Сказки дедушки Сборник сказок

Сказки дедушки…

Ёжик Прошка

Ёжик Прошка родился совсем недавно. Но, как и взрослые ёжики, его спинка, бока и лобик были покрыты иголками. Только иголки были мягкими и неколючими. Прошка уже научился бегать, сворачиваться клубком и громко фыркать, когда чем-то был недоволен или чего-то боялся.
Однажды, когда его родители ушли за грибами, ёжик Прошка вышел из дома и пошёл погулять. И увидел он тропку, которая вела в гору. Шёл он, шёл и вдруг видит над тропкой, прямо над ним, низко-низко склонилась ветка со спелой грушей. Обрадовался Прошка, встал на задние лапки, протянул свою маленькую ручку к этой сладкой груше, как ветка вдруг поднялась. Тогда он стал прыгать, но это не помогло - ветка с грушей поднялась ещё выше.
Расстроился Прошка, чуть не заплакал, но делать нечего, и он пошёл по тропке дальше. Идёт он, идёт, видит над его головой, совсем низко, на тонкой веточке висят крупные спелые вишни. Обрадовался Прошка: «Сейчас сорву и съем». Только протянул свою маленькую чёрную ручку, как веточка поднялась вверх, и Прошка опять ничего не смог достать. Он и прыгал и  подставлял под ноги камушки, но ветка поднималась всё выше и выше.
Теперь Прошка уже не смог сдержать слёзы. Заплакал Прошка и пошёл по тропке дальше. Видит, впереди, над тропкой, склонился куст малины, усыпанный спелыми ягодами. «Ну, на этот то раз я нарву ягод», - подумал он и стал уже заранее облизываться. Но когда он захотел сорвать эти ягодки, ветки малины тоже поднялись вверх, и опять Прошка не смог достать ни одной ягодки.
Совсем расстроился Прошка и пошёл по тропинке дальше. Вдруг тропинка закончилась, и вышел наш ёжик на большую лесную поляну. Вся поляна была покрыта зелёной травкой и цветами. Над цветами гудели толстые шмели. Но Прошка шмелей не боялся: «Пусть только попробуют меня укусить,- думал наш маленький ёжик, - я их сразу уколю иголочками». Он свернулся клубочком и стал ждать, подлетят ли к нему шмели или нет. Но шмели не подлетали. Им не было никакого дела до маленького ёжика – они собирали с цветков сладкий нектар. Тогда ёжик развернулся и побежал по поляне, на краю которой росли большие и толстые берёзы. Мама ему говорила, что на полянах, около берёз, растут белые грибы-боровички. А все ежи любят грибы и всегда приносят их из лесу на своей спинке. Вот и Прошка решил найти такой гриб-боровичок. И действительно, на краю поляны, под берёзкой, увидел он большой гриб. У боровичке была коричневая шляпа и очень толстая ножка.
- Пожалуй, мне с таким большим грибом не справиться, - подумал Прошка, но всё-таки подбежал к боровичку. А боровичок оказался совсем не простым. Это был лесной волшебник дед Боровик.   Увидел Боровик Прошку, снял свою шляпу и сказал: «Здравствуй, Прошка, давно тебя поджидаю. Почему у тебя такой расстроенный вид, почему у тебя такие красные глаза? Ты что, плакал, что ли?»
Рассказал Прошка про то, как не смог достать грушу, вишенки и малину, как ветки не хотели ему поддаваться и поднимались вверх. И Прошка снова заплакал горькими слезами.
- Ай-я-яя-яй! – рассердился дед Боровик. - Я только сейчас разглядел тебя хорошенько. Посмотри на свою мордочку, посмотри на свои ручки! Ты сегодня утром не умывался, у тебя из-под носа торчат козявки! Ты, наверное, сегодня и зубы не чистил? Как тебе не стыдно! Боровик так рассердился, что совсем вылез из земли и затопал ногами: «Сейчас же иди и умойся!»
- Где же я здесь умоюсь? - расстроился Прошка.
- Иди к колокольчикам, они тебе помогут.
Видит Прошка, посреди поляны стоят большие синие цветы-колокольчики и кивают ему своими головками. А в один из колокольчиков залез большой шмель. «Наверное, тоже решил умыться», - подумал Прошка и подбежал к колокольчикам. А шмеля, как мы уже знаем, он не боялся.
Только он подбежал к крайнему колокольчику, как цветочек и говорит ему своим звонким голоском: «Подставляй ладошки!». Подставил Прошка ладошки, колокольчик наклонился и вылил из своей синей чашечки целую струю прозрачной, чистой и очень холодной воды. Прошка стал умываться, но воды не хватило. Тогда другие колокольчики тоже наклонили свои чашечки и стали лить воду на Прошку. Получился настоящий душ. Сначала Прошка испугался, а потом ему понравилось, и он стал бегать от одного колокольчика к другому, и все колокольчики поливали его из своих чашечек. А шмель рассердился и улетел.
- Ну-ка, подойди ко мне, - а это Боровик подзывал Прошку, -  дай я на тебя посмотрю. Вот теперь ты стал чистым и красивым. На тебе зубную щётку. Иди, почисти свои зубы.
- А чем же я буду чистить?
- Пойди к деду Пыху. Он тебе даст зубного порошка. Насыпь порошок на мокрую щётку и почисть.
Смотрит Прошка, а на поляне стоит круглый, как шарик, белый грибочек. Стал этот грибочек расти прямо на глазах. Он раздувался и раздувался, а когда стал совсем большим, то закричал: «Скорее беги ко мне, а то я сейчас лопну!»
Подбежал Прошка к Пыху, а тот как пыхнет на зубную щётку Прошки и говорит: «Видишь, на щётке зубной порошок? Теперь чисть свои зубки. Иди опять к колокольчикам, они тебе снова помогут, дадут чистой водички».
Подбежал Прошка к колокольчикам, и те дали ему водички, чтобы прополоскать рот. Когда Прошка закончил умываться и чистить зубы, он подбежал к Боровику, и тот похвалил его:
- Какой ты стал чистый и красивый. Посмотри в зеркальце.
-А где зеркальце?- спросил Прошка.
- А ты пойди к лужице и увидишь.
Подошёл Прошка к лужице, наклонился над ней и увидел в ней себя, как в зеркале. Мордочка его была чистенькой, чёрный носик блестел, а иголки не лежали. Они  торчали, как щётка, и были крепкими и острыми.
- Теперь можешь идти домой, -  с этими словами Боровик надел на голову шляпу, ножки его погрузились в землю, и стал он похож на обыкновенный белый гриб.
Прошка поклонился ему, сказал: «Спасибо, дедушка! До свидания!», - и пошёл домой по той же тропинке. Вскоре он увидел куст малины, набрал целую горсть сладких ягод и пошёл дальше. Потом он дошёл до вишнёвого куста, и ветка сама наклонилась к нему.
Идёт Прошка, жует ягодки и стреляет косточками в разные стороны. Он знал, что потом из этих косточек вырастут новые вишнёвые кустики. А в конце тропинки стояло дерево-груша. Только захотел Прошка достать сладкую грушу, как она сама упала ему на спину и застряла в его иголках. Идёт Прошка домой, несёт на спине спелую жёлтую, с красным бочком,  грушу, а навстречу ему бегут мама ежиха и папа ёж. Они уже сильно беспокоились, но, увидев Прошку, обрадовались.
Рассказал им Прошка про деда-Боровика, про колокольчиков, про малину, про вишню, а про грушу не стал рассказывать. А что про неё рассказывать, её и так видно.
С тех пор наш Прошка всегда умывается и утром, и в обед, и перед сном. Это самый чистенький и самый красивый ёжик на свете.


Воробей Стёпка

На бетонный забор приземлился пушистый комочек. Это был маленький воробей. Он только недавно вылетел из своего уютного гнёздышка, но уже считал себя взрослым.
Но мама-воробьиха так не считала. Она неусыпно следила за ним, учила жизни. Ей часто приходилось летать за кормом, и только в это время воробей Стёпка, а так звали её сына, был по-настоящему свободен.
- И чего это она всё кормит и кормит, как будто я голодный, - так размышлял Стёпка и поглядывал по сторонам. Рядом на заборе скакали и просто сидели другие воробьи. Они частенько смеялись над ним и кричали: «Маменькин сынок, маменькин сынок!» Они считали, что он без мамы жить не может. Стёпка сильно переживал от насмешек и бросался в бой, но воробьишки спрыгивали с забора и, расправив уже окрепшие крылья, улетали в лесной питомник, где всегда решали вечную проблему: кто из них самый сильный.
А Степка не мог лететь за ними, его крылья ещё не окрепли, через перья проступал желтоватый пух, а в углах клюва была видна яркая жёлтая каёмка. Но Стёпку это не смущало: «Погодите у меня, я вам ёщё покажу! - грозился он, - Просто мне неохота лететь. Здесь на солнышке и тёплом заборе лучше, чем  там, куда вы улетели».
 И Степка, негодующе почирикав, постепенно успокаивался, но ненадолго.  Он начинал беспокойно поглядывать по сторонам - мать воробьиха долго не появлялась.
- Да мне и не хочется кушать, пусть себе летает, где ей надо, - я сам могу себя прокормить, - так размышлял Стёпка, поглядывая вниз, туда, где жили две собаки. У обеих собак были собственные дома. Большая собака жила в большой конуре, а маленькая –  в маленькой. Рядом с ними стояли чашки с едой. Собаки были привязаны железной цепью к проволоке и бегали вдоль неё.
- Надо будет, я возьму и спущусь к этим псам, и поем из их чашки. Подумаешь, собаки, ничего в них страшного нет. Надо только дождаться, когда они улягутся спать в свои домики, - так размышлял Стёпка, глотая слюнки. Он сильно проголодался, но не подавал вида.
В это время к собакам спустились две вороны. Они, поглядывая по сторонам, подошли к чашкам с собачьей едой. Вдруг из большой конуры выскочил рыжий пёс по кличке Чубайс и на лету схватил одну из ворон за хвост. Ворона громко закричала и вырвалась, оставив хвост в его зубах. Чубайс выплюнул перья и, громко рыча, стал рыть землю лапами. А другая собака осталась лежать в своей конуре, она даже не пошевелилась. В этот день около чашек с едой дежурил Чубайс. А завтра чашки будет охранять Сёмка.
Сёмка, конечно, видел, как Чубайс чуть не поймал ворону и в полудрёме подумал: «У меня бы не ушла», - затем он снова закрыл глаза. Скоро он видел сон. Он дёргал лапами, тихонько лаял и рычал. Наверное, во сне он уже охранял чашки от непрошенных гостей.
В это время прилетела воробьиха. Во рту она держала жирного мотылька. Стёпка сразу подскочил к матери и открыл рот. Только воробьиха поднесла мотылька к его клюву, как из соседнего питомника раздались крики: «Маменькин сынок, маменькин сынок!»
Стёпка взъерошил перья, повернулся в сторону питомника, где сидела стайка воробьишек, и возмущённо зачирикал: «Вот погодите, доберусь до вас, сами вы маменькины!» Он повернулся к воробьихе, и она сунула мотылька в его раскрытый от возмущения клюв,  но Стёпка ловко увернулся.
Мать громко и часто зачирикала. Ёё слов Стёпка не разобрал, так как мотылёк мешал ей говорить. Наверное, она говорила, что мотылёк очень вкусный. Но Стёпка не забыл про насмешки своих более старших товарищей и закрыл клюв крепко-накрепко.
Мать громко возмущалась, держала мотылька прямо перед носом Стёпки, но он оставался непреклонным. Но голод не тётка. Он широко открыл рот и затрепетал крылышками, давая понять воробьихе, что готов съесть мотылька. Но тут с соседнего питомника снова раздались крики воробьишек: «Маменькин  сынок, смотрите, Стёпка - маменькин сынок!». И Стёпка снова закрыл рот.
Возмущения матери не было предела. Она взлетела и направилась в сторону липы, где, устроившись на цветущей ветке,  намеревалась уже сама съесть мотылька.
Стёпка бросился за нею. К радости матери, теперь летел он ловко и быстро. Оказывается, Стёпка уже мог летать, только боялся. Здесь, в густой кроне липы Стёпка выхватил мотылька из клюва матери и ловко проглотил.
Мать сразу улетела искать новую порцию корма для своего любимого сына, а Стёпка решил разобраться со своими обидчиками. Он чирикнул и полетел к питомнику.
- Кто тут кричал «маменький сынок»? - сказал Стёпка, взъерошив перья и распустив крылья, - признавайтесь сейчас же!
Но воробьишки не отвечали: к ним прилетели родители и кормили их разными букашками и червяками.
- Маменькины сынки, маменькины сынки, - закричал Стёпка. Но ворбьишки не обращали на его дразнилку никакого внимания.
- Подождите, вот улетят ваши родители, тогда я вам задам, маменькины сынки.
Но тут он увидел, что на забор прилетела его мать, она принесла червяка. Стёпка сорвался с ветки и, резво махая крылышками, полетел к ней.
Подскочив к матери, он раскрыл клюв, чтобы принять корм, но с соседнего лесного питомника раздались крики его товарищей: «Маменькин сынок, маменькин сынок!»
Стёпка держал червяка и пытался что-то прочирикать в ответ, но червяк крутился в его клюве и мешал говорить.
-  Подождите, сейчас вот проглочу червяка, тогда я вам задам, - думал он, - сами вы маменькины сынки.



;
Зимняя сказка

И вот, как это бывает в уральских горах, наступила зима, крепкая морозами и богатая снегами. Сосны привычно стояли бок о бок и от холода примолкли. Они спали. Они всегда спят, когда стоят такие крепкие морозы. Здесь, в лесу, всегда спокойно, и никто не тревожил их сон, а толстая кора защищала от мороза, как шуба лису или белку.
 Наши сосны считались весьма знатными. Они были самыми высокими, самыми красивыми и самыми старшими. Каждой из них было не менее трёхсот лет. Иногда они спорили между собой, кто из них старше, но споры ни к чему не приводили, да и некому было в этом лесу разрешить этот вечный спор. Разве что, тут могли помочь камни, на которых, вцепившись в трещины и щели, расположились корни. Но камни не хотели помогать в споре, у них была своя жизнь, они были недовольны тем, что эти нахальные корни каждый год проникали в тело горы всё глубже и глубже.
- Ну что вы толкаетесь и всё лезете и лезете?! - возмущались камни и снова привычно умолкали, они не любили много говорить. Они знали, что молчание – золото. Да незачем им было говорить попусту, ведь так нечаянно и проболтаешься, где в горе хранятся подземные богатства.
Корни упорно лезли и цеплялись всеми большими и маленькими отростками за гору, так как они знали, что от этого зависит жизнь их хозяев, стоящих наверху и смотрящих вверх, на солнце. Корни любили подземелье и совсем не были одиноки в его тёмной глубине. Они тесно переплетались с корнями соседних деревьев и очень дорожили этой дружбой. Корни знали обо всём, что делается наверху, так как передавали все новости друг другу по этим переплетениям. Работа у корней была тяжёлая. Они добывали воду, растворяли в ней разные соли и качали раствор наверх, своим хозяевам. А взамен корни получали живое вещество и сладости. И чем теплее и солнечней было наверху, тем слаще была жизнь корней под землёй. Корни толстели и разрастались, и вширь и вглубь. Но зимой, даже здесь, под землёй, было довольно холодно, камни иногда трескались от мороза, и треск этот пугал всех обитателей подземелья. А наверху было, все-таки, гораздо холоднее.
- Ах, как холодно, - вскрикивали на морозе шишки,- как холодно!
В этот урожайный год шишек на соснах было очень много. И белки срывали их с веток сотнями, обгрызая твёрдые чешуйки, чтобы достать сладкие крылатые семена. Некоторым крылаткам удавалось увернуться от острых зубов и липкого язычка белки, и они с ликующим криком устремлялись кто прямо вниз, штопором, а кто улетал подальше, уносимый ветром. Часть шишек белка уносила далеко от родного дерева и прятала прозапас в какую-нибудь щелку. Потом она забывала об этом, и шишка замирала в испуге, ожидая, что же с ней будет?
А мороз знал своё дело. То тут, то там раздавался треск перемёрзшего дерева. Некоторые ветви, не выдержав мороза, становились до того хрупкими, что обламывались под тяжестью снега и обрушивались вниз, пугая заснувших чёрных краснобровых тетеревов. Птицы с пушечным звуком вылетали из-под снега, садились на ветви повыше и долго наблюдали окрестности, а потом снова ныряли в глубокий снег. В глубине снежных сугробов было намного теплее. Но как только раздавался звук треснувшего от мороза дерева, тетерева снова взлетали - они боялись охотников.
- Холодно! - вскрикивали шишки на сосне. От мороза они взъерошивали свои твёрдые коричневые чешуйки и роняли из-под них крылатые семечки.
- Ой, как холодно, - отвечали им шишки с другой сосны. И скоро на всех соснах шишки так промёрзли, что уже не могли удерживать под своими чешуйками маленьких крылаток, и те с ликующими криками устремлялись кто куда.
- Вот так всегда, - проворчала сосна, разбуженная треском упавшей ветви, - всё им не сидится у своих родителей дома, - и куда их несёт?
- А сама-то…, сама себя не помнишь что ли? - проворчала другая сосна, она тоже проснулась, так как на неё села стая тетеревов. - Ты также сбежала от родителей и вон какая вымахала, тебя даже три медведя не обхватят.
- Ну, ты скажешь ещё чего-нибудь, - рассердилась подруга, - неужели я такая толстая?
- Не толще меня, конечно, я ведь старше, - и сосны снова завели спор о том, кто из них старше. Но спорили они недолго - мороз снова сковал их от головы до самых корней, и подруги погрузились в глубокий сон.

;
Боковуша

В небольшом распадке, окружённом соснами, ольхой и берёзами текла речка. Это было скромное и весёлое создание. Но в зимние месяцы Мороз сковывал её ледяным панцирем, приговаривая: «Отдохни малость, хватит журчать-то, поспи». И речка, не смея ослушаться, смиряла свой быстрый бег и замолкала, укутанная пушистым покрывалом из белого снега.
Был у неё сердечный друг, чистая душа, родник по прозванию Боковуша. Так его люди прозвали из-за того, что расположился он прямо под боком  у  пригорка, ниспадающего к речке. Боковуша сердился на хозяина зимы и всё время пытался освободить свою ненаглядную любовь из ледяного плена. Украшенный сосульками и тонким ледяным кружевом он смотрел на свою любимую и тихо шептал: «Потерпи милая, я сейчас».
 И пробив чистую ледяную корку, родник устремлялся к речке. Достигнув её берега, он без устали трудился, растапливая снег и толстый ледяной панцирь, до тех пор, пока не освобождал свою ненаглядную от плена.
 Мороз, хозяин зимы, конечно, лютовал. Он бегал вокруг них, стучал хрустальным посохом, остужал их своим ледяным дыханием, но всё было напрасно. Родник и речка теперь текли по распадку вместе. А над речкой после слияния её с чистой родниковой водой в самые страшные морозы клубился туман, как будто какой-то волшебник раскуривал гигантскую трубку. Из-за этого-то и прозвали речку Раскурихой.
А места эти были людям известны издавна. Очень удобные были эти места для человека. Приходили сюда охотники за соболем, промышляли козу, сохатого. Всякого зверя и птицы водилось здесь в изобилии и свободе. Все приходили к Боковуше испить чистой, как слеза, водицы, и всем её хватало.
Да и непростая была эта водица. Бывало, выпьет охотник кружку, и, смотришь, усталость как рукой снимет. А если у кого голова заболит, так специально за семь вёрст не ленились принести водицу больному человеку, и малому и старому. И всегда помогало.
Стояла тут, около Боковуши, бригада смолокуров из Воздвиженки. До сих пор можно найти эти старые стоянки. Словно какая-то сила тянула людей к Раскурихе. Старые люди, говорят, мыли тут хорошее золото. А как не поверить? Не зря ведь говорят. Может, и до сих пор моют, да только мы не знаем.
- Деда, а Боковуша с Раскурихой до сих пор дружат?
- А как же, внучек, дружат до сих пор. И сейчас им обоим никакой мороз не страшен. Хотя жизнь у них стала не так хороша, как прежде.
- Почему же?
- Не тот человек пришёл в эти места: неряшлив, душой неприветлив, а бывает и злобен без причины. Боковушу обижают. Напраслину на него клевещут. Мол, плохая вода у Боковуши.
- А ты деда? Что ты скажешь про Боковушу?
- А я по-прежнему люблю Боковушу. Чиста его вода родниковая, как слеза, и также,  как прежде, исцеляет добрых людей. Бывало, приду к нему, почищу его от разного сора и радуюсь. Глупые люди не понимают его чистую душу, вот и пакостят. Завтра с тобой пойдём к Боковуше, видишь, я флягу приготовил.

;
Луна

Сказка об удивительной истории, приключившейся с детьми,
и к радости их  родителей, закончившейся благополучно

Часть первая
Дети пошли в лес и пропали…

Жил был маленький мальчик Ванечка. Однажды папа и мама взяли его на дачу, в сад. А дача была за городом, далеко в горах уральских, около озера Иткуль. Красивое место, кругом лес, из-под земли родники бьют, вода из них течёт хрустальная, холодная. В лесу ягоды пахучие, сладкие. Грибы прячутся в папоротниках. Это такая трава - папоротник. Шмели над тёплой землёй гудят. Хорошо на Иткуле. Вода в озере чистая, раки по дну ползают. А через дорогу маленькие лягушата прыгают.
В саду, на даче, дом стоит деревянный, в доме две кровати стоят и одна раскладушка. Хорошо в доме. Можно залезать по лестнице на чердак, и там, наверху, можно  жить и играть. В теплице помидоры растут, на грядках - клубника красная, вишня растёт кисло-сладкая, вкусно...
Любит Ванечка поливать грядки из шланга, из лейки, из ведёрка.  А когда сильно жарко, ходит Ванечка за водой с кружкой на скважину. Нажмёт на кнопку - загудит скважина, и вода из крана льётся, холодная, прехолодная. Только много пить нельзя, а то бабушка заругается. Горло, говорит, заболит. А дедушка за это никогда не ругает. Хороший дедушка у Ванечки. И бабушка хорошая, любит она Ванечку.
 Однажды приехали на дачу две девочки, Сашенька и Дашенька. Играли они с Ванечкой, играли, а потом пошли вместе грибы искать, да заблудились в лесу. И вот стало темнеть, а они всё идут  да идут и никак не могут найти дорогу домой. В темноте они спотыкались о корни деревьев и камни, падали и плакали от ушибов и страха. Вот Ванечка и говорит: "Давайте залезем на гору и посмотрим сверху, куда идти". Ну, девочки, конечно, согласились и пошли в гору. С большим трудом они забрались на самую вершину горы, посмотрели сверху вниз, во все стороны, и увидели, что с одной стороны что-то светится - большой такой свет.  И начали они спускаться с горы в сторону, с которой был виден свет. Да и спускаться было легко, так как нашли они тропинку, и пошли по ней. Шли, шли и, наконец, спустились вниз. Смотрят, а на поляне лежит что-то большое-большое, белое-белое, а вокруг светло-светло. Подошли они ближе и думают: «Что же это такое?»
А это была Луна. Она отдыхала на поляне и спала. Спала и тихонечко дышала. Стали они ходить вокруг Луны, и вдруг увидели сбоку у Луны карманчик. Потрогали они карманчик, а он был большой и мягкий. Тогда залезли они в карманчик. Стенки карманчика светились, и от них исходило приятное тепло. Внутри карманчик был похож на спальную комнатку. На полу лежала мягкая постелька, на постельке лежала тёплая подушка и большое пушистое одеяло. Обрадовались дети, залезли под одеяло и уснули. Ведь когда они заблудились, в лесу стало темно и холодно, а в постельке было тепло и приятно. И они совсем не боялись, ведь Луна, знали они, всегда добрая и по ночам светит заблудившимся людям, чтобы они нашли дорогу домой.
Только заснули дети, как Луна проснулась и говорит себе: «Что-то я сегодня заспалась, уже стало темно, а я ещё не на небе. Пора заблудившимся людям светить».
Начала она шевелиться, как воздушный шар, и потихонечку подниматься над поляной, потом  выглянула из-за горы,  посмотрела вокруг и медленно полетела вверх, на небо. А дети в это время спокойно спали и видели приятные сны.
Ванечка поспал немного и проснулся. Он позвал маму, но мама не отозвалась. «Что такое?», - подумал он и начал щупать рукой около себя, и вдруг вспомнил, что они заблудились и залезли в карманчик к Луне.
Тогда он полез по стенке карманчика наверх, выглянул наружу и испугался - ни поляны, ни горы, ни земли не было. Кругом было пусто, а земля была далеко внизу. Закричал он девочкам: «Скорей! Смотрите! Мы на небе!»
Девочки проснулись и тоже выглянули из карманчика. А Луна в это время тихонечко плыла по небу и светила на землю, чтобы никто не заблудился в темноте. Дети начали кричать: «Мы здесь, мы на Луне!» Но Луна была  так высоко, что никто на земле не слышал, как кричат дети.
А в это время взрослые бегали по даче и вокруг дачи, по лесу, и кричали: "Ау - Ау!"  Но дети не откликались. Дети пропали.

Часть вторая

О том, как всё благополучно завершилось…

Дети громко кричали, смотрели с Луны на землю, но их никто не слышал и не видел, потому что они были очень высоко на небе.
Наконец их услышала сама Луна. Засунула она руку в карман, вынула оттуда детей, поднесла их к глазам и начала рассматривать.
- Что это такое, кто  это пищит?
- Это мы -  Ванечка, Дашенька и Сашенька, - испуганно закричали дети.
 Наконец Луна поняла, что это дети и стала расспрашивать, как это они к ней попали, и почему она этого не заметила. Ну, Ванечка, конечно, объяснил всё, как было, объяснил хорошо и толково. Ведь он был мальчик умный и смелый.
- Ну, ладно, - сказала Луна, - раз вы у меня в гостях, полезайте  ко мне на спину вот по этой лесенке. Залезли дети на спину Луне и увидели скамеечку. Уселись они на скамеечку, а Луна им говорит:
- Пристегните ремни.
- Конечно, мы что, не понимаем что ли? - ответил за всех Ванечка. - У дедушки  в машине тоже есть ремни, безопасности называются.
Детям было страшно, когда луна наклонялась, чтобы посмотреть вниз, на землю, или шевелилась, чтобы взглянуть на звёзды, но было очень интересно смотреть по сторонам. Ванечка смотрел, смотрел на землю, но видел только облака, большие реки и моря, но домов и людей не было видно, потому что до земли было очень далеко.
- Вот была бы подзорная труба или большой морской бинокль, - подумал Ванечка и сказал об этом Сашеньке и Дашеньке.
Девочки отстегнулись от скамейки и поползли по Луне к её уху. Они добрались до уха и  сказали, что хочет Ванечка. Луна была добрая и сказала: «Есть у меня большой телескоп, можете через него смотреть на землю».
Вынула она телескоп, поставила его около скамеечки и сказала: «Смотрите».
Дети начали смотреть. У телескопа было три глазочка, и они могли смотреть сразу вместе. Когда они посмотрели в телескоп на землю, то ничего не увидели. Но Луна сказала: «Покрутите винтики». Покрутили дети винтики, и сразу всё стало видно. Смотрят дети, а их папы, мамы, дедушки и бабушки бегают вокруг дачи, ищут их,  но только не слышно, что они говорят. Не слышно, потому что земля далеко-далеко.
Тогда Ванечка говорит: «Тётя Луна, нам надо вернуться домой, а то мама и папа нас будут сильно ругать».
Ну, Луна, конечно, подумала и ответила: «Я вас без подарочка не отпущу», - и дала всем по молоточку. Потом подлетела к небу, где было много звёздочек, и сказала: «Можете немного постучать молоточком».
Начали дети стучать по небу молоточками, откалывать маленькие звёздочки и складывать их в карманы. Некоторые звёздочки отскакивали и падали на землю. А люди кричали: «Смотрите! Звезда падает!»  Они не знали, почему эти звёздочки падали с неба. Про это знали только Луна, Ванечка, Сашенька и Дашенька.
- Ну, хватит», - сказала Луна, - теперь вам пора домой. Дала она им ещё каких-то камешков голубеньких  и приказала: «Садитесь на мои ладони и крепко держитесь за пальцы».
Сели дети на ладошки Луны, схватились за её пальцы и стали ждать. Вдруг руки Луны стали расти, расти и приближаться к земле.
 А люди внизу увидели, что от Луны до самой земли протянулись два серебристых луча, а потом враз пропали. Удивились люди, что же это такое было? Ну, а мы то знаем, что это было - это Луна вернула детей прямо на дачу.
 Слезли дети с ладошек, смотрят, в саду темным-темно, все спят. Тогда они помахали Луне ручками и потихоньку зашли в дом, сначала на веранду, потом открыли дверь в комнату и залезли в постели.
А в это время взрослые возвращались из лесу, где они долго искали пропавших детей. Они были печальны. Мама Ванечки плакала, а папа её успокаивал, мол, найдутся дети, утром опять искать будем. Зашли они в дом и видят, светится что-то в кроватках. А это дети с камешками-звёздочками  играют. Закрылись с головой одеялами и играют. А свет от камешков и через одеяла видно. Подошли родители к кроваткам и открыли одеяла. И сразу в доме стало светлым-светло. Это камешки сияли разноцветными огоньками. Удивились родители  и спрашивают: «Где вы были?»  А дети отвечают: «Мы были на Луне».
Не поверили взрослые  детям, начали спрашивать снова. Но дети отвечали одно и то же: на луне, да на луне. Так и не поверили взрослые детям, но мы-то знаем, что они говорили правду, иначе  не  было бы этой сказки.


;
Дом, который лежал на боку

- Эй, Муха! Отдай портфель!
Муха, бежал впереди и держал в обеих руках два портфеля. За ним гнались две девчонки, а следом - целая орава кричащих пацанов.
- Муха, отдай портфель, а то получишь!
Но Муха, не обращая внимания на крики, выскочил со школьного двора и бросился через дорогу.
 Вскоре впереди раздались торжествующие крики воинственных девчонок, которые едва не догнали злоумышленника. Муха бросил портфель и побежал вглубь двора, отрываясь от преследователей.
Я ускорил шаги и вскоре догнал двух мальчиков, которые о чём-то оживлённо говорили. Один шёл, размахивая снятой тёплой курткой, другой шёл без шапки и волочил за собой по снегу рюкзак, зацепив его суковатой палкой за лямку.
- Это ты что ли, Муха?- спросил я того, который волочил рюкзак.
- Нет, это Мухамедшин, он убежал.
- Он из вашего класса?
- Из нашего, - ответил с готовностью мальчик.
- А как тебя звать?
- Андрюха, я живу вон в том доме, видите,  вон в той пятиэтажке. А Муха живёт в девятиэтажке, - добавил он.
- Выходит, у него дом выше твоего.
- Выше, - явно огорчённо ответил мой спутник, маленький круглоголовый крепыш с большими серыми глазами. Видно было, что беседа ему нравилась, и он уже рассказывал, что у него есть кошка и маленькая собачка и что они дерутся между собой из-за мяса.
- А мы тоже переедем в высокий дом, - вдруг без всякой связи заявил Андрюха, и подтянув рюкзак, волочившийся за ним на палке, надел его на плечо. Затем он достал из запазухи меховую шапку и надел её на голову.
- А чем тебе твой дом не нравится?
- Конечно, Мухе с девятого этажа всё видно, а наш дом низкий, ничего не видать, только один двор.
- Ну, вот тут ты неправ. Он просто лежит на боку.
- Как это? - удивился мальчик.
- На самом деле, ваш дом больше девятиэтажки твоего друга Мухи. Если твой дом встанет, то будет очень высоким, гораздо выше Мухиного.
Такой оборот просто ошеломил Андрюху. Он даже остановился и посмотрел на свой дом округлившимися глазами.
- А где у него голова?
- Голова будет наверху, в восьмом подъезде.
- Вот здорово, я ведь живу в восьмом подъезде, на самом верху. – И Андрюха припустился к своему  дому. Но, вспомнив обо мне, он остановился и крикнул: «До свидания!»  Я попрощался с ним, помахав рукой.
Придя домой, Андрюха с воодушевлением рассказывал маме, как он познакомился с новым дедом, о Мухе, который стащил у Сашки портфель, о том, что, оказывается, есть такая отметка, называется  кол. Но эту отметку в их классе никому не ставили.
Андрюха вовсю готовился к Новому году. Собственно говоря, он готовился к Новому году пока только в мечтах и выспрашивал у родителей, что ему подарит Дед Мороз, куда он спрячет подарок, под ёлку или под подушку? Он знал, что, на самом деле, Дед Мороз – это сказка, но втайне верил: «Всё-таки, Дед Мороз где-то существует». В мечтах о чудесах Нового года Андрюха незаметно для себя заснул.
Вскоре он почувствовал, что кровать под ним начала двигаться. Он открыл глаза и с замершим сердцем стал прислушиваться к ночной тишине. Всё было спокойно - кот лежал на кресле, Кузька похрапывал под сервантом, яркая луна светила в окно, белые, в пушистом снегу, ветки дерева наклонились и как будто смотрели в комнату.
Но вот снова кровать под ним начала двигаться, а в серванте зазвенела посуда. Он испугался и стал звать маму. Но голос почему-то почти не звучал, хотя он пытался кричать громко.
Вдруг послышался какой-то шёпот: «Мальчик, не бойся. Посмотри в окно».
Андрюха глянул в окно и в очертаниях пушистой ветки узнал девочку из соседнего класса. Она махала ему белой варежкой и что-то говорила. Но не было слышно ни слова, потому что по улице в это время проезжал большой ночной автобус. Девочка сидела на ветке, смотрела на него и кивала головой. С её шапки срывались снежинки и  окутывали девочку искрящимся облачком.
Андрюхе совсем не было страшно, хотя кровать его двинулась к другой стенке и вдруг заехала туда, где висел ковёр, а ковёр почему-то полез на потолок.
Девочка отчаянно замахала руками, шубка и шапка её начали осыпаться, и девочка исчезла - как будто начала падать вниз.
- Внимание домовым! Внимание! Говорит домоуправление, говорит домоуправление! Всем домовым!  Всем! Всем!- раздался голос. - Следите, чтобы вещи не падали со стен и пола, не пугайте людей и детей!
Андрюха обернулся на голос и увидел, что экран телевизора светится, а в нём сидит диктор, похожий на того человека, с которым он познакомился, когда шёл из школы.
Зови меня, Андрюха, Новодедом, - улыбнулся с экрана человек и вышел в комнату, прямо в комнату, в которой спал Андрюха. Экран телевизора потух, а Новодед остался.
Любопытство так и распирало Андрюху, когда Новодед подошёл к его кровати и уселся в кресло, спугнув кота.
- Ну, что? Ты не чувствуешь, что происходит?
- Почему-то кровать заехала на стенку, - ответил Андрюха.
- А ты посмотри в окно.
Андрюха вылез из тёплой постели и подбежал к окну. Из окна был виден весь город и озеро Синара, а дальше была видна церковь, и сады, и речка, и дальние леса. Хорошо был виден дом Мухи, его девятиэтажка. Андрюха понял, что его собственный дом встал и уже не лежит на боку. А Новодед улыбался и говорил:
- Отсюда, сверху, с восьмого подъезда, всё видно. Посмотри, Андрюха, вперёд, видишь, кто это летит по небу?
- Андрюха посмотрел в ту сторону, куда показывал Новодед, и увидел большую, пушистую ёлку, которая плыла по небу. На ёлке сидели Дед Мороз со Снегурочкой, у которой было странно знакомое лицо, а сзади ёлки болтался на верёвке какой-то рюкзак. Дед Мороз оглядывался и что-то говорил Снегурочке, показывая на рюкзак.
- Сейчас они его отцепят, и тогда пропал мой рюкзак, и мой дневник, и пенал - всё пропадёт. А мне завтра идти в школу.
- Это мой рюкзак! – закричал Андрюха. – Не отцепляйте! Везите сюда! Сюда - а - а - а!
Тут раздался какой-то скрип и громыхание. Новодед вдруг куда-то исчез. Кот громко зашипел и прыгнул в кресло, которое покатилось по комнате. Андрюха испугался, прыгнул в кровать и закрылся с головой одеялом.
- Андрюша! Пора вставать. В школу опоздаешь! – раздался над его головой знакомый голос.
Андрюха открыл глаза и посмотрел в окно. За окном шёл густой снег, на заснеженной ветке, похожей на девочку из соседнего класса, сидели толстые красногрудые снегири. Они вылущивали из крылышек семян клёна съедобную часть и что-то тихо пели. Их пение было похожи на звуки  маленьких дудочек. А дом опять лежал на боку, и не было видно ни озера, ни церкви, ни летящих на ёлке Деда Мороза и Снегурочки.
И рюкзак спокойненько лежал на стуле, там, где он, Андрюха, оставил его после того, как сделал уроки.
- Мама, ты ночью крепко спала?
- Крепко ли я спала?- переспросила мама. Никогда, сынок, я так крепко не спала.
- А сон видела?
- Ты знаешь, сынок, видела я такой удивительный сон, будто я снегурочка и лечу по небу на большой новогодней ёлке вместе с Дедом Морозом. И видела я сверху, будто наш дом встал на ноги и поднялся высоко над городом.
- А в мешок с подарками ты не заглядывала?
- Нет, мешок был крепко завязан. Только я начала его развязывать, как почувствовала, что кровать моя почему-то затряслась, и я проснулась.
- Но ты же была на ёлке, а не на кровати?
- Так ёлка была во сне, а кровать, вон она, и никуда она не делась, - ответила мама, и ласково потрепав его за волосы, добавила, - да ты у меня совсем ещё маленький!
Но Андрюха понял, что мама слишком крепко спала и ничего не поняла. По пути в школу он всё никак не мог решить, рассказывать про ночное происшествие Мухе или нет? Он теперь уже не завидовал Мухе и с любовью оглядывался на свой дом, дом, который лежал на боку.
               
;
Швейцария

Ванечка Ресничкин родился совсем недавно, четыре года назад, но он почему-то считал, что жил всегда, а о предстоящей жизни он не думал, ему было не до этого. Ванечка был страшно занят познаванием окружающего мира. А главным источником знаний, конечно, был дед.
- Деда, а почему у кота есть хвостик, а у меня нету?
- Ну, ты еще маленький. Может еще вырастет, - улыбался дед.
Но внук пока не понимал шуток и был совершенно серьёзен. Когда бабушка его купала, он всё проверял, не вырос ли у него хвостик и спрашивал: «Бабушка, посмотри, не растёт ли там хвостик?»
Бабушка смеялась и говорила: «Ты плохо кушаешь, поэтому и не растёт, - а потом добавила, - ты что, не знаешь что ли, что у людей  хвостики не растут?»
- А деда говорил, что растут.
Ванечка ещё долго проверял место, где по его расчётам должен расти хвостик, особенно после того, как бабушка похвалила его: «Сегодня ты хорошо покушал, всё съел, молодец!»
 Дед любил рассказывать о совсем недавно прошедшей молодости своим друзьям, а также подругам бабушки, которые заходили попить чаю с печеньем. Лучше бабушки печь эти печения никто не мог. Внук сидел рядом и всё наматывал на ус, то есть запоминал.
Жизнь пошла трудная, и взрослые часто вспоминали, как они жили раньше. А собирались на печенье люди старые, пенсионеры. Гости ругались на каких-то дядей, похожих на крокодилов, жаловались на маленькую пенсию, на то, что  не хватает денег, чтобы купить внукам подарочек. Последнее оказывало на Ванечку особое впечатление,  что могло быть лучше, чем подарочек от деда?
Утром, за завтраком, Ванечка сказал: «Деда, а ты пойди,  найди и принеси денег».
- А где же мне их искать?
- А ты что, не знаешь?
- Нет, внучек.
- Но ты же рассказывал, что со всего мира деньги везут в Швейцарию, ну, туда, где на озере есть большой фонтан.
- Да, есть там такой город, Женева называется. В Женеву деньги привозят и помещают в банки. И есть там большое, красивое озеро, а посреди озера бьёт вверх большой фонтан. Ты знаешь, что такое фонтан?
- Знаю, когда я купаюсь в ванной, я тоже пускаю фонтан, только изо рта, - и внук изобразил, как он это делает.
- Правильно, только там, в этом Женевском озере, фонтан очень большой, почти до неба. Когда самолёты везут деньги в этот город, они видят сверху озеро с фонтаном и так узнают, где находится Швейцария и куда надо садиться.
- А кто там живёт?
- Швейцарцы, внучек.
Однажды дед сказал внуку: «Собирайся, завтра едем на рыбалку».
Ваня весь день провёл в хлопотах, помогая деду готовить снасти. Он даже попробовал перловку, которую дед приготовил для приманивания рыб. Перловка ему понравилась, и он потихонечку от деда брал её руками и ел.
- Ваня, хватит есть, это для рыб, - строго приказал дед, - если хочешь, бабушка будет тебе готовить такую кашу на завтрак.
Ваня вышёл из кухни и сел в кресло. Он видел себя большой рыбой, которая ест перловку, а потом в её рот попадает крючок. Он сидел, выпучив глаза, и мотал головой, как будто хотел освободиться от крючка. Он представлял, как рыбе больно и прикрывал рот рукой.
- Ваня! Ваня! Ты что, меня не слышишь? – это дед звал его примерить на шерстяные носки новые резиновые сапожки.
 Рано утром, когда Ваня проснулся, бабушка уже хлопотала на кухне, а дед ушёл заводить старенький москвич. Вскоре они мчались по дороге к большому озеру. Пока машина ехала, Ванечка спал на заднем сиденье. Наконец машина загромыхала по разбитой улице какого-то старого посёлка. От тряски Ванечка проснулся и, расплющив нос о стекло, стал наблюдать за происходящим снаружи.
 - Куры! Деда, смотри, куры!
Ванечка кур видел только на картинках, поэтому он, не отрываясь, смотрел, как они ходят, что-то копают ногами и клюют. Машина ехала очень медленно, переваливаясь через камни и проходя через большие лужи. Дед ворчал что-то себе под нос, ему было не до кур. Скоро они миновали село и въехали в лес. Попетляв среди сосен, москвич остановился на берегу озера, около песчаного пляжа.
- Вот, внучек, здесь можно и покупаться, и позагорать на песочке. Можно в лесу грибочки пособирать. Но мы с тобой приехали на рыбалку. Давай, помогай вытаскивать вещи.
 Вдвоём они выгрузили из багажника резиновую лодку, удочки и другие нужные предметы.  Когда всё было выгружено и установлена палатка, Ванечка обнаружил, что дед забыл перловку.
- А где перловка? - вскричал он испуганным голосом.
- Ай, я, яй! – вскричал дед. - Неужели забыли дома?
- Я сейчас проверю! – тоже громко закричал Ванечка и припустился к машине. Конечно, мешочек лежал около багажника, на земле.
- Хорошо, что я его нашёл, а то бы куры его нашли и съели всю перловку, - озабоченно проговорил внук, покачивая головой.
Пока дед возился с лодкой, Ванечка, зайдя по щиколотку в воду, бегал, расплёскивая её во все стороны.
- На, возьми бинокль! - окликнул его дед, и Ванечка с радостью бросился к нему. Смотрел он в бинокль первый раз.
- Покрути вот это колёсико и станет хорошо видно.
Ванечка покрутил колёсико и увидел на противоположной стороне озера, большой фонтан. Фонтан бил прямо из озера, толстая струя воды поднималась высоко в небо и там, на самом верху, рассыпалась и падала вниз. Около фонтана плавали мальчишки. Струи воды обрушивались сверху прямо на их головы. А из-за деревьев были видны верхние этажи белых домов.
- Швейцария! – вскрикнул мальчик. – Дедушка, смотри, там Швецария! Видишь большой фонтан? Это Женева! Смотри, около фонтана плавают мальчики, это швейцарцы?
Дед посмотрел на другую половину озера и, действительно, там прямо из воды поднималась высокая струя  фонтана.
 - Боже мой, Женева! – восторженно, в шутку для внука, воскликнул дед.
- Ура, Женева! Швейцария! Иди, деда, залезай в лодку и плыви. Там под фонтаном лежат банки с деньгами. Видишь, мальчики ныряют, ты тоже поныряй и найдёшь. Привези три штуки, только трёхлитровые.
- Ладно, мой золотой, но сначала порыбачим, а потом поплывём.
К вечеру, когда дед с внуком закончили рыбачить, в садке трепыхалось с десяток плотвичек и окуней - рыбалка не удалась.
- А какая здесь раньше была рыбалка, ну прямо королевская, - вздыхал дед, сматывая удочки. Загубили, сволочи, такое озеро.
- А кто такие сволочи, - спросил внук, глядя голубыми глазками в лицо деда.
- Это плохие люди, очень плохие.
- Деда, поехали в Швейцарию.
- Куда ехать то, внучек,  видишь, фонтана-то уже нет.
Действительно, фонтан не работал.
- Если фонтан не работает, значит, все деньги кончились. Все банки уже забрали, - продолжал шутить дед, - теперь надо ждать, когда снова лётчики прилетят с деньгами и фонтан сразу включат.
- Тогда мы с тобой снова поедем на рыбалку?
- Обязательно, внучек. Обязательно поедем.
 Старенький москвич мчался по бетонке, гремя на выбоинах. Он мчался домой. Ванечка сидел на заднем сидении, широко открыв глаза. Он почти не моргал. Перед его внутренним взором проносились картины другой жизни. Вот он с мальчиками-швецарцами ныряет под самый фонтан, на самое дно. Он ныряет с закрытыми глазами и нащупывает что-то круглое. «Это банка», - молнией проносится у него в голове.
- Ура! Нашёл! – закричал Ванечка громким голосом и открыл глаза.
Дед вздрогнул и резко остановил машину. Ванечка посмотрел на деда и горько заплакал.
- Дедушка, скажи, это правда была Швейцария?
- Нет, внучек, я пошутил, это был город Снежинск. Там живут такие же люди, как мы.
- А швецарцы?
- А швейцарцы живут в Швейцарии, и фонтан у них выше этого. Вот вырастешь - увидишь и швейцарцев, а пока мы с тобой будем ездить по своей стране, по России.
- Дедушка, а в Снежинске тоже живут пенсионеры?
- Да, внучек, живут там  такие же пенсионеры как я, только они беднее, потому что там, в магазинах, всё дороже, а пенсии такие же, как у нас.
- Тогда пусть они поищут и найдут денег.
- Где же им искать-то?
- А пусть нырнут под фонтан.
- Наверное, ты прав, - серьёзно ответил дед, и москвич снова понёсся по широкой бетонке, громыхая своим старым железным телом, а Ванечка снова застыл с широко открытыми глазами и почти не моргал: он снова что-то видел.

Г.М. Номоконов