мелодия веселой вины

С летнего непрощания, началась новая осенняя дорога. Осенняя не в смысле расхлябанности, а новая история в сюжетном фантике из тёплых осенних красок и моросящего наугад марева хаотичных ощущений бесконечного прощания с возможностью тихо сбежать (Let's Elope). Сбежать по этой дороге от летней двери в прошлое, а как водится, любая дорога - это уже канва какого-либо сюжета. Можно абсолютно бессмысленно, взвесив на правой ладони, пальцами левой руки открыть первую попавшуюся страницу любого романа и сразу встретить разной глубины описание капризов погоды, упоминания о средствах передвижения, будь то сам главный герой, будь то шуршание шин проносящихся мимо автомобилей,  кабаков-трактиров, полуденного зноя и прочих примет дорожного бытия. Солнечность, слякоть, глобальные или местечковые праздники, оттенки травы, общественные асфальтированные пробки, личность очередного сюжетного "попутчика", политический режим, историческое прошлое в контексте предполагаемого будущего, холодный жульен, чай спайс панчо с корицей и рельеф местности - несуразное нагромождение сюрра разнопорядковых и разноплановых явлений, коль скоро оно имеет отношение к дороге, без каких-либо чрезмерных напряжений лобных морщин, интеллектуальных усилий уставшего мозга, упорядочивается в смысловое единство путешествия. Любое безсвязаное бормотание об увиденном, прочувствованном - преобразуется дорогой в повествование, в мысль, и философское рассуждение рождается и начинает течь легко и просто - так образуется незатейливая, собственно, мелодия в мычании бредущего своей дорогой человека.
Мелодия, изменяющая человека и мир, как и дорога, начинается с прощания у двери. У той двери, у которой не простившись, не уйдешь. Споткнешься о порог, как о первую ноту изменения бывшего бывшим - замешкаешься и вернешься, присваивая даже бессмысленному существованию, где нет события, статус любимого. И вечно будешь у двери, потому как из мест, где событие невозможно, хочется бежать, но событие побега невозможно по той же причине. Высвобождение желания мелодии дороги от сил обоюдного тяготения к, квинтэссенция которой - вся клейкая мощь взаимной причастности человека и его окружения, порой даже бессмысленной, сродни измене. Посему, наверно у всякого, кто ступает на дорогу и отправляется в путь, насвистывая новую мелодию, есть чувство веселой вины за собственную отрешенность от тех, кого он оставляет, даже если они оказываются не только любимыми, но и например неблагодарными коллегами или надоевшими обитателями больничной палаты "желтого" дома.