В долгу мы от рождения до смерти

В  долгу  мы  от  рождения  до  смерти
пред  тем,  кому  обязаны  рожденьем,
и  тем,  в  чей  круг  вошли,
с  кем  породнились,
а  также  перед  многими  другими,
с  которыми  нас  сталкивала  жизнь.
Но  это --  всё  же  долг,
а  значит – тяжесть.
Любовь  эгоистична.
Это  -- правда,
что   приносящий  жертву  --
скрытый  деспот.
Его  благодеянья – те  же  цепи:
не   сбросить,
не  уйти,
не  отплатить.
И  мы  бредем,
 опутанные  цепью,
и  держат  нас  протянутые  руки
людей,
что возле нас,
но – далеки.
И  над  протестом
торжествует  совесть,
взывающая  к  жалости  и  долгу,
хотя  они  желают
пониманья,
хотя  они  желают
лишь  любви.
И  как  ни  страшно  это  предсказанье,
но   нам  отплатят
тою  же  монетой:
взамен  любви,
как  жалкую  подачку,
и  нам  подарят
только  снисхожденье
и  дозволение  на  нашу  щедрость.
О,  этот  круг  порочный! –
Кредиторы,
долг  чести,
не  затронувший  нам  сердце,
и  сердце,  устремленное  в  погоню
за  призрачным,
несбыточным,
небывшим.
И  этот  марафон  --
несправедливость
длиною  в  жизнь,
но  и  ценою  жизни –
не  только  нашей,
но  и  тех,  кто  сзади,
кто  силится  догнать
и – не  догонит,
кому  должны,
но  не  хотим  платить.
1980