Дети Солнца

...часто когда я иду по Невскому к институту, мне навстречу, во встречном потоке людей, в многоцветном калейдоскопе их лиц, мне встречаются девочки-Солнечные Лучики. от них исходит мягкое матовое тепло, они как будто наполнены не тягучей багровой кровью, а жидким золотистым светом, их тонкие обветренные губы всегда улыбаются, непонятно почему. в блестящих глазах у них многозвездная сверкающая Галактика без конца и начала, в которой все мысли этой девочки рассыпаны искрящейся звездной пылью в черной и вязкой пустоте космоса, на планетах день за днем растут цветы невероятной красоты, у каждого из которых несколько тысяч разнообразных оттенков аромата, внутри каждой планеты пульсирует крохотное воспаленное сердце, сбивчивым беспорядочным ритмом, глухим стуком, отдаваясь в девочкиных ушах. У этих девочек тонкие длинные пальчики, аккуратные до невозможности, белые словно молоко, которые они прячут в глубоких карманах пальто, по соседству с измятой пачкой красных мальборо и связкой ключей. эти девочки - хрупкие и ломкие как веточки, когда их обнимаешь, то всегда боишься сломать. у них детские лица - наивные, любопытные, бесхитростные, как будто они еще не видели жестокости окружающего их мира. они просто шагают и шагают своими потрепанными конверсами с развязавшимися шнурками по Невскому куда-то вперед без определенной цели и источают это матовое тепло. они смеются когда им смешно; они плачут когда им хочется плакать - до боли живые, до безумия настоящие. в меняющейся каждую секунду толпе-калейдоскопе их настоящие лица сверкают нежной искренностью среди вульгарно-пестрых флегматичных масок, надетых поверх таких же масок, только старых, которые уже истрепались, среди копившихся годами слоев псевдо-лиц. таких девочек хочется защищать во чтобы то ни стало и оберегать от беспорядочно-жестокой душегубки, в которой мы живем. они не должны познать грязь, иначе она пристанет к ним и рано или поздно затянет в себя, они утонут в ней. и растворится необъятная Галактика в синих пронзительных глазах, исчезнет, и не будет ничего того, что было раньше - появятся истрепанные маски на внезапно постаревшем лице и навсегда сотрутся линии с узких ладоней. и не будет никакого тепла и света, будет холод и окаменевшая кровь в венах. и, когда эти девочки смотрят на меня своими колкими синими глазами-кристалликами, когда тихо и робко спрашивают у меня который сейчас час, чуть улыбаясь краешками обветренных губ, я изнутри разрываюсь от невыносимой разрывающей любви к этой девочке, в ее клетчатой рубашке и порваных на коленках джинсах, с ее радиохэдом и мьюзом в дешевых наушниках, с ее красными мальборо и взлохмаченными волосами, к каждой такой девочке, светлой и чистой, непорочной, будто только что родившейся, без всей этой грязи и пластмассы в сердце, без вбитых в глаза гвоздей и с незашитым черной ниткой ртом. я автоматически смотрю на циферблат часов невидящим взглядом и каким-то сдавленным, чужим, не своим голосом говорю ей цифры. Она добродушно кивает мне, тихо "спасибо" и она исчезает в бурлящей толпе пешеходов, идущих навстречу своему отсутствующему будущему, с опустевшими глазами и тайными мечтами, давно зарытыми ими самими глубоко в землю.