Зачем вспоминать тот день?

               
Я не помню, в чем Ты тогда была. Я не помню других разговоров в тот день, да и наверно за весь тот месяц: то был июль. Вообще приходится признаться, что прожитые годы (к счастью, их не так много) таят в забытьи. Не знаю, у многих ли так, но моя жизнь стирается с каждой неделей, точно как  морская волна, наступая, стирает следы на песке. Что вообще такое прожитая жизнь, когда память играет с тобой в прятки? Однако я помню, как ложились строчки на чистовик моих только-только закончивших школу тетрадей. Я помню дрожь, которая била по всему телу, когда я видел смс от Тебя. Тогда это было самым дорогим на планете: несколько куценьких фразок на тусклом дисплее телефона, моего первого мобильного телефона старенькой «Нокии». Я помню, как переводил последние слова на чистовичок, а время было 15:15: через 5 минут я должен встретиться с Тобой у школы. Я сложил мое послание; вот 15:17 и я вырвался из дома. Я помню, как мелькнули восемь пролетов до первого этажа, как мелькали деревья, обжигающие своей зеленью глаза, как сердце хотело выпрыгнуть из ребер и бежать по пыльному асфальту быстрее ног. И казалось, что пульсирующая изнутри кровь разорвет меня на бегу в клочья.

Помню, как нашел Тебя: Ты сидела под березкой и читала книжку. Ты недавно вернулась в Москву, Ты была простужена, был насморк, а я предсказывал Твою простуду еще до отъезда. Я слушал, как Ты ворчишь на меня, что я «накаркал», я слушал Тебя и думал, какое Ты очарование и был благодарен целому свету за то, что я могу слушать Тебя. 

Мы шли по алее, мы о чем-то болтали. Разговор, рассказ, болтовня – Ты всегда можешь вернуть этим словам всю их полноту, всю их проникающую достоверность, порыв и силу. Ты возвращаешь то, что крадет у этого мира пошлость бытовой атмосферы. Может, из-за этого я и полюбил Тебя? Никто не ответит на этот вопрос. Да и вовсе не стоит на него отвечать.

Мы шли и говорили, и оба знали, что говорим не о том. Сколько людей испытывали это чувство обоюдоскрываемой, но до невыносимости необходимой правды! С этого всегда все настоящее начиналось или заканчивалось. Для чувств этот момент –  завязка и развязка; такими кардинальными точками движется любой сюжет (это как Встреча, Свадьба или Смерть в романе). В такие моменты перед человеком раскрывается холст его судьбы.

Тогда мне достало мужества, хоть и не достало слов. Опираясь на мое хиленькое бормотание, правда все-таки проскользнула на свет божий: я признался и Ты отказала. В том была Твоя правда.

Шел дождь, мы обнялись на прощанье. Я обнимал под дождем Тебя, простуженную, и проклинал свой эгоизм.   

Память, память… не оставляет ли она как раз то, что делает нас собою? И все же, зачем вспоминать тот день?

…Я был тогда в том возрасте, в котором Артюр Рембо еще писал стихи. Как Ты могла видеть, писать стихи я был неспособен; но разве это еще мешало влюбляться так, что содрогалось мироздание… Сколько раз я, как бумеранг, возвращался в тот день? Не знаю, удивишься ли Ты, но я возвращался туда как в самое дорогое Отечество. Человеку суждено потерять в жизни все, память - не исключение. Однако каждому собственные тени (какими бы обреченными они не были) – ближе всего на свете. Пусть эти тени никому больше не надобны, пусть они растворятся вместе с нами, как нам о них не думать? Кажется именно они-то по-настоящему наши.

Как в тот самый день, я рискую вновь потревожить Тебя собою. Быть может, я вновь буду проклинать свой эгоизм? На какую простуду на этот раз ляжет дождик этих бормочущих строк?

Не знаю… Прости меня, уж я-то себя научился прощать.