Главкомверх

               
 
Разложив на столе картошку, Василий Иванович разъяснял Анке международное положение России.
- Смотри, Анка. Вот здесь - Грузия, Белоруссия, Украина – ближнее зарубежье. Здесь - Турция, Сирия, Иран – дальнее. Тут, в основном, наши, а тут,  в основном, ихние.
- А наши – это кто?
- Ну, ты, Аня, даёшь. Прошла огонь и воду, Крым и Рым, столько контры пулемётным огнём положила, а не знаешь, по кому пуляешь.
- А нам, татарам, один хрен, - рассмеялся с полатей Петька, - нам абы гроши, да харчи хороши, у нас пулемёт на автопилоте.
- Да? А чё ж вы с Анкой в это время делаете?
- А мы себе за бруствером как за бункером, ну а за бункером, как у бога за пазухой.
- Бруствер. Бункер. Сплошная иностранщина. Нет, чтоб сказать, насыпь, убежище.
- Тёмный ты, Василий Иванович.
- Вы больно светлые. Только светлое наше будущее – коммунизьм, с вами, я смотрю, не построишь.
- Да ну его на фиг, этот коммунизьм. Скажи-ка лучше, Василий Иванович, ты бы мог в современной армии ротой командовать?
- Ротой? А как же. Я ж – георгиевский кавалер.
- А батальоном?
- Женским? – хихикнула Анка.
- Аня, не своди серьёзный государственный разговор к сексу. У тебя одно на уме. Батальоном я б тоже смог.
- А полком, полком? – свесился с полатей Петька.
- А чё ж, - приосанился Василий Иванович, - и полк потяну. Сел на конь и поехал вдоль рот-фронту, стремя в ноги, трензель в зубы.
          - Кому в зубы?!- похолодел Петька.
          - Не боись. Коню.
          - А-а. Ну,  а дивизию – как? Осилишь?
          - Эт, смотря каку дивизию.
          - Каку, каку? Каку военкоматы наберут по призыву, мобилизации.
          - Партизан, что ли?
          - Да хучь и партизан.
          - Одолею, Петька, не сумлевайся.
          - Ну, а должность главкомверха тебе по плечу?
          - Э-э, куда тебя занесло. Глав…этим… ком…верхом я, наверно, не потяну. Грамотёшки у меня маловато. А, кроме того, смотри, что вокруг творится. Сколько
партий, движений, фракций развелось. И  кажный в свою сторону тянет. Кажный свою линию гнёт. И что из этого выйдет? На кого потом все шишки свалят? Кто отдуваться будет? Или Пушкин, или этот… главный полицмейстер.  Пушкин умер. Вот и соображай.
          - Да не путай ты божий дар с яичницей. Главный полицмейстер – это одно, а главкомверх – это совсем другое.
          - Сказал же тебе, Петька, я человек прямой, в эти игры не играю. Шашки наголо, руби-коли – это моё, а юлить-хитрить, вилять-петлять – это политика. Дипломатия. Тонкая наука. А мы гимназиев не кончали. Мгимов и подавно. Образование у нас незаконченное рабоче-крестьянское. Всякие там фигли-мигли, брифинги, глобальное потепление, парниковый эффект, инновация, инквизиция…
          - Ну-у, это уже не из той оперы.
          - Может быть. Перепуталось, знаешь, в башке. «Всё смешалось в доме Явлинских».
          - Да ты не так прост, Василий Иванович. Цитаты Толстого цитируешь.
          - Что ты говоришь? Откуда-то само в уши влетело. Думал, это девиз партии «Яблочко». 
          - «Яблоко».
          - Не играет значения. Ты мне лучше нормальным русским языком растолкуй – Главкомверх – это кто? С чем его едят?
          - Его не едят. Он сам, кого хочешь, съест.
          - И как должность его называется?
          - Вот те и на. Эх, Василий Иванович. Говорил, говорил, а не знаешь, о чём. Главкомверх – это Верховный Главнокомандующий.
          - Так я примерно и думал. Чуял пролетарским чутьём, что глав-ком-верх – это что-то солидное. Вроде погонщика слонов в Индии.
          - Бери выше.
          - Укротитель тигров?
          - Выше.
          - Заклинатель змей?
          - Ещё выше.
          - Куда уж выше. Неужели Генералиссимус? Как Суворов?
          - Да ну вас с вашей иерархией, - вмешалась Анка. – А вот скажи, Василий Иванович, где ты картошку брал и почём?
          - Известное дело где. На рынке. Сорок рублей килограмм.
          - Ого! Ну и цены! Нет на них Главкомверха. Суворова на них нет. Или хотя бы тебя, Василий Иванович.
          - Да, нет на них меня, - согласился Василий Иванович. – А насчёт международного положения России я тебе так скажу: без поллитры не разберёшься.
          - Так есть же! – закричал Петька, полез куда-то вовнутрь и достал бутылку «Абсолюта».
          - О, совсем другой коленкор, - обрадовался Василий Иванович. – А то морочите мне голову: главкомверх, главкомверх.
           Он сгрёб со стола картошку, ссыпал её в чугунок и поставил ухватом в печь.