Встреча Лоренса с Энрио гл-18, Исчезновение гл-19

   Новые повороты судьбы. 

   Глава-18    Встреча Лоренса с Энрио.
 
         Сыщик был рад, что его прогнала Кати. Что-то в этом было такое, что не задевало, а наоборот, прибавляло сил.
    Лоренса раздражало, что в баре, он видел Краурта, который разыгрывал очередной раз, неизвестно кого: слегка загримированный толстяк умничал, по поводу медитации и всего остального. Лоренса злило, что у этого миллионщика есть все, а он кривляется, и ко всему: имея власть, силу над людьми, ему теперь хочется еще и иметь ответы Энрио, Кати и многих других людей. Мир крутился вокруг Краурта, так думал Лоренс о своем боссе. 
       Лоренс видел, как из черного хода, из бара, выпрыгивала, разбушевавшаяся пьянь, но Краурта среди них не было. Лоренс не знал, как ему быть, поскольку сам Краурт снял всяческую слежку и утвердительно заверил, что укатил со своим семейством на острова. В баре было довольно темно; Лоренс был уверен, что его никто не узнал: его не заметили, это позволяло Лоренсу наблюдать за ситуацией со стороны, но зачем он ввязался в драку… он объяснить не мог. Да и сама драка была странная! Свалка тел, да и только.
       –Удар по голове и ни одной царапины, как это возможно? Да… да-да! Он меня не заметил! Но, что он там делал? Краурт в таком баре, зачем ему это? От этого толстого можно ожидать, чего угодно! Но… как-то не верится, что это Краурт? Может я ошибся? Да… нет, это он! – Лоренс сильно нервничал. Он шел по улице, учащая шаг.
 Квартирка Кати и злосчастный бар оставался позади.
         Чистота внутреннего мира Кати настораживала. Разобравшись с собой, Лоренс соглашался с Кати. Он ворвался к ней после передряги в баре, (после встречи с мнимым или явным Крауртом) и кроме того, был слишком напорист... не похож на самого себя…
       –Мимолетная вспышка страсти, подпитываемая эмоциями, в которых… в итоге… может не остаться ни капельки любви, никому ненужна. Да, она права! Я полный идиот. Да-да, детка, ты права, Кати! – мысли прыгали. Лоренс понемногу успокаивался, но он снова вспомнил бар, потасовку.
        – Если я не видел Краурта, выходящим из бара, это говорит только об одном, что полицейские и хозяин бара получили большой куш зеленых, – Лоренса злил Краурт и он мечтал, чтобы ему хорошенько врезали, потому что эти дурацкие вхождения в роль людей разных слоев, вызывали в сыщике брезгливость и неприязнь, по-видимому, это и было объяснением того, почему  он ввязался в драку.
        Лоренс устал от Краурта и его выходок: миллионщик часто менял свои решения, он порой не доводил начатое, до логического завершения, только лишь потому, что ему так хотелось. Но сегодня сыщик Лоренс все же больше копался в себе.
       Лоренсу не нравилось то обстоятельство, что он терял привычное для него равновесие, привычное понимание происходящего. У Лоренса было ровное отношение к деньгам и к людям, у которых эти деньги были, но сейчас это равновесие нарушалось: он хотел подарить Кати весь мир, но у него не было должных средств для осуществления этого: и еще Лоренс считал, что этот богатенький монстр Риколет, играл с людьми их проблемами, в которых по жизни, миллионщик сам никогда не жил.
      –Перевоплощенец! И чего его в бар потащило? Может… он, что-то свое мутит? Краурт не так-то прост! Правда, там такая темень! И…ко всему… все пьяные, – мысли сыщика хаотически прыгали.
       Лоренсу тоже иногда приходилось перевоплощаться, но он пользовался этим редко, только тогда, когда в этом была крайняя необходимость.  Детективу не хотелось думать о миллионщике, он снова стал мечтать о новой встрече с Кати. По большому счету, ему не хотелось больше рыть материал, который был связанный с Энрио, впервые его профессиональная интуиция давала ему странные подсказки: прекратить дело, не связываться с миром магов, пришельцев, а также с миром всевозможных сект, разных религий. Разобраться в этом сложно, да… в общем-то, нереально, к таким выводам сыщик пришел давно.
        Хотя Лоренс за многие годы получил много ответов, многое знал, но все, что являлось для него ясным, было невозможно кому бы то ни было рассказать.  Он носил все в себе и был крайне опасен для многих, но ему удавалось быть сильным – это было его самым большим убежищем, в этом сложном и таком неспокойном мире.
          Лоренс, постояв немного под дверью Кати, снова почему-то решил отправиться в дом к Энрио. Он торопился. Сыщик проникнул за ограду виллы без всяких препятствий, петляя по огромному саду, бесшумно, пройдя все аллеи, войдя, беспрепятственно, в дом, совершенно неожиданно для себя, Лоренс нарвался на Энрио.
       Энрио был совершенно спокоен, более того, он ждал сыщика.
       –Мой дом становится вашим домом? Не так ли, Лоренс, столько потраченного времени, стою ли я этого, этот вопрос вас мучит? – спросил спокойно Энрио. – Прошу, входите, рад встрече! Вас останавливали, Лоренс, много раз, но все напрасно, не так ли? – казалось Энрио слегка посмеивался над сыщиком.
        Телевизионщик расхаживал по своей вилле, в дорогом летнем костюме, бежевого цвета; их глаза встретились, на какие-то секунды Лоренсу показалось, что в Энрио совмещается некая двойственность сути, некое величие и простота.
       –Ваш босс отказался от расследований, зачем  вы пришли? Запретный мир? Вас тревожит этот вход в мир, который пугает многих, но… вам-то, чего бояться, Лоренс? Вы сильны, работу свою знаете, не пропадете, ведь так!? Вы стали совершать глупости, глупость за глупостью, не так ли? Присаживайтесь, поболтаем. Вы ведь уже были здесь, у меня, на вилле, пока я искал своего друга Марка, вы меня посетили, не так ли? Вы даже пропали с Крауртом на мгновение… но даже  это… тоже вас не останавливало!
       Лоренс был обескуражен.
       –Потом вы были и у Кати? – Энрио спрашивал, но ответы ему были явно ненужны.
       Наступило долгое молчание. Голос Энрио был почти неузнаваем. Во внешнем виде было, что-то неуловимо далекое и до боли знакомое сыщику.         
        Тишина раскатывалась по всему дому странными полутонами иного мира. Лоренс присел на тот же диван, та же огромная комната, в которой он встретился с Кати. Казалось, Лоренс был раздавлен, снова происходящее,  не укладывалось в его голове.
       –Не беритесь за дела, Лоренс, где есть то, что неподвластно человеческому уму. Но вряд ли вы меня сейчас понимаете. Вы узнали о лаборатории только потому, что мир, к которому вы прикоснулись, по каким-то неизвестным мне причинам, открывал вам истины. Муки тайны, не так ли, Лоренс? Вам хочется поделиться с другими о том, что у вас накопилось за многие годы. Но на чьей вы стороне? Да… и… есть ли эти стороны? Вопросы, на которые нет ответов! Почему моя память молчала, блоки сознания, кому это нужно было? Почему не вмешался в эксперимент мой отец? Вы об этом хотите спросить. А как бы я жил, помня все это и остался бы я в живых, да или нет?  Время неистовства кровожадных хищников, проникающих в подсознание человека, меняющих разум клетки!? Что это и почему это было? Это вас интересует Лоренс и не только это. Но! Ведь дело намного глубже, изменение сознания – это несерьезно! Ах, да, моя семья! Мой отец ничего не знал. Все просто. Я обо всем молчал. Он узнал, когда все кончилось, когда исчез Логос и Зельра, и когда меня крутили спецотделы, – Энрио говорил с иронией.   
      –Я выполнял всего лишь свою работу, – наконец, буркнул Лоренс. 
   –Изменение разума, изменение понимание мира. Сознание – это мелкая сошка, по сравнению с разумом целостности! И… вы, сыщик, хотите – это понять, хотите это осознать, через директивность своего ума, диалектикой земли. Все ваши дела раскрыты, но поверьте, порой убийства не так страшны, как полное изменение жизни, в том русле, которое человек не заслужил. Вас тревожит гибель друга Кати, вы тогда работали в полиции. Мое прошлое…  Вас оно ошарашило и угнетает, а ваше мне нравится, Лоренс, – Энрио вслушивался в собственные слова. Лоренс не мог произнести, сказать ни слова.
       –Вы хотите упростить сложность ваших отношений с Кати, дайте ей немного тепла, нежности и она будет ваша, она не любит азартную игру, – Энрио расхаживал по комнате беззвучно.
        На какие-то секунды Энрио почувствовал себя Оттио или, возможно, сам правитель Ирллии, помогал ему сейчас.
     –Одиночество, когда никто вам на него не указал – приятно, потому что в одиночестве вы общаетесь со своим Богом, и никто об этом не знает, но только стоит, с кем-то поделится им, как оно – это одиночество, или принимается кем-то и вы становитесь одним целым, или становитесь изгоем, тогда мир показывает свои клыки, потому что в своем понимании вы достигли больше, нежели все остальные. Я принимаю вас, Лоренс, но сможет ли вас принять Кати, узнав вас поближе?   
         Лоренс ощущал, что Энрио искренен, и его тоже отягощают знания, ему стало легко. Телевизионщик продолжал:
     –Мое исчезновение, моя судьба принадлежит тем, кто привел меня в этот мир, также как и судьбы  многих,  все говорят, что  Бог первопричина! И порой тратят всю свою жизнь на эти поиски – это напрасный труд! Нет ответов, не правда ли, сыщик? Искать Бога глупо! И нелепо! Нельзя искать то, что никогда не терялось! Безбожие ведет к поискам!
         Лоренсу было почему-то неприятно, когда его называли сыщиком.  Это слово, казалось, ему чужим, ему вдруг захотелось вернуть его тем людям, которые поставили его в эти рамки скрытности, тайны!
         –Что они ищут? Себя, деньги, значимость, громкие имена!? А зачем искать Бога? Это ведь грех, не так ли!? Он есть, он бесконечен, мы не будем им никогда, не так ли, мой друг!? – вопросы Энрио совпадали с теми вопросами, которые сыщик прокручивал в своей голове совсем недавно.
         Лоренс нервничал, ему хотелось курить. Энрио протянул ему сигары. Дым мягкий густой распространялся по комнате, тишина соединяла двух людей разного мира.
      –Мы вернем им все, можете в этом не сомневаться, сегодня наше время: тем людям, которые играли вами, вашим сердцем детектив, – сказал уверенно Энрио.
       Лоренс понимал, о чем говорит телевизионщик, ему стало стыдно, за свое вторжение в частную жизнь Энрио. Искать Энрио – это была прихоть Краурта, но миллионщик все же косвенно, не явно, останавливал расследование, и далее Лоренс действовал сам, его вело профессиональное любопытство.
        Лоренсу хотелось, что-то сказать, но говорить он не мог, его сковывало непонятное смятение, рядом был босс Кати, который знал события и время лучше, чем кто-либо.
  Энрио оставил Лоренса одного. Комната казалась огромной. Тишина, воцарившаяся в просторной гостиной, нарастала, казалось, что эта тишина не закончится никогда. Лоренс рассматривал небольшие фигурки на полочке, их было много. Мысли Лоренса путались. Все происходящее выходило за рамки нормального, обычного, естественного. Последние события наслаивались, перемешивались, создавали хаос и смуту в голове, не только Лоренса; Энрио отсутствовал недолго.
        –Мне нравится Кати, я хочу, чтобы вы уехали с ней надолго и далеко, ей ненужно знать о нашей сегодняшней встрече, о нашем разговоре, – спокойно и мягко произнес Энрио. В руках у Энрио была огромная пачка зеленых купюр.
        –Я не совсем вас понимаю, Энрио?
        –Я знаю ваше отношение к деньгам, ваш образ жизни прост, но в этот раз все по-другому, вам нужно уехать и немедленно, – голос Энрио был настойчив. Сыщик по-прежнему молчал.
       – И потом, Лоренс, я ведь хорошо знаю, что такое профессиональное любопытство, порой оно берет верх. По-своему, вы были правы, я не стал вызывать полицию, хотя и видел, что в мое отсутствие вы явно чувствовали себя здесь, у меня  на вилле, как у себя дома.
       Лоренс знал, что Энрио видит и знает все, но это не пугало Лоренса. 
      –Сейчас ненужны эти копания в ценностях поступков – это все равно никому не надо, поверьте мне, в этой помощи нет унижения, деньги – это ничто, по сравнению с любовью, жизнью и многими другими вещами, потом… мы все о вас знаем, так же, как и вы о нас. Но… мы знаем о вас, Лоренс, больше! Не противьтесь моей просьбе? – Энрио говорил монотонно, спокойно, безэмоционально. Телевизионщик по-прежнему был спокоен. Казалось, что он ждал сыщика весь вечер. Возможно, не только он. Внутри Энрио, внутри его сути, его голоса был Оттио.
    –Выбор за вами, Лоренс.
      Лоренс с трудом держался на ногах, он ощущал присутствие иного мира. Молча, не сказав ни слова, не притронувшись к деньгам, сыщик покинул виллу: он расстался с Энрио, не прощаясь. Ему трудно было согласиться, что так бывает, и так возможно, последнее время, он перестал удивляться событиям, в которых ему приходилось жить.
         Лоренс знал только одно, что можно верит только себе. Все же… в какой-то степени, собственная интуиция не подвела сыщика, но он надеялся найти в доме Энрио какие-то документы, хотел дождаться свояченицы Энрио, чтобы задать ей парочку вопросов, но, что он нарвется на хозяина особняка, к этому он не был готов. И не только к этому... Он встретился с Энрио впервые и, кажется, в последний раз. Лоренса грызла совесть, ведь Краурт снял слежку. Лоренс действовал сам, на свое усмотрение.

Глава–19. Исчезновение тела толстяка, ошибка Лоренса.
               
      Суматоха в баре давно закончилась, полицейские рассматривали, лежащего на полу, толстяка.  Документов не было, разве только визитки, бумажник, ключи, фотографии, на которых толстяк окружен женщинами; выглядели дамы довольно странно, и как-то уж слишком просто.
      –Похоже какая-то группа оздоровления, – заметил высокий щуплый коп.
      Молодой полицейский вел себя нагловато и слишком раскованно. Он взял в руки фото и стал внимательно рассматривать снимок. Серые костюмы, в которых были женщины на фото, наводили на полицейского безразличие к происшедшему. Коп бросил снимок на столик к остальным вещам. Он расхаживал по небольшому бару, как-то хаотично и лениво. Его напарник заглядывал в каждый угол бара, щурился и сопел, он был немного полноват. Еще несколько человек осматривали помещение.
         Владелец бара включил верхние люстры, все заведение освещалось, картина побоища стала видна как на ладони. 
         –Раскрошили, разломали почти все, – досадно заметил владелец бара, – небывалый случай! – лысоватый низкорослый мужчина бубнил сам себе под нос. Видно он был в шоке от погрома. – Одни убытки, одни убытки. Такого никогда не было! Что сегодня за день? И все произошло… как-то мгновенно… Не пойму, что на них нашло? Да… бывает… дерутся, но сегодня, чертовщина какая-то, – владелец Эрнест продолжал бубнить себе под нос.    
        Расспросы полицейских ни к чему толком не привели. К тому времени, когда они приехали, в баре почти никого не было. Все посетители разбежались кто куда. Так, что вопросы можно было задавать только бармену. Официантов в баре совсем не было. Забегаловка была небольшая, самообслуживание всех устраивало. Да и кто хотел работать в таком затхлом месте?
         Раньше хозяину помогала дочь Кларисса, но она сбежала недавно, с заезжим байкером. Страстная любовь иначе закончиться не могла. Правда, старик Эрнест побаивался, что Кларисса вернется с малышом или малышкой на руках, но пока все было хорошо: Кларисса частенько звонила отцу и явно была счастлива.
         –Слишком мало света, чтобы можно было, что-то разглядеть, да к тому же, такие потасовки у нас частенько бывают, но в этот раз ребятки переборщили, надрались изрядно, орали о всяком паранормальном, о гуру, о всяком таком непонятном, мистике, это… вы же знаете… модно сейчас! Все об этом трепятся, что было спрашиваете… что… что? – бармен, совсем молодой парнишка, отвечая, сильно нервничал, на лбу появились капельки пота. Говорил сумбурно, невпопад.
         –А теперь, малыш, поподробнее! Тебя никто ни в чем не обвиняет! – хлопнув парня по плечу, сказал тощий нагловатый коп, – и… повеселее, а то мычишь, как-то невнятно, – буркнул недовольно все тот же тощий коп.
       –Все начиналось, как обычно, слово за слово, в итоге драка, и вот, – он указал, на лежащего на полу толстяка, ему сначала бутылкой дали, но ему хоть бы что, даже царапин нет, – кажется, бармен оживился и начал вспоминать.   
      –Народу было больше обычного. И… почему-то сегодня новеньких наползло. Своих мы всех знаем. Орали все как резанные…
      Парня резко прервали. Кто-то из полицейских дико закричал. Тощий повернулся в сторону вопившего.
       –Смотрите… смотрите! Это что? 
        Неожиданно, лежащее на полу тело толстяка, начало приобретать странные сероватые оттенки, потом, как-то непонятно стало расслаиваться. И вдруг! И вовсе исчезло! Появился несносный запах серы и плесени: все произошло так быстро, что полицейские не успели включить камеры на айфонах, чтобы заснять происходящее. И не только это. Еще не успела приехала скорая и ребята, которые забирают покойников, (да и криминалисты, почему-то не торопились), как тело толстяка бесследно пропало.
        На одном из столиков валялись визитки, фотографии, ключи и бумажник. Второй коп, напарник тощего, схватил все в охапку… и бросил, принадлежащие исчезнувшему толстяку вещи, в небольшой пластиковый кейс.
       – Отпечатки….  Отпечатки…  снять отпечатки со всего, черт вас всех дери! – орал, что есть мочи, один из полицейских, явно напарник тощего, его звали Том.
        –Только такого дерьма нам не хватает! – завопил тощий коп, – ты все видел, парень, ты понял все, все!
       Парнишка бармен дрожал как осиновый лист, внезапно его стошнило прямо на пол.
      –Вот идиот! Совсем хиляк! Вали… отсюда, идиот! – полноватый коп, по имени Том, раздражался не на шутку.
     – Приведи себя в порядок, сынок, давай… давай… вали! Вот гад! И… вытри… вытри здесь все, чтобы этой дряни не было! Вот… идиот, скотина! Изгадил все вокруг! – вопил тощий.
       Том набирал участок. Остальные полицейские вышли на улицу и закурили. Слышался смешок. Бармен свалил с глаз долой.
      Реакция полицейских говорила только об одном, что их ничем не проймешь. Они, конечно, нервничали, но все же были довольно спокойны и адекватны. Исчезновение тела их не удивило, за последние годы, они все чаще и чаще наталкивались на неизвестное, и тогда этим делом начинали заниматься не они. Задав еще несколько вопросов хозяину бара, полицейские решили, что пора сворачиваться.   
      –Черт, – орал снова тот же тощий коп, – так он живой был или нет?
       –Какой там живой, к чертям собачьим! И… на теле ни единой царапины! Я сам щупал пульс, – ответил второй коп, напарник тощего, Том был придирчивее и спокойнее тощего Пита, – и вообще, Пит, все… как-то не вяжется!
         –Что у тебя не вяжется? Только мистику не приплетай, Том! – Пит нервничал.
         Гул мотора полицейской машины привлекал внимание прохожих. Все вокруг суетились. Труп исчез, в этом не было никакого сомнения. На его месте не осталось никаких следов. Совершенно ничего.
        –Может… это голограмма и не было вовсе никакого толстяка? – скрипучим голосом произнес напарник тощего Том.
        – Какая такая… к чертям собачьим… голограмма? Ты, что фантастики, Том, начитался? Тело и в Африке тело! Мы его оба видели, – закуривая сигарету, сказал Пит.
        –А… кого тогда задержим, все-таки случай непонятный? – нервно спросил напарник тощего, Том не успокаивался.
        –Да, брось, это уже не в нашей компетенции. Сворачиваемся, это дело не наше! Да… и вот… еще что! На! Дай подписать этим двум, – тощий Пит тряс привычными полицейскими бумагами, подмигивая второму копу, – на... бумаги, Том, они твои! Займись этим, а я доложу начальству! Давай, давай, быстрее, устал я от всего этого. Иди, Том, пусть подпишут, – Том указал на хозяина бара и на дрожащего парня-бармена, – а я позвоню боссу и… заодно спрошу, что нам дальше делать, ждать этих… с секретного отдела или как? – тощий коп, по имени Пит, нервно жевал жвачку; Пит был главный.
   ………………………………………………………………….
    
    В это же время, в другом конце города… 
    Лоренс вовремя сбежал из бара, потасовка, в которую он был втянут, была позади, так же, как и разговор с Энрио и   его глупая спонтанная встреча с Кати
     Теперь сыщику было плевать, на все, о чем говорил Энрио, он привык жить своей головой, и за свой счет, и со своими женщинами привык тоже разбираться без чьих бы то ни было советов. Все аномалии жизни он переносил, как полагается человеку его профессии, но в случае с Энрио, все было по-другому. Он по-прежнему симпатизировал телевизионщику. Возможно, причина была в Милли, вернее, в ее рассказе о прошлом химика, который так не похож на нынешнего Энрио, но все же… Лоренс знал, что это был он – Энрио.
       Небольшая квартира Лоренса – уютная, он не любил больших пространств, в его представлении об уюте, было несколько пунктов.  В них входили порядок, чистота и, как можно больше автоматики на кухне и в ванной комнате. Вернувшись домой, Лоренс включил телевизор и услышал, как в новостях, говорили о перебранке в баре, о возможном исчезновении одного из посетителей, сыщик присвистнул.
       –Неужели Краурт тоже исчез? Чудеса! – происходящее явно будоражило сыщика. 
      Через какое-то время на экране появилось фото, которое окончательно убедило Лоренса, что речь шла не о миллионщике, да и попахивало снова какой-то сектой, раз толстый трепался о медитации.
      –Что за ерунда, не Краурт, тогда кто? Похож! Сходство и только? Какой-то клубок непонятных ситуаций? Значит, не Краурт!? – скорость мысли сыщика, похожа на вспышки молнии: мелькали события, прокручивался разговор в баре, потом драка. Лоренсу события, о которых говорил диктор новостей, стали не интересны, он нажал на пульт.
     –Ясность происходящего – самый лучший ключ к торможению темы, в которой есть некая аномалия. К черту всех, значит, я все же ошибся! Ну и ладненько, – сыщик клацал каналы.
      Лоренса больше не интересовала потасовка в баре. Он впервые в жизни ошибся: Краурта в баре не было.
      Спокойствие, в котором находился Лоренс, трудно было объяснить. Волнение куда-то испарилось. Желание искать истину исчезло. Он привык ко всякому. Он бывал в разных передрягах. Лоренс хорошо ориентировался в вещах, грань которых называлась отсутствием слов и конкретных указаний, а если такие и следовали, он все делал по-своему, по-другому. Но теперь калейдоскоп событий выстраивался в некую линию и она, эта линия, сыщику не нравилась: она вела в тупик мыслей и действий. Сыщику навязывали решения проблем и о нем все знали. Лоренс не нервничал, он находился в каком-то ступоре, в странной непонятной пустоте. И только мысли о Кати развеивали его странное и непонятное состояние.
…………………………………………………………………..
 
       Тем временем, двое полицейских, тоже пытались понять происшедшее в баре. На их памяти было всякое, но исчезновение тела полный абсурд. Войдя в участок,Том стал рыться в компьютере.
     – Пит, смотри, вот тебе и пальчики! Смотри! Кажется, нарыл, что-то интересное, народу в баре было море, – лица мелькали на мониторе компьютера. Том был непросто неплохой полицейский, он был компьютерный гений. Мог найти любую информацию.
      – Слушай, Том! Минуту! Подожди… вот… смотри! А  это  что за тип? Данные говорят, что он из наших! Бывший  и не только! – информация о Лоренсе Смитте излагалась кратко и довольно витиевато, – черт его дери, но это его прошлое, а что сейчас? Ну… не тяни! – добивался истины тощий Пит. Он все время подстегивал довольно рассудительного и медлительного Тома.
      –Подожди, не торопись! – буркнул Том. Он нервно потирал затылок и все время бубнил себе под нос, – что сегодня за день? Толстяк исчезает у нас на глазах, а бывший полицейский, оказывается не совсем полицейский, может он сейчас частный детектив и к черным костюмам, к спецслужбам не имеет отношения. Я слышал так многие делают, если попадают в какое-нибудь дерьмо. Пагонов нет, а мозги все равно пашут по-нашему. Ну… в смысле… ты понял, Пит, о чем я! – Том не успокаивался, он продолжал искать информацию о Лоренсе.
       –Так вот же! Похоже ты прав, Том, – вопил Пит, – ну… вот! Обвинили в смерти напарника, потом оправдали. Дело странное запутанное, данных маловато, – Пит присел рядом с Томом и стал читать вслух отрывки и куски различных документов. Чем очень раздражал Тома. –Так… он числится среди живых или пропал без вести, в какой-нибудь Анголе или Саудовской Аравии? – спросил Пит, – а то я читаю и ни фига не пойму!
       –Черт тебя дери, Пит, данных маловато, сам видишь, все что есть! – сказал Том, чавкая и дожевывая остатки пиццы, принесенной посыльным. Ему надоело копаться в запутанном деле. Он стал спокоен как удав.
        –Если Том, который хорошо владеет компом, ничего не нарыл, продолжать поиски напрасно, – подумал Пит, наблюдая за Томом.
       –Так, что все! Нам он ненужен, – сказал лениво Том, потягиваясь, его интерес к Лоренсу улетучился, и не только к Лоренсу, и  ко всему, что случилось в баре тоже. Он хотел есть: пиццы для Тома было явно маловато.
       –Если нет данных, нам он зачем? А... ну их! И, вообще, попахивает отделом, который роет паранормальщину, мы умываем руки. Дело не наше! – безразлично промымрил Пит, потягиваясь, – нет тела – нет дела! – тощий явно прикалывался над ситуацией и над спецотделом.
       –Так эти же угрохают парня, если что-то нароют? –спросил Том и брезгливо добавил, – не люблю этих… в черных костюмах, от их секретности тошнит!
      –Э… нет, напарник, они сейчас уже не те, они тоже наелись этого бреда с тарелками, инопланетянами и всякого такого, точно говорю, они гоняются за рыбкой побольше! Этот исчезнувший… мелкотня, сошка-миф… хотя? И… потом… мало ли, когда этот Лоренс, в баре был, недоказуемо, это я о копе, чьи пальчики ты нарыл! Свидетелей нет. Ну… допустим, сыщик он сегодня, ну… и что?   Если спросят мы ничего не знаем. Зачем нам лишняя волокита? – произнес ехидно Пит, – в баре стопудово все отпечатки уже стерли. И… потом… внутри спецслужб свои терки, нам их дела зачем? Ну… нарыли мы эти отпечатки Лоренса, не толстяка же, ну… и что? Молчание – золото! Говорю… дело не наше! Не спросят, болтать нечего… вот и все дела, – кажется, Пит ставил точку на происшествии.
        –Не спорю, зачем нам это дело? У нас и так проблем хватает. Хотя… странно, что нам эти пальчики попали. И… в базе они есть! Видно крутили бедолагу в свое время хорошо. Чертова жара. Совсем мозги плавит, – сказал Том, вытирая пот со лба.
          –Да, я вот, что подумал, Том. Я как-то слышал, что факиры могут исчезать. В Индии их полно, за деньги можно всему научиться. Хотя?
      – Нам какое дело? Мм-да…  дела! Лето явно осточертело. Дождик покропил, а никакого толку. Факиры не факиры, давай не будем тему развивать.
        – Ты прав, напарник! На сегодня с нас хватит! Стрельбы, пальбы не было, это самое главное, огнестрела, режущих, колющих ранений тоже нет! Ну… набили морды ребятки друг другу! Ну… и ладно! – сказал утвердительно Пит и сладко зевнул.
        На улице темнело.
        – А… мистика... нам на кой? Пропавшее тело… спецотдел пусть роет! Они секреты любят! – подмигивая Питу, протянул весело Том.
       Тощий явно хотел все замять и побыстрее. Том  соглашался. Он не стал допытываться, что имел ввиду Пит, когда говорил о рыбке побольше. Два довольно проворных парня считали, что дело закрыто, им не хотелось больше тормошить владельца бара, щедро платившего, за молчание. И ко всему, они хорошо знали владельца забегаловки.
       – Старик Эрнест, пострадал… бар разгромили напрочь, –  сказал устало Том.
       –Издержки бизнеса! Замнем! Старик неплохо зарабатывает на этих пьянчугах, да… и обслуги нет, с него еще причитается. – Питу явно надоела тема, он хотел отцепиться от ситуации. Тем более, что делом, наверняка, занялись другие секретные спецслужбы.
        –Да…ты прав! Парнишка бармен совсем сдрейфил, видно, и в самом деле, денек был не такой, как всегда, –сказал Том, оба парня заржали. Их смех был почему-то тупой и безмозглый.
          К исчезнувшему телу в баре, после недолгих копаний, Том и Пит относились с явным безразличием. Хотя оба не исключали, что замешана, какая-то магия или инопланетяне. Может лень, может усталость, может раздражение, не давали, двум полицейским, до конца, по-настоящему, распутать непонятное и странное дело. Их интерес к Лоренсу тоже пропал.
   



             Продолжение следует.