Поезд

«А жизнь, товарищи, была совсем хорошая…»
А. Гайдар
«Голубая чашка»

Бывают в жизни моменты, ставящие человека в его собственный персональный тупик, из которого, кажется только один выход: с моста в реку. И в такие моменты мой мозг наполняется сотнями дум, думок и думищ об одном и том же: как быть, как быть, как быть. Мозг сходит с ума, утаскивая за собой весь прочий организм. И вот в такие моменты я думаю, думаю, думаю. А осознать не могу. На бумагу выходят почему-то совершенно светлые и незатейливые воспоминания о всякой ерунде. Может это мой дохнущий мозг дает команду не писать о плохом, чтоб самому себя не добивать, а может еще почему, кто меня знает. Однако ж на бумаге родилось у меня почему то не осмысление того, во что превратилась жизнь моя сейчас, а такое вот повествование.
Про поезд.
Был такой поезд. Он и сейчас есть. То есть, номер рейса (27/28, кажется, потому что, когда он «туда» едет, то он 27-й, а когда «оттуда» - 28-й) то остался, сами составы, вагоны там и все такое, вот просто я «туда» больше не езжу. А жаль. Туда – это в славный город Ставрополь, а поезд «Москва-Кисловодск».
Так уж получилось мне родиться в городе Курске, который взял вдруг и стал пограничным. Правда «за границей» живут милые люди, чью любовь к свиному салу и горилке я всячески разделяю, а вот с движением на станции Курск получился полный швах. Станция оказалась пограничной, хоть и большим железнодорожным узлом, но отчасти бесполезным, потому что на Украину попасть можно без проблем, а вот в южные просторы нашей необъятной родины – с трудом. Так, к примеру, в Ставрополь попасть было можно из Курска только на вышеупомянутом поезде и то транзитом и с пересадками. Транзитом – то есть поезд целый день едет по территории Украины, а на станциях пассажиры никуда не выходят и не входят (ну кроме тех, кому надо входить/выходить). А с пересадками – потому что поезд в сам Ставрополь не следует, а проезжает мимо станции Невинномысская (вот именно с двумя «н» и «с»), от которой в Ставрополь попадаешь на автобусе.
Так что ехать в поезде было тем еще приключением. Начиналось оно обычно с приобретения билета на поезд. Билет было взять не то что совсем невозможно, но довольно сложно (еще бы, единственный поезд, следующий на курорты Кавминвод). Маленький город, маленький лимит, а ехать надо. На крайний случай в жизни был еще вариант поехать через Воронеж (уж там билетов было хоть отбавляй и поездов до самого Ставрополя тоже), но для этого надо было ехать в Воронеж на автобусе и, прибыв туда поздно вечером, провести ночь на вокзале, потому как поезд шел утром. Крайним случаем мне, правда, пришлось воспользоваться единственный раз в жизни. Поездочка получилась скучноватой: местность одинаковая, никакого колорита, остановок много.
А вот на транзитном – милое дело. Отправление из Курска в пять утра. Часов в девять просыпаешься от ощущения полного покоя (столь невыносимого в поезде, когда привыкаешь к мягкому укачиванию), а за окном уже Харьков. Стоянка 30 минут, погранконтроль: вначале русские угрюмые пограничники и таможенники, а потом украинские веселые проверяют качество паспортных фотографий и наличие подозрительного багажа. Под подозрительным багажом понимаются огромные клетчатые сетки, как бывают обычно у рыночных торговцев, вместительностью с хороший вагон. Трогается поезд с Харькова и понеслось: «мороженное, самое вкусное, холодное (летом крайне актуально), за рубли, за гривны», «харьковские цЕпочки, кулончики, браслеты, серебро, без подделок, без сплава», «электрические бритвы, дорожные утюги, кипятильники» ну и так далее. Все, что душа пожелает, за гривны и рубли. Особенно весело в плацкарте, где полный вагон коробейников, все смотрят с интересом, кто что продает, торгуются, коробейники нахваливают товар, бочком-бочком присаживаются на краешки полок, глядишь – а уж полвагона заставлены фаянсом-фарфором, столики завалены ювелирно-электроприборным ассортиментом, в проходах под ногами копошатся пищащие, стреляющие и лающие игрушки на батарейках. Проводники на этот «содом-и-гоморру» не обращают практически никакого внимания, начальнику поезда уплачено за беспокойство сполна.
Поезд идет по территории Украины практически весь световой (когда летом) день где-то с 9.00 до 23.00 и пассажиры, кроме сна и отдыха, занимаются еще и активным шопингом, от которого удовольствие, конечно, не то что как от секса, но близко к тому. Особенно, когда в результате активной торговли стороны достигают обоюдного согласия по вопросу приемлемой цены. Процесс торговли намного увлекательнее разгадывания бесконечных кроссвордов и, в конце концов, даже недовольно ворчащие интеллектуалы, что только вот-вот прятались от тетенек с необъятными баулами всяческого добра, сидят уж, осчастливленные каким-нибудь маникюрным набором («авиационная сталь», производство Харьковского авиационно-строительного завода, а вы что думали) или, на худой конец, набором глиняных горшочков. А уж что творится на станциях, куда пассажирам-транзитникам выход строго-настрого запрещен. Зная это, сердобольные торговцы мечутся вдоль поезда, протягивая в приоткрытые окна (кому повезет) и в открытые тамбуры ведра с фруктами, бутылки с пивом, пакеты с жареными курами, вареной картошкой и пирожками. Торговля, опять-таки, за любую валюту. И так до самого Иловайска, где поезд загоняют на странноватого вида путь за двухметровым забором, обтянутым «рабицей» и пограничники деловито бегут по вагонам, сверяя Ваши физиономии с изображениями в ваших же паспортах. Правда и там, через двухметровую «рабицу», прогибающуюся под напором страждущих, проникают добрые люди, спеша одарить измученных дорогой путников бутылочкой-другой холодного пива (диву даешься, как из простой картонной коробки сотворяется переносной холодильник, позволяющий держать пиво в приличном состоянии весь день). Полчаса-час стоянки и поезд уползает на родину вслед за заходящим солнцем. Потом будет Таганрог, где как раз можно выбрать шикарную чехонь, а то и судака к хохлацкому пиву, а после удовлетворения всех потребностей с сознанием полного и безграничного счастья лечь и покемарить до утра: железнодорожный сон призрачен и зыбок. Будет еще Ростов-на-Дону и несколько станций поменьше, но там уж не то.
Веселый, в общем, поезд, поездить мне пришлось на нем вдоволь и с ним связано несколько светлых эпизодов моей жизни. Поезд и сам по себе светлый эпизод. Посреди того сумасшествия, которым мне кажется иногда жизнь, бесконечное наслаждение: распластаться по верхней полке, натянуть на себя тонкую, но необъятную, двуспальную железнодорожную простыню и лететь через день и ночь. И ни о чем совершенно не думать, кроме пейзажа за окном, ничего решать не надо, никуда бежать. Потому что когда в пути, о чем думать? Думать будем, когда приедем.
Такой вот он, поезд.

Эпизод 1. Часы.
Когда то было время (а если вдуматься, только вот-вот, буквально вчера), когда пределом мечтаний был «Пентиум», диски (да, да, эти серебристые кругленькие штуковины) только-только стали заменять 3,5-дюймовые дискеты, а мобильники были больше похожи на кирпичи. Вот в то время (если вдуматься, не такое уж далекое, всего-то 8 лет прошло) люди еще активно пользовались наручными часами.
Сейчас проблем с определением времени нет никаких, придавил кнопку мобильника – и посмотрел. А вот не было мобильников «раньше». А были часы. У всех разные: механические, кварцевые, электронные. Были простые, а были и золотые. Но главное, конечно, не в материале, главное, чтоб время точно показывали. С этим мне не везло катастрофически. Часы я покупала каждый год новые, первые полгода они отлично работали, а потом начинали то спешить, то отставать, причем сразу на полчаса в сутки. Чинила, но через месяц история повторялась. В связи с чем я замечательные «командирские» часы с большим циферблатом – приз за второе место на юридической олимпиаде, отдала брату. У меня они так и так не прожили бы долго.
Так что часы я покупала самые простенькие, маленькие и дешевые. И вот в тот памятный раз у меня были самые обычные кварцевые часы, марки «Маяк», кажется. Маленькие часики с браслетом из желтого металла.
И с этими часиками покатила я в Ставрополь. Это была моя первая поездка туда, да и вообще первое большое «взрослое» путешествие в дальние, как мне тогда казалось, края. Ехали в купе, весело: три студента и декан наш, сравнительно молодой и весьма интересный мужчина. Ну не в этом суть. Поездка наша происходила в августе месяце, а лето было жарким, поезд железный, а металл, как известно, замечательно проводит тепло. И вот мчится поезд, больше напоминающий раскаленную консервную банку, а в нем пассажиры усиленно дышат. Нашему купе еще несказанно повезло, окошко чуть-чуть опускалось, ровно настолько, чтобы могла пройти ладонь, ну то есть на пару сантиметров, не больше. Но мы и этому сквознячку были несказанно рады, прочим же совсем не повезло, деревянные рамы наглухо прибиты гвоздями, видимо еще со времен гражданской войны. Еще было открыто окошко в «коридоре», и пассажиры со всего вагона сходились по очереди к этому окошку подышать теплым ветром, залетающим внутрь, когда поезд набирал ход. Когда же останавливался, обитатели нашего многострадального вагона напоминали рыбу на суше: выпученные глаза, мокрые тела и дыхание со свистом. Хотя, можно считать, что нам крупно повезло: в вагоне всего 36 человек, в отличие от плацкартных 54-х, где сауна была еще почище нашей.
И так целый день. Чтобы не загнуться и как то отвлечься мы периодически пили огненный чай (кипятильник работал исправно) из тонких железнодорожных стаканов расписанных вензелями «Северокавказская железная дорога» без всяких подстаканников (не было их, то ли изъяли, то ли на этот поезд не хватило). Стаканы от кипятка по странному не трескались и, радуясь этому факту, мы пили чай, обернув раскаленное стекло полотенцами. После чаепития наступало некоторое облегчение, потому как внутри все вскипало минут на 10, но потом «забортная» температура все равно догоняла внутричеловеческую. Так мы продержались световой день. Когда зашло солнце, и поезд встал на станции Таганрог, первой, после пересечения границы, обрадованные пассажиры выбежали на перрон в надежде размяться и подышать свежим воздухом. Да не тут то было. Близость к морю предполагает суточную смену ветров, и прохладу приносит утренний морской бриз, а вечером ветер был с суши. Горячий степной ветер, пролетевший сквозь город, жег несчастные оголенные конечности колючей пылью. Пахло вяленой рыбой, которую в изобилии носили по перрону коробейники, расплавленным асфальтом и железной дорогой. Истощенные жарой пассажиры вползли обратно в вагон и повалились спать. И я тоже.
Счастье, что мне досталась верхняя полка. Счастье потому что туда из приоткрытого окошка задувал слабенький ветерок. До лица он не долетал и чтобы было попрохладнее, я кое-как устроившись, оперлась запястьем об оконную раму так, что хоть руке было прохладно. Мозг мой, видимо согласился на компромисс и наконец, вырубился под несмолкающие щелчки колес на рельсовых стыках.
Проснулась я утром в 6.30, как сейчас помню, в полной пасмурной тишине. Поезд стоял на станции Кавказская. Температура окружающей среды была подходящая, и я поплелась в туалет, чтоб взглянуть на собственную физиономию, залитую потом, и слегка освежить ее. В процессе освежения обнаружилась некая странность: на правом запястье, под часами, красовалась зеленая-зеленая полоса. Видимо в металле, из которого был сделан браслет часов, присутствовала медь, оставившая мне рисунок на коже. Его я не могла смыть еще дня три.
Вот такая история.

2. Эпизод 2. Другие часы или Вещий сон.
Все-таки добираться до Ставрополя из Курска – веселое дело. Кажется, расписания поездов в России составлены таким образом, чтобы отправление и прибытие на конечную станцию происходило во вменяемое время, утром там, к примеру, или вечером. А вот, если Вам надо выходить на промежуточной станции – это уже Ваши проблемы.
Основной проблемой поездки в Ставрополь было сидение на станции Невинномысская, куда приходил поезд в три часа утра. Сидеть надо было до 6.00, до первого автобуса. Точно так же совершался обратный путь. Чтобы попасть на поезд, уходивший в 00 с чем-то, приходилось ехать последним автобусом и выдерживать четырехчасовое ожидание в крошечном вокзальном помещении, битком набитом патрулями в серой (милиция) и камуфляжной (комендатура) форме с обязательной проверкой паспорта и билетов на входе / выходе. Строгости насчет паспортного контроля диктовались исключительно повышенной угрозой терактов, ну и Кавказ рядом в конце концов: стенды «Внимание! Розыск!» были в два толстых слоя оклеены циркулярами формата А 4 с неправдоподобными фотороботами лиц, о появлении которых следовало незамедлительно сообщать в соответствующие органы. В общем, обстановка близка к боевой, и колорита ей добавляли снующие туда-сюда партии солдат в жутких куцых камуфлированных телогрейках, натуго перетянутых ремнями, но пузырями вздувшимися на спинах (как будто горб вырос – и какой козел придумал такую форму), вдобавок ко всему лица и шеи (шарфы уставом не предусмотрены) у служивых сизые от холода, не май месяц бы – декабрь.
Был декабрь, последняя неделя уходящего 2002 года. Погодка совсем не южная, пронизывающий ветер с реденьким снегом, впрочем, повинуясь движущемуся в горы циклону, снег шел все гуще и гуще. Гулять по такой погодке, сами понимаете, никакого удовольствия (да и не больно то разгуляешься с багажом, а деть его некуда). Так что, приехав последним автобусом в Невинномысск, мы с подругой нашли пару свободных мест в маленьком зале ожидания. Кстати, вовремя, через час там яблоку негде было упасть. В общем, устроившись, стали ждать. Я, по обыкновению, спала, подруга – читала. К слову сказать, ожидание никогда не было для меня мучительным процессом. Ожидание не раздражает, не злит, вообще не вызывает никаких эмоций, если только не в состоянии жестокого цейтнота. Во всех остальных случаях, я спокойненько жду и сплю (ну а что еще делать), а если стою, то читаю (если есть, что читать). Могу и стоя спать, было бы на что опереться. В общем, сомнамбулическое состояние полудремы в процессе ожидания весьма облегчает процесс того самого ожидания. Так что, упав на пластиковую скамейку, свернувшись в подходящей позе и задремав, я ждала.
И вот, значит, плыву я между сном и явью и неожиданно понимаю, что поезд то наш ту-ту, ушел уже.
Сутки назад.
К Москве уж наш поезд подходит.
Как так?
А вот так.
В железнодорожном билете было указано время отправления поезда 00 часов 16 минут 27 декабря. И время прибытия его в Курск: 23 часа 35 минут 27 декабря.
И вот надо же было такому случиться, что в мозг мой впилась дата прибытия в конечную точку. А о том, что 00 часов наступает «на следующий день» мозг как то забыл. И вот сидим мы на вокзале в Невинномысске 27 декабря, а стрелки подваливают к полуночи, и поезд уже приближается. Очередной. На который у нас билетов нет. И когда это все пришло в мой полусонный мозг, я проснулась. Хвать билеты – ну точно.
Блин.
Естественно, ни одна касса билет уже не продаст. На всю станцию только одно должностное лицо – дежурная по вокзалу. И вот эта тетенька (дай ей Бог здоровья) под мои истошные вопли открыла кассу и продала два плацкартных билета на последнюю тысячу, что у меня была. А тут и поезд подошел.
Как мы ехали тогда в Курск, в убитом плацкартном вагоне – отдельная история. Разное случалось со мной потом в моих железнодорожных путешествиях, но такого, чтобы на сутки опоздать на поезд – еще не было. И надеюсь, больше не будет.