В лабиринте ночи. Глава 11. Как ты стал таким?

ГЛАВА 11
Как ты стал таким?
 
 Еще девчонкой, приезжая к дяде, я бегала к заброшенной церкви, чтобы помечтать.  До сих пор люблю это место, но сейчас прихожу сюда совершенно для других целей. Люблю подумать в тишине, и уверена — здесь никто не будет мешать. Поэтому отправилась туда с самого утра, как только привела себя в порядок.
Старая небольшая церквушка когда-то была очень популярной. Протестанты со всего Сэнтинела проводили в ней много времени днями и ночами. По рассказам дяди, единственный священник, который жил на соседней с ним улице, пропал без вести много лет назад, а замену ему так и не нашли. С тех пор церковь пустовала.
Я села на ступени у входа, обхватила лицо ладонями. Мысли вертелись вокруг того, что я узнала вчера. Нужно убедить себя, что все хорошо. А иначе не могу! Я обязана быть сильной, нужно принять эту жестокую правду жизни. Папу убил вампир, который теперь охотится за мной. В этом мире помимо людей есть еще и сверхъестественные существа, и это не должно меня пугать.
Не могу забыть смерть отца. Боль, обида, горечь — они по-прежнему в моем сердце — давят, мешая дышать. И эти пытки я не в силах остановить. А как хочется, чтобы в одно прекрасное мгновение все плохие чувства исчезли, позволили жить сегодняшним днем, не оглядываясь назад. Поэтому есть лишь один выход — месть. Теперь мне известен убийца! И иногда внутри вспыхивает такая ненависть, что хочется убить его! А как справиться с существом, которое с тысячу раз сильнее меня, я не знаю. Если невозможно убить, то хотя бы стоит попытаться превратить его жизнь в ад. Вот только как причинить нестерпимую боль существу, которое вряд ли что-то чувствует? Когда Кевин узнает его слабые стороны, я непременно воспользуюсь случаем и ударю в самое больное место. Но как быть, если не останется выхода и, чтобы добиться цели, придется причинить страдания кому-то еще? Как пытался сделать дядя, желая убить Эндрю, чтобы насолить Адриану… Нет, я не сумею… И не обязана. Виновен Эндрю, и только он должен заплатить! Никого не нужно втягивать в нашу с ним игру.

***

 Вечером, находясь за барной стойкой, я все время поглядывала на дверь, опасаясь, что явится Эндрю и открыто накинется на меня. Нет, он ведь не такой глупый, чтобы делать это на глазах у посетителей. Я натянуто улыбнулась и попробовала вернуться к работе, но оторвать взгляд от двери оказалось выше моих сил. Внезапно на пороге появился вампир, однако совсем не тот, кого я опасалась. В темных узких брюках и рубашке с закатанными до локтя рукавами в дверном проеме стоял Кевин, и выглядел сногсшибательно! Я поймала на себе его уверенный взгляд, лишь затем он вошел в бар. Я не могла отвести глаз, смотрела на Кевина и понимала, что он мне безумно нравится. Если бы не грань, что разделяет нас, мы стали бы прекрасной парой. Но различия между нами слишком велики.
Уловив в полутьме отблеск его улыбки, я смутилась, и это меня расстроило. Когда я начала смущаться? Только при виде Кевина во мне просыпалось приятное волнение.
— Привет. Ты что-то узнал? — спросила я, как только он оказался передо мной.
— Добрый вечер, Кристина. К сожалению пока ничего.
— Тогда зачем пришел? Не хочу, чтобы в бар приходили вампиры, — прошептала я, гневно смотря на него. После вчерашнего разговора мне полегчало. Я понемногу стала расслабляться в присутствии Кевина. — Это ведь такое искушение для тебя.
— Кристина, мне не двадцать лет. Я давно научился контролировать голод. И пришел я, чтобы увидеть тебя.
Снова хотелось сказать, что не нуждаюсь в его слежке, но сдержала внезапный порыв.
— Вдруг люди поймут, кто ты, — во мне вспыхнуло беспокойство.
Кевин усмехнулся.
— А что, я слишком выделяюсь из толпы? — ухмыльнулся он.
— Нет, но все равно не стоит рисковать. — Обогнув стойку, я положила ладонь Кевину на плечо и почувствовала, как руку словно опалило, а дыхание замедлилось. И все от одного прикосновения. — Пойдем в мой кабинет.
Мы прошли по коридору и оказались у двери кабинета. Кевин пропустил меня вперед, и сам вошел следом. Я села в кресло, и указала на диван. Кевин присел на мягкую обивку и посмотрел в глаза. Опять этот пронзительный взгляд, вызывающий приятную дрожь.
— У меня есть немного свободного времени. Расскажи что-нибудь о себе, — попросила я.
— Что ты хочешь узнать?
— Ну, если ты на самом деле вампир, то сколько тебе лет? — в лоб спросила я, поражаясь своему нахальству. Сейчас он скажет: «триста», и я упаду в обморок.
— Сто сорок девять.
— Вот тебе и мохито ! — воскликнула я, не сумев сдержаться, чтобы не использовать одну из излюбленных фраз.
По-видимому, Кевин не понимал смысла услышанного. Близкие давно привыкли к таким высказываниям, а ему это кажется нелепым, словно какой-то далекий язык.
— Это я так выражаю удивление, — пояснила я, ловя на его лице недоумение.
— Я запомню. Что еще тебя интересует из моей биографии?
— А ты готов рассказать все?
— Все, что пожелаешь, кроме одного…
— Кроме того, как стал вампиром? — предположила я.
— Да. Не хочу возвращаться к этому. Это слишком личное.
— Ты читал мои мысли. Между прочим, это тоже личное. Расскажи о себе, и мы квиты.   
— А ты идешь до конца, — заметил он. — Мне это нравится. — И, помедлив, начал рассказ: — Это произошло в 1861 году. Мне было двадцать пять. В США началась гражданская война… — Кевин сделал паузу. — Я очень хотел попасть в армию, но… не мог. С рождения страдал неизлечимой болезнью, которая досталась от отца. С таким недугом мне было опасно даже на улицу выходить. 
— Что же это за болезнь такая страшная?
— Гемофилия, — пояснил он. — Это когда у крови низкая свертываемость. Ее невозможно остановить, поэтому мне категорически нельзя было идти на войну. Любое ранение и я истек бы кровью. Родители с детства внушали мне, что кровь — это моя смерть, обучали меня на дому, запрещали общаться со сверстниками. Так они пытались уберечь меня от возможных травм. Но когда началась война, я сбежал на фронт. Не хотел всю жизнь просидеть в четырех стенах, так и не познав всех ее привилегий и дарований. Представляешь, тогда кровь была для меня смертью, а теперь она дает жизнь.
На мгновение показалось, что он сказал это с гордостью, словно рад такому повороту судьбы.
— У тебя была семья? — успела вставить я, прежде чем он продолжил.
— Жена, — ответил Кевин. — Мы поженились за месяц до того, как я сбежал в армию. Я хотел доказать ей, что не намерен прятаться за женской юбкой. К сожалению, не учел, что этот поступок так скоро обернется для меня смертью. Пробитый двумя пулями, я лежал на дне окопа в луже крови и прощался с жизнью, которая, впрочем, была для меня адом. Я осознал, что ничего не сделал за прожитые годы, ничего не создал, не почувствовал жизнь, а уже стоял на пороге смерти. Какая глупая и нелепая кончина… Тогда я бы отдал все, чтобы только выжить. Я чувствовал, как капля за каплей меня покидает жизнь и понимал, что скоро не сумею сделать вдоха. Смирился с судьбой и в последний раз открыл глаза, чтобы посмотреть в чистое голубое небо. Но увидел улыбающегося мужчину. Последнее, что помню — его лицо. Я проснулся в кровати с непреодолимой жаждой. Как оказалось — жаждой крови. Михаил Изуверов — мой создатель — собирал на поле сражения раненых, и даровал им вечную жизнь.
— А ты видел ее… жену после того, как стал…
— Нет, мы больше не встречались, — Кевин отвел глаза, словно пряча боль, которую я могла в них увидеть.
— Я сохраню твою тайну, — улыбнулась я уголками губ. — Скажи, а человеческая кровь дает силы больше, чем животная?
— Да. 
— И ты тоже питаешься…
— Нет, я свободен от этого. Кровь людей для меня запретна.
— Тогда как ты читаешь мои мысли?
— Уже не читаю.
— Как это?
— Понимаешь, любой вампир хоть когда-нибудь да пробовал кровь человека.  И я не исключение. Но с недавних пор я перешел на кровь животных, поэтому постепенно мои способности ослабевают. Так что не волнуйся на счет этого — теперь твои мысли для меня такая же тайна, как и для людей.
А можно ли верить Кевину? Что-то в его словах не дает мне покоя.