Две женщины морского лейтенанта. 2 часть, 19 глава

 Глава 19. «Конфуз Филла О'Брайна»

… В связи с событиями, произошедшими в больнице Сан-Франциско, Дэвида Маховски отстранили от ведения дела по доставленному им русскому парню. (Надо сказать, о том, что начальник аналитического сектора будет лично заниматься этим вопросом, Николсон и раньше разговора не вел, но теперь было решено не давать Дэвиду никакого доступа к информации по ходу данного дела).

Конечно, в сложившейся ситуации, на месте Маховски, скорее всего, так бы поступил любой из сотрудников, поэтому в управлении его никто не осуждал. Инкриминировать  ему то, что он, таким образом, спасал свою единственную дочь, руководство не могло, да и не имело морального права. Все было так, но теперь Дэвид становился в деле с Босуортом лицом, как бы заинтересованным и, согласно инструкциям, продолжать работу с подопечным не имел права.

Это обстоятельство несколько огорчило начальника Восточного отдела ЦРУ. Во-первых, он хотел продвигать Маховски и дальше по служебной лестнице, а инцидент с переливанием крови от человека из  враждебного соцлагеря, ложился пятном на безупречной карьере Дэвида. Во-вторых, расширять круг лиц, которые хоть в какой-то мере общались с Босуортом, а тем более обладали информацией по этому вопросу, Николсону не хотелось.
 
Проведя в раздумьях пол дня, шеф решил передать все нити этого запутанного дела в руки одного человека – Филла О'Брайна. Для ведения дела он был срочно вызван в Ленгли.

…Филл очень обрадовался такому важному и ответственному поручению – для него это было значительное повышение по службе и неплохой шанс зарекомендовать себя с лучшей стороны в глазах начальства.

Приняв новые полномочия, О'Брайн сразу решил брать «быка за рога. Он прямиком отправился к Майклу Босуорту (имя и фамилию русскому решили оставить те же, что дал ему его «крестный отец» Маховски. Так как настоящего имени подопечного пока никто не знал, а называть его как-то было необходимо).

Филл заранее решил выбрать относительно допрашиваемого жесткую наступательную позицию, чтобы сразу показать русскому парню кто является хозяином положения.

Не зная, с какими намерениями пришел О'Брайн, Майкл очень обрадовался. (Его уже неделю содержали то ли на постельном режиме, то ли под стражей и не давали ни с кем общаться, а тут хоть одно знакомое лицо).

- Привет, Филл! Может, хоть ты объяснишь мне, почему это меня здесь держат? Я уже совершенно здоров.
- Здравствуйте, Босуорт, - холодно ответил О;Брайн. - Вы не очень-то кипятитесь, так как вы находитесь здесь совсем не потому, что больны.
- Значит, я уже здоров? То-то я смотрю – мне не носят никаких лекарств. - С иронией в голосе сказал Майкл.
- Я не медик, но думаю – у вас нет ничего серьезного.
- Вот как? А в чем же меня в таком случае обвиняют, если держат под замком? Если я не ошибаюсь, то это называется арестом. Я, что – арестован?
- Садитесь, садитесь, Босуорт. Разговор у нас предстоит долгий и задушевный, так что все узнаете в свое время, а может быть и немного раньше.
- Слава Богу – хоть один человек заверил меня в том, что я все узнаю, а насчет разговора – то, что он предстоит долгим, я вполне  верю, но то, что задушевный – вряд ли.
- Что ж так? - поинтересовался Филл, садясь на стул напротив Майкла.
- Тон вашей беседы мне не нравится, господин О'Брайн ... Но это так, частности. Прежде всего, я хотел бы узнать, как самочувствие Сюзан – дочери Дэвида? Или эта информация засекречена?

Филл не ожидал такого простого вопроса, и он его немного обескуражил:

- Девочку удалось спасти. Сейчас ее жизнь вне опасности.
- Спасибо за хорошую новость, Филл. Теперь, я думаю, мы можем с тобой поговорить.

О'Брайн немного помолчал, собираясь с мыслями. Для ведения допроса в том стиле, который выбрал разведчик, необходим был определенный моральный настрой. Всю дорогу до камеры он убеждал себя в том, что мнимый Босуорт опасный и коварный враг и с ним нужно разговаривать построже, но то, что тот спас маленькую девочку, как-то не вязалось с образом врага, и его первый вопрос выбил Филла из колеи. Наконец разведчик собрался с собой и, достав пачку «Честерфильда», щелкнул зажигалкой. Он выпустил струйку дыма и подвинул сигареты Майклу:

- Закуривай, парень.
- Не курю и вам не советую.
- Вот как? Ты, наверное, спортсмен или здоровье бережешь? - с ехидцей в голосе спросил О'Брайн.
- Я настаиваю на том, чтобы со мной разговаривали другим тоном, иначе никакого разговора у нас не получится, дорогой мой Филл. И еще – ты мне так не ответил, из-за чего меня держат здесь, да еще и под замком. Я требую, чтобы мне предъявили обвинения или выпустили на свободу.
- Да ну. В самом деле? - засмеялся разведчик. - Брось ломать комедию, парень. Все ты прекрасно знаешь…Вопросы здесь буду задавать я, и ты мне должен ответить на чистоту, как твое настоящее имя, кто ты такой  и какую игру затеял?
- Меня зовут Майкл Босуорт. Я офицер – летчик Военно-морских сил США! Потрудитесь относиться ко мне с должным уважением.
- Ой! Не смеши меня… Все эти басни придумал Маховски, чтобы забрать тебя от узкоглазых недомерков. Меня на эту туфту не купишь! - процедил сквозь зубы Филл. (Его стало разбирать зло на русского).
- Другого имени я не знаю.
- Советую тебе говорить правду по-хорошему и не испытывать моего ангельского терпения. У нас есть отличные специалисты по развязыванию языков. Ты веришь мне, парень?
- Охотно верю, но я сказал правду – меня в Корее уже спрашивал Маховски. Расспроси его, он расскажет.
- Ну, что же, - сказал Филл, немного подумав, и  решил поговорить с подопечным иначе, - надо отдать должное – держишься ты превосходно, это я тебе как разведчик разведчику говорю. На твоем месте я бы давно сломался –  ведь твоя карта бита.
- Какому разведчику и какая еще карта? - не понял Майкл.
- Русскому разведчику… Ты  ведь  русский  разведчик.  Тебя подобрали корейцы в Тихом океане возле острова Райкоке. Корабль, на котором ты находился, подорвался на мине и погиб. Вот видишь, парень, как много мы о тебе знаем! Надеюсь, что с твоей помощью мы узнаем еще больше.
- Зря надеетесь. Говорю тебе, Филл,  уже  сотый  раз,  я  ничего  не помню, а если бы и помнил, то все равно бы не сказал, - отрезал Босуорт, а про себя подумал: «Вот оно, что! Значит, я таки русский! Не зря, выходит, тогда в самолете Дэвид так взбесился! И девушка, что была там, на борту, она ведь тоже русская. Должна же быть между нами какая-то взаимосвязь? …Черт возьми, ничего не вспомню. Проклятье! Вот влип в историю!»
- Э… Да я гляжу, ты решил поиздеваться надо мной, - зло выпалил О’Брайн, но я не из тех простаков, с которыми запросто можно шутить подобным образом!

Разведчик вскочил  со стула и сжал кулаки. Майкл тоже поднялся со своего места. Они были примерно одного роста, но Филл чуть плотнее и шире в плечах.

- Знаешь, что я тебе скажу, дорогой мой Филл? Пошел ты в задницу. И можешь сказать своим коллегам, чтобы катились туда же. Вот и весь мой сказ! - спокойно ответил Босуорт.

Его дерзкие слова окончательно вывели О’Брайна из равновесия. Он резко выбросил вперед свой массивный кулак, надеясь сокрушить противника с первого удара. То, что случилось вслед за этим, не ожидал не только разведчик, но и сам Майкл. Поставив левой рукой блок, правой он молниеносно нанес удар нападающему в область печени.

Все произошло мгновенно и автоматически. Тренированное тело само отреагировало на коварный удар на уровне выработанного подсознания. Ойкнув, массивная туша разведчика грохнулась на пол камеры. Моментально открылись двери, и в комнату ворвались три человека из группы поддержки. Они сбили Босуорта с ног и заковали в наручники.

… На следующий день, сконфуженный Филл О’Брайн явился к шефу с докладом. Джеральд Николсон сидел, развалясь в кресле, за письменным столом и разглядывал стоящего перед ним  подчиненного. Сесть он ему не предложил:

- Что у вас с лицом, О’Брайн?
- Упал и ударился об пол, босс.
- Или вы плохо держитесь на ногах, или этот русский парень крепкий орешек? А, Филл? Похоже, вам здорово досталось?
- Ничего. Наши ребята ему тоже неплохо намяли бока.
- Надеюсь – по голове его не били? - спросил Николсон. (Хотя он уже успел просмотреть видеозапись допроса, но ему хотелось услышать версию произошедшего из уст самого О’Брайна.)
- Нет, босс. По голове не били, - ваш приказ никто не осмелился нарушить.
- Что вы обо всем этом думаете, Филл?
- Если вас интересует мое мнение, то я полагаю, что с этим парнем мы напрасно теряем время – он ничего не помнит. Ни детектор лжи, ни «сыворотка правды» не  дали никакого эффекта. Этот русский  – пустышка.
- Хорошо, Филл. Я учту ваше мнение. Напишите отчет о проделанной работе и можете отправляться обратно во Фриско. С прискорбием вынужден констатировать тот факт, что  это дело оказалось вам не по зубам. Я сам займусь этим парнем. Идите, вы свободны.
- Слушаюсь, сэр, - подавленно ответил О’Брайн и отправился сочинять отчет.