Underclass

Пожалуй, сейчас наше общество вряд ли можно структурировать по общепринятой схеме: опора— средний класс, высший слой и...назовем этот огромный слой общества покрасивее — underclass. Я не знаю, кто попадает в underclass в других странах, а у нас по Пушкину:
«Бог помочь вам, друзья мои,
И в бурях, и в житейском горе,
В краю чужом, в пустынном море
И в мрачных пропастях земли».

В мрачных пропастях бедности, временами переходящими в нищету, оказались люди, имеющие и любящие свои многотысячные домашние библиотеки, но не нашедшие себе места в новой жизни. И все же, что же такое underclass?
В 1963 году известный экономист Г.Мюрдаль дал определение, в котором сказал, что это ущемленный в своих интересах класс, состоящий из безработных, нетрудоспособных и занятых неполный рабочий день лиц, которые с большей или меньшей степенью безнадежности отделены от общества в целом, не участвуют в его жизни, не разделяют его устремлений и успехов. Вряд ли это определение годится для нашей страны, где бедность часто поражает и тех, кто трудится не то что полный рабочий день, но и по 18 часов в сутки, имеет высшее образование. Часто, если не всегда, определяющим фактором становится количество детей в семье, инвалидов, а не леность, не необразованность. У бедности детское лицо.
На мой взгляд, совершенно не подходит нам пространное определение бедности журналиста и социолога К. Аулетти. В начале восьмидесятых годов он опубликовал серию статей в журнале «New Yorker», потом издал книгу.  И все это, чтобы обосновать очень удобную для всех богатых идею: бедные сами виноваты в том, что они бедные. По его мнению, значимой силы в обществе underclass не представляет.
Представляет ли underclass силу в нашем обществе? Консолидирован ли он?
Начнем с того, что underclass очень разнородный. Сюда входят как обедневшая часть интеллигенции, так и рабочие, крестьяне, потерявшие работу из-за реформ, а также спившиеся, теряющие человеческий облик маргиналы. Наверное, не ошибусь, если упомяну еще и о наследственной бедности. Может ли консолидироваться столь разношерстный underclass? На этот вопрос мне не хочется отвечать, я не люблю революций. Можно ли предотвратить нарастание социального конфликта? Как бороться с бедностью?
Практика многих развитых стран показывает, что борьба с бедностью малоэффективна. Пособия малоимущим, бесплатное питание, бесплатные медицинские услуги и образование(а у нас это есть?) не решают вопроса. Простите за резкое высказывание, но полагаю, что давать деньги на эти нужды все равно, что бросать их на ветер. Я не отрицаю необходимости материальной помощи бедным людям, но только деньгами вопрос не решить, бедность рублем не измерить.
Проблему бедности сводить к вопросу физического выживания – это, пожалуй, слишком примитивно. Конфликт вокруг собственности на средства производства тоже благополучно ушел в прошлое. Нынче все намного сложнее, острее, чем в старые времена.
В пропасти оказалась не только огромная часть интеллигенции, но и культура. Духовное здоровье общества деньгами не вылечишь. Пожалуй, сейчас, как никогда раньше, общество стало восприимчиво к любым идеям, в том числе к идее Ницше: падающего толкни! И ведь толкают! Еще как толкают старого, одинокого,  больного, забирая скудную собственность. Или кто-то сможет мне доказать, что богатые в нашей стране разбогатели благодаря своему труду?