***

Pokritikuyte pojaluysta

Адино Мурадович


               
  Не смотря ¬на то, что Адино Мурадович был человеком с не простою судьбой, в последнее время,  дела его становились все лучше и лучше. Конечно же, сам Адино этого не замечал.  И не замечал, не только из за того, что у него не было друзей, которые могли бы сказать ему об этом, взглянув на жизнь Адино со стороны, но и по той причине, что ко всей своей жизни, он привык относиться не более чем, как к ежедневной прогулке к мусорному баку, которую совершает обычный человек, для того, чтобы выбросить мусор. Одним словом апатия, подумаете вы. Но обо всем по порядку…
  Адино вполне можно было назвать красивым человеком, каковым он, на самом деле и являлся. Однако, присмотревшись к нему по внимательнее можно было заметить некоторые маленькие странности,  которые проявлялись не только в его поведении, но и во внешнем виде.
 У него был длинный и аккуратной формы нос. Есть люди, которые рождаются с аккуратными красивыми носами, а по истечении двух трёх десятков лет их носы увеличиваются, а пожилые мамы и папы с умилением вспоминают, какой у их сына в детстве был аккуратный носик. Родители девушек в этом случае молчат, и в их присутствии, вслух умиляются какими-то другими деталями из прошлого девушки.
У Адино же,  был иной случай, я бы даже сказал исключительный и чрезвычайно драматичный. Дело в том, что Адино был не такой, как все, и проявлялось это в следующем. Его нос достиг максимальных размеров годам к  десяти, и неуклюже красовался на лице мальчика. Этот его изъян, как сказали бы некоторые, или если вам угодно, физиологическая особенность, конечно же отпугивала сверстников. Думаю, случись мне в том возрасте жить с ним в одном дворе, то  навряд ли бы, я с ним общался, и я скорее всего с  удивлением и думаю даже с омерзением и жалостью смотрел бы на тех детей, которые не брезговали с ним играть.   Теперь, конечно же мне думается, что дело было вовсе не в его носе, но быть может я ошибаюсь.  Что же было действительно интересно, это то, как родители Адино разговаривали с ним на эту тему, и разговаривали ли вообще? Однажды я попросил его показать мне свои детские фотографии, и он не хотя, из под кровати, достал старую, синюю картонную коробку, в которой лежали,  аккуратно сложенные, фотографии. Он отошел с ними к окну, поставил коробку на стол, и с пристальной внимательностью стал перелистывать черно-белые фотографии, среди которых мелькнуло несколько цветных. Эта внимательность и чрезмерная сосредоточенность проявлялись у Адино во всем. Что бы он не делал, куда бы только не шел, его лицо выражало непоколебимую, кирпичную серьезность. Создавалось впечатление, будто он тащит на себе тяжелый мешок, набитый кирпичами и при этом пытается решить какую-то очень важную и жизненно необходимую для него задачу, и именно из за этого, постоянно сосредоточенного выражения лица, на переносице Адино, по обеим сторонам носа  крепко засели и впились две вертикальные морщины. 
Адино подошел ко мне и протянул несколько фотографий, на каждой из которых был запечатлён Адино, в разных периодах своей жизни.  Что интересно, никакого омерзения и не приязни к сфотографированному, маленькому Адино у меня не возникло, и навряд ли я бы мог назвать его - уродом, скорее человеком с другой планеты. На всех фотографиях у Адино, было жалостливое выражение лица, кроме одной. На фотографии, годовалого мальчугана держал его отец, мужчина кавказкой национальности, скорее всего Азербайджанец, лет 25-ти, в светлом, модном костюме и белой шляпе с широкими полями. Адино, довольный, улыбался вцепившись в светлые рукава костюма, глаза его светились и во всем его взгляде сквозила гордость и, как мне показалось, радость осознания происходящего. В последствии, Адино рассказал мне, что когда ему исполнилось 5 лет, отец оставил семью и перебрался жить в Азербайджан, а до этого наведывался туда два – три раза в год по "делам". На мой вопрос: "По каким таким делам?", Адино рассказал мне свою семейную историю, которую, я конечно же просто не могу оставить без внимания, но коснусь немного позже.   
Что же касается носа, то, когда  Адино исполнилось 17 лет, он решился пойти на пластическую операцию, и получил, тот самый красивый и длинный нос, нормальный человеческий нос, о котором, по его словам, он так мечтал
Но, как я уже говорил, дело было  не в его красивом носе, да и не в гладких зализанных, черных волосах , которые он заплетал в хвостик. Оно было и не в  его замшевых брюках и не в белоснежной гладко выглаженной рубашке , которую он так тщательно заправлял в них .  Не в его смешной походке, напоминающей человека ,который в летний день встал на лыжи ,и даже не  в его огромных, закругляющихся, продолговатых "клоунских" башмаках. (Как вы уже наверное догадались, Адино меня раздражал.) Дело было в том, что при всем, при этом, да и при многом другом, от него веяло непоколебимым упрямством, истинной жаждой преодоления препятствий и желанием узнавать, понимать и учится. Поначалу, мне очень нравились в нем, эти его качества, мне самому они были не чужды, и именно ими он меня заинтересовал, однако познакомившись с ним поближе, я понял - сколько воды может быть вытолочено в ступе, и вот, от сюда, я начну свое повествование.  Все началось с той самой ночи, когда мой приятель Адино, разбудил меня телефонным звонком и сказал, что отравился.



 Ранним субботним солнечным утром, Адино, вышел из подъезда своего дома, и  широкими, уверенными шагами, пересекая еще пустующий двор, направился к автобусной остановке. Одежда на нем была парадная. Стильная кожаная куртка, с острыми воротничками и с сужеными рукавами на запястьях. Под курткой виднелась белая, гладко выглаженная рубашка в вертикальную полосочку, заправленная в замшевые серые штаны, с многочисленными, еле видимыми, коричневыми  узорами. На ногах у Адино были надеты, все те же закругляющиеся черные башмаки. В правой руке, Адино нес черный, матерчатый портфельчик.
 Адино остановился, вернее замер возле небольшого, уже открывшегося ларька и простояв минуты три на одном месте, продолжил путь, периодически оборачиваясь назад  и поглядывая на дорогу. Впереди, виднелась автобусная остановка и не ясные силуэты людей, ждущих автобус. Пройдя еще несколько сот метров, Адино снова остановился, на этот раз возле продуктового магазина, и как и в прошлый раз, о чем то глубоко задумался.  Простояв на одном месте несколько минут, Адино даже решил присесть на стоящую у входа в магазин деревянную скамейку, , но побоявшись опоздать на автобус, с еще более серьезным видом продолжил путь, в течении которого три раза громко засмеялся и от внезапно появившегося хорошего настроения,   один раз, даже подпрыгнул, а приближаясь к остановке и подходя к ожидающим он, как бы намеренно, вновь надел на себя маску абсолютной серьёзности и остановившись у стеклянного навеса, пристально уставился в даль, высматривая и выжидая появление автобуса.
На остановке, среди ожидающих, стояла Наталья Ивановна Свердловская. Это была-  женщина лет 55, в красной вязаной кофте и темно-синей юбке, плотно облегающей ее широкий таз. Из под юбки мадам, виднелись , теплые шерстяные колготки и старые, серые  кроссовки не известной марки с совершенно новыми, аккуратно зашнурованными шнурками. В волосах у Натальи Ивановны торчали деревянные китайские спицы, а губы были раскрашены красной помадой, так не аккуратно вылезающей за края губ и маленькая, красная точка – помадинка, показывалась на её белых зубах, при разговоре.    Наталья Ивановна, о чем - то живо разговаривала с одной из своих знакомых. Настроение у нее было хорошее, задушевное и она улыбаясь,  изредко, при разговоре, дружески толкала собеседницу в плечо и в бок и громко смеялась. Похоже, что собеседнице Наталье Ивановны, женщине лет 35, с короткой стрижкой и ясными сероватыми глазами, было приятно её, столь теплое отношение.   Она кивала Наталье Ивановне в ответ, внимательно слушала, и по всему её внешнему виду было понятно, что она,  абсолютно согласна с этой самой практичной и чрезвычайно деловитой женщиной.
  Адино, заметил Наталью Ивановну, еще на подходе к остановке, и подходя, очень сдержанно кивнул ей головой. Наталья Ивановна, поприветствовала его в ответ, как тюлень, взметнув свою руку вверх, а затем бросив её куда-то между собеседницей и своими красно-синими полотнами продолжила разговор.
- Ничто, не меняется и не измениться, если вы сама этого не захотите, - говорила Наталья Ивановна.  – Вот он у вас опять уйдет к своим чокнутым дружкам, уж положитесь на мой опыт. И никакие разговоры и упреки вас не спасут. Менять надо делом! Делом и только делом. Это уж извените меня, есть такой контингент мужчин, котрые слов не воспринимают, как летучие мыши, не воспринимают солнечный свет. А врежешь ему по ушам, так  сразу приходит в себя.  Вот мой муж например - тихий. Я бы даже, сказала, ну чрезмерно тихий. А лучше такой вот барашек, чем  бык на козе, так ведь?!  Ведь он у меня тоже, как-то решил гулять, правда это было давно. Я долго не ждала. Взяла у него телефон и всем его дружкам сделала по одному телефонному звоночку и такую им там жаровню устроила, вот так то. С тех пор, все время дома. 
- А он ведь еще смотрит на меня, так, как будто ничего не случилось. Улыбается, шутит. Да, думаю подожду. Вот вечером приду и устрою ему…
- Все верно. Ведь он у вас, все таки, как не крути, человек хороший. Просто сорвался человек, да не в ту степь полез. Все таки понимать надо, семья, оно святое, а  друзья и компании в таком возрасте, это извините уже ребячество. Но это все поправимо. Ночь не пришел, еще куда не шло. У нас сосед есть, живет на пятом этаже, Юра. Так этого все знают.  Золотые руки у него. Все, что хочешь тебе сделает. Моим детям, покуда маленькие были, из дерева, мастерил миниатюрные дома, но пил. Такому и ходить далеко не надо. В семье беда. И развевалось это у него по нарастающей. Поначалу грамм по сто в день прикладывался, а теперь вместе с сыном малолетним водку жрут, как черти. Жена его, поначалу гоняла, а потом, как то по смирнее стала. Бил значит её. Сын их теперь подрос и с отцом за компанию выпивает. Ей одной с ними сложно. Вместе с дочерью, в этом аду выживают. Бедная девочка.  Вы бы видели это. Я в последний раз у них  недели две назад была, зашла Машку проведать. Она ко мне подскочила и давай причитать "Юра помирает". Захожу в комнату , лежит он на полу и действительно, будто помирает. Бормочет, что-то себе под нос и весь трясется. Я в скорую звонить, а она меня за рукав хватает и говорит, что не надо в скорую, что это он немножко выпил, совсем чуть-чуть. Оправдывает его, а иногда и сама прикладывается ,с горя. Неделю назад из больницы привезли его, так о себе теперь в третьем лице говорить стал. Говорит мол, Юра пошел, Юра ничего такого не помнит.  – Собеседница Натальи Ивановны пристально взглянула ей в глаза, и лицо её стало вдруг чрезвычайно серьезным. 
- Ужасы какие. – сказала она. -  Это уже последняя стадия.
- Да если бы. Но не буду вас больше пугать, а рубить надо на корню. Попомните мое слово. Вот Адино, мой сосед, тоже, как то от Юрки, чуть не пострадал, и ведь никому дела нет до него.
Адино действительно был соседом Натальи Ивановны. Когда-то, в этой квартире  жила его бабушка, теперь уже покойная, Марьяна Саламандровна, и дружила с Натальей Ивановной, особенно  последние четыре года, после смерти мужа. Наталья Ивановна на тот период работала в местной библиотеке и приносила Марьяне Саламандровне книжки. После её смерти, Адино вселился в её однокомнатную квартиру, а два года спустя, любезно предложил мне стать его соседом и квартиросъемщиком. Конечно же ,я не мог отказаться от столь выгодной сделки и с радостью переехал. Пока ,что могу сказать лишь одно, квартира была полна тайн и загадок, и рассказывала собою целую историю жизни.

 В дали показался автобус. Его появление вызвало на остановке настоящий ажиотаж. Люди сорвались со скамеек  и сгустились у края дороги. Пока автобус приближался, Адино пытался предугадать место, в котором при остановке автобуса, окажется входная дверь.
- Как дела, Адино. – Спросила его Наталья Иванвна. Она стояла прямо за ним. Адино быстро обернулся.
- Хорошо. Все хорошо. – Сказал он через натянутую улыбку и было видно, что хочет сказать ,что-то еще, но все его внимание было сосредоточено на подъезжающем автобусе, и он еще раз улыбнувшись Наталье Ивановне, обернулся к проезжей части. Наталья Ивановна, не стала настаивать на продолжении разговора ,так как знала Адино довольно таки хорошо. Когда Адино, ведущий очень скрытный образ жизни , только въезхал в квартиру, Наталья Ивановна, как старая подруга его бабушки попыталась взять над ним шевство и тоже, чем нибудь помочь молодому человеку, но через некоторое время, для себя поняла, что с ним каши не сваришь, оставила свои бессчётные попытки и лишь изредка наведывалась, узнать, как у него дела.
Автобус остановился. Входная дверь оказалась практически на против Адино. Он же не теряя времени прошмыгнув между такими же умниками, предъявил водителю проездной билет и просочившись сквозь стоявших пассажиров устремился в зад автобуса. Где то там, была парочка свободных мест. Благополучно усевшись на седение, конечно же предворительно поинтересовавшись у окружающих, не желают ли они присесть и не занимает ли он случайно чьего-то места, и даже поблагодорив одну пассажирку, Адино начал думать.  А думать начал по той причине, что знал, что ехать далеко, и надо себя чем нибуть занять. Чем-то обязательно полезным, так, как к поездкам в общественном транспорте относился исключительно, как к пустой трате времени. Книжек он не читал, заниматься уроками на людях не мог и большие скопления людей не переносил. Спросив себя "О чем подумать?", Адино начал свой обычный трудоемкий мыслительный процесс.
"Адино, все хорошо. У тебя все хорошо. Надо просто подумать, что полезного ты сделал за сегодняшний день. Надо понять, что все это не зря. " Адино перечислил у себя в голове все полезные и даже все преполезные дела которые он успел сделать за сегодняшнее утро. Перечеслял сухо и скованно, на манер его привычки разговаривать.  А сколько пользы он сможет извлечь за целый день.  Он думал, о том, как он изменится за этот короткий промежуток времени. В какую сторону. В лучшую, думал он. И однажды, он сможет помочь людям. Обязательно  помочь, всем простым людям. Подобные мысли скрашивали ему серые дни.   На ум ему пришла история, которую упомянула Наталья Ивановна, о соседе Юре. Он вспомнил ,как однажды на лестничной площадке, Юра в угаре, схватил его за воротник и начал обтесывать бедным Адино стены подъезда, а  вечно замкнутый в себе Адино от испуга и неожиданности, завизжал, как поросенок и стал звать на помощь. На крики долго никто не выходил. Адино, как-то удалось вырваться из лап нападавшего и сбежать в низ по ступенькам.  Но Юра, не смотря на состояние не отставал, где-то, в пролете между вторым и третьим этажом, он нагнал Адино ,и впилил ему хорошую оплеуху, от которой Адино очнулся уже в травм пункте  с подозрением на сотрясение мозга. С тех пор Адино с Юрой больше не разговаривал и при встрече не здаровался.  Юра же, будучи пьяным или трезвым всегда смотрел на Адино с высока, и у Адино создавалось такое ощущение, что, что-то этот человек задумал против него, а Убедившись на живом примере, что это так перестал с ним общаться. Хотя Жена Юры, несколько раз  и навещала Адино в больнице и очень извинялась, Адино и к ней начал ощущать некоторую не приязнь и недоверие. В общем, после этого случая, Адино приходил в себя очень долго, и даже, как то однажды, зимой подошел к Юре(вернувшегося из тюрьмы) на улице, уже где-то год спустя и потребовал его объясниться. Но Юра, на чистом русском языке, дал понять Адино, что еще немного и Адино встретит этот новый год в кустах. Дальнейших объяснений не потребовалось.  Но отношение Адино, к этой семье все-таки переменилось в лучшую сторону, после того, как он познакомился с дочкой Юры. Вот, кому бы он действительно хотел помочь, так это ей, да и тому же Юре и жене его. В голове Адино мелькнула благостная картина того, как он, сидит вместе с Юрой и его семьей за накрытым столом, пьет чай и рассказывает Юре, как ему жалко ,что такая принеприятнейшая история между ними приключилась. А потом о чем то им всем говорит, они же понимающе кивают ему в ответ,  наливают чаю и становятся лучшими его  друзьями.  Адино любил утопать в подобного рода фантазиях, и помоему не отдавал себе в этом отчета. В такие моменты его натруженный мыслительный аппарат будто отключался напрочь, и он погружался в сладостный и воображаемый  мир илюзий. Конечно в дальнейшем осознав это, ему пришлось многое чего изменить в себе и в своей жизни , но пока о другом.
 Кроме мыслей о помощи людям ,Адино думал, о том, как все вокруг застраивается. О том, как мало осталось живой природы. О выхлопных газах, и немного о радиации.  Не ужели этому не придет конец,  с тоской думал он. Думал он и о многом другом,  печальном и не очень, каждый раз, пытаясь понять и разобраться от куда, что берется и почему все именно так, периодически записывая, что-то в блокноте.
 Уже опустевший автобус благополучно добрался до конечной остановки. Адино вышел на белый свет, поправил рубашку ,осмотрелся кругом, как бы, припоминая что-то, а за тем, широкими уверенными шагами, насвистывая, что –то сам себе под нос, что было ему так не свойственно, пересек заасфальтированную дорогу и удаляясь от новеньких красных коттеджей, от проезжей части и от летящего в этот момент над его головой, Американского спутника направился в сторону, видневшегося на горизонте леса. Ночью, в понедельник, в моей комнате раздался телефонный звонок.