Шут-Анархист - Белохвост

Двигая ушами, Белохвост ловил летающие вокруг него звуки. Прямо над ним пронеслась большая птица, и через секунду была уже далеко. Ветер порывисто дотрагивался до листьев стоявших неподалёку деревьев. Маленькие зверьки беспрерывно бегали по земле. Один из них прыгал прямо к копыту Белохвоста, звук его стучащих по земле лапок стал резче и тяжелее. Холодный запах проник в нос, а по коже мгновением пробежал зимний мороз – это был страх остановившегося рядом зверька. Прошло несколько секунд, и он убежал в поисках укрытия. Звуки прикосновений земли с его лапками уходили, перемещаясь вверх и вниз – Белохвост слышал, как кочки и ямки попадаются на его пути.

Он с силой вдыхал принесённый ветром запах спелых ягод. Далеко – полдня пути отсюда – росло несколько недавно созревших кустов. Но Солнце, краснея, опускалось вниз, и очень скоро свет исчезнет совсем, тепло перестанет приходить сверху и будет лишь слегка подниматься из нагретой за день земли. Белохвост пошёл в своё далёкое укрытие - под упавшее над ямой огромное дерево. Там росла только трава, поэтому каждый день, чтобы найти что-нибудь съестное, приходилось уходить далеко от дома. Но волки никогда не приходили туда, и каждая ночь была спокойной.

Тепла становилось всё меньше, и тело начало двигаться резче и быстрее. Под шерстью и кожей сжимались и разбухали мышцы, становясь жёсткими и чувствительными. Потоки крови ускорялись – они с силой пробегали по телу при каждом учащающемся ударе сердца. Внимание Белохвоста сосредотачивалось в мышцах, которые становились всё более наполненными. Очень скоро он придёт домой – уже показались голые толстые сучья упавшего дерева, и Белохвост остановился. Он наклонил шею вниз и начал вдыхать запах непрерывно растущей травы. Губы обрывали её, и вкус пищи приятно проникал внутрь, разливаясь ощущением пребывающей силы. Нос улавливал запах тех мест, где трава росла гуще, и Белохвост поворачивал длинную шею в их сторону. Когда голод и слабость исчезли, Солнца уже не было, и только слабый свет звёзд мягко падал вниз.

***

Родители привозили Серёжу в деревню каждое лето, вот уже пятый год подряд. Она была старой и почти заброшенной - в ней жило лишь несколько стариков. Серёжа был единственным ребёнком в округе, но скучно ему никогда не было: повсюду жили насекомые, зверьки, растения, стояли заброшенные дома с множеством странных и интересных вещей... Целыми днями он гулял по окрестностям, а вечерами, когда уже смеркалось, приходил домой – ему нравилось смотреть, как дедушка варит кашу или картошку на маленькой газовой плите. В руках он держал керосиновую лампу - она едва освещала тёмную избу, которая наполнялась ароматами готовящейся еды. В тишине было слышно каждое дедушкино движение: он лил воду в кастрюлю, тихо шуршал пакетиками с травами, кряхтя, доставал тарелки с настенной полки... Когда еда была готова, он ставил испускающую пар кастрюлю в центр маленького кухонного стола, и каждый раз предупреждал Серёжу, что она горячая. Ели они всегда молча, сосредоточившись, не отрывая глаз от своих тарелок.

Перед сном дедушка рассказывал истории о своём детстве, о войне, о том, как в деревне пережили эту зиму... Серёжа всегда внимательно слушал, даже когда дедушка повторял уже много раз рассказанную историю, - от этого она становилась ещё интересней.

Когда дедушка засыпал, Серёжа тихонько доставал привезённую из города книжку и, усевшись у стола с лампой, начинал читать. Новые миры с их неизвестными жителями запутанно переливались в его сознании. Иногда он поднимал глаза от книжки и смотрел на летающих у лампы мотыльков – они, как  заколдованные, бесшумно кружили вокруг огня - в такие минуты всё забывалось, а мысли уходили из головы. Наконец, когда глаза начинали закрываться сами по себе, а открыть их становилось всё сложнее, он раздевался и ложился под одеяло.

***

Серёжа гулял по старой просёлочной дороге, соединявшей две деревни. Она огибала озеро, шла вдоль поля и уходила в лес. Туда Серёжа не заходил – боялся. Дедушка часто рассказывал ему истории о живущих там диких животных. Особенно запомнилась история о том, как, заехав ночью на машине глубоко в лес, дедушка решил поспать, а когда проснулся – увидел, что машину окружила стая волков. Каждый раз, когда Серёжа доходил до леса, ему представлялись злые рычащие хищники, которые со всех сторон медленно обступают его. Иногда казалось, будто из леса доносится их вой -  тогда Серёжа разворачивался и быстро шёл обратно – ближе к своей деревне.

Вдруг что-то промелькнуло справа от него. Он испуганно повернулся и увидел, что по окружённой лесом поляне медленно идёт олень. Через каждые несколько шагов он останавливался, поднимал голову и прислушивался к чему-то, водя ушами из стороны в сторону. Страх сразу же исчез, и Серёжа осторожно, чтобы не испугать оленя, сошёл с дороги ему навстречу. Между ними оставалось шагов двадцать, и уже было видно, как усердно олень вдыхает воздух, улавливая, наверное, сотни запахов одновременно, когда он повернул голову в сторону мальчика. В воздухе чувствовалось, как сильно напрягся олень в готовности броситься в лес. Серёжа видел, как изменилось его тело – оно стало упругим, твёрдым, как натянутая пружина, которая может сорваться при малейшем движении. Но в нём было и любопытство: неотрывно глядя на мальчика, олень всё время пытался перебороть свой страх и сделать шаг вперёд: он медленно, нерешительно поднимал копыто и каждый раз ставил его на прежнее место. Серёжа медленно шагнул навстречу. Олень тут же развернулся и длинными прыжками побежал в лес, но всего через несколько секунд остановился, обернулся и вновь нерешительно затоптался на месте.

Серёжа ощущал, как между ними натянулась тонкая струна. Сделать шаг вперёд – и она провиснет, назад – порвётся. Они неотрывно смотрели друг на друга, желая сделать эту струну подвластной. Серёжа почувствовал, что страх оленя немного уменьшился, и опять сделал шаг вперёд. На мгновение напряжение усилилось, олень замер и согнул лапы, приготовившись к прыжку, но тут же выпрямился и начал по-прежнему топтаться по траве.

Серёжа заметил под своими ногами несколько разбросанных орехов – наверное, кто-то уронил их, когда проходил здесь. Он собрал их и протянул вперёд, стараясь выпрямить руку как можно дальше, чтобы запах орехов донёсся до зверя. Олень нагнул голову вперёд, а его нос задвигался резче и быстрее. Ощущалось, как напряжение опять спадает - олень сделал несколько шагов навстречу. Постояв ещё немного, он начал подходить ближе. Чувствовалось, что это усиливает его страх, и движения становились всё более нерешительными. Наконец, когда между ними оставалось не более пяти шагов, он остановился и застучал копытами на месте. Всем своим телом Серёжа подался вперёд – казалось, что до оленя можно дотянуться рукой, и было странно, что это никак не удавалось. Уже доносились звуки стука копыт, ощущалось идущее от живого существа тепло. Связывающая их струна вновь становилась подвластной, и Серёжа медленно подошёл к оленю, который наклонил голову к его руке и тёплыми губами взял сразу все орехи. Они стояли и смотрели друг на друга. Слышалось долгое, тяжёлое дыхание, ощущался живой запах глубокого леса. Серёжа протянул руку и дотронулся до твёрдых разветвляющихся рогов, которые поднимались из головы оленя, как растущие вверх корни дерева. Опуская руку ниже, он ощущал жёсткую густую шерсть, которая скрывала испускающую нежное тепло кожу. Через несколько минут олень повёл ухом, громко выдохнул, развернулся и быстрыми шагами направился в лес – что-то звало его оттуда. Из стороны в сторону раскачивался его белый пушистый хвост.

***

Охлаждённый за ночь лес жадно впитывал тепло поднимавшегося Солнца. Радостное чувство приходящего дня смешивалось с ощущением окоченевшего от холода тела, и Белохвост быстрыми шагами направился искать еду. Идти надо было далеко, нос не улавливал ни одного отчётливого запаха. Сквозь пышные ветви деревьев пробивались лишь немногие лучи поднимающегося Солнца, и холод ночи ощущался по-прежнему остро.

Вскоре Белохвост заметил открытое место – несколько деревьев там были срублены, и небольшая полянка, будучи окружённой темнотой густого леса, ярко светилась под Солнцем. Белохвост лёг между широкими пнями, чувствуя, как утреннее тепло прикасается к нему. Оно расплывалось по всему телу, делало его мягким и расслабленным. Ощущение тепла проникало всё глубже, и всё более чутко ощущалась каждая частица тела. Почувствовалось дуновение прохладного ветерка – хрупкого и ласкового под лучами Солнца. Глаза видели возвышавшуюся над ними траву, а ещё выше – яркое, затмевающее всё сияние. Нос улавливал свежий запах пробуждения жизни.

Звуков становилось всё больше: повсюду летали насекомые, птицы, что-то живое беспрестанно двигалось под землёй, со всех сторон вылезали наружу проснувшиеся звери – издалека доносились их голоса. Лес наполнялся их запахами, дрожанием земли под лапами. Каждый зверёк, травинка, птица и сам Белохвост были одной жизнью, которая двигалась и дышала, ни на секунду не прекращая своего существования.

Издалека раздался человеческий голос, и каждая частица тела - сама, мгновенно, не позволив осознать себя, напрягла все силы – Белохвост вскочил. Стремительно бьющееся сердце напряжённо наполняло тело кровью. Из сознания исчезли все движения леса, внимание устремилось на запахи и звуки, исходившие от чужих.

Люди, их было около пяти, медленно передвигались по лесу, разговаривая друг с другом громкими твёрдыми голосами. В них была уверенная слепая сила чужого мира, против которого не может быть защиты. Спустившиеся на землю Боги, которые могут убить тебя любым шутливым жестом. Раздался громкий непробиваемый смех, и сердце забилось ещё тревожнее. От одинокого волка можно отбиться острыми рогами, задавить его тяжёлыми копытами. Когда их много, можно убежать, спрятаться, найти место, куда они не придут. От людей нельзя отбиться, спрятаться, убежать... Когда они здесь, можно только надеяться на то, что они не пойдут за тобой, не захотят тебя убивать. Белохвост тихо, осторожно пошёл глубже в лес, как можно дальше от человеческих голосов.

***

Каждую ночь Серёжа засыпал, думая о том, как завтра встретиться с оленем. Рано утром он просыпался и тайком шёл собирать ягоды – боялся, что дедушка рассердится, или - ещё хуже - не поверит.

Потом Серёжа шёл к тому полю, где встретил оленя в первый раз, и внимательно вглядывался в лес, ожидая его появления. Когда олень приходил, Серёжа радостно бросался ему навстречу – в нём цвело трепетное чувство близости с таким далёким, непонятным существом. Он давал ему ягоды, гладил его, разглядывал со всех сторон, а когда олень опускался на живот, просто ложился рядом, ощущая живое дыхание находящегося так близко зверя. Иногда они играли вместе – бегали друг за другом, а встретившись, валились на землю. Олень вставал на задние копыта, как будто готовясь к удару, и был виден его мягкий, покрытый белой шерстью беззащитный живот.

Скоро Серёжа начал ходить в лес вместе с оленем. Иногда они забирались очень далеко, но каждый раз олень показывал дорогу назад – Серёжа всегда с грустью и обидой замечал, что они идут обратно. Дойдя до ведущей в деревню дороги, олень останавливался и переводил глаза с неё на лес. И только когда Серёжа ступал на дорогу, разворачивался и быстро уходил прочь.

Однажды, стоя у дороги и глядя в прощающиеся с ним глаза оленя, Серёжа первый раз в жизни вспомнил историю, которую давно – несколько лет назад – рассказывал ему дедушка.

В деревне, в маленьком домике на окраине жил столяр - он делал мебель, двери, окна для всех тогда ещё многочисленных жителей. Столяр редко разговаривал и никогда не появлялся на праздниках. Когда-то у него была жена, но вскоре она, как и многие, уехала в город.  Он часто уходил в лес, и бывало, целыми днями не возвращался в деревню.

То, что столяр пропал, заметили очень нескоро – все привыкли к тому, что он мог подолгу не попадаться на глаза. Несколько дней его искали в лесу, но никто по-настоящему не верил в то, что он найдётся – столяр знал лес лучше любого другого жителя. Решили, что его загрызли волки, и через пару месяцев заколотили дом досками.

Когда жители деревни искала столяра, несколько человек натыкались на одинокого оленя - он наблюдал за людьми, а если те замечали его, бросался прочь, в страхе подняв вверх  небольшой белый хвост. Некоторые начали рассказывать байки о том, что столяр превратился в оленя – конечно, сами до конца не веря в свои слова. Но с тех пор, упоминая столяра, каждый раз вспоминали и о странном олене.

Серёжа стоял и молча смотрел в тёмные глаза своего друга. В них виделся утвердительный ответ на только что всплывшее воспоминание. И обида за то, что олень всегда так скоро прощался с ним, прошла. Они оба тяжело вздохнули. Олень посмотрел на дорогу – пора. Серёжа повернулся и тут же услышал позади себя шелест гнущейся под копытами травы.