В заповедных и дремучих -r

Ой, ты, гой еси, Илья Муромец! Пряма дорожка не проста стоит: Заросла дорога лесами Брынскими, Протекла тут речка Смородина; Еще на дороге Соловейко-разбойничек Сидит на тридевяти дубах, сидит тридцать лит, Ни конному, ни пешему пропуска нет… Сидит Соловей-разбойник на сыром дубу, Сидит Соловей-разбойник, Одихмантьев сын. А то свищет Соловей да по-соловьему, Он кричит, злодей-разбойник, по-звериному, И от его ли то от посвиста соловьего, И от его ли то от покрика звериного Те все травушки-муравы уплетаются, Все лазоревы цветочки осыпаются, Темны лесушки к земле все преклоняются, А что есть людей — то все мертвы лежат. Прямоезжею дороженькой — пятьсот есть верст, Ай окольноей дорожкой — целая тысяча.

 
Жуткий свистящий вой прорвался под кости черепа и повалил меня навзничь на лежащих вповалку егерей.
Мне повезло. До войны я работал на верфи и такие неожиданные сирены не валили меня наповал. Ну почти не валили.
Я приподнялся на колени и ухватившись за приклад пулемета подтянул свое тело повыше.
"Вражеский снайпер на дереве! Справа на девять часов!" - раздалось в наушниках.
 
Грррум! Старина МG-34 с хрустом сжевал тридцать звеньев пулеметной ленты и затих настороженно вглядываясь в темнеющее пятно между кронами дубов. Свист тут же затих. Секунд через двадцать раздался нарастающий хруст веток и в густую траву между древних дубов свалилось окровавленное тело здоровенного мужика.
Народ в кузове нашего грузовика потихоньку начал приходить в себя и вертеть головами.
Часть солдат выпрыгнула из машин и присев на одно колено настороженно выцеливали карабинами опасность.
Гауптман Волке махнул двум егерям и те получив четкую задачу пригибаясь направились к месту падения тела.
Я, оседлав турель своего верного MG-34, выцеливал в кустах любое шевеление.
Тишина. Не нравится мне эта тишина. Обход с севера Киевского Укрепрайона нашей 3-й танковой группой, а особенно нашим подразделением, носит какой то мистический характер. Ведь кроме этого покойничка нам с утра не попадался никто. Как раз с момента, когда наезженная грунтовая дорога, как то вдруг превратилась в широкую тропинку с массой корявых корней выпирающих из прошлогодней листвы и мха. И как раз с этого момента затихла канонада на Юге, в районе Виты -Почтовой. Там наши пытались проломить большевистский бетонный пояс.
Не нравится мне эта тишина. И дорога не нравится. Два грузовика с пехотинцами и Pz.III Ausf с грехом пополам продираются по этой неизвестно куда ведущей дороге и кто его знает сколько нам еще ехать.
Вольке соскочил с башни танка и неторопливым прогулочным шагом двинулся к деревьям у которых топтались его егеря.
  Я в который раз покрутил стволом пулемета по сторонам и заметил как из за поворота дороги появился верховой на понурой гнедой кляче. Наездник судя по всему ехал давно и его фигура выражала вселенскую скуку и желание свалиться прямо у копыт своего Росинанта.
Провернув пулемет в сторону наездника, я взял его на прицел и с удивлением отметил, что мужчина был одет явно не по сезону. Я бы сказал не по моде. Его грудь обтягивала кожаная куртка с нашитыми металлическими бляхами. У пояса мерно покачивался метровой длинны двуручный меч. Голову украшал опять же металлический шлем. Не партизан явно. Да и на большевицкого вояку он мало походит. Больше на сумасшедшего.
Вольке уже возвращался,  а за его спиной два дюжих егеря упираясь волокли мою жертву.
И они сошлись у танка одновременно. Гауптман и тот придурок на лошади.
  Оба оторопели. Придурок от того что проснувшись увидел перед собой наш единственный танк и доблестного офицера Германского вермахта, а Вольке от неожиданности, так как подходил гауптман к Pz.III со стороны хвоста колонны и не мог видеть до самой последней секунды это чудо в перьях.
-Хальт! - резко прозвучала команда.
-Обана! Никак варяги понаехали..- послышалось в ответ.
Всадник добродушно ухмыляясь оглядывал тщедушную фигуру Вольке и не собирался проявлять ни капли уважения и почтения к представителям победоносной армии.
Разумеется гауптман не смог снести столь явного пренебрежения лично к нему и постарался выразить все негодование и неприязнь в одном предложении.
-Wer sind Sie? Zeigen Sie Ihre Papiere! Und sofort kommen mit dieser Stute!
Физиономия наездника помрачнела и он крякнув сообщил собеседнику
 -Да пшел ты на.. уродина заморская! Раскаркался тут как дома.- и дернув поводья попытался объехать Вольке.
В этот момент из за танка появились две мокрые спины егерей тащивших моего покойничка.
  Почуяв что груз доставлен, егеря бросили его и отдуваясь развернули свои физиономии к начальству с целью доклада о ....
Далее последовали события.
Гауптман сообразив, что теперь он в большинстве, рыкнул на егерей и те выйдя из столбняка кинулись к лошади с явной целью стащить всадника на землю.
Бородач пришпорил свою клячу и она мгновенно преобразилась в энергичную сволочь, которая у один момент ударами копыт отправила в нокаут обоих егерей и те приземлившись в высокую траву перестали напоминать о своем присутствии в этом мире. Вольке выхватил свой "Парабеллум" и как это нередко бывает промахнулся. Вернее он попал в седока, но в одну из его металлических блях, чем существенно разозлил Бородатого.
В следующую секунду на голову гауптмана опустился невесть откуда взявшийся кистень и Вольке рухнул в пыль у гусениц танка со счастливой улыбкой на перекошенном лице.
Наводчик Pz.III, видя какое безобразие творится с его командиром, нырнул в башню и попытался развернуть ее в направлении бородатого верзилы. Скорее всего тот воспринял поворот башни и особенно ствола в его сторону как угрозу и Хрясь! - смахнул своим мечем половину 37 миллиметрового орудия. Дзынь! - и пулеметный ствол торчавший с правой стороны башни превратился в загнутый вверх крючок. Еще двенадцать секунд все участники боестолкновения кроме бородатого, позабыв про винтовки делали только одно дело - бежали. Быстро.
Я благоразумно свалился мешком  в кузов и прикрыл глаза изображая истинную добродетель.
С минуту в стороне танка раздавался легко узнаваемый по интонациям знаменитый русский мат.
  Когда стук копыт затих в дали я  отправился восстанавливать справедливость. А именно - откачивать Вольке.
Тот не хотел откачиваться и минут пять сопротивлялся моим ожесточенным усилиям в виде натирания ушей и надавливания точки между губой и носом.
 А дальше... Как оказалось - Бородатый уволок того мужика которого я свалил с дерева. Видимо дорог он ему был. Ночью на нас напал секретный ночной бомбардировщик и тремя меткими выстрелами ( черт знает чем там коммунисты их заправляют) спалил нам танк и два грузовика. Понятно, что я как младший чин ответственный за все сразу, не спал и успел влепить в русский летательный аппарат с полсотни патронов. Однако меня смутило, что бомбардировщик летел беззвучно, а вот падал за лес громко крича. И удирал ломая вековые елки и топча подлесок.
 
Потом мы нарвались на местных конных крестьян и те как бы между делом, под аккомпанемент зверского улюлюканья, уложили половину наших, оставив на поле боя одну раненную клячу. Что интересно - убивали они нас из луков.. Видимо совсем плохо у Сталина с металлом.
А когда я остался один и за мной на болотах увязалась орда какой то нечисти, я попрощался с жизнью и моей пышнотелой Гретхен.
Однако нечисть вдруг бросила преследование и удалилась восвояси. 
Зря радовался.
Еще через десяток километров топтания в болотной жиже я выполз на полянку и увидел там пример местного зодчества.
Маленький коттедж, построенный на парочке пней вместо нормального фундамента. Корни пней напоминали заскорузлые и когтистые куриные лапы.
Если бы знать заранее.. Бабулька оказалась страшной, как кошмарный сон, но умудрилась меня оттереть и отмыть от крови, пота и грязи. Накормила, напоила и ускакала куда-то на своей хромой ноге. Что то мне подсказывает, что помчалась она прихорашиваться...
  Судя по скорости с какой дама умчалась пудрить носик, ее давненько не навещали гости.
Дай бог мне силы справится и с это напастью. И не раз.

Сдается мне что мы попали с этим походом на Восток.
Крепко попали.

Пы/Зы
Эта галиматья сегодня ночью приснилась.
Видимо простудился.