Чёрная сказка

Однажды я увидела свой дом, он затаился в самых далёких уголках Москвы. К нему можно было добраться только неведомыми переулками и немыслимыми дорожками, ведущих только из самого сердца города. А за моим домом - заброшенная детская площадка. Напоминавшая о своём неудавшимся предзначении зелёной травой и одинокой проржавевшей горкой. С которой давно содрали уцелевшие железные листы.
А за площадкой - завод. Не окружённый какими-либо площадками или заборами. Огромный, стучащий и лязгающий скрытыми от внешних глаз механизмами. Не прекращающий свой шум десятилетиями. Загораживающий собой небо, на которое смотрело моё окно.
Стало темнеть.
В наступающей тишине лязг становился более явным, тяжёлым, ожесточённым. Как удары механических часов, осмелившихся отсчитывать стук живого сердца. И страшней, потому что, у него появилось эхо, отражающееся от его собственных замкнутых стен. То как прерывистое дыхание, то, как один глубокий вздох, звук метался между домов и терялся в его бесконечных лабиринтах. Как испуганный потерявшийся зверь.
"Голова болит, будет буря" - говорит мне моя мать. - "Закрой в комнате окно".
Я подхожу к своему окну и слышу - приближается ветер. Окно было закрыто, но ветер колыхал шторы с такой силой, что мне трудом стоило схватиться за них. И голос за моей спиной прямо в ухо кричал мне "Закрой шторы! Закрой шторы! Идёт буря!". За окном пылал огненный закат, но от него веяло холодом. Лишь когда наполовину получилось задёрнуть окно, мне удалось увидеть то, что однажды стало предчувствием бедствий и древнего архитипного страха. На горизонте один за другим в ряд появлялись огромные бледные, но чёткие маски-лица. Маски идолов неведомых никаким религиям, а только одним глубинам человеческого подсознания. Они воплощали БЕДУ. Чьи чёрные ямы вместо глаз молча смотрели в сторону, где располагалось моё окно. "Я знаю,..." - шептала мысль. - "если они заглянут сюда, то наступит конец". - а холодные руки тем временем прижимали низ штор громадными книгами к потрескавшемуся плинтусу. Но ветер прекратился, образы исчезли, тревога ушла. Вроде никто не заметил.