Родина и ее солдат

А. Солженицын заметил: «В каждой жизни есть какое-то событие, решающее всего человека и судьбу его, и убеждения, и страсти…» 
Павла Дмитриевича Климова такими событиями судьба наградила с лихвой.            



7 ноября 1929 года в газете «Правда» была опубликована статья Сталина «Год великого перелома», в которой вождь всех народов призвал резко ускорить темпы сплошной коллективизации.
В деревне начались два взаимосвязанных процесса: создание колхозов и раскулачивание. Ликвидировали крепкие хозяйства и за счет этого обеспечивали материальной базой коллективные. Кулаков выселяли с семьями, отбирая у них все. Судьба раскулаченных людей служила примером тем, кто не желал добровольно идти в колхоз.  А так как власти не дали точного определения кого считать кулаком, в черный список  попадал всякий крепкий хозяин. Таковых в Сибири было большинство. Мужики корчевали тайгу да распахивали целину, на сколько желания и сил хватало.
Вот в эту переделку и попал дед Павла Дмитриевича Климова, Архип Яковлевич, сын пленного австрийца и Татьяны Захаровны Федоровой, отца которой за политику выслали вместе с семьей когда-то из Петербурга. Он был членом кружка, созданного Михаилом Васильевичем Петрашевским. Члены этой организации выступали    за демократизацию    политического строя России и освобождение крестьян с землей. На «пятницах»  у Петрашевского    обсуждались планы      организации тайного общества, создание подпольной типографии, разрабатывались пропаганды для народа. Петрашевцы были арестованы по доносу 23.04.1849г, За борьбу против правительства их осудили: одних отправили на каторгу, других выслали в Сибирь.

Архипу Яковлевичу на  момент коллективизации  было 69 лет. И главное его богатство это одиннадцать детей, девять из которых сыновья.
Разве мог он быть бедняком, имея в арсенале  столько сыновей, любящих и умеющих работать. Архип Яковлевич  был крепким хозяином. Имел большой дом, скотину  и по очереди, и по возможности  помогал ставить дома, отделяющимся от родового гнезда, детям.



Есть точные сведения о хозяйстве А.Я.Климова за 1929-30 годы, составленные  карающими органами:

Посев              5,51 десятина (6 гектаров)
Лошадей         2
Молодняка      1
Коров               8
Молодняка      3
Овец                10
Свиней              1

 
В справке    Преображенского сельсовета от 4 февраля 1932 года указано, что после выселения семьи, хозяйство было передано совхозу «Бедняк».

Еще один  важный для семьи Климовых документ:

        Протокол заседания Чулымского избиркома от 9.01.1931 года.
  Основание, применение и вид репрессий   по политическим мотивам.

         Раскулачен, лишен избирательных прав и выслан за пределы      района на спецпоселение.
(В 1930 году был привлечен к уголовной ответственности по линии ОГПУ).

Много  позже получила Валентина Михайловна Тупицина, двоюродная сестра Павла Дмитриевича и внучка расстрелянного деда, справку о реабилитации.

Постановлением президиума   Новосибирского областного суда от 18 января 1964 года    постановлением особой тройки ПП ОГПУ Западно-Сибирского края от 13 марта 1930 года в отношении Климова Архипа Яковлевича, 1861 года рождения, осужденного по статье 58-10-11 УК РСФСР к исключительной мере наказания, отменено, и дело  производством прекращено за недоказанностью   предъявленного обвинения.
Климов А.Я. по данному делу реабилитирован.

И.о. Председателя суда                Индинок Т.И.

    Не по  жизненному пути, не по делам земным подобная расправа над сильным и мужественным человеком. Но такова история нашей Родины и ее подданных.
Деда расстреляли, а внуку, Павлу Дмитриевичу Климову, по так называемой комсомольской путевке разрешили уехать из села.


- На строительство Кузнецкстроя я прибыл 13 апреля 1930 года,  - пишет в своих воспоминаниях Павел Дмитриевич Климов, - поселили меня в одну из палаток, которые стояли около деревни Бессоново. Палатки были двойные, обогревались круглыми железными печами. Вдоль стен стояли металлические нары. За печью направо стол, по бокам две скамейки. Налево примитивная вешалка для одежды, под ней обувь. По одну сторону от входа ящик для белья, по другую ящик с углем. В таких условиях мы жили до мая 31-ого.
Затем для нас в районе улицы Музейной построили засыпные бараки. В них у каждого был уже отдельный  топчан. Рядом с ним персональная тумбочка. Спали мы на матрасах, набитых соломой, под головой ватные подушки. В одном конце барака печь и камера хранения. В другом Красный уголок с шашками, шахматами, газетами и журналами. Здесь же мы регулярно выпускали и свою стенгазету.

Павел Дмитриевич всегда был в центре всех интересных дел. Его заметили и направили работать в трамвайный трест освобожденным комсомольским секретарем. 

        Саша Сафронова прибивала к стене, какой то лозунг, когда в раскомандировку вошел  комсомольский секретарь треста. Он обратил внимание на женские ножки, стоящие на табурете. Переведя взгляд, отметил точеную фигурку девушки, ее русые косы, уложенные короной вокруг головы. Одно слово – хороша. И мужская атака началась. Где уж устоять при таком настойчивом ухаживании. Да и льстило ей внимание взрослого уверенного в себе парня, ведь многие товарки на него заглядывались. В восемнадцать лет стала Сашенька женой Павла, а через год мамой  единственного его ребенка,  дочки Тамары. Как бы не были они загружены работой, но все же находили время для душевных разговоров по вечерам.
Тогда-то Павел Дмитриевич и узнал, что его Сашеньке только полтора года и было, когда ее отец, обменяв зимой в городе свой тулуп на хлеб, и возвращаясь домой полураздетым в дороге промерз настолько, что, пролежав какое-то время на печи, но, так и не оклемавшись, умер.  Остались его трое детей сиротами. Благо мама их, Авдотья Федосеевна, была женщиной расторопной да веселой. Где она – там улыбки да смех. Рядом с ней любая работа спорилась и в тягость не была.  Потому и заглядывались на вдовушку мужики. А дети, их в каждой семье было много, и помехой для создания новой семьи они не являлись.

     Павел Чуйков заслал к Авдотье Федосеевне сватов. Переписав ребятишек на свое имя, увез семью в Сталинск на строительство КМК. Купили они небольшую избушку в районе депо на деньги, что выручили от продажи деревенского хозяйства.
Павел с темна до темна трудился на комбинате, а Авдотья с детьми дома. К троим только ее детям, родились еще трое общих: два сына и дочка. Так что работы Авдотье хватало, только знай, крутись. Обшивая детей, научила шить и вышивать своих девчонок. Как же пригодилась им потом эта наука. Не раз Александра благодарила свою маму за все, чему в свое время научилась от нее.
    Дети Авдотьи росли старательными и трудолюбивыми. Для Александры чайник полный питьевой воды был  еще тяжелой ношей. Но она, помогая маме, продавала воду кружками. На вырученные гроши покупала зерно для каши. Авдотья брала из рук девочки маленький узелок, отвернувшись, чтобы та не видела ее слез, гладила дочку по голове.
     Заметила шуструю девчонку молодая семья врачей. Она – гинеколог, он – терапевт. Целыми днями на работе. Вот и взяли Сашеньку себе в дом нянькой. Присмотрелись, все налету схватывает девчонка. Время от времени стали с ней заниматься грамотой. Уговорили учиться. Александра поступила в школу рабочей молодежи, получила там начальное образование.
    Профсоюзная организация нянек дала девушке направление в трамвайный трест, куда приняли ее на должность кондуктора. Параллельно с работой в августе сорокового окончила Александра курсы водителя трамвая. Попав в молодежный коллектив, вступила в комсомол.

    Вот так разными дорожками, но сошлись два любящих человека для счастья и продолжения рода.  Жить бы да радоваться на подрастающую дочь, но 22 июня 1941 года началась страшная кровопролитная война.
Слухи о ней в народе уже ходили. Но слухам люди верят лишь наполовину, и очень надеются, что именно их то минует сия беда. На рассвете сон особенно крепок,  сибиряки еще спали, когда война уже перешагнула границы родины. В одну минуту она переломала судьбы советских людей. Объявленная мобилизация подставила под ружье мужское население всей страны. 
По первому призыву ушел на фронт Павел Дмитриевич. И первый же бой за столицу, за нашу Москву, потом были и Калинковичи, и Варшава и, наконец, Берлин. Долгие трудные годы войны.  Невыносимо трудные дороги, расквашенные дождем, разбитые техникой и «кирзухой», переправы через болота, речушки и реки. Кровь, смерть, огромные потери. Старшина Климов как мог, старался облегчить трудную долю  простого солдата.

По воспоминаниям благодарных однополчан о своем старшине (из материалов музея школы №103) можно судить о Павле Дмитриевиче как о руководителе:

          - Когда у солдат началась цинга, врач Куликов приказал всем старшинам делать настой из сосновой коры и хвои. Климов следил за тем, чтобы каждый воин обязательно ежедневно выпивал стакан этой немудреной настойки…

- Одно время все обовшивели, и тут старшина проявил свойственную ему смекалку. Соорудил со своей службой парилки для дезинфекции одежды и бани. Перед баней лично брил солдатом головы. А в дальнейшем строго следил за чистотой воинского белья…

- В свободные минуты, уставшим от боев и смертей солдатам сержант Климов устраивал концерты художественной самодеятельности, привлекая к этому талантливых однополчан и жителей освобожденных территорий.


    Муж ушел на войну, осталась Александра с двухлетней Тамарой и свекровью Евдокией Павловной. Кормить и одевать троих стало ее обязанностью. В депо Александра Ильинична старалась брать только ночные смены. Отколесив на деревянном трамвае двенадцать часов по городу, ставила вагон на смотровую яму, чтобы подготовить его к новому выезду. Сколько гаек за годы войны пришлось перекрутить ее женским ручкам. Выручала молодость. А дома, поспав только два – три часа, садилась за швейную машинку. Из белой простынной ткани шила женские блузки, украшая каждую новой вышивкой. Они получались очень нарядными и на базаре пользовались спросом. Да не только блузки были подспорьем в хозяйстве. Ни от какой работы не отказывалась молодая женщина, только б не голодала ее семья. Не раз приходилось ей ходить по пустым полям в поисках оставшихся картошки. «Ташнотики» – это блюдо из мороженой картошки не было вкусным, но голод утоляло. Хотя и с ней не всегда везло - бывало, что уходила водитель трамвая на смену с пустым желудком. За то дочка ее была сыта и нарядна - обшивала она ее с особой любовью.
    Труд Александры Ильиничны на производстве не остался не замеченным. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года она была награждена медалью «За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны».

А своем раннем детстве Тамара Павловна, дочка Павла Дмитриевича, вспоминает так:
    - Мы жили недалеко от пединститута, где в общежитиях его в то время базировался военный госпиталь. Моими игрушками были выкинутые из окон госпиталя пузырьки и коробочки от лекарств, различной формы гипсы. Между кустов акации  с подружками играла я ими  в свою больницу.

  Дойдя до самого Берлина, сфотографировавшись на развалинах Рейхстага, Павел Дмитриевич в декабре 45-ого вернулся домой. В горкоме партии, увидев его ордена и медали: два ордена Отечественной войны, орден Красной звезды, медали: «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией»,  предложили ему должность помощника директора Кузнецкой ТЭЦ. И  оказалась эта должность ему по плечу.
В трудные послевоенные годы Павел Дмитриевич много сделал и для станции и для поселка Кульяновка. Для успешной работы нужны были люди, на которых можно было положиться в любой ситуации. Павел Дмитриевич разыскал своих однополчан. Кому же больше верить, как не тем с кем прошел дорогами войны и одержал победу? Одиннадцать человек откликнулись на его призыв и, помогая друг другу, построили себе дома во вновь строящимся рабочем поселке.
          Сразу после назначения на должность помощника директора ТЭЦ и пока шло строительство собственного дома в поселке, Климовы переехали в Кузнецк на улицу Почтовая (это улица, названа в январе 1981 года именем первого директора алюминиевого завода Леонида Александровича Бугарева – Н.Е.).
Александра Ильинична с работы ушла, чтобы содержать дом в должном порядке. Все у нее получалось. Хозяйкой она была гостеприимной да по возможности хлебосольной. Не даром многочисленная родня мужа любила приезжать к ним и в гости, и за помощью. В ней то Павел Дмитриевич не отказывал никому и никогда.
В Сталинске активно шло строительство алюминиевого завода, а для его успешной работы Кузнецкой ТЭЦ, Деревообрабатывающего завода, жилого фонда. В городе, в том числе и в Кульяновке были лагеря с пленными немцами. Только в Кульяновке пленные построили жилые дома для всего Заканального района поселка, магазин, клуб, школу, баню, вручную вырыли два канала, они до сих пор служат для охлаждения турбин  ТЭЦ.

         Два пленных немца каждый день подходили к окнам Климовской квартиры.
    - Это были  мужчины: одному лет сорок, а другой совсем мальчишка. Ставили  на скамейку небольшой железный котелок и кричали бабушке: «Матка! Матка!». Бабушка, выглянув в окошко, отправляла меня за котелком, наливала в него два черпачка супа и наказывала: «Неси аккуратно, не расплещи. Да никому об этом не рассказывай». Когда я немного подросла, то спросила у бабули, почему она так делала. На что получила ответ, что не все виноваты  в той войне. И у этих немцев,  наверняка, тоже есть мамы. А сейчас мне иногда хочется написать об этом  в передачу «Жди меня», может быть кто–нибудь из них да  и откликнется, - мечтательно говорит Тамара Павловна, ведь пленные перед отправкой на родину сумели попрощаться с бабушкой и в благодарность подарили ей золотой кулон.
    Когда семья Климовых переехала в новый дом, и пришла пора Тамаре идти в школу, то возникла проблема. Учиться в поселке пока было негде. Ребятишки независимо от возраста ходили пешком за пять километров вдоль железной линии в деревянную школу №62, что стояла когда-то в районе бывшего клуба имени Н.В.Гоголя рядом с прачкой. Совсем маленьких возили в открытом кузове грузовой машины, но довольно часто по производственной необходимости она не приезжала. Можно только догадываться о чем думали работающие мамы этих ребятишек, ведь дорога до школы была трудной и опасной.
Из письма Виктора Павловича Титова с Украины:

    - В школу мы шли мимо первого и второго корпуса ферросплавного завода, вдоль ИТК-12 – это трудовая колония для пленных немцев. Каждое утро наблюдали, как выводили их отрядами, вели строем в шеренгу по шесть на работу. Немцы считались расконвойкой, но все же охрана была. Одеты кто во что, но во все немецкое. Со стороны это очень походило на эпизод из фильма «Сталинградская битва». Взрослые нам объясняли, что пленные отрабатывают за то, что разрушили во время войны фашистские солдаты.


    - Мы - шпана кидали в них камни и называли фашистами. А немцы  отвечали, что они не враги, дарили нам глиняные  свистульки, клоунов на веревочке, клюющих по очереди деревянных курочек. Просили взамен хлеба, картошки, видимо не доедали.  В каждом доме поселка жили фронтовики, но ненависти к пленным взрослые  не выражали и нас одергивали. Сами были далеко не богаты, хлеб еще получали  по карточкам, но за игрушку через детей что-нибудь из съестного им  обязательно передавали, - продолжает рассказывать о своем детстве Виктор Павлович, и как итог к сказанному добавляет, - какой же все-таки умный и трудолюбивый народ эти немцы.



 Администрация ТЭЦ, а главное помощник директора Павел Дмитриевич Климов, дочка которого была первоклассницей, взялся за разрешение этого вопроса. Молодая учительница, Тамара Александровна Помогаева, активно поддерживала его в этом. Для строительства здания под школу был только проект. А пока решили оборудовать под нее маленький пустующий дом, предназначенный для проживания только одной семьи. Домик в два окна на улицу Водосливную стоял на берегу теплого канала. В нем то и стала Тамара Александровна первой учительницей и первым директором. Ученикам   парты изготовили сами родители. В первой небольшой комнатке школы была печь, в ней весело потрескивали поленья дров. На улице снег, мороз, а здесь мальчишкам и девчонкам тепло и уютно. Укутанная в шаль женщина затопила ее задолго до прихода ребят. А теперь принимала у учеников пальтишки и вешала на гвозди, вбитые прямо в стену. 
 Двери этой школы открыли для учеников первого и второго класса сразу после зимних каникул в январе 1948 года.

Вспоминая об отце, Тамара Павловна говорит, что он никогда не ждал синекуры, а сам определял место, где на данный момент в нем особенно нуждались.  Кульяновка – это его детище. Много хорошего было осуществлено по его задумкам и при его непосредственном участии. Телефон, установка на перекрестках улиц водяных колонок, освещение, разбивка сада, озеленение улиц, их благоустройство, строительство танцплощадки, на которую по вечерам стекалась молодежь не только Кульяновки, но и близ лежащих поселков.

          Можно сказать, что Кульяновка - это одно из заметных дел на земле Павла Дмитриевича Климова, но далеко не последнее.
         Обладая огромными организаторскими  способностями, не угасающей с годами энергией Павел Дмитриевич и на заслуженном отдыхе не смог просто сидеть на лавочке.  Он пришел в 103-ю новокузнецкую школу с огромным материалом о 486 артполке, с которым прошагал дорогами войны до самого логова фашизма.
Последние  десять лет своей жизни Павел Дмитриевич Климов возглавлял совет ветеранов Бранденбургского  полка. Вел огромную переписку с однополчанами.  Ему ежедневно приходили письма, на каждое из которых он отвечал. Активно сотрудничал с местной газетой «Земляки», поднимал на ее страницах злободневные вопросы, которые волновали не только его однополчан, но и всех мужчин, вернувшихся после войны к мирной жизни.
Под его началом из заинтересованных учителей и учеников школы был создан поисковый отряд. Поисковики за несколько летних каникул проехали по главным местам сражений артиллеристов. Собрали бесценный богатейший материал. Используя его, во всех классах школы на кануне дня победы проходят уроки мужества, уроки ответственности, уроки любви к Родине и месту, в котором довелось родиться.
Под руководством  П.Д.Климова и при его непосредственном участии  были организованы три Всесоюзные встречи однополчан. На первую, состоящую в 1984 году, в школу съехалось со всего Советского Союза более 300-от бывших воинов.
       Во время второй встречи ветеранов на Бульваре Героев  было установлено боевое орудие полка – 152 мм артпушка, привезенная из самой Москвы.

Где бы не находился Павел Дмитриевич – на фронте, на трудовом посту, везде его отличали предельная честность и ответственность к порученному делу. Трудности не сломили его волю, не деформировали душу. Изучение жизни такого человека очень полезно современному поколению, чтобы воспитать на его  примере людей, способных жить не только интересами своего кошелька.
            
Живыми памятниками ходим
мы по земле, омытой кровью…
   
    Этими словами поэта 486 артполка Алексея Семеновича Чернова начался праздник, посвященный присвоению музею, правда, уже посмертно имени Павла Дмитриевича Климова,  где достойно представлены материалы о нем и его боевых друзьях-однополчанах.

Из  материалов видно, что эти солдаты родины были далеко небогатыми людьми. У многих было трудное и не всегда сытое детство. Многие пострадали от репрессий местных чиновников. И могли бы обидеться из-за этого на свою Родину. Обидеться за несправедливое, а порой и жестокое  отношение к ним. Но грянула война. И все они, забыв обиды и лишения, встали на ее защиту. Воевали достойно и победили.
Вечная им память в наших сердцах и низкий до земли поклон.


      На фото - встреча однополчан. Слева на право Бондаренко, П.Д.Климов, Чащин












                20.01.2010г.