее запомнились?
      
       С.А.: Пожалуй: "А что, если попробовать по-другому?"
      
       Бефи: Есть мнение, что некоторые ваши вещи очень напоминают Булычева...
      
       С.А.: Крапивина тоже могут напомнить. Невольно подражаешь тем, кто нравится, а любимых писателей у меня много.
      
       Бефи: Крапивин, Булычев и другие - старая гвардия советской фантастики. Я, как понимаю, вы начали писать годах так в 1996-1998? Если бы СССР не пал, и существовал до сих пор, вы бы начали писать фантастику?
      
       С.А.: Писал бы, наверное. А вот на счёт публикации, не уверен. Тогда это было сложнее: ни Интернета, ни сайта Самиздат. Так что скорее это вопрос техники коммуникаций, чем общественного строя, хотя связь между ними имеется.
      
       Омбрэра: Сергей Александрович, скажите, пожалуйста, как у вас происходит работа над сюжетом? Рождается ли он сразу "от и до" или вначале лишь какая-то центральная сцена и/или образ главного героя? Пишите ли вы план, продумываете ли сюжет логически или пишите интуитивно? Много ли исправляете при редакции (в смысле сюжета)? И еще: детали, термины, мат.часть выдуманного мира - вы как-то структурируете, а как именно?
      
       С.А.: Трудно отвечать по пунктам... Обычно придумываю героя, не очень гадкого, мир, в котором он оперирует, и создаю ему проблему. А потом представляю себе, как такой человек с такой проблемой справится, и записываю. Тут, пожалуй, больше логики, чем чувств или интуиции. При редакции в смысле сюжета исправляю немного, обычно, если "занесёт" или, скажем, эпизода какого-то не хватает для ясности дальнейшего повествования.
    Мат.часть мира возникает по ходу повествования, опять же, из логики. Как он при этом структурируется - не знаю, но как-то это получается. А вообще, стараюсь не описывать, а иллюстрировать, то есть, сообщать "факты", на основе которых читатель может себе сам представить этот мир. И вот здесь - больше всего претензий от читателей: меня часто понимают неверно, приходится возвращаться к ранее выложенным местам и прописывать яснее.
       Вообще-то я разработчик физической аппаратуры, так что в терминологии косячу мало. Нередко заглядываю в гугл, чтобы уточнить непонятки.
      
       Бефи: Еще вопрос: что на ваш взгляд, не должна делать фантастика?
      
       С.А.: Ума не приложу. Одни банальности на ум приходят.
      
       Бефи: Поговорим об отдельных ваших произведениях. Мне интересно, примерно в каком году было написана повесть "Исходная данность"? Ведь эта почти типичная история "робинзонады". Мне понравилось эта попытка показать строй, который может и сегодня дать новое нашей стране.
      
       С.А.: В 1998 г.
      
       Бефи: Что послужило толчком к написанию данного произведения?
      
       С.А.: Робинзонадный голод. У меня ведь уже несколько Робинзонад.
      
       Бефи: В каком смысле? Вы сами попадали или ваши герои - в других книгах? Сразу хочется спросить - у вас есть опыт туристической жизни? (улыбается)
      
       С.А.: Мне кажется, у всех, живущих в России, он есть. Хотя бы помаленьку. А робинзонады - просто интересно, да и потом, их маловато встречается.
      
       Бефи: Но хочу заметить: описание другой психологии, точнее, преобразованной земной, как-то неправдоподобно. Ведь для создания и укрепления такого типа сознания могут потребоваться века. Хотя могу, конечно, предположить, что и такое возможно: примеры закрытых обществ существуют и в наше время.
      
       С.А.: Согласен по всем пунктам, потому и "запихнул" героев в безвыходное при ином поведении положение. Если бы не консолидировались, загнулись бы менее чем за местный год.
      
       Бефи: Интересен один момент из повести: вы показываете, что иногда можно вернуться к полигамии, чтобы увеличить население. Но при такой структуре возможны различные случаи, приводящие к трагедиям, подобным Шекспировым. Неразделенная любовь, борьба за власть, как средство добиться как можно больше женщин и т.д. Не кажется, что именно из-за этого повесть немного наивная?
      
       С.А.: Случаи и трагедии от вида "гамии" не зависят. Все упомянутые Вами проявления имеют место и при нынешнем варианте сотрудничества разнополых существ.
      
       Бефи: Не зависит - тут я с вами полностью согласен. Но частота таких случаев вероятно сильно увеличивается. Вы сами хотели бы жить с гаремом? (улыбается) И последнее (пока): как вы сами, сейчас, оцениваете это произведение?
      
       С.А.: Как синопсис романа. Тогда я их (романы) писать боялся, а в умеренный размер это поместилось неидеально. Зато динамично.
      
      
       Полную версию интервью с Сергеем Калашниковым вы можете прочитать по адресу: