Перефасовка

Вообще, как всё это было на самом деле, не знает даже Иван Рамуилович (скотопас), который лично присутствовал в засаде у новенького сарая, сбабаханного под отходник или другим карпом - переносной нужник под нУмером два.

...но дело справлялось меж прочим по плану. И вот как.

Учебные курсы по подготовке швейно-моторного подразделения "Пенд" включали в себя одну замечательную тонкость. Этой плашкой значился никтоиной, как Адруш Котэвский - главный начбур учебных курсов при Плахине. Он отличался  певчим, дюже ангельским голосочком и застиранными ОчОчками на крепком хареупорном держаке.

Гигантская лысина, в то же время, которая простиралась по цельным просторам его дражайшего глобуса, - и не по дням светилась, как налитая дура, не по часам мелькала, как заутюженная именитость, - прела таки. Под лысиной хранился бздык.
 
Да-да... Бздык, как бздык, с несколько элегантным парфюмом, и значился он именно в том, что учиться на швею-мотористку высокАГА класса, могли только девушки приличных видонов, с крупными габаритами - то не важно,  - но обязательно с именем, полагающимся в докУменте при поступающей: Аня.
Только Аня. Отбор был катастрофически полагающь. Ведь, швея-мотористка, тут же обучалась и пулеметному делу при Плахине. Ну тэк...

Александра Суржик кликалась босяками и заёрзанными прищурами то Санька, то Сая. Но иногда пьяные бандитские перебеги с передовых быстрот перетирали её как Саннушка. От того и запало в поныне: Санна.

И по слухам, и по выслухам, Александра Суржик оказалась мало того, что взятой на конкурсной основе в цехо-принудительное обучение швеёй-мотористкой, но и сталась быть зачисленной по секрету в стволовой пулеметочный  баз при Плахине. Обучаться мазу и точности.

А ежели что, то касаться залысенного стратега Андруша, боялись даже Мышкинские парохваты, державшие трактир "Киксон", и немало знававшие Санну Суржик, еще по дворовой заперти на смежных гулянках. На переправных закурах где-то.

С их то, заблудов-перетёрок,  состоявших из рассказов и сказов, Петр Помпун и замечтал о той самой ядреной бабенке с кликаном Санна.

Петр - парнишка из Октюбенских выслугов, худосочен и тонок от природной нехватки жратвы, по служивой марке коротал время с военозадралом Василием, в простодырчестве сём - гер Иванович,-  но, то длинные ножки козьи, и пока несмацанные.



Уже что вечерело, то залилось улыбкой месяца на всё ледяное небо Пружской станицы, подхваченной серебряным туманом, увенчанным колпаками двоящихся в талии звезд.
По горбатой равнине крался сытый серый с голубинцой волк. Впереди же - ломился не мелкий кабанчик, но позади же  - бандитское шароугодное развлекалово из числа отъявленных разбродов и нехристей, неслись за хавками в упас твердой станицы с наголо вздернутыми папахами.

Продолжение же, должно быть…