Ст. Курганная. Уезжаем в С. Азию. Абалынь. 1947

Воспоминания Петряковой/Умарбековой Галины Александровны 1929 г.р.
Глава 1.

   Я надоедала маме, что надо скорей договориться в Михайловке насчет моей квартиры, но мама была мрачней тучи. Я заметила, что мама с тетей Дашей что—то задумали.
"Ну, говорите, что вы от меня скрываете?" — взяла я их на пушку. "Ты понимаешь, Галя, насчет учебы ничего не получится, потому что тебя надо одеть и обуть, заплатить за квартиру, а потом харчиться тебе надо, а денег хватит только на харчи. Мы тут с Дашей посоветовались и решили, что другого выхода у нас нет, как только уехать отсюда в Среднюю Азию, в Киргизию, там мы жили одно время, так что знаем, что без теплой одежды и обуви можно обойтись. На еду мы заработаем, а там, гляди, и с учебой что—нибудь придумаем. Вот и Даша согласна с нами ехать, она тоже до войны жила в Средней Азии." "Ты что, мама, кто вас отпустит, ведь доярок и так не хватает? Вам же не дадут документы, я сама лично слыхала, как директор кричал в отделе кадров:"Никому никакого расчета без моей подписи не давать! Скоро некому будет доить коров! Паспорта на руки никому не давать!" "Да знаем мы, знаем. Мы ночью убежим без паспортов. У нас есть кое—какие справки, нас примут на ферму, доярки везде нужны. Ты не беспокойся. У тебя справка есть, что ты закончила 3 четверти 7-го класса, значит учиться обязательно будешь. Завтра же ночью и уедем."
   Боже мой, боже мой, думала я, да сколько же можно, опять куда-то едем,в Среднюю Азию, опять чужие люди, опять новые мучения, опять ничего не светит в жизни. Люди живут на местах, как-то уживаются, а мы никак не можем осесть на месте, как кочевники, да еще и без документов.
   Здесь у меня пробел в памяти. Чем мы ехали, как садились, куда, не помню. Город Баку. Порт. Пристань. Мама с тетей Дашей берут 3 билета на пароход до Красноводска(Туркменбашы), по Каспийскому морю. Что-то купили, поели. Люди подсказывают, что надо купить лимон, иначе во время "морской качки" можно заболеть. Сели. Через несколько часов началась качка. Заболела голова, закружилась, затошнило, мама сует мне в рот лимон... Караул! Спасите! То падаю на полку, то вскакиваю, то опять падаю. Намучилась так, что не верилось, закончится эта качка когда-нибудь или нет. Когда закончилась, то объявили, что мы уже в Красноводске.
   Мама с тетей Дашей оставили меня сидеть с пожитками, а сами пошли купить рыбы, чтоб продать ее подороже по месту прибытия. Потом на вокзале пошли к билетным кассам и оказалось, что до города Фрунзе в Киргизии на 3 билета денег не хватает. Считали, считали и получилось, что хватает на билеты только до Самарканда. Приехали в Самарканд и сразу на базар продавать рыбу. Помню, мама была недовольна, чем—то огорчила ее тетя Даша, но в подробности мама не вдавалась, махнула рукой. Даже не помню, где мы переночевали. Все таки осень. Пока мама и я продавали рыбу, тетя Даша нашла район, куда мы на попутной машине и приехали. Это была животноводческая ферма "Абалынь", Пай-Арыкского района, Самаркандской области, Узбекской ССР.
   "Ну что за мама, что за женщина, ну и жили бы в Степнянском зерносовхозе, что менять шило на мыло, а какие муки мне пришлось пережить за 1 год и 4 месяца в Аксае и совхозе Ленина?", -так я про себя укоряла маму, а сказать ей в глаза, я, как трусиха, не решалась, потому что знала, что мне мама ответит:"А почему же ты ни разу мне не возразила, когда мы переехали в Аксай? Почему ты категорически не  заявила, что не хочешь уезжать из Степной? Молчала? А молчание знак согласия."
    После Степной в Аксае и совхозе Ленина мы пожили один год и четыре месяца. В Аксае у нас хоть была 2-х комнатная сьемная квартира, сарай, погреб, огород... А теперь ничего нет. Одни узлы в руках. Ни копейки за душой. Мама с тетей Дашей пошли в контору Абалыни. Показали свои справки. Потом честно рассказали директору, как сбежали, оставив в отделе кадров совхоза в Аксае документы. А около меня на Абалыни начал увиваться кладовщик (было мне 16 лет):"Дэвишка, пачиму ны заходыщь кладовой? Захады, пасматры". Я молча зашла, заметила мыло на полках, и спросила, кому дают мыло. Он похлопал меня по плечу и, ехидно моргая, сказал:"Если ты будышь харащо, то я тыби дам",- а сам так и норовит прижать меня к себе. Я развернулась, как толкну его прямо в грудь:"Ах ты хрыч старый!" "Тыха, тыха, сумачедчий шайтан,"- прохрипел он от злости, а я хлопнула дверью, убежала. Тем временем на ферму шла подвода, мы сели и поехали. Я больше никогда не была ни в конторе, ни в кладовой. Всегда на ферме.
   Нам показали сарай, где мы будем жить. Наше жилье было хуже, чем у коров. В коровнике были фонари и окна. У нас не было. Только над дверью был кусок стекла и все. Мрак. От двери пол земляной повышается до задней стенки, где мы спим на соломе, а кушаем ниже. Когда мы были втроем, то хоть воздух был нормальный, а когда к нам привели еще 5 человек, и нас стало 8, то мне прошлая жизнь в совхозе Аксай на Кубани показалась раем.
Здесь же был ад. Но нас всех послали на уборку хлопка. Впервые я увидела хлопок. Ночью было холодно, а днем собирали хлопок и согревались. За работу платили мало. А кушать давали утром и вечером по 1 лепешке с чаем без сахара, а в обед баланду из моши (мошь это крупа вроде чечевицы), черный суп заправленный хлопковым маслом.
   Кажется здесь, на хлопке, мне исполнилось 17 лет, но мы забыли об этом.
   На хлопке к нам привязался армянин, повар, и узнав, что меня зовут Галей, без конца пел :"Ой ты Галя, ты моя завлека. Завлекала ты меня, сама живешь далеко"...
Он рассказывал нам такое, что мне слушать не хотелось, а когда я затыкала уши, он громко кричал, чтоб я услышала:"А ты знаешь, что я сделал ей за измену? Я собрал всех парней на Абалыне, и устроил очередь. Потом заткнули ей бутылку, что ее еле-еле спасли". "Дурак," -сказала я,-"хватит, и не стыдно тебе болтать?" Так он, подлец, отомстил мне потом, по работе, за этого "дурака".
   После хлопка нас стало в сарае 6 человек. Две сестры вышли замуж и жили с мужьями отдельно. Меня приняли учетчицей. Мама и тетя Даша получили по группе коров, 20 коров в группе. Начали трудиться. На ферме было всего два дома с несколькими комнатами. В одном доме жил бригадир с семьей и доярки с детьми,  в другом зоотехник Александр Ильич с женой и его племянница Мария, зав. лабораторией, холостячка. А лаборанткой была Мотя, лет 20-ти. Мы с ней подружились.

Одноклассники. https://ok.ru/gulnara.elrodumarbekova