Дело номер 306

Люди постарше, чье детство-юношество пришлось на 1950-е годы, несомненно помнят массовые тиражи детективов карманного формата, где советские контр-разведчики разоблачали многочисленных шпионов, завербованных западными спецслужбами из всякого рода отребья, бежавшего с гитлеровцами.

Одна из этих книжек послужила основой для первого советского шпионского детектива «Дело №306”. Сюжет фильма был не так уж прост. В центре Москвы женщину сбивает машина. Наперерез бросается постовой милиционер, но машина, не останавливаясь, сшибает милиционера и на полной скорости скрывается за углом, исчезает из виду. В ходе расследования подозрение падает на дочь профессора медицины. В конце-концов, милиции удается напасть на след преступников, и после драки капитана милиции с бандитами и погони за ними на мотоцикле,  а также благодаря бесстрашию той самой дочери пофессора, бандитов удается задержать. Расследование приводит в аптеку к фармацевту, которая оказывается шпионкой, служившей во время войны в немецком концлагере. Боясь разоблачения опознавшей ее учительницы, шпионка сначала пытается подкупить учительницу, а когда это не удается, наезжает на нее на угнанном профессорском автомобиле.

Герои там были почти все ходульные, включая мудрого руководителя расследования, которого играл Марк Бернес. Исключение, как всегда в советских фильмах, составляли персонажи отрицательные: сама шпионка и бандиты ее окружавшие, которым позволялось разговаривать нормальным уличным языком.

Я помню, что взрослые смеялись над фильмом, да и над шпионскими книжками тоже. Во-первых, никто особо не верил, что Запад будет сотрудничать с бывшими гестаповцами, людьми замаравшими себа службой в концлагерях, всякими бандитами. Ну и уж кто мог поверить, что западные разведки будут засылать на верную гибель этих военных преступников. В ответ на эту шпиономанию появилось громадное количество анекдотов о майоре Пронине, в одном из которых он проницательно следил за шпионами из сливного бачка уборной.

Я бы не стал вспоминать то далекое время, если бы недавно не наткнулся на книгу Тима Уайнера «Наследие провалов. История ЦРУ», (Tim Weiner, “Legacy of Ashes: The History of the CIA”), в которой автор, лауреат Пулитцеровской премии, прослеживает историю Центрального Разведывательного Управления США с момента зарождения после Второй мировой войны и до наших дней. И вот, читая первые главы, к моему удивлению я обнаруживаю, что шпионские группы действительно вербовались из числа тех, кто бежал с немцами, и эти люди действительно засылались в СССР по существу на верную смерть.

В книге говорится, что ЦРУ была выделена квота на сто человек в год, которым разрешался въезд в США, несмотря ни на какие другие законы. Интересно, что немедленно после подписания Президентом Труменом Закона о ЦРУ в 1949 году, Виллард Вайман, глава Управления по Особым Операциям, затребовал разрешение для одного из таких отъявленных бандитов - Миколы Лебедя. Это при том, что Микола Лебедь принадлежал к организации, которую США признавали террористической, а сам герой отсидел в тюрьме в Польше в 1930-х годах за убийство министра, был украинским комендантом немецкой разведшколы. Лебедь объявил себя министром иностранных дел в Мюнхене и предложил ЦРУ своих украинских партизан для операций против Москвы. Министерство Юстиции США утверждало, что Лебедь военный преступник, который участвовал в резне украинцев, поляков и евреев. Но попытки его депортации были прекращены, когда Аллен Даллес, будущий директор ЦРУ, лично защитил его.

Поразительно в этой истории не то, что делали американцы. Поразительно то, что, как это ни горько, даже унизительно признать, майор Пронин оказался прав. Вот это, пожалуй, главный урок "Дела №306".