Память

Двадцать первого века, так коротки сны,
Жизни дар не умеем ценить,
И картины жестокие давней войны,
Стали ночью ко мне приходить.

Стрелы резали небо на сотни кусков,
Сталь крошилась, как горный хрусталь,
С ног сбивал грубый ветер средних веков,
Унося колокольный звон в даль…

Над крестами соборов, дым казни весел,
Горло жег, не давая дышать,
Меч двуручный от крови соленой  ржавел,
Запрещал о врагах забывать.

Конь храпел, рвал узду, бил копытом в гранит,
Ветер плащ мой яростно рвал,
Жгла мне кровь голубую память обид,
Голос предков к отмщению звал.

Эту ненависть прадед отцу завещал,
Тот сберег – и мне поручил,
Я жаждал сражения, я боя искал,
Свою ярость святую копил.

Почти сто долгих лет глумилась война,
Над любовью и жизнью самой,
Нас лишила покоя и крепкого сна,
Были сыты мы вечной враждой.

Как волны океанские в грозной борьбе,
Сошлись ареалы разных знамен,
Этот бой стал последний во славной судьбе,
Многих древних и гордых имен.

Я тогда не увидел противника глаз,
Щель забрала, как пропасть черна,
Конь взвился на дыбы, и пробил мой час,
Чашу мести я выпью до дна.
 
От ударов мечей раскалялася ночь
Сталь горела от жара сердец,
Щит раздробленный молча бросил я прочь.
Уже близился битве конец.

Жадной стали огонь, я кровью гасил,
Меч тяжелый тупился в бою,
Я забыл как дышать, только сек и рубил,
Ветром выпустил душу свою.

Я высокого рыцаря сбросил с коня,
Шлем упал с его головы.
В его светлых глазах увидел вдруг я,
Всю бессмысленность этой войны.

Я увидел, как мать провожала его,
И невесту увидел в слезах,
Как просили у Бога они одного
Чтобы жизнь сохранил он в боях.

Но все заслонила старуха с косой,
Как ужасна в юности смерть.
Останется холмик с надгробной плитой,
Холод смерти огнем не согреть.

Я упавшего юношу прежде не знал,
Не был ОН предо мной виноват,
Но убить его предок мой завещал,
Уже больше столетья назад.

Я завет исполняя меч кровавый занес,
Но отбросил жестокий метал,
Хватит смерти и боли! хватит горя и слез!
 НЕ ХОЧУ НЕНАВИДЕТЬ! УСТАЛ..