Записки воспитателя

Здравствуй, Антон. Вот и начался новый учебный год. Наступает золотая осень. Работаю по-прежнему в школе-интернате. В специальной (коррекционной) школе-интернате VIII вида, как она точнее называется. Приедешь как-нибудь в гости из Первопрестольной, побываешь. Живут и обучаются у нас около ста воспитанников. Девять групп с первого класса по девятый и десятая группа детей-сирот без диагноза. Они обучаются в обычной сельской средней школе, а остальные у нас в школе-интернате по специальной программе. Ну а живут все вместе. Работаю педагогом-организатором и воспитателем. Места у нас знатные. Интернат на месте бывшей барской усадьбы, за ней огород, река, а за рекой леса. С утра, когда поднимать детей идешь к 7.00, всегда разные рассветы. То туманы вдоль реки стелятся, то солнце необыкновенно красное из-за леса встает, так что смотреть на него даже можно, а то просто какая-то благодать необыкновенная. Готовлю школьные мероприятия. С детьми нашими сложнее, чем с обычными. В их малые годы истории у них разные. У кого родители сидят, у кого алкоголики, всё давно пропили, у кого-то мамочки - шлюхи, кого-то вообще отчим изнасиловал в детстве и т.д. Есть, правда, из вроде бы обычных семей. Родители не пьют. Дома все в порядке, а ребенок олигофрен почему-то. Есть забавные ребятки, а есть и такие, что с детства виден дальнейший его или ее путь очень ясно. Вот новых первоклашек привезли. Вовочка – это тот самый, про которого анекдоты сочиняют. Сто процентов тот самый. И внешне, и по повадкам. Олежека привезли в девчоночьей одежде и обуви. - Олег, как тебя зовут? – спрашиваем. - Лена, – отвечает он. - Ну ты что, Олег? – удивляемся мы. - Ну, тогда Лера, – отвечает он. Вот так. Начал играть в машинки. Это большой прогресс. А то все возмущался, почему его ведут в спальню мальчиков, а не в спальню девочек. С возрастом, впрочем, лучше не становятся. Только больше наследственности проявляется. И прет это из них так, что заметно их бессилие перед этим. У кого-то клептомания наследственная. Так что если не украдет хотя бы маленькую игрушку – ломка начинается. Один старшеклассник в гараже помогал машину школьную вытолкнуть, а накануне цирк смотрели. «Смотрите, - говорит детям, - я тоже так могу, как этот в цирке!» Набрал быстро в рот бензин, поднес зажигалку и плюнул. В больнице лежит. На семейном фронте у меня все по-старому. Со времени развода прошло два года. Я по-прежнему один. На время встречаться не могу, с кем навсегда - не вижу. Живу монахом. Одного человека простить не могу. Ведьму эту, которая мне хребет сломала и отбросила, как мусор. Тварь. За порядочность свою поплатился я. Может, и не время мне было женатым быть. Рано. Но с законным мужем так нельзя. А тем паче с оправданиями типа: «Вот, я такая верующая, а он мирской». Какая на фиг верующая. Тварь. Я не прощаю, и Бог не простит. Вот на этой оптимистичной ноте и прощаюсь. Держись. Увидимся. Пока.

Октябрь 2003 г.

 

 Поздравительная открытка ручной работы из г. Москвы.

Открытка выполнена в китайском стиле. Надпись стилизованными под китайские иероглифы буквами: «Александр. Поздравляю тебя с Днем учителя. Желаю больше солнышка, витаминов и успехов с твоими «маленькими безумными обезьянками». Не грусти. Не падай духом».

Октябрь 2003 г.

 

 Здравствуй, Антон. Пишу тебе глубокой ночью. Часто долго не могу уснуть. Мысли крутятся, и опять же один. Бывшая моя второго ребенка родила своему бородатому. Она же тогда нашла себе мужика. Наверное, такого же истинно верующего. Вот уже второй ребенок у них. А я думаю себе: «Слава Богу, что вовремя разошлись мы, пока я совсем не издох, и молод еще, в общем». Молюсь о том, чтобы послал мне Бог половинку мою. Пусть не сейчас. Я не буду сам, я положусь на Него. Он управит. Не буду я своевольничать больше. Мои «маленькие обезьянки» временами достают, конечно. Помню, как мы с ними знакомились года полтора назад. Они то висли на мне, то сторонились. Как-то распоясались, так я одному хулигану снежок засунул под одежду. Он сел в сугроб и заорал что-то вроде: «Какой вы воспитатель?! Я скажу директору, вас выгонят!» Я переживал страшно. Сейчас смешно даже. Не знал их совсем. Маленькие безумные обезьянки. Сколько нервов потрепали. У нас, как говорится, каждой твари по паре. Есть садисты, есть мазохисты, есть какие-то голубоватые. Одному пацану недавно добрый человек встретился, пожилой, доживший до седых висков! «Саша, - говорит, - хочешь десять рублей?» Тот: «Хочу!» А добрый дяденька ему: «На тебе молоточек. Видишь вон ту собаку. Иди, ударь её по голове, я тебе десятку дам». Тот пошел, врезал три раза. Собака до сих пор жива. Глаз выбит, голова разбита. Сука разродилась еще. Щенят кормит. Бедная тварь. А та тварь, что седая, упрекает мальчишку: «Что ж ты такой бестолковый, ничего тебе поручить нельзя. Простого дела сделать не смог». Стоим как-то в другой день с воспитателем Алексеем возле интерната, готовимся детей принимать. Подходит к нему девочка из его группы и начинает свой короткий рассказ, который впору в сборник анекдотов записывать, в раздел «черный юмор». Диалог у них состоялся следующий: - Алексей Владимирович, а Миша ногти грыз. Алексей посмотрел на небо и, осмыслив услышанное, ответил: - Ну и что? Ты же тоже грызешь. Состоялась пауза. - Так он на ноге, - недоумевая от непонятливости воспитателя, возмущалась Лена. Сюжет развивался непредсказуемо. Алексей Владимирович снова кинул взгляд на облака, прищурился, представив ситуацию, и продолжил разговор. - Так, а как он до нее достал-то? – спросил он, начиная недоумевать сам. Вновь состоялась пауза. Девочка Лена вдохнула и выдохнула, выражая свое нетерпение к бестолковому воспитателю, и возмущенно произнесла: - Так он не на своей! После этого мне показалось, что представляющему все в уме Алексею сделалось дурно, но через несколько секунд он залился заразительным истерическим смехом. Не смог удержаться и я. Порой думаешь, что если каждый раз все, что происходит, воспринимать серьезно, никакие нервы не выдержат и самим нам, думается мне, нужна периодически социальная реабилитация. Мы ведь с ними не работаем, мы, в общем-то, с ними живем. Учителя проводят уроки и уходят, а мы должны проживать с ними всю жизнь вне уроков (до них и после). Сам не знаю, зачем я гроблю себя здесь. Впрочем, выбора у меня нет, нет достойной альтернативы. Государство нас за людей не считает. Мы как рабы. Куда мы денемся? Разница только в том, что рабов бесплатно кормили и давали им убогий кров, а нам дают гроши на то, чтобы мы их на это же и отдали тут же: заплатили за квартиру и купили продукты. О большем не мечтаем. Меня напрягает по деньгам купить спортивный костюм и кроссовки, чтобы на эту же работу одевать, когда надо с ребятами спортивными играми заниматься. Нет порой на такие расходы денег. Что это такое? Да о чем тут говорить? Образование, с точки зрения наших политиков, просто нерентабельная область. В ней деньги пропадают, как в бездонной яме. А о том, что эта молодежь через лет десять и будет Россия, об этом как будто и не думает никто. И за то, что ребята наши не по вокзалам «обувают» обывателя, а становятся многие неотличимыми от нормальных людей, за это спасибо нам никто не скажет. Был недавно на съезде учителей с делегацией от нашей школы-интерната. Там одну учительницу «чествовала» администрация наша районная. Учительница проработала в школе, задумайся, 50 лет. Подарили ей букет цветов, какую-то грамоту сраную и электрический чайник. Первое, что мне на ум пришло: «Какая же вы сволота, господа хорошие…» Впрочем, я мало чему уже удивляюсь. Письмо вышло длинное. Скоро утро. В сон клонит. Завтра, слава Богу, выходной. Пока. Пошел спать.

Ноябрь 2003 г.

 

 Здравствуй, Оксана. Приветствую тебя из покинутой тобой России. Извини, что давно не писал. Вообще писать не люблю, сама знаешь, а по телефону разговаривать еще меньше. Мне глаза надо видеть. Со времени твоего отъезда в Германию сменил я три работы. О последней я тебе уже писал. Но, признаться, не знал о ней почти ничего. Это я сейчас понимаю, когда стал здесь своим и всех детей узнал достаточно хорошо для того, чтобы к каждому иметь индивидуальный подход. Работал я до этого в простой сельской средней школе. Так дети там другие абсолютно. Первое время я был убежден, что там дети лучше, а теперь, знаешь, наоборот. Видишь ли, те, что домашние, они ведь добра так не видят и не ценят, как наши. Их дома ждет и обед, и своя комната, и родители (какие ни есть, а все же родные люди). А наши-то порой по-звериному и смотрят потому, что не имеют всего этого. В глаза смотрят, и откровенных людей с лицемерами никогда не спутают. И добро они оценивают больше. А что среда влияет на них, так это ежу понятно. Всегда вместе, дурные примеры перед глазами круглые сутки. Самый устойчивый и тот поддастся. А побыть одному вообще не реально ребенку. Всегда на глазах, всегда общежитием, ничего своего, в общем – это чудовищно неправильно. Извращения ума естественно что с некоторыми в таких условиях происходят. И поведение меняется, и характер. Помнишь, мы вместе работали в пионерском лагере? Так это такие «цветочки» по сравнению с моими нынешними «ягодками». Как небо и земля. Все, в общем, не так устроено. Сколько ни старались величайшие педагоги, ничего хорошего из этого не вышло. Что я, и кто тот же Ян Амос Каменский? И ничего-то у него не вышло. И у нас не выйдет. Трудовое воспитание, эстетическое воспитание, социальная адаптация, развитие творческого воображения, привитие санитарно-гигиенических норм, пропаганда здорового образа жизни - и ни хрена это не дает и не даст. Величайших педагогов завело в депрессию и разочарование, а мы то же повторяем. Все неверно, все не так. Господи, истинно говорю, больше 50% - гены. Наследственность. Никуда не денешься. Никуда. «Воспитание детей нужно начинать с воспитания родителей». Ну вот они родители-раздолбаи будущих детей-раздолбаев. С ними живут мудрые люди и грамотные педагоги. И дай Бог, если не будут воспитанниками своими еще и прокляты. Впрочем, этот вопрос я еще не додумал. Новыми соображениями обещаю с тобой, в прошлом тоже педагогом, делиться. Прости, что все о работе. Слишком много она сейчас в моей жизни места занимает. По ночам дергаюсь, сердце останавливается. И никого рядом. В сущности, я ведь очень одинокий человек. Пока. Не забывай нас. Счастья тебе и удачи.

Февраль 2004 г.

 

 Здравствуй, Лена, сестренка моя любимая. Прощения прошу, что не смог попасть на вашу с Ильей свадьбу. Далеко вы, да и работа меня не отпускает. Только что вернулся из командировки. Ездили (я и моя группа воспитанников) со спонсорами в Москву и Воронеж. Спонсоры у нас – еретики. Своих не нашлось. И как мое нутро ни противится этому, да я на работе. Это дело наших начальников. Хотя где-то далеко-далеко я директора понять могу. Свои не помогают, администрации районной мы как заноза, только жить спокойно мешаем. Нерентабельное предприятие – бездонная яма (сколько ни вкладывай – денег не вернешь). Вот и крутится, выворачивается. Не знаю только, понимает ли, что это хуже нищеты? Может, и нет, и вполне искренне обнимается и целуется с «американскими друзьями». Дети, правда, слава Богу, сами испытывают отторжение от них, но тянутся за подарками. Подаркам очень рады, а как дело дойдет до евангельских бесед, отбрыкиваются до плача и крика. Но все равно надо их тащить. И это – присквернейшая сторона моей работы. А меня и самого выворачивает, когда американский пастор через переводчика начинает учить вере народ с тысячелетней христианской культурой. И всякий-то раз каждый из них говорит по одной и той же схеме: 1. Меня зовут…, я из штата…, по профессии был… 2. Я был алкоголиком (или наркоманом), вел падший образ жизни. 3. Но, случилось чудо… И я понял, что Иисус пришел в этот мир для меня… И я принял Иисуса. 4. Я знаю, что многие из вас тоже одиноки…, а может, и кто-то из воспитателей, стоящих здесь… Если вы покаетесь и примите Иисуса, он спасет вас. 5. Может быть, кто-то из вас хочет прямо сейчас покаяться и принять Иисуса, может выйти ко мне…Иисус изменит вашу жизнь, он решит все ваши проблемы, если вы доверитесь ему. Это в лучшем случае. А то бывает, что и оскорбляют чувства верующих православных христиан. Но что-то я увлекся рассказом о работе. У нас все по-старому. Как у вас? Напиши побольше об Илье и его семье. Летом постараюсь обязательно вырваться к вам в отпуск. Пришли фотографии со свадьбы. Хотя бы парочку. С наступающим тебя праздником Христовой Пасхи. Пока. Целую. Привет всем.

Апрель 2004 г.

 

 Здравствуй, Лена, сестренка моя любимая. Очень рад, что у вас с Ильей все в порядке. Машину купили, с жильем хорошо. Очень рад. У нас отец немного болеет, но, надеемся, все будет в порядке. У меня все по-старому. Отвечая на твой вопрос, сообщаю, что девушки у меня нет. Встречаться на раз я не могу, а навсегда - не вижу никого. Ты очень заинтересовалась историями о наших «американских друзьях»-сектантах. Что ж, расскажу еще. Ты спрашиваешь, как же они оскорбляют чувства православных христиан и что меня «выворачивает» больше всего. Отвечаю. Как-то во время посещения интерната «американские друзья» столкнулись с такой ситуацией, что у нас в гостях были батюшка и монашки из Б…го монастыря. Освещали куличи на пасху и яйца, беседовали с детьми. Дети, надо сказать, очень внимательно слушали и бесконечно доброжелательно и уважительно к родному батюшке относились. Даже спокойствие какое-то во всех воспитанниках обнаружилось неожиданно для нас. Тогда директор встал перед дилеммой: из столовой выходит батюшка, а навстречу «американские друзья». Последние с недоумением у него и вопрошают: как это, мол, прикажете понимать? А директор давай перед ними оправдываться, что, мол, так и так, это к одному мальчику из Б…го приехали родственники и сейчас же уедут. Умилостивил он заокеанских гостей с их российскими приспешниками, а батюшку спровадил скоро. И с того времени он у нас не появлялся. Вот что мне сердце разбивает. Писал я тебе, что ездили мы в Москву и Воронеж. Так вот во время бесед с детьми наши «друзья» прямо учили, что никакое православие их не спасет, что картинки (т.е. иконы) ничего не значат, а крещеных научали перекрещиваться у их российских пасторов. Свои возмущения я высказывал им прямо и в поезде (мы ехали в одном купе), и в гостинице (мы жили в одном номере), и в транспорте. Но чувствую, что это так и останется одной из самых серьезных причин моего ухода с работы. Впрочем, пока я не собираюсь уходить. Альтернативы серьезной нет, а я должен себя обеспечивать. Хотя работа не дает нам средств к достойному существованию. Нищета. Кстати, в той же поездке был еще такой случай. В Москве, у самой Красной площади, подошел к нашей группе бомж. Не то чтобы очень вонючий, даже культурный. Просил у главного «американского друга» Пола денег. Раз подошел, второй подкатил. Ну и этот Пол, мужик здоровый, не долго думая, хрясь ему в рожу со всей дури. Тот и расстелился по каменной мостовой Первопрестольной. Стражей закона, знамо дело, в центре Москвы достаточно. Подбежали, Пола отвели в сторону. Остальные прихвостни, в том числе и русские (хотя какие они после этого русские), собрались в круг и давай молиться. Ничего, вроде бы, дурного. Да вот только молились они о том, чтобы их дорогому брату Полу ничего не было. И даже одним словом не упомянули об окровавленном, растянувшемся на тротуаре рабе божьем. Господи, помилуй. Ни в чем этом я не принимал участия, хотя и был всячески завлекаем. Но, боюсь, все равно Бог с меня за это спросит. И этим существование мое еще более омрачилось. Впрочем, что-то я разговорился. Уже 2 часа ночи. Пошел спать. Пока. Пишите. Твой брат Александр.

Май 2004 г.

 

 Отрывок из неотправленного письма:

 Долбаные еретики. Попробовали бы они вякнуть в какой-нибудь, например, мусульманской стране. Башку бы оторвали и кой-куда засунули. А у нас национальной гордости нет никакой. Православная церковь – клуб по интересам, равный в правах с сектантами. Свобода. Какая это на хрен свобода? Это геноцид. Преступление против собственного народа. Видел, как в барах и ресторанах гуляют американцы, позволяют себе все и друзей зовут. Дома засудят, а здесь можно многое себе позволить. На детском аукционе в интернате появился Пол. У нас, видишь ли, своя Республика в школе. За учебу, работу, активное участие в мероприятиях, за поведение и т.д. ребята зарабатывают нашу школьную валюту. А отоварить ее можно на Аукционах. И, кстати, вещей достаточно много хороших на этих Аукционах. От сладостей и игрушек до роликовых коньков и магнитофонов. В основном, конечно, спонсорские подарки интернату. Но Аукционы эти – вещь довольно интересная и справедливая по своей сути. Ребята учатся с деньгами обращаться (не все, правда, учатся) и честно по трудам своим получают личные вещи. Так вот явился на такой Аукцион Пол, взял у меня молоток и говорит детям: «Кто даст больше, чтобы я ударил его (меня) по голове?» 10 … раз!.., 10 … два!.. Убил бы суку. Гори оно все огнем. Здравствуй, Антон. Пишу редко, извини. Но, знаю, ты такой же. Что-то давно тебя не видно. То часто появлялся, то не видать совсем. У меня друзей и так мало, а теперь и еще меньше рядом. Как там Первопрестольная поживает? Не провалилась еще? Недавно переехали на работе с мужиками в новую общагу. Теперь печку не топить. В новой - отопление газовое. Много еще, конечно, своими руками надо доделывать, до ума доводить. Но уже видно, что удобней гораздо. Вечером, после переезда, посидели, выпили, закусили. Обсуждали кризис системы образования, о котором что-то пока на верхах не слышно. Вот смотри, у нас молодежи в воспитательском коллективе – все, кто в общаге: я, Женя, второй Женя и Иван, был еще Алексей. Кроме меня, все от армии косят. Через год уйдут. Если нас убрать, то средний возраст воспитательского коллектива примерно будет равен 55 годам. Это нормально? Ну уйдут не через год, так через три пенсионеры, освободятся часы. Какие-то разделят оставшиеся, а остальные? Да и увеличение нагрузки - не вариант. Женщина пенсионного возраста заболеет, а на ней две ставки висят. Выкручивайся, ищи замену… Я уж не говорю, что с молодежью определенный процент молодых должен работать. Ко мне, например, подходят ребята, парни 16 лет и доверяют свои проблемы. «Вот, мол, так и так. Как мне поступить?» Доверяют. Иногда не как к родителю, но как к старшему опытному брату относятся. И я этим очень дорожу. Как же мне видится будущее?.. Да очень просто. И ничего нового я от государства не жду. Примут закон, обязывающий выпускников педагогических ВУЗов отрабатывать несколько лет в пед. учреждениях, иначе диплом будет считаться недействительным. То есть опять принуждением, силой затыкать будут дыры. Не человеческим отношением к гражданам богатейшей страны, но как к холопам, черни. В каком-нибудь Кувейте одна только нефть, и шейх достойную жизнь своим гражданам создает, несмотря на то, что большая часть идет ему в карман. У нас же есть все. А народ нищий. Да как это вообще возможно, чтобы работающий человек, не бегающий от работы, был нищим? Впрочем, хватит скулить. Было это, и есть, и будет. Зачем только лицемерия столько? А вообще и это в порядке вещей. Чем ближе к концу света, тем больше кривды. И будет Правда Богом взята на небо, а миром будет править Кривда. Если правители наши знают обо всем, что с нами происходит и покойны – враги они нам, если же не знают – какие же они правители? Слепые вожди. В селе у нас тоже дети начальников, раздолбаи, продвигаются в начальство. И живет мудрый человек под гнетом невыносимых, бездарных, но наглых правителей. Прости меня. Всякий раз, как пишу, я увлекаюсь очень. Но пишу я редко и, надеюсь, не слишком тебя своим безумием утомляю. Жду всегда и всегда тебе рад. Александр.

Май 2004 г.

 

 Запись в блокноте: Действительно, нельзя взрастить. Можно лишь дать подкормку, а растет, как дерево, сам, в соответствии со своей природой. Нельзя за волосы потянуть и вырастить. Сам растет. Насчет несогласия с Жан Жаком Руссо. Я согласен. Действительно – «сон разума». Вспомнить себя в этом возрасте?.. «Сон разума» и есть. С чем они не согласны? Педсоветы - бессмысленное сборище. Друг перед другом доклады прочитать. А если и творчески – ни на грош пользы. Все пустое. Доказывать всем, что ты соответствуешь… Как глупо, низко. Педагогом не становятся, это в крови. Отучился в педе и уже учитель. Грубый, недалекий и себялюбец. Педагог – это призвание, безусловно. Ошибка учителя, воспитателя – это трагическая судьба. Но не всегда причина – воспитатель. Не надо приписывать недостаткам воспитателя трагическую судьбу человека. В лесу постой да на разные деревья посмотри. Так же и люди разные растут. Кто стрелою в небо, кто вкривь да вкось.

Июнь 2004 г.

 

 Здравствуй, Окса. Получил твое письмо с фотографиями из городу Парижу с Эйфелёвой башней, понимаешь. Рад за тебя, но вместе с тем ничуть не удивлен твоей ностальгии и грусти. Конечно, жизнь и люди там у вас другие. А тебе, коренной москвичке, в Германии не больно радостно. Но выбор это твой. В бытовой сфере, я понял, вообще у вас проблем нет. Только в духовной. Но это-то как раз самая важная часть человеческой жизни. Мы с ребятами, наконец-то, переехали из общаги с печкой в новую с газовым отоплением. Ты пишешь, что у вас бытовые проблемы – не проблема. А мы до сих пор зимой бегали топить по очереди печку вечером, чтобы ночью после работы не замерзнуть. Приходится иногда и спиртным подогреться. И ничего в этом страшного не вижу. Человека, которому дано упасть, видно заранее, кому же не дано – тот и не падет. У нас сменился директор. Старый получил инсульт. И теперь лежит дома и не говорит. Исполняет обязанности теперь бывшая зам. директора по воспитательной работе. Я пропадаю на работе сутками. Думаю в следующем году взять меньше часов, хотя той зарплаты, что получаю сейчас, ни на что не хватает. Растекается махом на самое необходимое. Тебе, теперь уже подданной Германии, признаюсь, что больно мне за Россию и обидно. Впрочем, не без помощи Германии мы в этой яме и оказались. Хотя это и не оправдание. Рад, что ты с мужем собираешься приехать летом в Москву и к нам заехать. Очень будем рады. Отпуск у нас, слава Богу, большой, почти два месяца, и всегда летом. Пиши. Рад, что меня грешного не забываешь. Пока.

Июнь 2004 г.

 

 Запись в блокноте: Забавно. Приезжают к детям родители. Пьяные, с пивом и водкой в руках. Повидаться. Дети счастливые. Это понятно. Какие бы ни были, а родители дороже всех. Возмущаются дети, зачем их от любимых мамы с папой забрали. Да, мол, били. Да, мол, пили. Да, мол, мы голодали и вшивые ходили. Но сбегают домой. Привез отец тапочки. Мальчишка счастлив. Ходит, хвастается: «Вот, мне отец тапочки подарил!» Не дай бог, кто тронет. Скандал и слезы будут. А то, что их с ног до головы одели, обули, кормят каждый день – так и должно быть. И вещи бросают, рвут, пачкают. Но тапочки эти – святое. А то, бывает, подойдет такой пьяный родитель и, шатаясь, возмущается: «А как вы объясните, что моего сына мальчишки потрепали?» А потрепали его мальчишки за воровство. И правильно сделали. И ответ может быть только один: «А как ты, шкура, объяснишь, что я занимаюсь с утра до вечера твоим ребенком, а ты, родной отец, пьянствуешь и расслабляешься в свое удовольствие?!!» У детей-потребителей родители-потребители. Здравствуй, Антон. Мир тебе и дому твоему. Решил написать, чтобы в одиночестве своем не загнуться. Как меня достало человеческое невежество. Почему люди просто жить нормально не могут? Обязательно надо отравлять и без того тяжелое существование другим. Те, кто что-то могут, окружены шавками, которые вечно лают, кусаются и мешают идти. Из скрытой внутренней зависти пакости творят. А могущий что-то человек, как слон на эту моську смотрит. И наступить вроде жалко по-христиански. Мокрое место останется. И так вот снисходительно грустно и смотрит на эту шавку. И опять же, если на каждую моську отвлекаться, до цели не дойдешь. Вот и растут до жатвы вместе пшеница и плевелы. И вырвать не правильно. Вдруг выдернешь пшеницу. Ей богу, не ясно до конца, кто к чему придет. Один к старости становится мудрее, другой - глупее. Одного мужика врагом считал с детства, а теперь очень добрые у нас христианские отношения. Сердце не нарадуется. Разве мог я предположить такое раньше. Думал, он мне всю жизнь будет отравлять, а оно видишь, как обернулось?.. Рады видеть друг друга. «Друзья» наши, еретики, как приедут, так хаос. Никакого порядка, дисциплины. Кто в лес, кто по дрова. В Москве, помню, смотрели за сменой караула у Вечного огня. Те, что вроде бы как русские (молодые прихвостни иноземных разрушителей) смеются: «Как смешно они шагают, ноги вытягивают. Зачем и кому это, дескать, надо?!» Я было начал объяснять, что это дань павшим и уважение, и честь, и слава, и порядок, наконец… Но, вовремя одернул себя: «Для кого я распинаюсь?» Бестолковое дело говорить о гордости, чести, патриотизме продавшимся бесчестным паразитам. Я оставил себе только воспитательские часы. От работы педагога-организатора отказался в новом году. Нигде отдыха нет. Дома продолжаешь заниматься работой. Утомленное состояние уже с утра, во сне дергаюсь, пред глазами безумства детей, их дурачащиеся лица… Виски начали седеть. Моя бывшая третьего своему бородатому родила. А я, ты знаешь, простил и ее. Прощаю, и бог с ней. Всех простил. Устал я. Не принимаю больше участия во всех этих глупостях и умствованиях. Все мимо и без меня. Весь этот смрадный поток… Каждый раз, когда начинаю писать, меня заносит. Лучше мне совсем не писать. Только расстраиваю позитивно настроенных людей. Извини. Будешь в наших краях – заезжай. Всегда тебе рад. Пока.

Январь 2005 г.

 

 Здравствуй, Лена, сестренка моя любимая. Дома у нас все по-старому. Отец переходит на более спокойную работу. Устает уже сильно. Тяжело. Все время в делах и сам себя еще подгоняет. Ну, ты его знаешь. Когда у вас в гостях был, за неделю все, что вы на год по дому сделать планировали, переделал. Отдохнуть, называется, съездил. Вот теперь то поясница, то голова прихватит. Мы рады, что теперь хоть на производстве не будет на всю катушку выкладываться и за других работу делать. У меня на работе второй директор сменился. Теперь молодой парень. Оно вроде бы и ничего. Он раньше воспитателем был, с нами в общаге оставался. Понять друг друга можем. Но власть она людей портит. Чего мы и опасаемся. Впрочем, пока беспочвенно. Что касается меня, я не карьерист и в мыслях даже не имею стремиться к руководству. Хотя организаторские способности даже сам, с моей скромностью, в себе признаю. Мое личное мнение, что стремиться к власти всем своим существованием – это патология. Человечному человеку этого не надо. Изучал здесь недавно около 150 причин возникновения у детей олигофрении. Хочу вас как будущих родителей предостеречь. Бывает даже такое, что до рождения ребенок получает причину олигофрении и в будущем задержки психического развития, несмотря на здоровый образ жизни обоих родителей. Например, я знаю, что у вас дома кошка, а бывает и с котятами. Запросто при общении беременной женщины с домашним животным через дыхание в организм будущей матери могут попасть такие простейшие организмы из шерсти животного, которые имеют такую «дурацкую привычку» основывать свои колонии в мозгу нерожденного ребенка. И это в будущем становится причиной его задержки в развитии (нарушение функций коры головного мозга). Так что, как говорится, «век живи, век учись, дураком помрешь!..» Хотя предки наши, отдадим им должное, все это знали и даже гораздо больше. А мы, безумцы, мудрость и веру предков растоптали. Потерянный народ. Заблудший. Безумный. Пошли нам, Господи, разума. И управи нашей судьбой. Ибо сами мы слепы и безумны. Счастья вам, здоровья. Держитесь друг друга и друг другом дорожите. Твой брат, Александр.

Январь 2005 г.

 

 Черновик записки, закапанный жиром: Здравствуйте, Валентин Михайлович. Приглашение мне ваше передали. Спасибо большое. Но сейчас я не могу уйти с работы. Если возможно с этим вопросом немного повременить и вам нужен действительно я, давайте этот вопрос порешаем во время моего отпуска, когда закончится учебный год. Я не могу сорваться резко. Если время терпит, давайте попробуем летом. Я посмотрю спокойно, прикину, и очень даже может быть, что перейду на работу к вам. В любом случае, спасибо за приглашение. И условия ваши меня вполне устраивают. Но я в этом году выпускаю ребят из моей группы совсем, в большую жизнь. Надо уж довести. Еще раз спасибо. Я вам очень благодарен за приглашение.

Февраль 2005 г.

 

 Записка в виде сердечка с детским почерком: А.Г. Дарагой мой, любиминький воспитатель. Я вас очень люблю. А вы меня? Отведти. Я жду.

Февраль 2005 г.

 

 Надпись на обоях: «Пошло все на х…!!!» Запись в блокноте: Твари!!!

 

 Здравствуй, Антон. Как я рад, брат мой во Христе, что есть у меня друзья. Где же те времена, когда я любовался восходами? Как же я заблуждался, друг мой. Ни хрена они не ценят. Потребители. Попали мы тут с еще одним воспитателем в такую смрадную, вонючую интригу, что отойти почти месяц не можем. Оклеветала нас воспитательница руками детей, так подло и ублюдочно – лживо, что хоть ложись в гроб, и живите, как хотите, господа хорошие. Быдло работают воспитателями рядом с воспитателями по призванию и их же топчут и ноги об них вытирают. Господи, как подло и низко. Мое сердце разбилось. Сволота, и других слов не найдешь. Прости, что делюсь с тобой своим горем. У директора ума хватило понять, откуда ноги растут, и не дать хода делу. Но я подлости этой не прощу. Предложили мне две работы. А я, наверное, теперь подумаю об этом серьезно. Как я хвалил наш коллектив и как не заметил в нем гнили - это басня просто. Смех сквозь слезы. Сколько же разочаровываться в людях, Антон, а? Если бы не друзья… Замечательные люди, подстраиваясь под невежественных и лицемерных, притворяются худшими, чем они есть, только затем, чтобы не стать объектом нападок и травли. Страшный народ. А вспомнить, что после революции творили, так удивляться перестаешь. Фашисты такого не творили, как свои над своими же. Вот и живу я, любя свой народ и ненавидя все извечно прозябающие в нем грехи. Я ведь никому дурного не делал, ни в каких интригах участия не принимал, и именно за это был наказан. Но я уже перестаю грустить. Я теперь, Антон, так прочувствовал слова Спасителя, что начинаю радоваться и веселиться, ибо великую награду на небесах уготовил Он страждущим на этой, отданной на откуп дьяволу, земле. Хозяин этого мира готовит нам козни, которые к спасению нашему Творцом оборачиваются. Мир тебе и дому твоему. Будь ты благословен. И да продлит Господь твои дни.

Март 2005 г.

 

 Здравствуй, Антон! Вот и закончился еще один учебный год. Пед. стаж у меня теперь около семи лет. Год закончился на работе тремя потерями. Одна женщина-воспитатель попала в больницу с инфарктом. Уже, наверное, не выйдет. Одного воспитателя мы похоронили. Рак. А еще у одного тоже рак обнаружили. И хотя он и жив, но работать в следующем году точно не будет. У нас опять сменили директора. Тот по молодости сказал на телевидении о положении дел в интернате как есть на самом деле. А администрация возмутилась. Ну и наехали на него. Ах, ты вякнул, недовольный. Ну, держись. И за то, что сказал все, как есть, учинили ему почти каждодневные инспекции и проверки в течение нескольких месяцев. Как говорится, «при желании и до столба «докопаться» можно». В общем, сняли. По мне-то, знаешь, все директора нормальные были. Надо не дергать, а помогать. А воспитателей вообще не трогать, а спасибо почаще за их работу говорить. Вот мне сказали первый раз за несколько лет по окончании учебного года «Спасибо за хорошую работу». Потому, наверное, что прошел слух о моем возможном уходе на другую работу в город. У меня перемены хорошие. Скоропостижно женился я. Шучу, конечно. В ответ на молитвы мои и терпение одарил меня Господь самой лучшей на свете женой. Да так все управил неожиданно и быстро, что я радуюсь - не нарадуюсь. Жена – золото. И все-то понимает, как я. Друг для друга были уготованы, а жили за тысячи километров друг от друга и не знали друг о друге ничего. Я решил перейти на одну из предложенных мне работ. Условия лучше во всех отношениях. Да и оставаться ночевать мне в общаге не резон теперь, когда дома жена ждет. В общем, нам лишь кажется, что все несвоевременно. А на самом деле – наоборот. Мы просто все со стороны и во времени увидеть не можем. Вот я, например, года три назад, может быть, и не оценил бы мою жену так, как сейчас, и, может быть, разошлись бы мы с ней по жизни. Последняя картина, которая осталась в памяти со старой работы, такова: в столовой после обеда, у помойного бака, в который бросают отходы для свиней, наклонилась пожилая воспитательница и собирает с кафельного пола несколько косточек для своей домашней собачки. Здесь же две местные собаки ухватывают, что повкуснее из бака. А позади стоит новая поверенная нового директора и покачивает указательным пальцем: «Вот это мы уже не первый раз наблюдаем. У нас в интернате есть кому отходы отдавать». И вот эта раскоряченная нищая воспитательница и эта ехидная ухмылка останутся навсегда как память о том геноциде, который был свойственен времени моей молодости. Времени «цивилизованному», «демократическому» в государственной политике, жестокому и печальному по отношению к народу. Как и всегда. Впрочем, состояние души у меня бодрое и умиротворенное весьма. Выхожу после отпуска на новую работу. Работа творческая, мне по душе. Жена – умница. Чаю продолжения рода теперь на счастье нам и на великую радость родителям. Воспитанием своих детей заниматься буду с удовольствием. Давно уже пора отдать оставшуюся частичку сердца и своим детям. Думаю, я готов стать отцом. Но уж воспитывать буду, извините, как знаю сам. Однако и заветов предков не забуду. Мир тебе и дому твоему. Рады тебя видеть всегда. Пока.

Май 2005 г. alexandr-leonov.ru