Проснувшийся от ПЛАвНой жизни

«Тот, у кого есть хороший жизненный план,
Вряд ли будет думать о чем-то другом»
В.Цой «Бошетунмай»

Девятнадцать. Завтра мне девятнадцать. Надо все успеть. Да и дома надо столько дел сделать. Эх, вот бы этот дел прошел, так как надо. С такими мыслями я ложился спать.
Ночью мне снились воспоминания из моего детства. Я дрейфовал в обнимку с рукодельным плотом, по волнам своего океана. Мой плот, сотканный не из песен и слов , а из непонятных картин, событий, и лиц людей, давно знакомых, но которых, увы, я уже не помню. Я плыву, а вокруг летают какие-то фотографии, а в небе отражаются кадры из моей жизни, и улетают, вслед за облаками, и потом появляются другие. Но внезапно фрагменты перестают летать, и я открываю глаза…
Утро… 25 Сентября 2010 года. День вооруженных сил в Мозамбике и по совместительству мой День рожденья. Я потихоньку поднимаюсь. Сегодня большая программа, и пора просыпаться, последний герой .
В этот день Колумб отправился в своё второе путешествие к Америке , а я поехал на встречу со своими друзьями.
Я вышел из дома и пошел к автобусной остановке. Я давно не виделся со своими друзьями. За это время в голове накопилось столько нерешенных проблем, идей, мыслей, планов. На душе, было что-то не ладно. Как будто висел камень. Камень, на котором лежало непонятное волнение и знакомый дискомфорт. Мне так хотелось, чтобы этот день был отменным, я даже дал себе слово, что опишу его в одном из своих рассказов, ещё за неделю до его наступления. Этот день должен был стать прекрасным. Я надеялся на это всем сердцем и душой. Я иронично улыбнулся своим мыслям, и шагнул на ступеньку, подъехавшего троллейбуса.
Мои друзья – Валера и Виталий, были людьми пунктуальными и опоздали всего на 10 минут. Хотя с полной уверенностью утверждали, что именно это время я и называл, когда планировал встречу с ними.
Валера – Восемнадцатилетний парень, брюнет, с русско-кавказской внешностью. Понимающий, всегда готовый прийти на помощь. К учебе относится поверхностно, собирая только самое общее, что при это не мешает ему получать хорошие, ранее в школе, а сейчас уже и в университете, оценки. Встречи с ним, для меня всегда приятны, тем, что с ним мы гармоничны. Он понимает меня, я понимаю его, и мы оба друг у друга учимся.
Виталий – это… Это что-то на подобии моего Альтер-эго. Всё, что есть у меня общее с Валерой, прямо противоположно тому, что есть у меня с ним. Это эмоциональный, порой неуправляемый, «взрывоопасный» молодой человек, шестнадцати лет. Чего мы с ним только не творили, от ночных прогулок, в холодную зиму 2006-го, до административных правонарушений зимой 2008-го.
Я люблю своих друзей. Я знаком с ними больше 5 лет и они, с тех пор, всегда рядом со мной в этом пелетоне.
Жизнь – это как гонки Формулы – 1. Метро, лучший пример. Спускаясь по эскалатору, мы попадаем на своеобразный «пит-стоп» . И стоит, огромному монстру, с одним глазом в виде буквы «м», нас выпустить из створок своей пасти, то мы уносимся, на скоростях, на которых даже Энцо Феррари  не гонял. А финиш? Финиш, каждый из нас определяет, для себя сам. Но финиш это ещё не конец. Гран-при  за гран-при. Каждый день.
В нашей программе на сегодня было посещение футбольного матча на стадионе Петровский, и поход в клуб-музей Виктора Цоя «Камчатку».
Мы прибыли на стадион за час до начала матча. И пройдя досмотр с пристрастием от охранников стадиона, оказались на арене.
Матч был великолепным. «Зенит» выиграл у Раменского «Сатурна» со счетом 6:1. Причем хет-трик в ворота «инопланетян» отправил, никто иной, как мой футбольный кумир – Александр Кержаков. Три года подряд я ходил на стадион, и мечтал, чтобы он забил при мне. В 2006-м, он вышел лишь на замену, а в последующие годы, он просто-напросто не был в наших рядах. И вот. Случилось. Сразу три мяча в ворота соперника, который после тридцати четырех минут проведенных на поле, уже хотел бы отправиться на настоящий Сатурн и остаться там надолго. Настроение у нас было шикарное. И после матча, выбравшись со стадиона, мы направились на Блохина, 15.
Блохина - 15. Для многих «киноманов» этот шифр прост . Адрес кочегарки, где работал Виктор Робертович Цой. Я был там, в августе, со своим братом, который, не будучи киноманом, был заворожен этим местом. Моему брату 27 лет, он работает в бетонной промышленности, любит путешествовать и фотографировать. Иногда он катается со мной по вот таким местам. Ему там очень понравилось, как и естественно мне. Есть какая-то магия в местах связанных с Виктором. Придя, не хочется уходить. Года два назад я был на Богословском кладбище и там было тоже самое.
И вот мы пришли туда, но, к моему сожалению, клуб был забит фанатами Зенита и спокойно «посидеть» там, как я делал это в августе, не представлялось возможным. Мои друзья не очень хотели туда идти и поэтому были даже рады этому, что меня конечно немного злило. Виталий был рад больше всех, и поэтому я был не против, а даже «за», когда он покинул нас.
Мы с Валерой пошли к метро. По дороге к Горьковской, я увидел большое длинное здание, закрывавшее обзор, какой-то длинной площади. На которой находились деревья и какие-то застекленные конструкции. Я вспомнил, что когда в августе, мы с братом возвращались по этой же дороге из «Камчатки», он на мой вопрос: «А что это?», ответил, что это тот самый Ленинградский зоопарк, который я так любил в детстве. Я предложил Валере заглянуть туда, и мы пошли.
Как я указывал в начале, Валерий был человеком пунктуальным. Но я не указал того, что он ещё и был человеком ответственным и именно поэтому он не взял собой ни паспорта, ни студенческого билета. Ну, правильно, человеку с кавказской внешностью и не бритой щетиной на щеках, в Петербурге, паспорт не зачем. Все паспортные данные «на лицо», как говорится.
Для того чтобы сэкономить на походе в зоопарк, мы вежливо и тактично попросили кассиршу, женщину, преклонного возраста, с грозным лицом, пограничной собаки, о том, чтобы она пропустила моего друга вместе со мной, как студента. На это нас «облаяли» и упрекнули в том, что мы «не умеем просить людей». Все это было в сочетании с отборными вариациями нецензурных выражений. Но нас пропустили! Причина такой реакции кассирши была проста. Рядом стоял контролер и следил за ней, а мы, «так нас и раз так» , её подставляем, да и при этом ещё и об одолжении просим.
Кружа по зоопарку, мы обсуждали все на свете. Мы давно так не разговаривали, а тут вот… заговорили. Кроме стандартных шуток мы обсуждали, как идут дела у каждого из нас. Чего мы хотим добиться, и что хотим найти. Что нас привлекает в наших специальностях, на которые мы учимся. И что по нашему мнению нас ожидает в будущем.
Валера говорил о том, что он хочет закончить университет, он учиться на инженера, и после этого пойти получать второе высшее. Я же сказал, что меня абсолютно устраивает моя учеба в университете, и что благодаря ей, я получил самое важное, для меня в жизни – самовыражение. Будущее, говорил я, для меня оно ещё мутное, и прояснение не предвидеться. Может быть, я через, чур, доволен нынешним положением дел, а может быть ещё не решил в какой области хочу себя проявить. Мой друг говорил, что в его группе нет интересных, для него людей. Я же отмечал, что у меня наоборот, каждый участник нашего коллектива, настолько индивидуален, что порой пестрит в глазах. Валерий, констатировал, что мне повезло. Я не возражал.
Пройдя вольеры с хищниками, мы решили подкрепиться. Я обещал Валере мороженное, если мы пройдем пост, с пограничной тетенькой. Слово надо держать! И мы пошли к торговой палатке, где я купил два мороженых «причуда». Я ел такое мороженное в детстве, откровенной удачей было увидеть его здесь, потому что во всех магазинах, где я бывал в последнее время, я его не видел. Помниться, мой дедушка очень любил их, и я бывало «тырил» их из морозильника, пока он не видит.
Тут, случилось довольно-таки смешное событие, дело в том, что я не знал, что у Валеры очень чувствительный язык, и когда я покупал мороженное я и предположить не мог, что когда мой товарищ лизнет мороженное, которое было, в общем-то, замороженным соком, то тут же прилипнет. Благо, мой друг, был уже научен, несколькими горькими опытами, и быстро справился с проблемой. Справившись с неожиданными трудностями, мы пошли дальше.
Валерий, когда его нога только ступила на территорию зоопарка, сразу же сказал, что мы к обезьянам не пойдем. Я не понял сути и не обратил на это особого внимания. Но после где-то часа прогулки по зоопарку, мы оказались рядом с вольерами обезьян. Валера видимо забыл, о своем, в шутку брошенном обещании, и спокойно пошел к ним. Я шел чуть сзади. Он подошел к первой клетке. Я встал чуть поодаль. И стояло ему взглянуть на обезьяну, как та тут же показала ему не приличный жест и как ни в чем не бывало, продолжила развлекать, рядом стоящих детей. Описать этот жест сложно. Дети, наверное, подумали, что обезьяна просто почесала себе… между ног. Но надо было видеть глаза этой обезьяна. Полные ехидства и самодовольства, они смотрели в полные наивности глаза моего друга. После показанного обезьяной, мой друг тут же отошел от клетки, а я, заливаясь смехом, пошел за ним.
Под конец прогулки, мы подошли к вольеру, где обитали волки. Стоило мне подойти к стеклу, как сидевший за ним большой серый волк, выскочил из своего укрытия и подбежал к стеклу. Я присел напротив него и погладил по стеклу, как бы показывая свое уважение и любовь к нему. Я обожаю волков. Помниться, когда я был ещё на втором курсе ПТУ, я внутреннее сравнивал себя с волком. Но не стандартным, а волком-отшельником. Я слышал про таких. Дело в том, что у нас в группе действовала определенная иерархия, чего я, абсолютно не принимал, и поэтому всегда держался отрешенно от этого. Это было сложно, но мне удавалось. К третьему курсу, конечно, все прошло, но первые два никто не отменял, и они были, не однозначными так скажем. Не в плане каких-то событий, а в плане внутреннего противопоставления себя, этому, так сказать обществу. Я рассказал Валере об этом, и он припомнил из моей лицейской жизни, лишь, что со второго по третий курс, я носил ирокез. Мы тут же ударились в воспоминания, и я припомнил, как мне его «ставил» дедушка, и какой фурор он производил на окружающих. Целый час кропотливой работы, ради в каком-то смысле революционной прически, любимого внука. Зато, какой эффект. Мы были не отделимы друг от друга. Когда я порой, после очередной стрижки, приходил без торчащих на голове волос, на меня смотрели с удивленным взглядом. Но потом волосы отрастали, и мне снова «ставили» мой могавк, и всё вставало на свои места. В августе 2009-го, моего могавка не стало. Родители решили, что студент Ленинградского государственного университета имени Пушкина, не имеет право носить, вызывающую прическу и его решено было убрать. А я до сих пор бывает, вспоминаю, как мой дедушка, сажал меня на стул перед зеркалом, и с очками на глазах, и ножницами в руках, вымерял прямоту и толщину моего ирокеза, до миллиметра. До сих пор понять не могу, как мой дедушка, решался на это. При чем, даже обсуждения не было. Надо – так надо. Мой дедушка сам из Дагестана, рос в горах. Видимо это и определило его свободолюбие и решительность, которую он и прививал мне.
Времени было уже прилично и надо было «закругляться», а я, к тому же, вспомнил, что я ещё обещал родителям, отметить и с ними свое День рождение, так что надо было уже ехать, домой. И мы пошли к метро.
Когда мы заканчивали нашу прогулку, я почувствовал такую легкость на душе, какую не чувствовал уже давно. Камень упал. Упал и растворился. Растворился в воздухе вдыхаемым мной. В воздухе свободы. Свободы от планов, задач и целей. Вместе с камнем растворились, проблемы, не решенные задачи, не законченные планы и пришло осознание того, что я. Это я. И это самое главное. Пока есть я. Есть всё. Прошлое, настоящее и будущее.
Я расплылся в улыбке, и, уйдя от мыслей, я догнал немного обогнавшего меня Валеру, и мы продолжили свой путь.
Мы дошли до метро, и я с легкой душой, попрощавшись со своим другом и поблагодарив его за этот день, поехал домой.
Дома, я отметил свой день рожденья уже в семейном кругу. И после ужина, я пошел смотреть хоккей.
Питерские армейцы, хоть и из далекой Риги, но все же поздравили меня, подарив увлекательнейшую игру и долгожданную победу над «непокорными» динамовцами. Посмотрев игру, я почувствовал усталость, и решил отойти от компьютера. Сняв наушники, я вышел из-за стола.
Я подошел к окну… Закат. Картина неизвестного художника. Правда, многие священники говорят, что не такого уж и неизвестного, а многие аферисты утверждают, что даже лично с ним знакомы. Фиолетовым цветом раскрашена верхняя часть картины. Небо. Ниже, ярко желтая полоска, толщиной где-то в два пальца. Уходящее солнце. Оно прячется. Уходит. Дома, отстроенные, как кажется именно с этой целью, прячут за своими спинами его. Этот день заканчивается, и перелистывает очередную страницу моей жизни.