Рейс Landmark 6 heavy Полёт в ад

Это был обыкновенный день 5 мая 2009 года. Часы пассажирского терминала аэропорта Сиэтл-Такома Интернешнл показывали 9:38 утра. Заканчивалась посадка пассажиров на рейсовый лайнер Боинг – 777-300 авиакомпании «Лендмарк Эйрлайз», который в 9:50 отправлялся в трансконтинентальный рейс Сиэтл –Такома Интернешнл (Сиэтл, Вашингтон)  - Кеннеди Интернешнл (Нью-Йорк, Нью-Йорк). Экипаж самого большого в мире двухдвигательного лайнера вводил полётные данные в электронные системы, взаимодействующие с автопилотом. Закончив это занятие, капитан Джерри Хэллкет (плотно сбитый сорокатрёхлетний мужчина среднего роста с холодными серыми глазами) настроил бортовое радио на частоту 118.000, чтобы прослушать текущий прогноз погоды  по аэропорту отбытия. В наушниках раздалось:
- Аэропорт Сиэтл, автоинформация о погоде ноль девять – ноль ноль Зулу. Ветер: один-два-пять на пять. Видимость: более двадцати миль. Облачность: с разрывами, нижний край на высоте три тысячи двести, верхний край на высоте четыре тысячи. Температура: один четыре Цельсия. Точка росы: ноль Цельсия. Давление: два девять девять четыре. Посадка по системе ВПП один шесть левая и ВПП один шесть правая. При отправке по ПВП сообщать направление вылета.
Капитан удовлетворённо кивнул головой, выставляя полученное давление на высотомере, и переключил радио на частоту 121.700, одновременно включив микрофон кабины. Второй пилот Тим Даррел (тридцатилетний парень с внешностью теннисиста и зелёными глазами) начал процедуру запуска двигателей. Его руки проворно забегали по переключателям на верхней панели. «Топливные насосы? Включены. Разморозка? Отключена. Бортовые огни? Включены. Посадочные фары? Отключить. Табло «Пристегнуть ремни»? Включить. Табло «Не курить»? Включить». Тем временем капитан обратился к пассажирам:
- Леди и джентльмены! Капитан Джерри Хэллкет и наш экипаж приветствуют Вас на борту нашего лайнера. Сейчас мы начнём выруливание. Пожалуйста, прочтите и сохраните до конца полёта буклеты, полученные от стюардесс – в них записана схема размещения кресел и выходов нашего самолёта.
Поприветствовав пассажиров, капитан взял в руку другой микрофон и произнёс:
- Старший проводник. Доложите, сколько на борту человек и багажа.
Из динамика кабины раздался певучий женский голос:
- Капитан, на борту четыреста пассажиров, двенадцать тысяч фунтов их багажа, пять стюардесс. Итого четыреста пять человек.
-Спасибо, милая. Можете занимать свои места и пристёгиваться, мы сейчас начнём выруливать, - ответил капитан, посмотрев на информационный дисплей двигательной системы. «Так, у нас 226900 фунтов топлива. Всё в порядке, превышения веса нет и топлива хватит на весь маршрут.» Тем временем двигатели ожили, запущенные вторым пилотом. Капитан сравнил их показания. «Так, всё в норме». Настроив радио на частоту 121.700, капитан обратился к диспетчеру:
- Сиэтл-руление, это Лендмарк шесть тяжёлый, погоду Альфа получил, разрешите рейс в Кеннеди по ППП.
- Лендмарк шесть тяжёлый, это Сиэтл-руление. Разрешаю следовать в Кеннеди согласно заявке. После взлёта набор по прямой до одиннадцати тысяч, далее по плану, ответчик один четыре два два, - ответил диспетчер.
- Сиэтл-руление, Лендмарк шесть тяжёлый, Вас понял, после взлёта набор по прямой до одиннадцати тысяч, далее по плану, ответчик один четыре два два.
- Лендмарк шесть тяжёлый, всё верно. По готовности работайте с рулением на один два два запятая девять пять.
Капитан настроил радио на частоту 122.950 и запросил руление. Диспетчер ответил:
- Лендмарк шесть тяжёлый, следуйте к полосе один шесть левая по дорожкам Альфа Браво, по готовности свяжитесь со стартом на один один девять запятая девять.
- Лендмарк шесть тяжёлый, следую к полосе один шесть левая по Альфа Браво, по готовности связь со стартом на один один девять запятая девять,  - ответил капитан, слегка двинув рычаги двигателей вперёд. Тяжёлый самолёт неохотно стронулся с места. Капитан нажал на левую педаль руля поворотов, и самолёт стал поворачивать на дорожку Альфа. Когда скорость возросла до восьми узлов, капитан осторожно уменьшил мощность, чтобы самолёт не разогнался до тридцати узлов, но и не остановился посреди рулёжной дорожки. Удачно влившись в общий поток, самолёт двигался к отметке предварительного старта за Боингом – 737-400 с символикой «Орбит Эйрлайнз», а на предварительном старте уже ждал разрешения на взлёт Макдоннел-Дуглас Боинг МД – 80 авиакомпании «Пасифика Эйрлайнз», пропуская приземляющийся грузовой Боинг – 747-400 с символикой авиакомпании «Глобал Фрейтвейвс». Тем временем экипаж зачитывал контрольную карту взлёта:
- Автоторможение?
- В позиции «Прерванный взлёт».
- Закрылки?
- Выпущены на пять градусов.
- Триммеры?
- Во взлётном положении.
- Топливо?
- Остаток два два пять и девять.
- Аварийный кислород?
- Давление триста.
- Навигационные огни?
- Включены.
- Огонь стробоскопа?
- Включён.
- Предупредительные табло систем?
- Не горят.
- Табло «Не курить» и «Пристегнуть ремни»?
- Включены.
- Автоинформатор малой высоты?
- Включён.
- Радар?
- Включён, дальность поиска двадцать миль.
- Скорости В один, ВР, В два?
- 80, 165, 230.
- Ответчик один четыре два два установлен, давление два девять девять четыре установлено. Переключаемся на частоту старта.
Капитан переключил радио на частоту 119.900 и сказал:
- Сиэтл-вышка, Лендмарк шесть тяжёлый к взлёту готов, следую к предварительному старту, полоса один шесть левая по дорожке Браво. Разрешите исполнительный и взлёт по плану в Кеннеди.
- Лендмарк шесть тяжёлый, Сиэтл вышка. Ваша очередь для взлёта номер три, - ответил диспетчер.
- Сиэтл-вышка, Лендмарк шесть тяжёлый, Вас понял, очередь для взлёта номер три.
- Глобал Фрейтвейвс пять пять восемь тяжёлый, свяжитесь с рулением на один два два запятая девять пять.
- Перехожу на один два два запятая девять пять, Глобал Фрейтвейвс пять пять восемь тяжёлый.
- Пасифика семь девять четыре пять, Сиэтл-вышка, разрешаю исполнительный и взлёт по плану в Галлатин.
- Сиэтл-вышка, Пасифика семь девять четыре пять, исполнительный и взлёт по плану разрешён.
Макдоннел-Дуглас Боинг МД – 80 вырулил на взлётно-посадочную полосу, приостановился и тут же устремился вперёд. Когда он проносился мимо, капитан услышал приглушённый шум его двигателей и притормозил, чтобы не въехать в хвост поворачивающему на дорожку Браво Боингу – 737-400.
- Орбит четыре четыре, Сиэтл-вышка, выруливайте на исполнительный старт и сохраняйте позицию.
- Сиэтл-вышка, Орбит четыре четыре Вас понял, разрешён исполнительный.
«Везёт нам» - подумал капитан. «Сейчас вырулят на исполнительный и сразу получат разрешение на взлёт, а мы последуем за ними».
- Орбит четыре четыре, Сиэтл-вышка, разрешаю взлёт по плану в Лос-Анжелес.
- Сиэтл-вышка, Орбит четыре четыре, Вас понял, взлёт разрешён.
Боинг – 737-400 увеличил обороты (в самолёт проник мощный шум его двигателей) и легко тронулся с места, быстро разгоняясь. «Так, исполнительный старт свободен» - подумал капитан.
- Лендмарк шесть тяжёлый, Сиэтл-вышка, выруливайте на исполнительный старт и сохраняйте позицию.
Второй пилот включил посадочные фары, а капитан ответил:
- Сиэтл-вышка, Лендмарк шесть тяжёлый Вас понял, разрешён исполнительный.
Капитан подал вперёд рычаги двигателей, пока мощность в первом контуре не достигла значения 51.47 и плавно опустилась до 50.00, и увеличенная тяга легко вывела Боинг – 777-300 на взлётно-посадочную полосу.  Выровняв самолёт по осевой линии, капитан и второй пилот нажали на тормоза, продолжая сохранять пятидесятипроцентный режим мощности. Капитан сказал второму пилоту:
- Тим, после взлёта отвечаешь за радиосвязь ты, а я сменю тебя на эшелоне.
- Хорошо, Джерри, - ответил Тим Даррел.
- Лендмарк шесть тяжёлый, Сиэтл-вышка, разрешаю взлёт по плану в Кеннеди, - скомандовал диспетчер.
- Сиэтл-вышка, Лендмарк шесть тяжёлый, Вас понял, взлёт разрешён, - ответил капитан, отпуская тормоза и левой рукой запуская бортовой хронометр на отсчёт времени, а правой рукой увеличивая мощность двигателей до уровня 85 % в первом контуре. Затем он взялся за штурвал. Мощные двигатели взревели и тяжёлая машина устремилась вперёд, разгоняемая более чем 76 тоннами тяги. Бросив мгновенный взгляд на дисплей двигательной системы, капитан увидел, что давление на входе турбины стабилизировалось на красной черте, а мощность на отметке 95.32%. Второй пилот докладывал:
- Двигатели на взлётном, В один.
Боинг – 777-300 разгонялся, цифры на указателе скорости быстро росли… В момент пересечения отметки «110» цифры на мгновение застыли и тут же прыгнули на отметку «120». На двадцать восьмой секунде разбега второй пилот доложил:
- Скорость ВР.
 Капитан взял штурвал на себя, передняя стойка шасси тут же отделилась от полосы и через секунду самолёт поднялся в небо, оглашая окрестности рёвом двигателей. Капитан двинул рычаг шасси на их уборку, где-то внизу раздался гул мощных сервомоторов, через секунду все почувствовали толчок под сиденьями и тихий щелчок закрываемых створок шасси. Скорость тут же возросла до 200 узлов, и капитан, удерживая штурвал левой рукой, правой рукой убрал закрылки и снизил режим до 75%. Второй пилот перевёл переключатель автоматического торможения шасси в положение «Выключено». Скорость возросла до 230 узлов. «Боинг» быстро поднимался с вертикальной скоростью 2000-2200 футов в минуту. В наушниках раздалось:
- Лендмарк шесть тяжёлый, работайте с Сиэтл-центр на один два пять запятая девять.
Второй пилот настроил радио на частоту 125.900 и радостно произнёс:
- Сиэтл-центр, Лендмарк шесть тяжёлый набирает высоту с трёх тысяч до одиннадцати тысяч.
- Лендмарк шесть тяжёлый, Сиэтл-центр, Вас понял. Давление два девять девять шесть.
- Лендмарк шесть тяжёлый, разворачивайтесь на курс ноль девять пять, далее следуйте по маршруту.
Второй пилот установил давление в высотомере на 29.96. Самолёт продолжал подъём, управляемый твёрдой рукой капитана, который выполнил разворот на перехват линии маршрута. Через менее чем пять минут самолёт поднялся до десяти тысяч футов. Капитан слегка ослабил хватку на штурвале, а второй пилот выключил все огни. Самолёт слегка опустил нос и уменьшил скороподъёмность до пятисот футов в минуту, а скорость за двенадцать секунд возросла с 230 до 320 узлов, достигая нижнего края красной штриховки на указателе скорости. По мере возрастания приборной скорости вертикальная скорость достигла отметки 1800 футов в минуту. На высоте 10800 диспетчер скомандовал:
- Лендмарк шесть тяжёлый, набирайте и сохраняйте эшелон один девять ноль.
- Лендмарк шесть тяжёлый, Сиэтл-центр, Вас понял, набирать и сохранять эшелон один девять ноль, - отозвался второй пилот. Капитан увеличил режим двигателей до восьмидесяти процентов, чтобы сохранить скорость на подъёме.
На одиннадцатой минуте после отрыва в наушниках раздалось:
- Лендмарк шесть тяжёлый, набирайте и сохраняйте эшелон три три ноль.
Самолёт в это время пересекал отметку 18900 футов с приборной скоростью 316 узлов и набирал 1700 футов в минуту.
- Сиэтл-центр, Лендмарк шесть тяжёлый, Вас понял, набирать и сохранять эшелон три три ноль, - ответил второй пилот.
- Лендмарк шесть тяжёлый, работайте с Сиэтл-центр на один три два запятая шесть.
Второй пилот, установив частоту 132.600, сообщил:
- Сиэтл-центр, Лендмарк шесть тяжёлый поднимается с эшелон два один два до эшелон три три ноль.
- Лендмарк шесть тяжёлый, Сиэтл-центр, Вас понял, - ответил диспетчер.
Капитан увеличил режим двигателей до восьмидесяти пяти процентов. Высота быстро росла, стрелка указателя скорости подрагивала возле цифры 320. После пересечения высоты 26500 футов капитан уменьшил вертикальную скорость до 1400-1500 футов в минуту, а режим двигателей довёл до отметки 90 процентов.
Через восемнадцать минут после взлёта самолёт пересёк отметку 30 тысяч футов. Капитан уменьшил вертикальную скорость до 1000, а после пересечения высоты 32 тысячи футов – и до 500 футов в минуту, продолжая поддерживать мощность 90 процентов. Скорость держалась на 300 узлах.
- Лендмарк шесть тяжёлый, набирайте и сохраняйте эшелон три пять ноль.
- Сиэтл-центр, Лендмарк шесть тяжёлый, Вас понял, набирать и сохранять эшелон три пять ноль.
Через двадцать шесть минут после взлёта капитан вывел лайнер на крейсерскую высоту, слегка уменьшил режим двигателей и включил автопилот на удержание высоты и маршрута. После того, как скорость приблизилась к отметке, выставленной на автопилоте, капитан щёлкнул переключателем автоматического регулятора тяги и нажал на клавишу удержания скорости. Двигатели на мгновение притихли, потом восстановили режим, стабилизировав приборную скорость на 275 узлах. Второй пилот отключил табло «Не курить» и «Пристегнуть ремни». Капитан обратился к нему:
- Спасибо за помощь, Тим. Теперь отдыхай, я буду возиться с радио.
- Понял тебя, Джерри, передаю управление, - ответил Тим.
Капитан взял в руки микрофон пассажирской кабины и обратился к пассажирам:
- Леди и джентльмены, наш самолёт летит на высоте тридцать пять тысяч футов со скоростью четыреста шестдесят узлов. Забортная температура минус тридцать по Цельсию. Расчётное время прибытия в Нью-Йорк 16 часов 50 минут местного времени. Чтобы Вы не скучали, предлагаю Вам просмотреть фильмы и послушать музыку, - и с этими словами протянул руку к своей верхней панели и щёлкнул переключателем «Просмотр фильма». Потом продолжил: - Если кому-то из Вас станет нехорошо, нажмите кнопку с изображением аптечки, которая находится под Вашими персональными видеомониторами, и наши стюардессы окажут Вам необходимую помощь. Если Вам нужно отрегулировать громкость звука, воспользуйтесь кнопками, промаркированными как плюс или минус. Если Вы не хотите беспокоить спящих пассажиров, попросите стюардессу принести Вам наушники и подключите их в гнездо, расположенное под центром Ваших видеомониторов. Спасибо за внимание.
На рейсах протяжённостью более двух часов обычно транслировались фильм или музыка, иногда это транслировалось последовательно. В этот день в бортовую мультимедийную систему самолёта были установлены фильм «Астероид» и концертная аудиозапись 2009 года Сандры Лауэр.
Через час после взлёта диспетчер Сиэтл-центра отпустил рейс Лендмарк шесть тяжёлый под сопровождение Солт – Лейк Сити центра. За это время попутный ветер возрос с тридцати пяти до пятидесяти узлов, и путевая скорость возросла до четырёхсот семидесяти пяти узлов, что позволило пройти зону ответственности Солт – Лейк Сити центра менее чем за час и перейти под заботливую руку и острый глаз Альбукерке-центра. По мере удаления от восточного края Береговых хребтов реактивный поток усиливался, и когда самолёт проскочил над штатом Нью – Мексико, путевая скорость составляла пятьсот десять узлов. Капитан, улыбаясь, обратился ко второму пилоту:
- Слушай, Тим, если так будем идти и дальше, то и сами не успеем поесть, и пассажиры останутся недовольны, что их недокормили и не дали досмотреть фильм. Ведь с такой скоростью нам осталось лететь всего три часа.
Второй пилот ответил:
- Да, Джерри, мы и впрямь неплохо идём. Что самое удивительное, нет болтанки и почти нет движения ближе десятимильной отметки, ведь мы за всё время разминулись всего с пятью самолётами. Кстати, мысль подкрепиться весьма своевременна.
Капитан взял в руку микрофон для вызова стюардессы и сказал:
- Наши прекрасные леди, если кто-то из Вас освободится, то пусть зайдёт в кабину с тем ассортиментом, который включен в меню пассажиров. Только не вздумайте нести спиртное – нам ещё надо приземлить нашего красавца.
- Капитан, мы сейчас заканчиваем уборку. Вы сможете подождать ещё пять минут? – ответила старшая стюардесса.
- Какие вопросы, милая. Конечно, подождём, - ответил капитан.
Через четыре минуты в динамике кабины вновь пропел голос:
- Сэр, в сегодняшнем меню есть индюшка под соусом чили, пицца, бифштексы, омлет, бананы, яблоки, яблочный пирог, апельсиновый, ананасовый и яблочный фреши и кока-кола.
- Спасибо, милая, но мы же столько не съедим, - ответил капитан и обратился ко второму пилоту:
- Тим, что ты выбрал?
- Джерри, ты же знаешь, что мне нельзя переедать. Ограничусь средней пиццей и яблочным фрешем, - ответил второй пилот.
Капитан спросил стюардессу:
- Милая, а с чем пицца?
- С грибами или ветчиной, капитан.
- Тогда неси две средние пиццы: одну с грибами, одну с ветчиной, а также два яблочных фреша и две бутылочки кока-колы.
- Хорошо, капитан, сейчас принесём.
Через две минуты в дверь кабины постучали. Капитан вскочил и открыл дверь, впустив двух стюардесс с подносами.
- Здравствуйте, мальчики. Ну, что кому выдавать? – спросила одна из них, очаровательная латиноамериканка ростом пять футов семь дюймов и с табличкой «Кейт» на груди.
- Второму пилоту пиццу с грибами и яблочный фреш, а мне пиццу с ветчиной и кока-колу, - ответил капитан. – Девчонки, кто хочет посидеть в самом главном кресле?
- Капитан, разрешите мне? – спросила вторая стюардесса, белокожая кареглазая блондинка ростом чуть ниже Кейт и с нагрудной табличкой «Келли».
- Пожалуйста, милая, - произнёс капитан, принимая из рук Келли свой заказ и уступая ей кресло. – Только не вздумай ничего трогать, а то разболтаешь самолёт. Просто осматривайся.
Капитан обогнул своё кресло так, чтобы не повредить кабель гарнитуры, и встал рядом с радиостанцией, чтобы быстро реагировать на команды диспетчера. Поставив кока-колу на пол, он принялся ловко расправляться с пиццей. Его серые глаза смотрели холодно и напряжённо, что выдавало высокое сосредоточение. Тем временем лайнер вошёл в зону ответственности Денвер-центра, о чём свидетельствовала фраза диспетчера:
- Лендмарк шесть тяжёлый, свяжитесь с Денвер-центр на один два ноль запятая три пять.
- Перехожу на один два ноль запятая три пять, Лендмарк шесть тяжёлый, - ответил капитан, запихнув кусок пиццы за щеку и наклоняясь к радио. Установив частоту 120.350, капитан связался с Денвер-центром:
- Денвер-центр, Лендмарк шесть тяжёлый, вошёл в зону, эшелон три пять ноль.
- Лендмарк шесть тяжёлый, Денвер-Центр, Вас понял, - ответил диспетчер.
Капитан принялся поглощать свою пиццу ещё быстрее, но не давясь ею. Ему хватило пяти минут, чтобы доесть пиццу и вскрыть бутылку кока-колы. Он быстро отпил несколько глотков, чтобы промыть рот и горло, и стал ждать очередной команды диспетчера. По мере приближения к аэропорту Денвер Интернешнл команды диспетчера сменить частоту посыпались, как тихий снегопад, и капитан даже забыл о том, что его кресло занято, а рядом стоит недопитая кока-кола. К счастью, путевая скорость позволила проскочить зону ответственности Денвер-центра всего за сорок минут, после чего «Боинг – 777-300» перешёл под наблюдение Хьюстон-центр (Хьюстон, Техас). Там радиообстановка позволила передохнуть и спокойно допить свой напиток. После обеда стюардессы были отпущены, и капитан вновь занял своё кресло.
Это оказалось кстати, потому что над Техасом началась слабая болтанка. Второй пилот включил табло «Не курить» и «Пристегнуть ремни». Попутный ветер также усилился до восьмидесяти узлов, и путевая скорость возросла до пятисот сорока. Потом болтанка стихла, и предупредительные табло были выключены.
Погасли предупредительные табло. Но Келли и не заметила. Держа руки на животе , она придумывала сказку.  На этой чудовищной высоте и скорости в ней впервые зашевелился любимый сын. Ее мысли бли еще стремительней, чем скорость лайнера. Она успела выносить, родить, рассказать все сказки, спеть все колыбельные, переболеть вместе с ним, выучить и даже женить своего сына..
…Начинался пятый час полёта. Самолёт пролетел над Техасом и Миссисипи и приближался к озеру Мичиган. Пилоты были приятно удивлены необычно мощным попутным ветром, гнавшим трёхсоттонный лайнер со скоростью пятьсот восемьдесят узлов. Второй пилот обратился к капитану:
- Джерри, а ведь мы такими темпами через полчаса начнём снижаться для посадки. Только вот ли допустят нас с таким опережением графика?
- А куда они денутся? –ответил капитан. – Обьясним, что снизить путевую скорость не было возможности. А если снизить высоту полёта, то у нас будет перерасход топлива, что более неприятно. И так сейчас жрём двадцать пять тысяч фунтов в час, а на низкой высоте расход ещё возрастёт.
«Скорость не менее пятиста семидесяти  узлов,» - подумалось Келли. Она привыкла определять и скорость, и высоту. Она ко многому привыкла. К перелётам, к бессоннице, к  оценивающим мужским взглядам, к ревнивым женским, к предупредительности пилотов, к колючим пледам, к писку микроволновки, к пению Сандры Лауэр, к отсутствию секса…

Тем временем самолёт пронёсся над Мичиганом и был передан Джексонвилл-центру. До Кеннеди Интернешнл оставалось четыреста тридцать миль, до рубежа снижения – триста двадцать пять. Через десять минут лайнер вошёл в зону контроля Нью-Йорк центра.
Внезапно пилотов швырнуло вперёд, и если бы не привязные ремни, они могли бы разбиться в кабине. Тут же зазвенел сигнал превышения скорости, а двигатели перешли на холостой ход. Капитан увидел, что приборная скорость с трёхсот шестидесяти узлов медленно уменьшается до двухсот семидесяти пяти узлов, и понял, что это стих попутный ветер. Он знал, что если самолёт не затормозить до крейсерской скорости за две секунды, то он разрушится. Поэтому он перевёл рычаг интерцепторов в положение «Выпущено», и скорость стала гаснуть гораздо быстрее. Вдруг раздался страшный треск. Капитан понял, что это оторвались крылья, когда интерцепторы выпустились на полный угол. «Всё. Это смерть» - промелькнуло в мозгу обеих пилотов. Далее всё пошло как в замедленном кинофильме. Кабина стала невыносимо медленно раздуваться, разрушая приборную панель. Рассыпалось остекление. Земля же, ранее едва заметная, стала заполнять весь горизонт, одновременно заливаясь красным. «Закат? Так рано?» - подумал капитан и тут же почувствовал волну леденящего холода, возникшую в груди и медленно расширяющуюся по всему телу. Вдруг руки стали тёплыми и мокрыми. Капитан взглянул на них и увидел, что его форменная рубашка разорвана на груди и оттуда хлещет кровь, забрызгавшая всю кабину и окатившая его руки, продолжавшие сжимать штурвал. Красная земля, заполнившая весь горизонт, стала погружаться в стремительно густеющий мрак.
Келли   очнулась от ужасного треска, руки судорожно охватили живот. Они прожили вместе целую жизнь. Трещина разверзлась прямо у нее под ногами, унося  их с сыном в небытие. «Это смерть. Все, больше ни к чему не надо привыкать, больше ни в чем не стоит себе отказывать» - подумала Келли, пальцы ее расслабились, улыбка украсила  лицо. Лик смерти.
Мёртвый искалеченный «Боинг – 777-300» стремительно падал вниз, распадаясь на куски. Врезавшись в землю, он скрылся в гигантском огненном шаре. Это взорвался высококачественный керосин в центральном баке…