Мицраим. часть первая. нисхождение. Гл. 6-10

ГЛАВА 6.

Мы вышли из окраины и вступили в пустой и пугающий город. Ступили на освещённую факелами улицу. Надели на себя маски его обречённых жителей. Страшная картина. Многие люди валяются прямо на земле, бьются в судорогах в наркотической ломке. Над ними серыми тенями стоят монахи и окуривают дымом от факелов. Ломка постепенно прекращается, и несчастные возносят руки к небу и славят Богиню. Другие ищут утешение в проповедях на странных языках, с остекленевшими глазами бредут за священниками в надежде на бесплатный паёк. Тех, кто пытается сопротивляться вере «последнего дня» режут на месте. Таково ли твоё Царство, Господи?!
Заваливаем за углом двоих церковников. Получите, инквизиторы! Полежите, очухайтесь, авось поймёте, куда вляпались. А нам, ваша одежда нужнее, ибо хотим кое-что узнать о ваших светлых делах, о вашей святой миссии. Лежите, отдыхайте! Дышите своей наркотой!
В городе появились камни, обелиски. Совсем такие, какие рисовала Алиса. К этим застывшим стрелам невозможно приблизиться даже на метр. Такая сила идёт от них. Но Алиса не боится. При её появлении  аура камня начинает угасать и сжиматься, а в черноте появляются какие-то люди, существа, лица. Иногда створки камня «дружелюбно» открываются. Что за ними, мы выяснять не решаемся.
Идём через кладбище. Так безопаснее. Застаем на одной из могил компанию неформалов. Они бренчат на гитарах и поют запрещённую песню. Кажется, она называется «Нисхождение»:
Я падаю в сияющую бездну
Иных миров, сгорающих в огне.
Уходят дни,  и скоро я исчезну,
И стану пылью на чужой Земле…

Нет ничего: ни гордости, ни страха
Нет боли и пустых картин.
Смотрю в глаза сияющего мрака
И с болью понимаю: я один!..
—Тише.— Оборвал хор нестройных голосов длинноволосый парень с гитарой в руке. — Инквизиторы!
Мы вышли из тени в страшных длинных одеяниях.
— Славим Богиню! — проорали ребята и театрально закатили глаза.
Алиса подбежала к гитаристу и взяла за руку:
— Димка, ты меня не узнаёшь? Это я — Алиса!
Музыкант чиркнул зажигалкой и всмотрелся в лицо девочки:
— Сестрёнка! Какими судьбами?— И тихо спросил.— Ты с ними?
— Да. Но это не захватчики. Это друзья.
— С каких пор ты в их власти?
— Это друзья!
Я подтолкнул Витька к свету, догорающего костра. Прошло минут пять пока мы не втолковали ребятам, что нам можно доверять.
— Мы прячемся на кладбищах. — Рассказал Димка. — Попы их почему-то не любят, обходят стороной. Только инквизиторы иногда проводят чистки. Когда нарываемся, косим под торчков. Еду воруем. Тем и живём…
— А про камни, что-нибудь знаете? — Осторожно спросил я.
— Как выяснила разведка, — музыкант кивнул в сторону рыжего мальчугана, сонно щурящегося на костёр, — Мы насчитали девять камней. Они находятся на центральной площади, образуют круг.  В самом центре, как говорят, ещё один. Для чего они нужны, неизвестно. Камни охраняются Инквизицией…
— Почему эти твари боятся кладбищ?— Спросил Витёк.
— Не знаю. — Честно признался Дима.
— А что с отцом?— Тихо спросила Алиса.
— Он стал чёртом в сутане! — Чуть ли не выкрикнул музыкант. — Меня убить хотел! Тебя ищет!
— Зачем я ему? — Плакала Алиса. — Ведь раньше всё было так хорошо…
Я обнял девочку.
— Береги её. — Попросил Димка. — Отец с самого рождения боялся Алисы. Почему, не объяснял. Даже несколько раз пытался её убить…
— Весёлые дела… — Выдохнул я
— Веселее не бывает. — Согласился Дима.
— Что делать будем? — Спросил меня Витёк.
— Домой вернёмся. С ними…
— К тебе домой?
— Нет, дружище, к тебе. У меня хозяйничают крысы…
Витьку ничего не осталось, только согласиться.
— Ребят, сколько вас?— Поинтересовался я.
— Трое. — Отозвались ленивые голоса.
— Пойдёмте с нами. У нас безопасно. Пока…
Ребята совещались минут двадцать, спорили.
Наконец, Димка осведомился:
— Почему мы должны вам верить? Чем вы ручаетесь за нашу безопасность?
— Твоя сестра со мной. — Объяснил я. — Ни одна тварь за последнюю неделю не нанесла ей вреда. Она жива, здорова и так будет дальше. За неё я  отвечаю головой.
— Хорошо. — Неуверенно произнёс Дмитрий. — Мы согласны.
— Только одна просьба. — Сказал я.
— Что ещё?
— Я хочу услышать вашу песню от начала до конца.
— Идёт. — Согласился музыкант.
Перебежками мы двинулись прочь из города.

ГЛАВА 7.

Их было трое. Двое парней и девушка. Кажется, они называли её Миной, в честь знаменитой любовницы Дракулы из книги Брэма Стокера. Ребята носили чёрную одежду, странные причёски и были из числа тех, для кого кладбище — второй дом. Они были готами. Друга Дмитрия, занимающегося разведкой, называли Стас или Паганини за искусную игру на гитаре и скрипке. Самого брата Алисы именовали Люпен. Я назвался Демоном, Витёк стал Инкубусом, а Алиса — Евой.
Зачем мы сменили земные имена на странные клички, теперь уже никто не объяснит. Одно я знаю точно: время прежних имён прошло. Новая эпоха — новое имя, как и несколько сотен лет назад, когда меня звали Аланом, затем Карлом, потом Адольфом и, наконец, я Марк.
Вот уже неделю мы жили у Витька. Монахи рыскали повсюду. Мы боялись выходить из дома. Из еды остались только консервы, но и их запас подходил к концу. Монахи словно нас не замечали. Естественно, пересекаться с инквизиторами никакого  желания не было. Мы хотели одного: выжить в этом проклятом мире.
Каждое утро троица разведчиков в лице Инкубуса, Паганини и Мины отправлялась в город за новостями и союзниками - повстанцами. Под вечер они всегда возвращались с едой и информацией. В доме оставались Люпен, Алиса и я. И так текли дни до сегодняшних событий.
— Ты знаешь, что в городе действует группа повстанцев?— Спросил у меня как-то Люпен.
— Первый раз слышу. — Ответил я. — Ты предлагаешь связаться с ними?
— А у нас разве есть выбор? — Дмитрий нахмурился. — Лучше сопротивляться этим гадам, чем жить как крысы…
Он выругался.
Меня передёрнуло. Я вспомнил, как шёл по крысиным тушам.
— Выбор есть даже у проглоченного. Либо мы становимся частью программы разрушения, либо воюем. У меня ощущение, что монахи что-то ищут, а мы им всячески мешаем…
— Я знаю, что им нужно. — Люпен побледнел, сильнее чем обычно.
— Им нужна Алиса.
— Зачем им маленькая беззащитная девочка? — Я почувствовал, что холодею. — Я не понимаю.
— Отец. — Вздохнул Люпен. — Он её  ненавидит. Почему, сам понять не могу. Это он позвал монахов.
— Всё это странно…
Наш разговор оборвал шум на первом этаже и громкий плач Алисы. Я побледнел, схватил топор, прислоненный к  деревянной стене, и ринулся вслед за Люпеном по тёмной скрипучей лестнице.
В дом проникли инквизиторы. Один из них схватил Алису. Одной рукой он сжимал её руки, а  в другой — блестел нож. Я узнал его. Это тот монах, который пытался втянуть нас в веру «Последнего дня».
— Отец! Не надо! — Крикнул Дмитрий. — Отпусти её, пожалуйста!
В тот же миг его взяли. Бессмысленная розочка из бутылки упала на грязный пол
— Асмодей! — Сорвалось у меня с губ.
И тут я понял, что до этого момента не знал имени этого проклятого монаха. Сила проснулась.
Увидев меня, инквизитор задрожал всем телом, оттолкнул девочку и пал ниц. Я увидел кровь от ожога на той руке, которой он держал Алису.
— Лорд Дис, я не узнал Вас. — Испуганно залепетал инквизитор. — Простите, доброго демона Асмодея…
— Заткнись, падаль! — Прокричал я, нахмурив брови, и толкнул распластанную тушу Асмодея. — Хотя нет, говори!
Что за фантазии? Ненавижу фанатизм и любые его проявления. Демон он или нет, какая к чёрту разница! Буду играть на его вере.
— Что пожелает мой повелитель? — продолжал лепетать отец Алисы.
Я огляделся. Ещё двое монахов раболепно валялись у противоположных стен. Третий продолжал держать Люпена,  мёртвой хваткой сдавив его горло.
— Оружие на пол! — Приказал я, оглядывая незваных гостей. — И отпустите пленника.
На сером полу образовалась гора из ножей и автоматов. Люпен заслонил собой Алису. Монахи приняли прежние подобострастные позы. Скоро должны вернуться наши доблестные разведчики. Надо успеть разобраться с этими гадами до их прихода.
Внезапно я понял, что не ощущаю тела. Странное и страшное состояние. Я посмотрел на свои руки. Гладкие с заострёнными ногтями, точнее когтями. Внезапно, я осознал, что крылат. Заметил ужас в глазах Алисы и Люпена. Они видели все метаморфозы, охватившие меня. И смотрел я иным зрением, не глазами.  Кто  я? Демон? Сила никогда не проявляясь столь ярко. Значит, сейчас это необходимо.
— Теперь говорите, зачем пришли. — Обратился я к монахам нечеловеческим гулким голосом. — Что вам нужно, слуги?
— Повелитель, мы пришли за Евой, дабы исполнить волю Богини, вашей священной супруги…
Ага! Оказывается,  я женат. На ком интересно?
— Откуда вы пришли?— Продолжал допрос я, точнее Не-я.
— Из Пустыни…
— Что вам нужно от существ, населяющих этот мир?
— Ничего, повелитель…
— Так зачем вы вредите им?
— Воля Богини, Лорд…
— Теперь слушайте Мою Волю.— Я расправил крылья и ринулся к демонам. — Сейчас вы уберётесь со всеми потрохами в Преисподнюю и оставите Еву в покое! Кроме того, вы прекратите вредить тем, кто называет себя «людьми»…
Только сейчас я понял свою ошибку. Сильный стал, самоуверенный. Нельзя так близко подходить к врагам, пускай подчинённым, когда их большинство. Нельзя позволять лизать пятки тому, кто может укусить. Власть людей мне не мила, но власть этих тварей ещё отвратительней… Но сейчас не об этом.
Я заглянул в звериные глаза Асмодея и прочитал в них ложь.
Тут же комнату заполнили крики:
— Это не Дис!
— Самозванец!
— Суккубовоотродье!
Блеснул клинок, ранее скрытый под сутаной. Я почувствовал острую боль. Проклятый Асмодей сделал своё дело. Старый развратник!
Я почувствовал, что теряю сознание. Где Алиса? Что с ней?
— Кто ты такой, чёрт тебя возьми?! — Слышал я крик Люпена.
— Я рад бы провалиться к чёрту… — Вспомнились слова Мефистофеля.
Тихий шёпот Алисы:
— Марк, я боюсь тебя…
Я попытался сказать что-нибудь тёплое, но потерял сознание.

ГЛАВА 8.

Соломон со всех ног кинулся в город. Он уже знал, что там увидит. План Асмодея вошёл в силу и превратил людей в послушное стадо. Оставалось дождаться своего выхода и прибрать к рукам обещанную власть. Соломон мысленно перебирал варианты развития событий при своём правлении и почти забыл о том, что доверять демону — неблагодарное дело. Перед ним стояла задача — найти Богиню раньше, чем Асмодей и привлечь её к строительству Храма. Это было уже сложнее. У Изначальных свои дороги, до тех пор, пока они пребывают в теле.
Соломон опёрся спиной о дерево, стоящее у мёртвого старого дома. Шломо расслабился и погрузился в полудрёму. Только так можно было выйти на Изначальных. Перед глазами поплыли обрывки воспоминаний и видения. Первое, что увидел Соломон, был страх. Ужас в глазах людей, которые после отключения энергосистемы бежали в панике из своих домов. В толпе он разглядел беременную женщину, упавшую в самый эпицентр толпы. Пробиваясь сквозь волны людей, к ней спешила девочка. Соломон почувствовал, что ребёнок плачет. Окровавленное тело её матери лежало распластанным на асфальте, и девочка чувствовала, как в животе женщины трепещется в отчаянии частица другой жизни. Соломон видел и себя. Он издали смотрел на эту картину.  Он разглядел в толпе Асмодея, который спешил к девочке, сжимая в руках огромный ритуальный нож.
— Стой! — закричал Соломон. — Не смей!
Теперь девочка услышала его и подбежала к Шломо.
— Беги на кладбище. — Прошептал ей на ухо Соломон. — Там он тебя не достанет. Не сможет. А я сейчас задержу этого демона.
— Спасибо. — Ответила девочка и как-то странно посмотрела на Шломо.
Соломона испугал её взгляд. Он хотел ещё поговорить с ребёнком, но девочка скрылась за оградой кладбища.
Асмодей выругался и пригрозил Соломону. В ответ Шломо кинул в его сторону печать с именем ангела. Асмодей застыл как вкопанный, направив на Соломона полный ненависти взгляд.
— Во дела?! — Удивился Шломо. — И это Богиня?
— Нет… нет… нет… — зазвучало в голове Соломона странное эхо.
Перед глазами возникла другая картина. Его резиденция в Иерусалиме. Огромная лестница, ведущая к воротам дворца. Прекрасная полуобнажённая женщина, поднимающаяся вверх по ступеням, к нему. Было в её красоте, что-то пугающее, нечеловеческое. Но Соломон не мог отвести от неё взгляд. Вот она— Богиня. Мать Демонов. Скольких смертных она погубила? Соломон отпрянул в страхе и восхищении.
—  Ты звал меня, Царь?
— Да, Лилит. Храм не укрепится без Тебя.
Богиня поднялась на предпоследнюю ступеньку и её фигура засветилась неземным сиянием.
— Всему своё время, Шломо. Мой выход в финале.
— Но…
— Готовь место Шехине. Мы все придём и станем столпами Храма. Но в определённое время. Не сразу.
Лилит вспыхнула пятицветным огнём и исчезла, оставив царя в грусти и недоумении. Это была единственная женщина, которой Соломон так и не смог овладеть. Царь тяжело вздохнул и проснулся. Информации было больше, чем достаточно. Пришло время действия.

ГЛАВА 9.

— Что за крики! — Инкубус толкнул ногой дверь и вместе со всей честной компанией разведчиков влетел в дом.
В руках у них были автоматы, на поясах блестели ножи.
Увидев ужас, что творился в их отсутствие, они  начали перестрелку с монахами.
— Мина, позаботься о Марке!
— Люпен, уводи Алису. Мы нашли убежище!
Инкубус посмотрел в направлении вороненых автоматов и резко ринулся к черному ходу. В конце-концов,  он большую часть жизни провел в этом доме. Ему ли не знать планировки помещения!
Началась перестрелка. Демоны побежали от свинцовых пуль. Дом содрогнулся от тяжелых шагов уходящей армии «Последнего дня». Только бегство оказалось ложным.
Инкубус и Мина отстреливались очередями. Паганини и Люпен несли Марка. Рядом с ними бежала Алиса. Друзья и не заметили, как углубились в лес.
Сзади дыхнуло пламя.
— Мой дом! — Взвыл Инкубус.— Вы у меня запляшете, подонки!
Автоматная очередь прорезала пространство. И она была не последней.
***

Что я помню? Глаза проклятого Асмодея. Пустоту, пронзающую душу. Боль, разрывающую тело на части. Дальше — тишина. Безмолвие и сны, подменяющие реальность. Странные сны.
«Где я? Кто объяснит теперь? Кто я? Померкло отражение?..»
Я рисовал. Со знанием дела водил карандашом по холсту, наносил ослепительно яркие краски. Хотя, признаюсь, я дилетант.
Впервые в жизни рисунок выглядел профессионально, но удовольствия это не доставляло. Я испугался.
Я рисовал женщину. Обнаженную женщину. Подмечал мельчайшие детали, составляющие ее тело. Подмечал игру света и тени в её тёмных волосах. Подчёркивал идеальность её форм, симметричность черт лица.
Это был чудовищно красивый ангел. Чудовищность выражалась в нечеловеческом блеске глаз и хищной улыбке. В ауре, исходящей от её тела. Некая гармония, утраченная или вовсе не свойственная людям, поражала своей силой.
Живость черт настораживала и пугала.
Но я продолжал живописать и невольно любовался своей работой. Своей ли?
Реальность изменилась. Я с трудом приоткрыл отяжелевшие веки.
Лес. Повсюду. И голос Алисы:
— Марк, ты не умрёшь? Правда?
Я попробовал кивнуть. Но снова провалился в забытье.
И снова Она. Сходит с картины, медленно, величественно, протягивает мне руку.
— Кто Ты?— Спрашиваю охрипшим голосом. Хочется кричать от ужаса и восхищения одновременно.
— А кто ты?
Я ничего не отвечаю. А есть ли ответ на этот вопрос? Целую руку. Она резко отдёргивает её.
— Я не требую поклонения, в отличие от других Древних. Но хочу справедливости.
— В чём?
— В отношениях людей к Тьме и Свету. Вы со своими пастырями всё перевернули с ног на голову.
— Объясни.  —  Попросил я.
— Не прикидывайся тысячелетним дураком! Ты же чувствуешь.
— Так зачем Ты пришла ко мне, предсмертное видение?
Она промолчала. Но затем произнесла:
— Думай. И не мечтай о смерти. Её нет…
И снова реальность. Лежу на траве. Слышу глухой звук. Видимо стучат по металлу. И голоса:
— Кто там?
— Свои! — это охрипший голос Мины. — У нас двое раненых.
— Пароль. — Отзываются с той стороны.
— Рагнарёк!.
— Канделябр. — Послышался глухой ответ. — Заходите быстрее.
Меня приподняли.
Приглушенный голос:
— Заносите. Только осторожней. Здесь ступени.

***

Тьма. Такая привычная и добрая. Я уже люблю Её. Тьму. С нетерпением жду встречи с той, зазеркальной королевой. Я знаю. Она там. Во Тьме.
Она зовёт меня по имени.
Мы вместе. В этой сияющей бездне. Я смотрю в её глаза и проваливаюсь в пропасть. Я счастлив. Что происходит между нами? Это не похоже на привычные отношения мужчины и женщины. Нечто иное. Что?
— Не задавай глупые вопросы. — Шепчет Она. — Так должно быть.
Обнимаю Её.
— Прими меня, пожалуйста. — Почти умоляет Она. — И полюби, хотя бы ты…
— Как же можно Тебя не любить?! — Восклицаю я.
— Не забывай меня, умоляю! Не забывай, как забыли они: ангелы, существа, люди…
И вот я вижу перед собой слабую женщину.
Сила!!! Пронзает током. Я сгибаюсь и расправляю крылья. Грудь содрогается от крика. Глаза источают огонь. Поднимаю ветер. Приветствую Тебя, Хаос!
Мы вместе. Вне времени и пространства. Вне законов и догм. Вне Тьмы и Света. Везде и  Нигде. Два существа одной природы.
Губы шепчут что-то несвязное. Тела содрогаются. Силы сплетаются. Нас то кружит вихрь, то ласкает море. Возможно ВСЁ. Но кому это нужно? Мир лижет ноги послушным щенком. В руках не женщина, а первозданная, послушная глина. Твори, смертный! Играй в игры Древних!
Смотрю на её лицо. Кто Она? Да какое это имеет значение ТЕПЕРЬ! Погружаемся в абсолютную синеву Небес. Сливаемся с мирами. Хаос! Изначальный и всепоглощающий! Как Она.
И снова Она произносит моё имя.
— Что такое?
— Тебе пора уходить. — Слышу её тихий голос. — Ты сильный, но слабее сил, которые пробудил сейчас. Уходи, иначе они поглотят тебя…
— Но я хочу этого! Хочу остаться с Тобой, здесь.
Она мотает головой.
— Нет! Я не хочу твоей смерти. Тебя ждёт Ева. Береги её.
— Алиса! — воскликнул я. — Ты права. Но скажи одно: мы ещё встретимся?
— Не знаю. — Ответила женщина. — Ты хочешь этого?
— Хочу! — выдохнул я.
— Бойся своих желаний. И уходи. Быстрее!
И тут я увидел Нечто. Оно надвигалось медленно, поглощая всё на своём пути, преобразуя Силу в Материю и Материю в Силу.
— А Ты? — Хрипло спросил я.
— За меня не волнуйся. — Она крепко поцеловала меня и пошла в направлении субстанции.
Да! Я не забуду Её! Пора возвращаться. А вас когда-нибудь любила Богиня?
***

Рана оказалась тяжелой, но не смертельной. Об этом я узнал через  несколько дней, когда оказался на скрипучей кровати в неизвестном мне бункере. Неделю меня преследовала горячка и прочие «радости»,  вроде видений и бреда. Через три дня они кончились также резко, как и начались. Мне сказали, это был вторник. В среду я пошел на окончательную поправку, начал улыбаться и шутить. Жизнь просыпалась с новой силой в измученном депрессией и болезнью организме. Я уже ничего не боялся. Мне хотелось жить.
Алиса не отходила от меня ни на шаг. Сидела на кровати, пыталась веселить, показывала свои картинки. Я любил её так, как человек после засухи любит первый прохладный ливень. Она стала моим смыслом, моей жизнью.
О Богине я почти не вспоминал. Мои сны казались видениями, вызванными лихорадкой. Но все же я любил и Её  не меньше, чем Алису. Да, пусть она всего лишь создание моего воспаленного сознания, мой идеал — я не вправе отказываться от мечты. В городе говорят о Богине, её возвращения ждут со дня на день. Демоны сходят с ума, учиняют расправы над людьми, сжигают кладбища. Похоже, ищут Алису. А я вместо того, чтобы защищать её от нападок иной стороны, вступаю в интимные отношения с Богиней! Это, как известно, никогда не сулило ничего хорошего. На всё воля Неба!

ГЛАВА 10.

Было утро. Я дремал, досматривал отрывки снов, но слышал всё, что происходило вокруг.
В комнату тихо прошмыгнула Алиса, села на кровать и достала альбом. По сопению и хрусту карандаша по бумаге я определил, что она усиленно рисует что-то. При этом шепчет:
— В шестой день Бог создал три вида существ. От первой, Изначальной, Ночной, Вечной произошли твари высшего порядка: ангелы, демоны, боги и прочие, ставшие легендами. Ночная знала имя Создателя и впустила в себя Хаос. Стала Хаосом. Первые сто Её детей стали лунными призраками и были отторгнуты Хаосом на иную сторону…
От второго, называемого Человеком, Земным, произошли люди и заполнили Землю. Их власть: желание быть равными Создателю и Страх перед Началом…
Третье существо Ребро, Жизнь, Краеугольный камень, возникло, благодаря первому договору между Создателем и Человеком. Оно было отвергнуто Земным, как менее совершенное и обречено на одиночество. От отношений этого существа с порождениями Хаоса с  людьми произошли не-люди. Часть из них осталась в Хаосе, другие же пришли на Землю из глубин мрака. Им дано узнать имя Создателя…
Голос Алисы убаюкивал. И вот я увидел сон…
— Что Ты хочешь от меня, Лилит? — услышал я уставший голос незнакомого существа.
Оно выглядело, как столп огня, бесконечный поток света, устремленный во все стороны, но не слепящий, а ласковый. Вспышки прорезали одиночные грязные искры, подобные черным дырам, поглощающие сияние.
— Я знаю Твои замыслы, Человек. — Голос «моей» «Женщины». — Создатель не допустит этого.
— Да чем Я хуже Его! Я равен Ему! А Ты…
— Я не претендую на совершенство…
— Лилит!.. Лилит, покорись Мне. Творцу! Создателю миров!..
— Не путай творение с Творцом!
— Лилит, но серафимы согласились …
— Ты способен объять пустоту? — Внезапно спросила Женщина.
Сияние существа померкло окончательно.
— Нет!
— Тогда, что Ты будешь делать с властью, дарованной Тебе? Ты не познал пустоту… Не изведал Хаос…Ты даже не знаешь имени Отца!..
— Так Он согласился! Познал Мои замыслы и согласился!
— Нет, Адам. — Лилит вздохнула. — Он уходит и я ухожу с Ним, во Тьму, в Пустоту, в Хаос… Туда, где дорога Тебе закрыта. Прощай…
Мне показалось, что существо протянуло руки, чтобы обнять Женщину. Лилит отстранилась.
— Да. Я ухожу, а Ты остаёшься… Он никого не любит… Он полноценен, в отличие от нас… Ты переоценил себя, Адам…
— Лилит! Он мне нужен, необходим! Почему Он уходит! Он вернется? Не оставляй Меня, Лилит.
— Так почему Ты не скажешь это лично Создателю?
— Потому что есть Ты!!
— Ты ненавидишь Меня, Адам?
— Да. И проклинаю Тебя!
— Он оставил тебе дар. Еще одно существо. Нашу сестру…
— Но зачем?
— Ты полюбишь Ее, Адам… Надеюсь, полюбишь…Но, ради Него, не впутывай Её в свои интриги… Это плохо кончится… Она и Её дети будут ненавидимы Твоими порождениями, людьми. Я это чувствую, Адам…
— Не уходи, Лилит.
— Прощай, Светоносный!
Голос Алисы:
— Да, Марк. Так всё и было. А потом случилось восстание ангелов и великое разделение, а потом то, что называют грехопадением…
Чудовищные ощущения. Темнота. Непроглядная пустая. Холод. И разрывающий душу зов. Зов невероятной силы:
— Адам! Адам, сын Мой! Вернись ко мне! Адам! Адам!!!
Я резко открыл глаза и позвал Алису.