глава 5 Улыбка смерти

Смерть тоже может смеяться, только это не приносит радости, особенно в тот момент,  когда она смеется над тобой

                1

- А
ндрей Сергеевич, ты здесь?- постучал в дверь Комиссарова, трасолог Ведунов Евгений, рыжеволосый паренек невысокого роста с россыпью веснушек на лице.
- Здесь я, заходи,- ответил Андрей голосом зайца из мультфильма «Ну, погоди».
- У меня кое-что новенькое есть для тебя.
- Давай,- пробормотал Андрей, печатая на печатной машинке отчет. Сегодня утром он съездил на место преступления и сокрушался, что его не было в тот день, когда все произошло. Он присутствовал при  осмотре места происшествия тех десяти убийств и все  увиденное сложил, словно пазлы в единую картину, теперь, когда новое убийство застало его в отпуске, он был немного не доволен всем этим. В кои-то веки выбрался с семьей и надо же, снова этот проклятый маньяк. 
- Я принес результаты почерковедческой экспертизы.
- Садись, кофе будешь?- дружелюбно предложил Комиссаров.
- Давай, а к кофе?
- Ну, ты наглый, Жека,- рассмеялся Комиссаров,- там, в тумбочке были сухари. Ты давай рассказывай, что вы там нарыли.
- Короче прочитали стишки, сравнили с аналогичными, которые нашли в других трупах, угадай с  трех раз, кто был прав?
- Я уже слишком устал для споров, но все-таки уверен, что работал имитатор.
- Почерк идентичен, писал один и тот же человек, ты был прав насчет того, чтобы провести почерковедческую экспертизу. Но тут еще кое-что,- Комиссаров вопросительно поднял брови, Женя, отпив из своей чашки кофе,- посмотри я, тут выписал все его стихи и последние, словно не связанны с предыдущими, стиль немного другой, я бы сказал попроще. Прочитай сам.
Комиссаров пробежал глазами по строчкам и сказал, что это надо будет посмотреть в спокойной обстановке
- Сейчас нет пока времени, нужно закончить рапорт и еще кое-что.
-Первый раз было мало следов, очень мало, что не за что зацепиться,- Женя съел еще один сухарик. Комиссаров внимательно посмотрел на записи трасолога и спросил,
- А что не волос, ни потожировых следов не выявлено?
- Представляешь,- начал Ведунов,- к домику лесника их принесли в бесчувственном виде.  Тут работал не один человек, а целая группа. На дорожке видны следы волочения, словно  потерпевших тащили в каких-то брезентовых мешках. На одном кусте мы нашли фрагменты этого мешка, потом еще в доме и все. Дорожка к дому затоптана, и ни каких ярко выраженных следов. Мы надеялись, что будут следы крови или частички кожи под ногтями жертв, но опять ни чего. У девушки вообще ногти аккуратно подстрижены...
- В моем деле почему-то не все это отражено,- ухмыльнулся Комиссаров.
- Не знаю, Андрей Сергеевич, это не ко мне, а к тому, кто составлял отчет, ошибочка, извиняюсь.
Женя так же сообщил о том, что все следы вели внутрь дома, но ни как не из него.
- Так все-таки были следы?- настойчиво спросил Андрей.
- Если  это можно назвать следами, так, сделали несколько слепков. В доме работали в перчатках, ни одного отпечатка, только пятна засохшей крови жертв.
- Одно радует, что почерк не отличается,- улыбнулся  Комиссаров,- и это уже хорошо,  если убийца прокололся в этом, проколется и в другом, я прочитаю эту поэму,- он мотнул головой на листок со стихами маньяка, - спасибо за информацию, если будет что новое, сообщи.
- Хорошо, там еще не готовы следы  со слепков зубов и Стас хотел тебе кое-что показать.
- Вы так и будете ко мне по одиночке бегать
- Конечно, всех нас ты разве кофе напоишь,- рассмеялся Ведунов,- ну, я пошел.
- Спасибо,- кивнул в ответ Комиссаров.
Он прочитал первое из одиннадцати четверостиший  стихов серийного убийцы, которые Ведунов разложил в порядке по мере обнаружения  жертв.

1. Черна река всех человеческих страданий,               
            Она полна пустых никчемных душ,
            Мне нужно положить конец терзаньям,
           Пробраться в эту реку словно уж.

Он понимал, что это мог написать только нормальный человек, который совершенно вменяем и понимает, что делает. Кем он себя возомнил этот урод, который решил очистить общество от скверны.
Да, первой его жертвой 14 апреля 1990 года была наркоманка Федорова Лилия Николаевна. Уроженка города Бийска, Алтайского края, 1968 года рождения работавшая и проживавшая в Красноярске с 1988 года.  Андрей раскрыл дело на ее фотографии, ее нашли первой, и тогда Комиссаров еще не знал, что именно она открыла список жертв серийного маньяка. Он не насиловал своих жертв, а только потрошил  и наблюдал за их агонией, выбирая безлюдные тихие места, чтобы насладиться криками жертвы.
Второй в его списке 30 августа, 1990 года стала дочь одного из бизнесменов города -  Сидоркина Алла Михайловна, уроженка города Абакан Красноярского края, 1970 года рождения. Очень красивая девушка, на тот момент ей было всего двадцать лет, казалось, жизнь только начинается.  Студентка Московского Государственного Университета, успешная модель в городе Красноярске. Комиссаров еще раз прочитал ее дело и посмотрел на фотографию, с которой улыбалась черноволосая красавица, которой досталась нелегкая участь, быть игрушкой в руках садиста. Он прочитал следующие стихи, буквы, теперь были совсем бурыми, и понял, что ответ может быть в этих стихах, что нужно еще раз всех проверить, кто был с Аллой в каких-то отношениях, теперь все нужно начинать сызнова. Андрей раньше не задумывался, что убийца невольно хочет, чтобы его нашли, по этому и подбрасывает эти стихи - глупые головоломки. Хотя не такие уж глупые, как показалось ему сначала, это был крик души, которая казалось жила отдельно от своего хозяина и не совсем хотела потакать его извращенным  понятиям о справедливости. Он стал судьей для этих несчастных.
 2. Была ты слишком гордой, а гордыня,
             Тебе совсем сегодня не к лицу,
        Перед расплатой, ты как жалкая богиня,
           Но ты пришла к последнему концу.




Это дело к нему попало не сразу, может быть поэтому, Андрей не сразу вник в суть всего происходящего. Ты должен был сразу все понять, у тебя жена и дочь и ни кто не гарантирует их безопасность, даже ты, ругал он сам себя. Нужно начать все сначала и не важно, что все началось в девяностом году, если я не пойму мотивы маньяка, то не смогу, просто не сумею его вычислить и поймать.
Конечно, его жертвы в основном были наркоманками или проститутками, но не его право было судить, кому жить на этом свете, а кому умирать.  Меленкова Оксана Дмитриевна была третьей в его кровавом списке, уроженка города Красноярск, 1969 года рождения, она танцевала стриптиз в одном из ресторанов города, но во всем остальном была порядочной девушкой, так, по словам её подруг, она зарабатывала на учебу. Такая невинная овечка. Комиссаров посмотрел на ее фотографию, невинности было мало в ее  карих с искоркой глазах и полураскрытые губы обещающе улыбались. Ее нашел в заповеднике Столбы в своей сторожке лесник, утром 7-го октября 1990 года. Убийца знал, что егерь будет только утром, он уехал на два дня в город и по этому дом был в распоряжении маньяка.


 3. А у тебя глаза чернее ночи,
        Но так гнила, болезненна душа,
        Я не могу сдержать, нет мочи,
            Ты третья  ко мне пришла.   



         
Все жертвы были чем-то похожи, и Андрей был уверен, что их что-то связывало. Некоторые, как ни странно, были знакомы, однако ни кто и ни чего подозрительного о них  сказать не мог. На месте преступления, как всегда ни каких отпечатков, ни каких следов убийцы. Он  притаскивал их  бесчувственными на  эшафот и там вершил свой суд. Все  было сделано с одинаковой точностью, только в последний раз, он отступил от своего стиля, хотя может быть это был действительно имитатор. Жертва всегда была раздета, ее ноги и руки стянуты колючей проволокой. Он обладал не дюжей силой, так как работа которую он проделывал,  требовала хорошей физической подготовки. Проволока в ход шла уже на месте, так как  по следам волочения этого нельзя было сказать. Все жертвы были просто накачены психоделиками, мескалином или псилоцибином. 


4.  Сегодня наступает жатва,
И все колосья под серпом падут,
Сегодня обещаю, будет жарко,
   Меня же снова не найдут.

В четвертом четверостишие ясно, что  маньяк уверен в своей неуловимости и безнаказанности. 8 декабря, 1990 года, его жертвой стал студент Красноярского Университета Желебин  Марк Андреевич, уроженец города Красноярск 1966 года рождения. Обычный студент, учившийся на химическом факультете. Чем он не понравился убийце, Андрей понять не мог, хотя может, Желебин был связан с изготовлением наркотических или взрывчатых веществ. Нужно более досконально узнать, какие пороки могли быть у всех жертв, и что их связывало.


5. Зачем  ты просишь о пощаде,
   Как ты жила, гниющий плод,
    Все, отравляя своим ядом,
    Остановила жизни ход.

Пятая жертва проститутка - Алешина Юлия Сергеевна 1962 года рождения, уроженка города Минусинска Красноярского края. Была убита 2 февраля 1991 года. Она была больна СПИДом  и, зная об этом, продолжала заниматься своим ремеслом, заразив двадцать восемь человек намеренно. Согласно 122 ст. пункт 3, ей  могло светить до восьми лет, за умышленное заражение двух и более лиц, так что  эта жертва была с первого взгляда убийцы порочна.
13 марта 1991 года маньяк снова вышел на звериную тропу на этот раз в его руки попался Николаев Антон Викторович 1972 года рождения, уроженец города Красноярска, студент техникума, будущий программист, который с компьютером был на «ты».

6.  Ты очень многого хотел,
Но слишком легкий путь избрал,
   Его пройти ты не сумел,
  Теперь ты понял суть, ты знал?

Его обнаружили повещенным на дереве, возле села Ванавары, аккурат на берегу Подкаменной Тунгуски. Да, подумал про себя Комиссаров, как в том месте,  где в 1908 году упал метеорит, интересно связанно ли это. Но потом, он отбросил от себя эти мысли, и решил немного прогуляться. Взглянув на часы, он понял, что сидит над этими шестью стихами добрых полтора часа.
На улице солнце палило нещадно, погода стояла замечательная. Комиссаров, закрыв кабинет, вышел в коридор и, столкнувшись с высоким незнакомым мужчиной, удивленно посмотрел ему в след, тот двигался к кабинету Переверзева. Его походка только казалась уверенной, на самом деле мужчина был  очень расстроен, его опущенные плечи, и  голова немного втянутая в них говорили, что он очень озабочен.
- Андрей Сергеевич,- позвал его Серов,- в лесопарке возле Псковской церкви обнаружен труп. Я хотел бы, чтобы ты поехал со мной.
- Поедем, я тем более хотел немного пройтись, голова трещит,- поморщился Комиссаров.
- Не легко после отпуска втягиваться в работу?- сочувственно улыбнулся Сергей,- я хотел бы кое о чем поговорить по дороге, по этому и зову тебя с собой.
- А я думал, ты сам не справишься,- подмигнул ему Андрей,- едем, мне как раз в экспертную лабораторию надо, я тут стихи  читал.
- Чьи?- серьезно спросил Серов,- я не знал, что ты поэзией увлекаешься.
Комиссаров, закурив, рассмеялся и объяснил ему о каких стихах идет речь.
- Да,- протянул Сергей, -  дело сложное и какое-то странное, я им занимался до твоего прихода в прокуратуру и то обломал себе зубы.
- После того, как Ведунов мне сделал подборку этих кровавых стихов, написанных кровью жертв, мне ни чего в голову не лезет. Да, а кто этот высокий мужчина, что чуть не снес меня, двигаясь к Переверзеву?
- А этот?- Серов пикнул сигнализацией на машине,- Журавлев Борис Германович, директор «Альянс строй», это его секретаршу нашли вместе с неопознанным  трупом. Так, что поедешь?
Комиссаров немного замешкавшись, решил, что в лабораторию он сможет заехать и вечером, а с Журавлевым нужно было поговорить именно сейчас.
- Я должен поймать его сейчас, пока он находится в таком состоянии, иначе потом, может, быть сложнее,- пожал плечами Андрей, -наверное, сейчас надо более плотно заняться именно этим делом, а что попроще, я перекину на тебя с Бероевым и Белова, хотя Саша мне иногда тоже будет нужен.
- Хорошо, Андрей,- Сергей протянул ему руку,- сегодня еще увидимся, удачи тебе с Журавлевым.
Комиссаров потянулся за следующей сигаретой, в голове что-то упорно ныло и не хотело отпускать, старею, подумал он с саркастической усмешкой, стоило на две недели отлучиться от дел, как, вернувшись, чувствуешь себя узником, словно джином в маленькой лампе. Бросив недокуренную сигарету, он двинулся к входу и, потянув на себя дверь, вошел во внутрь здания, где-то вдали что-то громыхнуло, Комиссаров посмотрел в окно, с запада надвигалась темная туча. Он пожалел, что не взял зонт и тут же, как бы в насмешку над ним, вдали сверкнула молния, показавшаяся такой яркой на фоне сизой тучи.
Андрей поднялся на второй этаж и, подойдя к секретарю Раисе Тимофеевне, спросил,  не выходил ли гость Переверзева, на что она дала отрицательный ответ.
- Раиса Тимофеевна, попросите, пожалуйста, Бориса Германовича зайти ко мне, мне нужно поговорить с ним по делу Марии Жуковой.
- Хорошо, Андрей Сергеевич, передам, а к вам сейчас приходила какая-то девушка, спрашивала вас.
- Девушка?- он вскинул левую бровь,- я немного поговорил с Серовым на улице и, ни кого не заметил у входа. Что за девушка?
- Странная, я бы сказала,- поморщилась Раиса Тимофеевна,- лет 19-20, такая стройная интересная девчонка. Черные, крашеные волосы, она вообще была вся в черном, на губе, как это сейчас у молодежи называется пирсинг, мирсинг...
- И лиловая помада, почти черная,- закончил за нее Андрей.
- Да, я это хорошо запомнила, она спросила вас, а я сказала, что вы уехали, вы же с Серовым куда-то направлялись.
- Да, только я передумал ехать... она ни чего не говорила, может, спрашивала?- Андрей сразу понял, кто это  незнакомка. Та самая девушка из кафе « Вареники», где они с Беловым обедали, и взгляд которой, заставил его  тогда обернуться.
- Вот, чуть не забыла, она просила передать вам это,- Раиса Тимофеевна протянула ему сложенную вчетверо записку.
- Вот спасибо, Раиса Тимофеевна,- улыбаясь, поблагодарил ее Комиссаров,- и не забудьте, пригласить гражданина Журавлева ко мне.
Вернувшись в кабинет, Комиссаров подошел к окну, серыми тучами уже заволокло все небо. Не повезет Серову с криминалистами, если они не успеют до грозы, некоторые следы может смыть, подумал он про себя, и, вытащив записку из кармана, развернул ее.
       
Нам нужно поговорить, это касается вашего дела.
Приходите   в «Вареники», я там буду в восемь вечера

И все? Комиссаров поднес  записку к носу, от нее исходил тонкий горьковатый аромат чего-то знакомого, лаванда или полынь, решил он и еще раз перечитал послание той странной девицы в черном.
Он положил ее в нагрудный карман рубашки, и сев за стол принялся рассматривать следующих по списку жертв серийного убийцы.
Интересно, что она может сказать, девушка с такой неординарной внешностью, вид у нее запоминающийся.    
Итак,  кто у нас на седьмой позиции, Комиссаров развернул дело и напряженно вглядываясь, отыскал глазами стих седьмой.      

7.    

 Мое счастливое число,
Тебя я убивал и таял,
Кому же больше повезло?
Тем, кто нашел тебя? Едва ли.   

Седьмой жертвой оказалась знакомая Алешиной Ю. С., с которой они вместе приехали из Минусинска на заработки в Красноярск.  Рутгер Юлия Борисовна уроженка города Енисейска 1963 года рождения, прежде судимая по статье 228.1 Незаконное производство, сбыт и пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов. Была осуждена за сбыт наркотических средств в 1985 году на четыре года, и, выйдя из мест лишения свободы, вернулась к занятию проституцией, но в связях с наркотиками замечена не была. Была убита  4 июня 1991 года, и  найдена в лесной полосе по дороге в Шарыпово
Комиссаров посмотрел на фотографию Рутгер, черт побери, все были очень привлекательными особами и смотрели с фотографий с вожделением в глазах. Конец их ждал одинаковый. Фотографии «до» были такими красивыми, все убитые были симпатичными молодыми людьми, Комиссаров, разложил на столе их фотографии, и что-то их всех связывало, род занятий это точно, и эти студенты, химик и программист, были не так уже безупречно чисты, все нужно проверить еще раз более тщательно.
Он поточил карандаш и, взяв чистый лист бумаги, начал записывать имена всех жертв. Тут нужно было найти связь или убедиться что ее нет вообще, а убийца психопат, просто наугад выбирал своих жертв или расчетливый душегуб.
Он прочитал восьмое четверостишие, оно было еще ни чего по сравнению с предыдущими, может, с жертвой он был даже знаком, подумал Андрей.
8.         Моя ночная гостья, в твоих глазах застыло солнце,
Забытая луною тьма, восстанет из забытья,
Я демон ночи, ты моя невеста,
Теперь со мной  навеки будешь вместе.
Единственное не соответствие было в последней строчке «...Теперь со мной навеки будешь вместе».  Как она может быть с ним, когда он жив и продолжает убивать, а ее уже нет в живых, подумал он о Калитиной Ольге Юрьевне  учительнице начальных классов, уроженки города Красноярска 1966 года рождения. 14 августа 1991 года ее труп был обнаружен  в Богучарах  на берегу Ангары, ее одну убийца не подвесил вверх ногами, остальное же было все по прежнему. Колючая проволока, огромная доза мескалина, распоротый живот, коротко подстриженные ногти и снова ни каких следов. Такое впечатление, что кто-то спугнул его, и он не до конца завершил свое страшное дело.  Странное дело, Калитина не подходила под  список его жертв, она была хорошей девушкой, ее обожали дети и все ее знакомые отзывались, как о прекрасном человеке. Но почему-то он ее убил, может быть, они были знакомы, и однажды Калитина все узнала, а маньяку пришлось ее убить, может, он даже хотел покончить с собой, раз написал такие строчки в конце, но что-то помешало ему.
Девятое послание больше походило на издевку, в нем ни слова не было об убитом наркомане Сизове  Юрии Алексеевиче 1962 года рождения, уроженца Иркутской области поселка Арзамай. Его нашли 18 декабря 1991года, на чердаке пятиэтажной хрущевки города Лесосибирска, Красноярского края так же подвешенным за ноги, как и всех, кроме той учительницы Калитиной. К тому времени, когда его обнаружили, убитый превратился в кусок льда, он тихо покачивался от ветра, дувшего в разбитое окно, и на его заледеневшем лице застыли замерзшие капли крови, зрелище не для слабонервных. В его рту была найдена пластиковая капсула из-под Киндер сюрприза, в которой Андрей обнаружил насмешливые стихи.
9. Вы так меня словить хотите,
Я это ощущаю кожей,
Но все это впустую не ищите,
Я снова буду вот такой занозой.
Он мерно раскачивался и ударялся обледеневшей головой о стену, эти-то стуки и напугали соседей живших на пятом этаже в этом подъезде, которые  обнаружили труп Сизова.
Комиссаров стал себя ловить на мысли, что ему этот Сизов даже начал сниться ночью. Жена Юля как-то растолкала его ночью, оттого, что он громко с кем-то разговаривал.
- Я боялась, что ты разбудишь Дашеньку,- сказала она ему.
- А что я кричал?- удивленно спросил Андрей.
- Нет, ты говорил громко, как в церкви поп читает молитву, так монотонно, с распевом.
- Кошмар какой-то, а я ни чего не помню.
Позже Комиссаров вспомнил, что ему приснился Сизов.  Андрей медленно поднимался по ступеням, и ему было очень холодно, он зябко обхватил плечи и понял, что стоит в рубашке и в одних трусах, босые ноги покрылись мурашками и, несмотря на это, он толкнул дверь чердака и вошел внутрь. Из разбитого окна дул ветер, на полу ледяной коркой застыл снег, там он и увидел Сизова,  только он сидел на стуле у окна и смотрел на снег,  который, залетая, кружился и падал на грязный пол. Сизов обернулся, на его лице так и остались застывшие капли крови, теперь, когда он был в неперевернутом состоянии, это выглядело еще ужаснее, как будто кровь текла снизу вверх и заледенела на его щеках. В стеклянных глазах Сизова отражался лунный свет, он тяжело поднялся и направился к Комиссарову.  На его голове застывшая кровь  слепила волосы в кровавую корону, отчего он стал похож на короля мертвецов с багряным украшением, торчавшим словно иглы вверх. Андрей не чувствовал страха, а просто спросил.
- Что мы здесь делаем?
- Я ни в чем не виноват, ОН ошибся,- почти простонал Сизов, едва шевеля губами,- он выполняет чужую работу, чужую волю... ищи зверя.
Потом Комиссаров проснулся и долго не мог вспомнить, что ему привиделось, но затем, когда память вернула его в ту странную холодную ночь, ему стало по настоящему страшно. Что это было нервы или предзнаменование, может  кто-то работает под маньяка, может, вообще все жертвы просто заказаны кем-то, и надо искать заказчика. Да, на сны он не мог опираться, это было не совсем разумно, и по этому Андрей решил собирать факты и продолжать расследование в обычном порядке. Хотя теперь он был готов даже обращаться за помощью к гадалкам, в такой тупик он сейчас был поставлен, да и начальство давило, двенадцать нераскрытых убийств, это уж извините -  перебор.
Комиссаров прочитал десятое стихотворение.

10. Открой свои глаза пошире,
     Тогда быть может, ты меня узнаешь,
       Я в твоей комнате, в квартире,
    Я твой сосед, иль друг, ты понимаешь?


Казалось, убийца уже устал и снова бросал подсказки понятные только ему. Предпоследнее убийство было совершено 26  апреля 1992 года, жертвой оказалась Найденова Наталья Михайловна 1970 года рождения, уроженка города Красноярска, не работающая, не привлекавшаяся. Комиссаров пробежал глазами по ее делу, странный расклад, ее вообще можно было не убивать, если только она ни чья-нибудь подружка, если подумать о заказчике и киллере работавшего под серийного убийцу маньяка.  Но даже если это и так, зачем так жестоко было убивать своих жертв, обычно киллер убивает и бросает оружие на месте преступления, не оставляя ни каких следов, почему так трудно и раскрываются заказные преступления.
Его размышления прервал стук в дверь, Комиссаров понял, что это Журавлев и крикнув:
- Войдите,- поднялся навстречу своему гостю.
Журавлев протянул Комиссарову руку и, озабоченно посмотрев по сторонам, без приглашения сел в кресло  у стола.  Они немного помолчали, взгляд Бориса Германовича упал на раскрытое дело об убийствах, с живописными фотографиями, заметив это. Комиссаров быстро захлопнул папку и, сев за стол  представился:
-    Я занимаюсь этим делом уже полтора года,  и теперь факты начали складываться несколько иначе.
- Понимаю,- кивнул Журавлев,- секретарь мне сказала, что вы хотели о чем-то поговорить со мной.
- Да, я хотел задать вам несколько вопросов.
- Хорошо, можно я закурю,- попросил Журавлев и Комиссаров увидел, как  он побледнел.
- Конечно, курите,- Андрей пододвинул к нему пепельницу. Журавлев кивнул на окно.
- Какая была сегодня погода, а сейчас, гроза, гром...
- Да,- согласился Андрей,- а вы давно были знакомы с Жуковой?
- С Машей?- как-то отстраненно спросил Журавлев,- да, я еще не могу поверить... в то, что случилось.
- В каких вы были с ней отношениях?- Комиссаров, прищурившись, смотрел на Журавлева окутанного клубами серого дыма.
- Она... она была моим секретарем,- он вынул следующую сигарету,- мы работали вместе.
- А у нее есть здесь родственники, знакомые, почему именно вы опознавали труп?
- Она не отсюда и здесь, кроме меня, у нее ни кого нет.
- У вас были отношения личного характера?- Комиссаров заметил, как на лице Журавлева проступили красные пятна.
- Не знаю, как говорить об этом, вы понимаете, я  женатый человек.
- Я понимаю,- Комиссаров налил ему стакан воды из стеклянного графина,- выпейте и не волнуйтесь так, я хотел просто поговорить, а не допрашивать вас, пока все без протокола.  Я хочу вам кое-что показать,- он вытащил из папки два четверостишья, последнее и восьмое,- вам не знаком этот почерк?
Журавлев свел брови, и, вынув очки из внутреннего кармана, склонился над  неровными строчками. Комиссарову показалось, что Журавлев может пролить свет на владельца этого почерка, но он ошибался. Борис Германович покачал головой и сказал, что не знает.
- Хорошо, что вы можете рассказать о Маше?
- Она была очень умной девушкой, ей бы не секретарем, а президентом компании работать. Она мне очень помогала. Вы понимаете, я не хотел, чтобы это где-то фигурировало, но мне она очень нравилась, иногда у нас  даже случались встречи, нас тянуло друг другу. Все изменилось после одной деловой встречи. Не могу объяснить, но она стала  сторониться меня, все снова вернулось на прежние места, но Маша уже не была прежней. У одного моего партнера  на этом приеме была невеста, там было все так запутанно, это долгая история, короче говоря, этой девушке угрожала опасность, и Маша предупредила ее о том, что с ней могут поступить не порядочно. Наташа, так звали  ту девушку, не поверила ей, но после их встречи, в моей компании начались проблемы, словно кто-то хотел наказать Машу и меня за что-то. Я не верю ни в какие потусторонние силы, но  Маша всегда себя плохо чувствовала после общения с одним человеком.
- Что это за человек?
- Я не знаю, как мне быть, самое дорогое, что у меня осталось это сын, и я опасаюсь за его будущее и безопасность. Если этот человек или его люди поймут, что я играю против них, боюсь, с нами произойдет то же что и с Машей.
- Вы считаете, ваши коллеги замешаны в этих убийствах?- Комиссаров  раскрыл папку и, вынув пачку фотографий, разложил их на столе,- соберитесь с мыслями Борис Германович, сейчас я покажу вам фотографии убитых, скажите, ни кто вам не знаком из них?
Разложив фотографии жертв серийного убийцы, Комиссаров надеялся, что Журавлев кого-нибудь, да узнает.
- Если бы вам сейчас сюда Раскина Антона, он бы мог многое рассказать,- вдруг,  как-то со злостью сказал Журавлев и, выбрав фотографии девушек проституток, отложил их в сторону.- Вот эти девушки бывшие подружки, а потом  стали проститутками, работавшими на Раскина и еще на одного человека, все нити ведут к нему, Андрей Сергеевич,- Журавлев поднял глаза на Комиссарова,- этот человек может быть и вам известен – Аркадий Иосифович Тэлль.
- Что?! – не поверил Комиссаров, - вы понимаете, о чем вы говорите, это тот самый, Тэлль, связанный с цветной металлургией, владелец  ПО «Сибэнергоцветмет» и «Енисейзолото» , член общественной палаты.
Журавлев усмехнулся и, вытащив еще одну сигарету, сунул ее в рот:
- А вы думали, все так просто? Хотите, копайте, но собака зарыта именно здесь. Одно скажу, показания я давать на него не буду, это так между нами. Я не просто был другом Маши... я любил её, бедная девочка, скоро вы найдете еще один труп, который будет принадлежать Наташе, жаль, что фамилия мне ее не известна. Но у всех все начиналось подобным образом. Не знаю, зачем им нужны были девушки, все это очень странно. Доказательств у меня нет, и я уверен, что если хоть кто-нибудь узнает о нашем разговоре, мне несдобровать. Знаете, я птица не такого высокого полета и вам советую не лезть в это осиное гнездо, найдите какого-нибудь дурачка, и подставьте его под это дело, знаю, как у вас тут делается...
- Не надо меня оскорблять,- повысил голос Комиссаров и в его голосе Журавлев уловил металлические нотки. – Это дело должно быть раскрыто, а виновные понести наказание. Скажите,  о чем вы разговаривали с Переверзевым?- неожиданно для Журавлева спросил Андрей,- он тоже все знает, и что, обещал бездействовать?
- Переверзев мой старый друг, мы служили с ним в Афганистане, когда все еще только там начиналось. Нет, я ему ни чего не говорил, но если  даже у вас и будут доказательства, Тэлль все равно  вам не по зубам.  Он всех держит в городе и не только в Красноярске, это не человек, а адская машина,- Борис Германович покрылся капельками пота и, поднявшись резко развернувшись, направился к  окну. – Единственное, о ком у меня болит душа, так это о той милой девушке, которая попала в сети Раскина, этот человек пойдет на все. У меня есть еще один человек, который хорошо знает ее, но без его согласия, я не могу дать вам данные о нем.
- Понимаю,- кивнул Комиссаров,- но я все-таки хочу попробовать, может быть что-то из этого  и выйдет, а для этого мне понадобиться ваша помощь. Мы можем встретиться в другом месте, и вы мне все подробно расскажете. Только так я смогу остановить убийства.
- Мне нужно будет подумать,- вздохнул Журавлев,- дождь закончился,- кивнул он в сторону окна,- люблю воздух после грозы.
- Да когда с листьев и улиц, со всего смыта пыль и грязь это хорошо,- он протянул руку Журавлеву,- надеюсь, мы придем к обоюдному согласию, Борис Германович.
- До свидания, Андрей Сергеевич,- Журавлев быстро направился к выходу, оставив Комиссарова наедине со своими мыслями.
Да, это новый поворот в этом деле, он раскрыл дело и прочитал последнее стихотворение убийцы:




11.      Сегодня крови будет много,
        В два раза больше, чем обычно,
       И не судите слишком строго,       
      Два мертвеца, все ж не привычно.         



                2

О
ни ехали молча, Наташа смотрела по сторонам, надеясь найти что-то странное чужое, но этот мир был точно таким же.
- Интересно в этом мире есть я?- неожиданно спросила она Антона.
- Не знаю,- сухо ответил он, продолжая смотреть на дорогу,- сейчас сядем на самолет и когда будем в Москве, нужно будет снова вернуться в твой мир. Только ума не приложу, где найти дверь, для этого нужно будет постараться.
- А почему не сейчас?
- Сейчас, нас еще могут преследовать, а если мы будем лететь до Ганновера, пройдет слишком много времени, время по ту сторону зеркала течет гораздо меньше, я не знаю даже какой год в моем мире.
- Значит можно путешествовать во времени? Раз мой мир сейчас прошлое, это настоящее, а твой мир или какой-нибудь другой может быть будущим.
- Я не задумывался об этом, об этом лучше поговори с Философом. 
- Терпеть его не могу,- фыркнула Наташа,- он какой-то странный, не знаю, как объяснить, от него исходит что-то похожее, как  и от... Валерки... Словно это какой-то запах смерти что ли, зачем я это говорю,- она закрыла глаза. Антон больше не сказал ни слова, и они так и промолчали всю дорогу до аэропорта. В аэропорту все было таким же, Наташа боялась остаться одна и, сжимая руку Антона, двигалась за ним. Только сейчас она поняла, что у нее нет сумки с вещами, она сообщила об этом Антону, на что он рассмеявшись заявил, что ее сумка осталась во взорвавшейся машине.
- Ни чего, прилетим в Москву, что-нибудь купим,- небрежно бросил Раскин.
Наташа решила, что сейчас не стоит на него обижаться, он просто нервничает и боится, так же как и она, а может быть и больше, потому, что знает, что может произойти, если ищейки Тэлля их все-таки обнаружат. Разве могла она подумать, что с ней будут происходить такие вещи, погони, стрельба, прыжки в зеркала, словно это дурной сон. Теперь, да же при желании, она ни чего не смогла бы изменить. Ей стало по настоящему страшно, и почему-то Наташа поймала себя на мысли, что ей безумно хочется увидеть саму себя в этой реальности, может тогда она сможет поверить, что это все взаправду. Это как ее давняя поездка с классом в Москву, когда она сказала, что пока не окажусь на Красной Площади не поверю, что оказалась в Москве.
Время приближалось  к трем часам, они прошли регистрацию и ждали своего вылета. Антон купил себе бутылку пива, а Наташе минералки. Она по немного пила из горлышка, ощущая какую-то пустоту в груди.
- Мне кажется, что меня нет в этом мире, Антоша, я себя чувствую здесь чужой,- она повернулась к нему и, проведя рукой по его небритой щеке, поцеловала его,- скажи мне правду, ты ведь любишь меня и ни чего не случиться, ты ни когда не предашь меня.
- Что за детская сентиментальность,- он отстранился от ее руки,- мне сейчас не до этих разговоров, когда везде могут быть люди Тэлля.
- А может, ты что-то не договариваешь?- настороженно спросила Наташа, на что Антон в упор посмотрел на нее, но ни чего не ответил.
Он не хотел говорить, что-то внутри грызло его, и Наташа видела это, чувствовала кожей, и не могла понять, что это тревога,  за них или опасение за провал чудовищного обмана. Может быть, совсем напрасно она отправилась в этот путь, где ей совсем не хочется остаться совершенно одной, где ее ни кто не будет искать. Единожды солгав,  солжешь и второй раз. Пусть он признался во всем, но изначально мотивы Антона были весьма не рыцарскими, и ее, возможно, ждало нечто ужасное...
Самолет взмыл в теплое,  июльское небо и, развернувшись, лег на курс Красноярск – Москва. Наташа всю дорогу думала, правильно ли она поступает. Что ее ждало дома, квартиры уже не было, а денег на новую жилплощадь все равно не хватило. Во-первых, инфляция сжирала каждый  квадратный метр, а во-вторых, большая часть из этих средств была потрачена на дом в Дивногорске, куда она не могла вернуться, да, и записан он был на Антона, который говорил, что какая разница, когда они поженятся, у них будет общий счет, просто так было проще оформить дом. Он ссылался на своего адвоката, который не  мог что-то оформить без его участия, теперь Наташа начала задумываться, а не было ли это какой-то уловкой. Она не могла понять Антона, так как любила его, желала всем сердцем и, казалось, без него она просто задохнется и не сможет жить, в то же время Наташа опасалась его и, ощущая какую-то детскую беспомощность, боялась себе признаться, что сделала не правильный выбор. Что нужно было бежать без оглядки, когда эти мысли начали скрестись острыми коготками в двери ее сознания, что надо было послушаться Азизу, которая пыталась вразумить ее, но все напрасно. Что-то удерживало ее навсегда разорвать эти нити, которые теперь казались веревками и очень скоро, пройдет совсем немного времени и эти веревки превратятся в цепи, которые разорвать будет невозможно, а ключ будет на дне самого глубокого колодца.
- Ты что такая задумчивая?- спросил ее Антон, словно читая ее мысли.
- Не знаю, думаю обо всем,- она посмотрела в его глаза и спросила,- а что будет, если бы я вдруг захотела уйти от тебя?
- А что ты этого хочешь? – он был невозмутим или хотел казаться таковым,- я не держу тебя, но почему ты этот вопрос задаешь сейчас на высоте  шесть тысяч над землей?
- Не знаю, просто сейчас мне стало по настоящему страшно. Сначала какие-то  придурки пытаются нас убить, потом, я чудом гоню машину на предельной скорости, а потом  на сладкое  портал в другую реальность. Как ты думаешь, я должна себя чувствовать?
- Я не могу тебе сейчас ни чего сказать, но ты всегда можешь уйти,- он отпустил ее руку, и Наташа почувствовала, в впервые за это время, что Антон скрывает что-то важное и она совершила самую большую ошибку в жизни, что доверилась ему. Больше всего она боялась понять, и поверить, что ее Антона больше нет рядом, а это его копия из другого измерения, слишком много у нее появилось вопросов, слишком много. Он был другим, и не заметить этого она не  могла. Однако ее страсть была сильнее разума, что и положило начало ее скитаниям в странном лабиринте событий, которые еще только начинаются.
Приземлившись в Шереметьево, Антон решил, что лучше всего сейчас же вылететь в Ганновер, чтобы окончательно оторваться от погони.
- Сколько пройдет времени, месяц, год?- Наташу пугала эта   разница во времени.
- Ни чего интересного в твоей жизни не произойдет, уж поверь мне,- осклабился Антон, - поэтому месяц другой пролетят незаметно, тем более зима лучше осени, постоянная слякоть, терпеть не могу осень.
- А ты не забыл спросить меня?- она в упор посмотрел на а него, помахав перед его лицом рукой,- ау - у, я здесь. Меня все это не устраивает, понял и вообще, я хочу вернуться в свой мир, неужели это так трудно понять.
- Почему, совсем не трудно,- покачал головой Антон,- но для этого мне нужно зеркало, а там, где мы можем найти портал, скорее всего нас уже ждут...
- Ты так востребован?- не унималась Наташа,- какая же я была дурой...
-Так не продолжай быть ей,- усмехнулся Антон,- самое лучшее для тебя, для нас, сегодняшним рейсом улететь в Ганновер, а потом мы вернемся.
- У меня есть другой выбор?- горько улыбнулась Наташа, на что Антон обнял ее и, прижав к своей груди, дал  этим еще одну надежду на то, что еще не все потерянно и у нее все будет так как она мечтала.
- Пойдем, нужно немного передохнуть, а я пока все улажу с документами и билетами, напиши мне список, чего нужно будет купить, и я вскоре буду на месте.
- А куда мы едем?
- В одно место, где нас точно ни кто не найдет. Да, и надо будет что-нибудь купить поесть, а то у меня в желудке все так и урчит.
- Согласна, я тоже проголодалась,- кивнула Наташа.
- Так всегда бывает после скачков в пространстве,- Антон остановил проходящее мимо такси и, договорившись с водителем, позвал Наташу.
Устроившись на заднем сидении, Наташа уныло смотрела на пролетающие мимо машины, на вытянувшиеся улицы города и прохожих мелькавших тут и там. Машина неслась, как ей показалось слишком быстро, но потом она отогнала от себя грустные мысли и старалась не думать ни о чем, хотя это удавалось с  трудом. Посмотрев в зеркало заднего вида, Наташа не совсем узнала себя, в ее глазах  не было былого блеска, под ними залегли темные тени и, казалось, ей уже нет тех девятнадцати лет. Темные волосы спутались и неряшливо свисали на лоб, нет, она совершенно себе не нравилась такой.  Одно оставалось по-прежнему ее, так это необычайно зеленые глаза, цвета изумрудной зелени, так, кажется, говорят художники. Она откинула волосы со лба привычным движением головы и посмотрела на водителя. На какой-то момент, она потеряла дар речи, нет... это не мог быть он.
За рулем сидел Валерка, и как ни в чем не бывало, смотрел на дорогу. Наташа не понимающе посмотрела на Антона, но ни чего не сказала, может в этом мире, они не знакомы. Все это похоже, на что-то непонятное, и ее понемногу начала бить мелкая дрожь. Да, она не сразу узнала его, но это было он, пусть на его лице красовались густые ухоженные усы.  И по всему было видно, что он совсем другой Валерка, и возможно вполне нормальный человек. Хотя сейчас, она не могла в это поверить, вжавшись в спинку сидения. Наташа  смотрела ему в затылок и  молилась, чтобы только не встретиться с ним глазами.
Они ехали в сторону Орехово-Зуева,  и Наташа не совсем понимала, куда и зачем, но не могла ни чего сказать до приезда до места. Она знала, что того Валерки, что чуть было не лишил ее жизни уже нет в живых, а этот возможно хороший человек, однако она не могла унять нарастающую дрожь и слезы, которые сами собой катились по щекам. Может, я схожу с ума, подумала она и заставила себя оторвать взгляд от ненавистного лица, которое маячило в зеркале заднего вида. Она видела лишь одни глаза, которые были в точности  такими же, как у ее мучителя.
Антон, обернувшись, спросил глазами как она, на что Наташа, покачав головой, отвернулась к окну.
Они ехали примерно час или больше, пока не оказались на мосту через реку, потом началась гравийная дорога,  ведущая к какому-то заброшенному поселку. Почему-то у нас все дороги к забытым поселкам, заброшены так же, словно делая всё для того, чтобы туда как можно реже ездили.
- Что это за река?- спросила Наташа, ей надоело молчать, и Валерка ответил, что Клязьма.
Что она тут делает, не понимала Наташа,  они въехали в поселок и на этом ее мысли совершенно запутались. Домов было немного, но многие казались брошенными, так как окна и двери были заколочены. Стояла какая-то странная тишина.
- Ну и местечко,- протянул Валерка и, остановившись, повернулся в сторону Наташи,- красивая у вас девушка,- улыбнулся он, показывая желтые неровные зубы.
- Спасибо,- ответил Антон и, расплатившись, вышел из машины. Галантно открыв дверь, подавая Наташе руку, он помог ей выйти. Только когда машина Валерки скрылась из виду, она смогла спокойно вздохнуть.
- Неожиданно,- передернувшись, процедил сквозь зубы Антон,- ну что поделать, здесь течет все по-другому. Но сальный взгляд у него остался прежним.
- Ты о Валерке?- осторожно спросила Наташа.
- А то,- улыбнулся Антон,- но будь спокойна, того Валерки уже нет в живых, он получил, чего хотел. Динаров сказал, что его отчебучили по-полной.
Наташа взяла его за руку и, посмотрев на странные очертания домов, прижалась щекой к его плечу.
- Что это за место? Опять портал?
- Ты догадливая,- усмехнулся Антон,- пойдем, нам осталось немного. Я все-таки решил обойтись без самолета. Времени слишком мало.
Он потянул ее за собой.
Вокруг шелестела пыльная трава, казалось, тут очень давно не было дождей. Проходя мимо раскачивающихся качелей, Наташа уловила едва слышный детский смех, обернувшись, она, увидела девочку лет десяти, которая вышла из-за угла старого покосившегося домишка. На ней было выцветшее платье, из которого она давно уже выросла. Выгоревшие волосы были растрепанны, а на бледном лице блуждала странная улыбка, какая-то не детская.
- Мне не нравится здесь,- прошептала Наташа, и Антон почувствовал, как похолодели ее руки.
- Тут не чего бояться, пока ты со мной,- уверил он, но это мало на нее действовало. Обернувшись, она увидела, что там, где стояла девчонка, уже ни кого нет.
Стаяла странная тишина, не было слышно ни птичьих голосов, ни чего, только гнетущая тоскливая тишина, которая бывает только на кладбище в не приемный день, хотя там,  по крайней мере, каркают вороны. Наташа смотрела под ноги, не решаясь заглядывать в темные заколоченные окна домов. Словно кто-то следил за ними, и каждый шаг их был под контролем невидимых глаз.
Еще пару раз Наташа слышала топот босых ног за спиной и внезапно раздающийся тихий смех, словно из небытия, но  не смогла заставить себя посмотреть на источник этих звуков.
- Вот мы и пришли,- от звука его голоса она вздрогнула, а когда они вошли во двор почерневшего от времени дома, Антон пошарил над притолокой и, достав ключ, вставил его в замочную скважину.
- Думаешь тут нужно закрывать двери?- насмешливо спросила Наташа,- тут же ни кого нет. Здесь ни одной живой души в этой богом забытой деревне.
- Тихо,- он, сверкнув глазами, посмотрел на нее и, приложив палец к губам, добавил,- они следят за нами.
Наташа похолодела от его слов. Они в ее понимании были какие-то существа, но ни как не люди.
- Зайдем в дом,- он толкнул плохо поддающуюся дверь, и они вошли внутрь. При этом Антон запер дверь изнутри, положив ключ в карман.
- Я не понимаю, зачем было тащиться сюда из Красноярска, ты опять что-то не договариваешь...
- А что я должен тебе сказать?- как бы ни понимающе прищурился Антон,- это все долгая история и у нас нет времени, в нашем измерении, уже прошел месяц и я вынужден торопиться.
- Ну, месяц другой,- Наташа села на  пропитанный пылью стул,- объясни мне все, иначе я выйду отсюда, и не смотря на тех придурков, которые взяли на себя роль призраков, уйду отсюда. Ты меня понял?
-Можешь уходить хоть сейчас, тем более это лучше сделать до темноты,- безразлично бросил он, но в этой реальности все устроено по-другому, не каждый может существовать в разных реальностях без ущерба для себя.
- А как же ты или Тэлль?
- Тэлль другое дело, а вот я... не скажи, что мне легко, но не будем об этом,- он зажег керосиновую лампу, так как стало совсем темно, а за окнами вообще началась непроглядная темень, которая сочилась сквозь щели прибитых на окна досок, пропитывая воздух мраком.
- Знаешь, Антон,- она прижалась к нему всем телом,- никогда мне еще не было так страшно. Даже тогда когда Валерка... мучил меня, тогда было все яснее, я знала, кто есть кто, а сейчас, я боюсь ошибиться в тебе и в самой себе.
- Иди ко мне,- он ласково притянул ее к себе, запустив пальцы в ее спутанные волосы,- завтра все будет по-другому,  а сейчас нам нужно отдохнуть...
- Ты думаешь, я смогу уснуть в этом адском месте?- ее глаза наполнились слезами,- не понимая, что происходит вокруг?!
- Скоро, совсем скоро ты поймешь,- уверил он ее,- одно плохо, когда мы вернемся, будет немного прохладнее, хотя в Ганновере можно будет все заказать по телефону.
Антон притянул ее к себе, чувствуя, как   внутри начинает загораться огонь. Что она делает со всеми нами, подумал он, почему ни кто не мог устоять, может быть это и нужно Тэллю.
- Антон,- она прижалась к его колючей щеке губами и заплакала. Он нежно отстранил ее от себя  и, прильнув к ее губам начал жадно целовать ее, ощущая ту неведомую силу, исходящую от нее, которая будила в нем пожар желаний. 
- Давай только не сейчас,- прошептала Наташа, но он, не взирая, на ее слова, продолжал целовать ее мокрое от слез лицо и, подхватив ее на руки, направился в комнату, где стояла широкая кровать с продавленной панцирной сеткой.- Я не хочу здесь, тут все не так... грязно...
Ощутив его пальцы на своей коже, она поняла, что не может больше сопротивляться, желание в ней росло прямо пропорционально внутреннему сопротивлению, и она снова стала послушной и податливой в руках Антона, который, стянув с нее одежду, бросил Наташу на кровать. Пружины больно впились в голую спину, но теперь ей было уже все равно. Он стянул с себя рубашку и склонился над Наташей, от которой исходило что-то такое, с чем  в силах ни кто бороться. Какое-то сияние жизненной силы. Антон чувствовал это сияние, исходившее из нее, и старался не забыть слова Тэлля не поддаться свету любви, а остаться выжидать, как хищник перед прыжком на жертву.



                3

Ж
уравлев смотрел на фотографию Маши и чувствовал, как боль сковывает сердце. Слишком часто оно стало ныть, а теперь после разговора с Комисаровым, он не находил себе места. Зачем он начал болтать про Тэлля. Если следователь не дурак, то он не будет соваться в это дело, хотя попадаются волки-одиночки борцы за справедливость, но всем им уготован один конец. Это только в Голливудских фильмах у  героя не кончаются патроны и его можно избивать до потери пульса металлической трубой, а он поднимется и доведет начатое до конца. Злодеи получат по заслугам, а герой спасет мир и его поцелует прекраснейшая девушка в мире, которую он избавил от коварных монстров. Журавлев, горько усмехнувшись, поднес зажигалку к потухшей на могиле лампадке, и когда она вспыхнула ярким огнем, посмотрел на фотографию, с которой улыбалась Маша. Её многие обожали, теперь Журавлев не скрывал, что он тоже по-своему любил ее.  А что теперь будет делать Тэлль? Борис поразился своей догадке, конечно, кто еще мог стоять за всем этим, но двенадцать трупов?! Эти девушки работали проститутками у Раскина, Журавлев это знал, так как волей неволей ему приходилось общаться с ними. А кто же та девушка  в очках, нет, я ее не помню, может быть, они все перешли дорогу в неположенном месте, в том месте, где пролегает звериная тропа Тэлля, Раскина и таких как они.
- Борис,- кто-то тронул его за плечо, он вздрогнул от неожиданности и, обернувшись,  увидел девушку стоявшую около него. На ней был длинный кожаный плащ, высокие до самого колена сапоги, в которые были заправлены брюки, а на груди, на рубашке черного цвета блестела серебряная цепочка с кулоном в форме буквы «Z».
- Кто вы?! Мы знакомы?- не понимающе спросил он, уставившись на девушку с внешностью инопланетянки. И не мудрено она словно пришла из другого мира. Странные не совсем привычные черты, бледного, словно выбеленного лица. Ее глаза были густо обведены черным карандашом, и темно багряные губы казались, были совсем черными.
- Нет, вы меня не знаете, - она протянула ему руку, и Бориса удивило ее сильное, не женское рукопожатие,- меня зовут Элейн.
- Что это за имя?- усмехнулся Борис, понимая, что сейчас ему явно не до смеха.
-  Сейчас это не так уж и важно,- в ответ добродушно улыбнулась она.- Я хочу сказать лишь одно, что  вы не должны бояться, а все сделать,  чтобы помочь Комиссарову.
- Но...
- Не перебивайте меня, у меня слишком мало времени, здесь оно бежит чересчур быстро. Одно скажу, что Машу и всех тех людей убил не маньяк, и вы можете помочь нам. Иначе, они будут продолжать снова  убивать и не ограничатся двенадцатью... пострадают невинные. Если все будут бояться, тогда ... я не хочу даже думать об этом. Там, откуда я пришла, они уже успели много наворотить, но об этом позже.
Борис, вынув из пачки сигарету, поднес ее ко рту.
- А вот этого бы я вам не советовала. Вредная привычка, а у вас, Борис, слабое сердце.
Он хотел что-то возразить, но не успел. Девушка вытащила из кармана маленькое зеркальце и, посмотревшись в него, сделала одну вещь, от которой у Журавлева почва ушла из-под ног. В одно мгновение из простой, ну, соглашусь не очень простой девушки, потому что ее крайне странно было называть обычной, она превратилась в желеобразную субстанцию, покрытую, словно амальгамой, какое-то вещество.  Раз, два и зеркало точно засосало ее в себя и, упав на асфальт, вдребезги разлетелось на куски. Журавлев уронил недокуренную сигарету, она просто выпала из его рта и, опустившись на колени, взял в руки один из десятков осколков. Он был холодным, простая стекляшка, но подавить предательскую дрожь в ногах он не мог и поднялся только спустя несколько минут. То, что он увидел, поразило его, но еще больше всего испугало. Связаться с Тэллем, это равносильно засунуть голову в змеиное гнездо. Рассказать кому, не поверят, нервно рассмеялся в голос Журавлев, сочтут ненормальным психом. Он отряхнул пыльные колени, и направился прочь с этого места. Хотелось быстрее вернуться домой и напиться. Вообще-то он не злоупотреблял, но сейчас ему ни о чем не хотелось думать. Эта странная девчонка стояла перед глазами, что же был у нее за кулон буквой «Z» прям как у Зорро - чушь какая-то. Кто она, инопланетянка, борец со злом? Я совсем уже дошел до ручки. Он хохотнул, слишком громко для столь унылого и пустынного места, спугнув этим двух ворон, мирно дремавших на могильном надгробье. Истерический смех так и рвался из него, Борис смеялся, ощущая себя по настоящему сбрендившим, таким уж в точности посчитал его  кладбищенский сторож, который не решился связываться с хорошо одетым мужчиной, приехавшим на дорогой иномарке.
- Эй, мужик, все нормально?- нерешительно все-таки окликнул его сторож.
- Да пошли вы все!- выкрикнул Журавлев и направился к своей машине.
Двигатель взревел, и машина, набирая скорость, понеслась по дороге, словно обезумев.
Журавлев мчался, до отказа выжимая газ, не думая ни о чем, он летел по ночному шоссе, проносясь мимо автомобилей, обгоняя, и вылетая на встречную полосу. Он вел себя крайне безрассудно, и только когда впереди появилась машина, он резко вывернул руль, чтобы избежать столкновения и, затормозив, почувствовал, как машину понесло влево. Бориса закрутило и больно ударило о боковое стекло, в глазах потемнело, и он уже не видел, как его машина, словно детская игрушка, подброшенная великаном, летит с откоса вниз, переворачиваясь и подскакивая.
Когда он открыл глаза, тело отозвалось болью. Борис не сразу понял, что произошло, но потом быстро вспомнил девушку на кладбище и свой истерический хохот, потом бешеная гонка по дороге и, увы, итог ему стал ясен, но словно позднее зажигание, он пришел не в свое время. Идиот, отругал он себя, пошевелив пальцами, хорошо хватило ума пристегнуться. Это и спасло ему жизнь. Только сейчас Журавлев сориентировался, что находится в перевернутом автомобиле, он сполз на крышу и к своей радости обнаружил, что все кости целы, однако потрепало его хорошо. Из рассеченной щеки текла кровь, как и из распоротого разбитым стеклом, плеча.  Отстегнув ремень, Журавлев попытался выбраться из машины, каждой движение причиняло боль и дышать становилось труднее, он, вскрикнув, прижал руку к правому боку и почувствовал щемящую боль в ребрах. Ну конечно, это следовало ожидать, усмехнулся он и, протиснувшись в разбитое лобовое стекло, выбрался наружу.
Пошатываясь, он отошел в сторону и, покачав головой, опустился на траву. Как он выжил, это оставалось для него загадкой и теперь, глядя на то, что раньше было его машиной, он закрыл лицо руками. Только теперь он осознал, что мог погибнуть, ужас сменил былую нервную беспечность, уступая место досаде. По спине пробежали мурашки, и рубашка неприятно прилипла к ней. Борису вдруг показалось, что он не сможет подняться, но его сомнения оказались напрасными. Тут он вспомнил, что в машине остался телефон, по которому он мог вызвать помощь. Пошатываясь, он направился к машине, но внезапно прогремел оглушительный взрыв, Журавлева отбросило назад  в кусты, что смягчило удар и последнее, что он увидел это яркий столп огня и жар, опаливший лицо. В глазах потемнело, и он потерял сознание.
Когда прибыла машина ДПС, а потом и «скорая», он ни чего не слышал, находясь в забытьи. Как ему удалось выжить, удивлялся даже врач скорой помощи. Его погрузили в машину, и очнулся Журавлев только в больнице на следующий день.
Солнце светило прямо в глаза и прищурившись, он разлепил свои веки. Дышать было больно, а перед глазами стояла красная муть. Когда он окончательно пришел в себя, то увидел, что находится в больничной палате, а рядом сидит жена Ирина.
- Боренька,- заплакала она, склонившись над ним,- что случилось, ты чуть не погиб!
- Все могло закончиться гораздо хуже,- тихо пробормотал он.
-О чем ты?- вскинула брови Ирина.
- Я хотел позвонить... а машина...
- Ладно, я поняла,- ласково прервала его Ирина,- тебе трудно говорить, потом все расскажешь.
- Погоди, мне нужно, чтобы ты связалась... с одним человеком.
Она удивленно посмотрела на него, Борису показалось, что она ни за что не сделает ни одного звонка, на что он попросил принести его записную книжку, в которой был телефон Комиссарова.
- Что это несчастный случай?- дрогнувшим голосом спросила жена,- или... они и за тебя взялись.
- Тихо. Я сам виноват, гнал, как... сумасшедший...
- Ты был... на кладбище?- осторожно спросила Ирина.
- Да,- он отвел глаза к окну, не хотелось признаваться в своей слабости.
- Ничего,- Ира нежно погладила его по волосам,- все пройдет, а где, говоришь книжка?
- Там где папка с документами, поняла?- он с благодарностью посмотрел на нее. Какая же она все-таки хорошая, добрая женщина, подумал Журавлев, а я, старый дурак, всю жизнь ей испортил. Все равно ведь люблю, но как-то по-другому, не как женщину, не смог бы глядя ей в глаза сказать, что ухожу и люблю другую, это как ударить ребенка...   Почему так происходит, что мы не так сделали, однако она сейчас такая милая, Журавлев коснулся ее руки.
- Прости меня, Ира,- она повернулась, и он увидел в ее глазах боль и в то же время надежду. Ничего, не ответив, она поднялась и позвала медсестру.
- Я скоро буду,- улыбнулась она и, когда появилась медсестра, быстро направилась в сторону двери.- Ему сейчас необходим покой, сказал врач, прошу, Анечка, пусть все, кто приходят, сначала звонят мне.
- Конечно, Ирина Петровна,- кивнула ей медсестра и, развернув журнал, села возле Журавлева,- отдыхайте, Борис Германович, я буду рядом.
Борис закрыл глаза и почувствовал, как комок подкатывает к горлу, он ненавидел ощущение беспомощности, но сейчас пришлось с этим смириться. Почему-то ему захотелось покоя, забыть обо всем и уехать к чертовой матери подальше отсюда.  Когда не стало Маши, к чьим советам он так привык, все стало рушиться, глиноземный комбинат трещал по швам,  рабочие начинали нервничать и требовали увеличения зарплаты. Журавлев не мог ни чего сделать, либо должен был рано или поздно сам становиться с протянутой рукой. На прииске дела обстояли лучше, но львиную долю, он отдавал людям Тэлля, за улаженные проблемы с местной администрацией и органами правопорядка у которых было столько не нужных и опасных вопросов, по поводу работы старателей.  В артели работали, как правило, не простые люди, а  бывшие заключенные с криминальным прошлым, настоящим и будущим. Зачем только Воля связался с ними, однако по-другому делать деньги в нашей стране нельзя или, по крайней мере, опасно или убыточно. Вот Журавлев и выбрал опасный, но прибыльный путь дружбы с криминальным миром, который рано или поздно поставит его перед выбором.
Он поморщился от боли, спина болела от долгого неподвижного лежания, а перевернуться было еще больнее, итог его лихачества, четыре сломанных ребра справа и пять слева. Взрыв, который откинул его назад, довершил начатое, одно из сломанных ребер задело легкое и только решительные и быстрые действия скорой помощи, что не так часто бывает, не дали  Борису отправиться на тот свет. Врачи работали, слажено, а главное, быстро доставили его в реанимацию, где он удивительно быстро почувствовал себя лучше.
Прошло несколько дней, Журавлев медленно, но верно шел на поправку, и если бы не предательская боль в ребрах, было бы ни чего. Он ждал Комиссарова, но Ирина сообщила, что не может до него дозвониться.
День тянулся медленно. Перед обедом, в палату, неожиданно влетел раскрасневшийся  Воля, в белом халате, небрежно наброшенным на плечи. На тумбочку он быстро поставил пакет, из которого ловко вытащил бутылку коньяка.
- Какие у тебя тут медработники, ты словно в рай попал,- улыбнулся Дмитрий, оценивающе посмотрев на медсестру Аню. - Помой фрукты, красавица,- попросил он медсестру, а там, колбаски порежь, вот, сообрази нам что-нибудь.
- Хорошо,- улыбнулась девушка,- только вы тут не долго, врач запретил ему...
- Моя милая, с врачом все улажено,- одарил ее еще одной улыбкой Дмитрий.- Ну что, Боря, как ты?
- Лучше,- попытался рассмеяться Журавлев, но боль заставила его сморщиться.
- Ты это брось, смеяться нельзя,- Воля, вынув из пакета стакан, налил себе коньяка,- еще немного и тебе тоже налью... а что произошло, ты летел, говорят под 180км/ч.
- Расскажу потом, просто расстроился из-за Маши.
- С кладбища ехал,- кивнул Дмитрий,- бедная девочка, мне Машенька всегда нравилась.
Журавлев приподнялся на неудобной подушке.
- Может, пройдемся?
- Ну, да, а потом меня Ирина Петровна твоя, чик-чик,- он провел ребром ладони по горлу,- она решила за тебя взяться.
- Да, брось, ты,- улыбнулся Журавлев,- все будет нормально.
- Лежи, завтра, я приду, надо потолковать о делах.
- А сейчас?- Борис кинул в рот крупную виноградинку.
- Не-а,- хитро прищурился Воля,- мне звонил следователь по особо важным делам, знаешь ли. И фамилия у него такая запоминающаяся.
- Комиссаров?- спросил Журавлев и почувствовал, как напряглись у него мышцы.
- Да, боюсь даже думать о том, чтобы сотрудничать,- он отпил из стаканчика добрую его часть и, поставив на стол, присел на край кровати,- мне, честно говоря, не чего сказать... говорит, что мы должны помочь следствию, иначе всем нам дорога туда же.- Последнее слово он произнес с двусмысленным выражением на лице, и Журавлеву не понравился тон с каким Дмитрий сказал это. Сначала он хотел открыться ему и рассказать о ночном происшествии на кладбище, но потом подумал, что лучше не стоит этого делать. Что-то внутри него посоветовало не втягивать его в эти проблемы, интуиция или как там ее еще называют. Самому Борису не терпелось кому-нибудь рассказать о той странной девушке, только кто поверит. 
- О чем задумался?- прервал его размышления Воля.
- Да все о том же,- Журавлев попытался подняться и осторожно сел рядом с Дмитрием,- какие у тебя планы, что думаешь делать?
- Теперь без Маши будет не так просто, все мы привыкли, что она думала за всех,- Дмитрий в упор посмотрел на Бориса,- но все, что придет в мою непутёвую голову, я буду подвергать тщательному анализу и согласованию с генеральным директором, то бишь с тобой.
- Это обнадеживает,- улыбнулся Борис,- я думаю, пора заканчивать дела в Ачинске и постепенно легализоваться, я не хочу зависеть от Тэлля.
- Ты думаешь, он позволит тебе?
- Конечно, нет, если действовать в открытую,- Борис тяжело поднялся на ноги и медленно двинулся к окну,- нужно все рассчитать, и здесь мне необходима твоя поддержка. Дима, скажи лучше сразу, ты пойдешь со мной до конца или хочешь кончить как Маша, как Желебин или как «Сёма».
- С какой стати ты их вспомнил?- напрягся Воля, и в его глазах Журавлев прочитал испуг.
-Да так,- он немного помолчал, отвернувшись от Дмитрия,- понимаешь, я узнал их на фотографиях, которые мне показал Комиссаров, в  тех людях, которых убил маньяк, странное совпадение, не правда ли?- Журавлев, поморщившись от боли, сел обратно на кровать. - Чёрт побери, все тело затекло от этого лежания.
- Я не советую тебе копаться во всем этом, пойми, Борис все это может очень плохо для нас кончиться, и если ты или я станем помогать этому следователю, то я не отвечаю за последствия, а они непременно будут, - он приобнял Журавлева за плечо,- даже у стен есть уши.
Когда Воля ушел, Журавлева погрузился в тяжёлые раздумья, словно Гамлет, решая быть или не быть, вот в чем вопрос. Если бы не сын и жена, может быть, он и решился, но только не сейчас. Сейчас не время ворошить муравейник.



                4
К
омиссаров еще раз, повертев странную записку в руке, положил ее в карман, затем, набрав номер домашнего телефона, услышал в трубке длинные гудки.
- Алло, Андрюша? – голос Юли показался ему усталым.
- Да, милая, что-то случилось?- озабоченно спросил он.
- Да, нет, просто немного устала, сегодня был тяжелый день, а дома столько дел, боюсь, ни чего не успею приготовить.
- Я сегодня немного задержусь,- виновато пробормотал Андрей,- нужно встретиться с одним человеком.
- Когда ждать тебя?- в ее голосе не было ни капли упрека, Андрей всегда ценил в ней эту способность верить и ждать, он знал, что это далеко не каждому дано.
- У меня встреча назначена на восемь вечера, надеюсь, часа - полтора хватит все выяснить, и поеду домой, может, не будешь сегодня ни чего делать, возьму пельменей.
- Успокойся, времени хватит, чтобы что-нибудь сварганить, пока,- он почувствовал, как Юля улыбается в трубку.- Давай, котик, целую.
-Ага,- улыбнулся он ей в ответ, - Дашеньку поцелуй.
-Хорошо.
Повесив трубку, Комиссаров посмотрел на часы, было без пятнадцати семь, еще почти целый час, он развернул дело  и еще раз начал внимательно изучать его, выписывая нужное и строя новую схему на бумаге. Он догадывался, что все жертвы были связаны каким-то образом, но слишком уж разношёрстная компания подобралась. Если бы были одни проститутки, это бы многое объясняло. Многие маньяки считали своим долгом стереть с лица земли представительниц самой древней профессии. Но причем здесь учительница Калитина Ольга, она совершенно не подходила под шаблон убитых, как и Желебин с Николаевым, да и Маша Жукова, эти жертвы были словно случайными.  Он посмотрел на часы, всего 19:23... Комиссаров решил проверить всех тех, кто не подходил под общепринятый шаблон и, разложив фотографии на столе, принялся за подборку информации на каждого.  Время тянулось долго, но это ожидание принесло свои плоды, все эти люди фигурировали в «Сибэнергоцветмет»,  каждый каким-то боком был связан с этой компанией. Оставалась загадкой только Ольга Калитина, она была словно единственным нескошенным колосом на всем поле. Может быть случайный свидетель, но... зачем же так жестоко, и  с такой методичностью, подвешивать за ноги, опутывая для начала  их колючей проволокой, зачем нужна была такая морока всего для того, чтобы убрать свидетеля, он еще раз прочитал послание, которое оставил ее убийца. Нет, не свидетель, но неужели она действительно была невестой того злодея, усмехнулся Комиссаров, все возможно, теперь пора съездить в Богучары и поговорить с теми, кто хорошо знал Калитину.  19:45, он не должен был опаздывать. Поднявшись, Андрей сложил свое дело в кожаную папку с молнией, а  фотографии сунул во внутренний карман пиджака. Комиссаров вышел в пустой коридор и захлопнув дверь, направился к выходу.
- Меня ни кто не спрашивал?- осведомился он у краснощекого парня, сидевшего в дежурке у телефона.
- Нет, Андрей Сергеевич, только Белов просил вам перезвонить сегодня вечером.
- Спасибо, до свидания,- он вышел  на улицу, было еще довольно-таки светло, но уже прохладно в августе всегда так, стоит пройти дождю, температура падает и становится как-то зябко. Он подошел к машине и, поежившись, посмотрел на часы. 19:50, пора.
В кафе было мало людей и Комиссарова это обстоятельство обрадовало, он заказал себе кофе и горячий бутерброд, очень есть хотелось, а до домашнего ужина еще далеко.  Он еще раз посмотрел на часы, было без двух минут восемь. Как только стрелка дернулась и указала на двенадцать, Андрей почувствовал пробежавший сквозняк по ногам, он снова поёжился и даже подумал, а не простыл ли он. Весь день ему было зябко, и как бы в подтверждении своих мыслей он громко, по-мужски чихнул.
-Будьте здоровы, Андрей,- он обернулся и узнал в той девушке ту самую странную незнакомку, что так заинтриговала его.
- Вы?- только и нашелся спросить Андрей.
- Вы меня помните?- улыбнулась девушка,- Элейн,- протянув руку, она села напротив него,- судя по тому, что вы здесь, вы  получили моё послание.
- Да, и хотел бы знать, что происходит.
- Здесь довольно много посторонних, давайте поговорим  в более спокойном месте.
- Хотите кофе?- любезно предложил Комиссаров, на что она столь же учтиво отказалась,- тогда я допью свой, и мы пойдем, поговорим, если дело требует  конфиденциальности, здесь могут быть нежелательные для нас уши?
Элейн села напротив и задумчиво уставилась перед собой, Андрей еще раз предложил ей хотя бы сок, но она, отказавшись, вынула из сумки маленькое зеркальце, посмотрела в него и, убрав его в обратно, бросила взгляд на часы. Андрей, допивая обжигающий кофе, успел заметить, что девушка волнуется.  Она нервно покусывала губы, накрашенные в неестественно темно багряный цвет. Интересно, подумал Андрей, если ее умыть, она будет симпатичнее?
- Вас смущает мой внешний вид?- спросила она, словно прочтя его мысли.
- Да, нет,- солгал он, чувствуя себя не в своей тарелке.
- Это татуировка, так принято в моём клане.
- А,- протянул Комиссаров и, закинув последний кусок бутерброда в рот, поднялся из-за стола,- сейчас,- бросил он ей и, облокотившись на барную стойку, подозвал бармена. Расплатившись, Комиссаров вернулся к столику, но к его удивлению его новой знакомой не было. Ничего, не понимая, он надел пиджак и направился к выходу.
- Девушка, что сидела со мной, не выходила?- спросил он   у бармена с отсутствующим взглядом. Тот, молча, покачал головой и вернулся к аппарату по приготовлению кофе. Андрей ничего не понимая, вышел на улицу и, вынув последнюю сигарету из пачки закурил. Что я здесь делаю, кто эта Элейн и куда она делась. Он огляделся по сторонам и, посмотрев на часы, направился к машине. Открыл водительскую дверь и, плюхнувшись на сидение, опустил стекло.
- Не выношу запах сигаретного дыма,- услышал он за своей спиной знакомый голос и, подскочив, выскочил наружу.
Элейн приоткрыла свою дверь и извинилась за такое внезапное вторжение.
- Я понимаю, что напугала вас, Андрей.
- Совсем нет,- нервно усмехнулся он, - это издержки моей работы, она держит мои нервы напряженными как струны.
- Сядьте обратно и поговорим, меня срочно вызвали, и пришлось уйти, для полной уверенности, что мы встретимся я телепортировалась в вашу машину.
- Не понял,- Андрей в действительности мало понимал эту странную девушку, и ему хотелось поскорее покончить с этими заумными словечками и поговорить по существу.
- Теперь мы можем говорить открыто,- улыбнулась Элейн какой-то вымученной улыбкой,- всегда не хочется начинать с этого, но иногда... когда это нужно, мы посвящаем людей в ...
- Элейн,- прервал ее Комиссаров,- если вы хотите поиграть, то обратились не по адресу, я сегодня очень устал...
- Я не шучу, вы должны выслушать и поверить мне! -  Теперь настала ее очередь повысить голос,- ни кто сразу не верит, а потом становится слишком поздно. Вы поверите, дайте мне только собраться, потому, что у меня мало времени. Я говорила с Журавлевым и знаю, что он хотел поделиться и с женой Ириной и со своим замом Волей о том, как произошла наша встреча, но боится, что его сочтут сумасшедшим. Мы знаем о вас все.
- И кто вы, инопланетяне?- саркастически усмехнулся Комиссаров.
- Нет, Андрей Сергеевич, все гораздо проще, я офицер Службы по Несанкционированным Проникновениям в другие Измерения и у меня есть много полезной информации о тех, кто не хочет возвращаться в свою реальность. Эти люди беглые преступники, перевернувшие мир вверх ногами в других измерениях. У меня нет времени объяснять, как устроена Вселенная и что наши миры, словно в зеркальном отражении бесконечны. Там, откуда я телепортировалась существует закон о разумном ограничении телепортации, то есть перехода из одной реальности в другую. Если вы не верите, я покажу вам что это, а потом мы поговорим о том, чем мы сможем помочь друг другу.
- А вы бы поверили, я привык  опираться на факты...
- Просто дайте мне руку.
- Это что какой-то наркотик?
Элейн начинала терять терпение.
- Какие же вы все подозрительные и не верящие ни во что - представители закона, у вас на глазах наши преступники пытаются захватить власть и это им удается, а вы не верите.
- Не верю,- рассмеялся в голос Комиссаров, словно Станиславский  на театральной подмостке. Но не успел он продолжить, как почувствовал на своём плече руку Элейн. В какой-то момент все поплыло перед глазами, к горлу подступила тошнота, а по щекам побежали слезы.
Ему стало невыносимо холодно, а потом, когда в глаза ударил яркий свет, он почувствовал, как куда-то упал, больно ударившись плечом. Яркий свет заливал глаза, вокруг трепетала шелковистая зеленая трава, она казалась слишком густой и высокой. Андрей потрогал руками лицо, которое было мокрое от слез, сунул палец в рот и ощутил соленый вкус на языке. Черт что это, пронеслось у него в голове, где я? 
- Ты в моем мире,- пронеслось у него в голове, - здесь не нужно слов, чтобы общаться,- Андрей, покачнувшись, обернулся и увидел перед собой Элейн.
- Элейн? Что происходит?- он чувствовала слабость в теле, и ему было не по себе оттого, что делалось вокруг, небо переливалось разными цветами, а деревья, качавшиеся вдали, то исчезали, то появлялись вновь.- Что это все значит?
- Это мой мир,- ответила Элейн, - сейчас он не стабилен, от  телепортов, но мы должны покончить с теми, кто уничтожил не одну реальность или превратил их в руины. Те, кто телепортируются впервые, всегда чувствуют себя неважно. Вам не дано это право, но в вашей реальности есть люди, которые способны на проникновение в другие измерения, как мы это называем, умеют открывать двери. Думаю нам пора, здесь время течет иначе.
Она вытащила маленькое зеркальце и вытянула перед собой руку.
- Возьмите меня за руку, если не хотите остаться здесь, у вас уже наверняка прошел час, вас ждет жена и она будет волноваться.
- Но вы мне ни чего не объяснили,- он коснулся ее теплой руки, которая вдруг стала холодеть и теперь Андрей увидел, что происходит, из зеркала потянулись странные щупальца, словно налитые ртутью, они обволакивали их руки, потом поднимались выше, Андрею, так хотелось выпустить из своей ладони ее пальцы, но, видя трансформацию, происходившую с ними обоими, не решился. Последнее, что он увидел, серебристый блеск перед глазами.
Когда он открыл глаза то понял, что находится возле своего подъезда в машине. На заднем сидении сидела Элейн и, виновато улыбнувшись, протянула ему сложенный вчетверо листок.
- Не оставляйте следов, сейчас у вас нет времени, уже поздно, мне пора.
С этими словами Элейн, превратившись в энергетический сгусток серебристого цвета переливающаяся, словно капля ртути, втекла в маленькое зеркальце, которое, упав, разлетелось на множество осколков. Что за чертовщина, подумал Андрей, с таким ему еще не приходилось сталкиваться. Теперь он понял, что ко всем этим убийствам причастны те самые люди из реальности Элейн. Какой бред, пробормотал он, мне даже и поделиться не с кем, как он сейчас понимал Журавлева. Тот тоже находился в похожей ситуации. Стоп. Андрей, улыбнувшись, понял о чем он поговорит с Журавлевым, теперь у них есть общая тема для разговора и как следствие того Журавлев должен о многом рассказать, о чем раньше полагал,  помалкивать. Комиссаров, улыбаясь, понял, какую цель преследовала Элейн, умно очень умно, теперь лед тронется.
Он вошел в подъезд и, быстро поднявшись по ступенькам, позвонил в квартиру.
- А я уж думала что ты заночуешь, там на своей встрече,- улыбнулась Юля,- ты знаешь сколько времени?
- Нет, зайка,- он ласково обнял жену и, поцеловав ее, захлопнул входную дверь,- что у нас сегодня на ужин?
- Я, правда, поела, но могу посидеть тобой,- он слышал в ее голосе еще немного обиды, но знал, что она скоро улетучится, Юля не умела долго дуться. Посмотрев на часы,  Комиссаров с трудом сдержал удивленный возглас,
-Какой ужас, я и не знал, что так уже поздно, прости дорогая,- он нежно поцеловал Юлю,- пахнет вкусно, котлеты?
Стрелки упорно приближались к двенадцати.
- Ага, и картошка.
- Моё любимое блюдо. А что у нас на десерт?- проворковал он, не выпуская из своих объятий ее.
- А на десерт я купила печенья...
- Да, а я думал, что  будет  нечто более вкусное.
- Давай сначала поешь,- улыбнулась Юля и направилась к плите, где в сковородке томились пышные котлеты и картофельное пюре.