Полярники

                фантастическая комедия

Боже, помилуй полярников с их бесконечным днем,
С их портретами партии, которые греют их дом;
С их оранжевой краской и планом на год вперед,
С их билетами в рай на корабль, идущий под лед.
                (Б.Гребенщиков «Боже, храни полярников»)

Действующие лица:

Петрович – начальник станции, магнитолог
Андрюха – радист
Василич – метеоролог
Семеныч – геолог
Полярная Фея – женщина являющаяся полярникам в грезах
Вальтер – немецкий подводник

Действие происходит на полярной станции на  острове в Северном ледовитом океане.
Явление 1.
Обстановка самая простая, грубо сколоченная мебель, научные приборы, большая допотопная рация, печатная машинка.
Вой ветра, шум винтов вертолета. На станцию вваливаются полярники. Они тащат продолговатый ящик.

Петрович - Тяжелый какой! Наверное, новое оборудование прислали или приборы.
Семеныч - А может продукты. А может там сгущенка?
Петрович – Тебе сгущенки, что ли мало? Вся кладовка сгущенкой забита. Сгущенка да тушенка, тушенка да сгущенка!
Семеныч – А может там особенная сгущенка. Вареная, например, или со вкусом… клубники или этого… банана.
Петрович – Скажешь тоже. Почему это она со вкусом клубники?
Семеныч – Ну делают же конфеты с разным вкусом, почему бы сгущенку не сделать. Для космонавтов, например,  стараются. В тюбики им даже сыр закатывают. Чем мы хуже космонавтов? Почему бы и для нас не постараться?
Василич – Держи карман шире. Космонавты они вон где! А мы где?
Семеныч – Где, где! Тут! У нас здесь не лучше космоса бывает. Да и до космонавтов, если честно, рукой подать! Тут же полюс рядом. Вон в окошко глянь – видишь, звездочка летит – это они… космонавты.
Василич – Сам знаю! Ты вот лучше скажи, с каким вкусом сгущенку ты бы больше всего хотел?
Семеныч – Земляничную, что бы лесом пахла…
Петрович – А я больше персики уважаю …
Василич – А я бы и на апельсиновую согласился или мандариновую…
Семеныч – Мандариновую  на Новый год надо открывать.
Петрович – Ладно размечтались. Может там приборы.
Семеныч – Опять приборы?! Клал я на эти приборы с прибором! Тогда давайте вообще не открывать!
Василич – Это еще почему?
Семеныч – А мне приятнее думать, что там сгущенка, нежели знать, что там какие-то на хрен приборы!
Василич – Философия…
Петрович – Ну как хотите… можно пока и не открывать.

Из ящика раздается  стук.

Василич – Это еще что за хрень? Приборы стучат?
Семеныч – Чу! Дай послушать…

Стук продолжается.

Петрович – Да это ж морзянка!
Семеныч – Точно! Ну-ка, ну-ка… Откройте я свой… Откройте я свой – передают!
Петрович – Вскрываем!

Полярники вскрывают ящик. Из него высовывается человек – радист Андрюха.

Явление 2.
Семеныч – От это да!!! Ёптыть ты кто!?
Андрюха – Радист… Артур Николаевич сказал, что так веселее будет.
Петрович – Ну да, обхохочешься! Вот дает Почетный полярник! Просил я его нового радиста прислать, но что бы так… Шутник, мать его. Артур Николаевич целый академик , а такие номера откалывает. А если б ты убился? Тебя же метров с трех с вертолета сбросили. А, если бы мы тебя там за дверью на время оставили, на сутки, например?  Замерз бы на хрен!
Андрюха – Артур Николаевич сказал, что все рассчитал. Вертолетчикам сказал, чтоб в сугроб сбросили. Правда, мягко приземлился! А то, что вы ящик сразу на станцию потяните, в этом и я не сомневался. Всякому любопытно посмотреть, что там с Большой земли прислали.
Петрович – Ты смотри – психолог. Ну ладно, это хорошо, что тебя к нам прислали. Нам без радиста край. Видишь сколько работы?! А без связи никак. Прошлый то радист Игорек, печенкой приболел слегка. Да! На материк лечится забрали, а нового не шлют. Все, думаю, забыли про нас. Ан нет, помнит Родина! И таким значит оригинальным способом…. Ну, вылезай, садись, здравствуй. Звать то тебя как?
Андрюха – Андрей. Андрей Михайлович Вейс.

Полярники раздеваются, сваливают свои тулупы в углу.

Петрович – Ну, Андрюха давай знакомится. Я Николай Петрович – начальник станции. Это Василич – метеоролог, главный по погоде, а это Семеныч геолог, нефть ищет. Серьезно! Какая тут во льду нефть не понятно, но нам сказали, мы ищем. И найдем! Верно, я говорю?!
Семеныч – Что ты сразу цепляешься. Ну, нету пока нефти, нету!
Петрович – Ты на меня не ори, ты думай, что мы в центр радировать будем. Что вот он радировать будет?
Семеныч – Придумаем, не в первой.
Петрович – Ладно, я сегодня добрый. Надо встречу отметить. Ты  Андрюха, как к спирту относишься?
Андрюха – Вообще - то я не пью…

Петрович – Вообще - то мы все не пьем. Но тут брат, Полюс рядом, тут без спирта нельзя. Василич доставай.

Василич достает огромную бутыль спирта, разливает спирт по граненым стаканам. Семеныч открывает банку тушенки.

Петрович – Ну, с приездом. Вливайся так сказать в наш дружный коллектив. У тебя ведь это первая зимовка?
Андрюха – Первая…
Петрович – Ну вот, чтоб ты перезимовал!
Андрюха – А что бывало и по-другому?
Семеныч – Бывало…
Петрович – Ну, давайте выпьем.

Все выпивают, Андрюха кашляет и морщится.

Петрович – Что? Горло дерет? Ну, не обессудь? Технический спирт. Медицинский закончился. Ничего и этот сойдет. Ты вот тушенкой закусывай, армейская из Госрезерва. Не то, что там у вас в столицах делают.  Наверное, уже и вкус настоящего мяса забыли? А?
Андрюха – Да. Тушенка в последнее время стала не очень…
Петрович – Вот! В последнее время… Наступают последние времена! А у нас тут и рыбка красная имеется, и консервов настоящих, правильных еще с прежних времен завались. Ничего, перезимуем. Жалко вот только сгущенки со вкусом клубники нету… Василич, давай по второй.
Семеныч – Второй за дам! За женщин то есть.
Петрович – За них, за родимых. Тебя на Большой земле ждет, кто ни будь?
Андрюха – Невеста. После зимовки решили в ЗАГС пойти.
Семеныч – Дождется.
Василич – Обязательно дождется!
Семеныч – Даже и не сомневайся!
Петрович – Ну, за наших женщин, которые нас ждут и которые нас дождутся. За любовь!

Выпивают.

Василич – Насчет любви. Петрович, ты ему про Полярную Фею расскажи.
Петрович – А что рассказывать, время придет сам все узнает.
Василич – Нет, ну как надо же подготовить человека.
Петрович – Да что там готовить, дело то нехитрое.
Василич – Не скажи. Я поначалу очень даже не в себе был. Полярная Фея она же человеку с материалистическим мировоззрением запросто башню может сорвать.
Петрович – Что-то не одному еще не сорвало. Все справились.
Василич – Ну мы-то с тобой не впервой на Полюсе. Всякого видали. А вот ему надо объяснить. И для начала про Полярную Фею!
Андрюха – Да что за фея такая?
Василич – А, брат, интересно стало. Фея Полярная. Греза такая, но, как живая и у каждого своя. По очереди приходит.
Андрюха – Да ладно, вы меня разыгрываете!
Василич – Гляди, не верит. Петрович скажи ему!
Петрович – Точно приходит. Но не сразу. Ты молодой… К тебе месяца через два, я думаю, придет.
Андрюха – Какая Фея? К кому приходит?
Семеныч – А ко всем особям мужского пола.
Василич – Вот именно. Ты пойми, мы тут по восемь месяцев баб не видим. И когда уж совсем край - приходит Полярная Фея.
Андрюха – И что?
Василич – Что? Сам понимать должен!
Андрюха – А, понятно. Рукоблудием занимаетесь.
Василич – За кого ты нас принимаешь? Петрович, за кого он нас принимает? Что бы полярники таким постыдным делом занимались? Да ни в жисть! У полярников, я тебе скажу так заведено – восемь месяцев без баб, но держись. Из последних сил держись, зубы стисни и держись. Работай по 20 часов в сутки, на морозе замерзай, спирт литрами пей, но руками в штаны лазить не смей! Понял!
Андрюха – Понял…
Василич – Или долой тебя из полярников! Ты что ж думаешь, нашим женщинам на материке легко? А они держатся и ждут нас! Ждут!
Андрюха – Ну может не все ждут…
Василич – Да я тебя за такие слова…
Петрович – Василич остынь, он же первый раз на Полюсе, порядков еще не знает.
Василич – Ладно, извини, нашло что-то. У нас, у тех, кто долго возле Полюса сидит, нервы намагничены.  Ну, так вот - Полярная Фея - с ней можно.
Андрюха – Что можно?
Василич – А что хочешь то и можно. Каждому свое. Она нас как бы спасает по-своему. И  тебя спасет, не сомневайся!
Андрюха – Вы это серьезно?
Семеныч – Серьезней не бывает. И главное, как живая. В прошлый раз спирт со мной пила, яичницу жарила с колбасой. Вкусно. Ну, а уж про это я вообще не говорю.
Василич – Правильно, у полярников интимные подробности обсуждать не принято.
Андрюха – Постойте, ну как же она живая? Откуда взялась?

Петрович – Я как материалист объяснить это не могу, но попытаюсь. Думаю, все дело в движении магнитных полей. Тут ведь Полюс. Магнетизм зашкаливает. В теории получается так, что наши желания намагничиваются и материализуются в самый критический момент. А когда магнитные связи ослабевают, фантом распадается.
Андрюха – Ну это же антинаучно!
Петрович – Сам понимаю, что пока антинаучно. Но впоследствии, думаю, наука это все-таки как-то объяснит. Пока же просто приходится принимать  как факт. И мириться с этим. Вот только сообщать о Полярной Фее на Большую землю не стоит.
Андрюха – Хорошо, не буду.
Петрович – Вот и правильно. Сработаемся. Быть тебе полярником!
Семеныч – Третий тост, за тех, кто на льдине!
Петрович – Да, давайте выпьем за тех, кто сейчас дрейфует во льдах, за тех, кто сидит на маленьких метеорологических станциях за полярным кругом, кто бурит вечную мерзлоту, за бородатых, обветренных верных сынов своей Родины, замороженных, но не отмороженных, за нас мужики! Ура.

Все троекратно кричат ура и пьют спирт. Семеныч берет гитару.

Петрович – Верно Семеныч, спой ему нашу. Игорек сочинил - радист бывший.
Семеныч (поет) –
К нам опять не дошел ледокол,
К нам опять не летит вертолет.
Кто сказал, что тут будет легко.
Легкой жизни никто тут не ждет!

Здесь суровое братство людей
Собралось на макушке Земли.
И не ради высоких идей,
Просто судьбы сюда привели.

Просто надо кому то и тут
Жить, работать, надеяться, ждать,
Презирая убогий уют,
О хорошем и чистом мечтать.

Пусть Полярная Фея за нас
Не проронит слезинки во тьме.
Блеск ее ослепительных глаз
Не заменит любимую мне.

Вот опять не пришел ледокол.
Вот полет отменили опять.
Только лед – ему девять веков.
Только верить, надеяться, ждать.

Андрюха – Какая хорошая песня!
Семеныч – А то! Игорек других и не писал. Ну, ничего на Большой земле поправится и опять к нам на Полюс.
Василич – Давайте за романтику. За нашу северную, суровую романтику. Вот где такое еще возможно, чтобы вот так вот за душу брало. Только тут на Северах. За окном вьюга, а тут гитара, спирт, тушенка – что еще надо. Хорошо сидим, прямо слезы наворачиваются.
Петрович – О… Василичу больше не наливать.
Василич – Это почемуй-то?! Что еще за дискриминация! Я требую продолжения банкета!
Петрович – Ладно, ладно, угомонись. Семеныч плесни ему еще полстакана. Василичь, смотри, выпиваешь  по крайней и баиньки. Лады?
Василич – Лады, командир. Кто ж спорит.
Петрович – Ну, давайте по крайней за романтику наших будней и за работу. Тебе Андрюха еще радиограмму принимать. Как раз через пять минут сеанс связи с Большой землей. Справишься?
Андрюха – Обижаете. Я радиограмму с закрытыми глазами могу принять.
Петрович – Ты смотри. А я вот пистолет с закрытыми глазами разбираю-собираю. На время. Ну и вообще так, от нечего делать, или что бы нервы успокоить, это как четки перебирать. Я тебе потом покажу. Давайте вздрогнули!

Все пьют спирт. Василич встает из-за стола делает несколько неверных шагов, потом ложится на пол.

Андрюха – Что это с ним? Ему плохо.
Петрович – Как раз наоборот. Ему очень хорошо. Сейчас захрапит.
Андрюха – Надо его в постель перенести.
Петрович – Еще чего. Таскать такого бугая. Семеныч неси молоток и гвозди.
Андрюха – Это еще зачем?
Петрович – Для профилактики обморожения.

Семеныч приносит молоток и гвозди и приколачивает комбинезон Василича к полу.

Андрюха – Зачем вы это делаете?

Петрович – Логика. Мы сейчас тоже несколько не в себе. Следить за ним некому, а вдруг он ночью на улицу до ветру захочет. Сам замерзнет и станцию выстудит. Нет! Так спокойнее.
Андрюха – Так он же может…
Петрович – Ерунда, пусть лучше мокрый, чем мерзлый. А то знаешь сорок градусов это тебе не шутки. И сам не вздумай на улицу выходить, воздухом, типа, подышать. Пару раз вздохнешь и легкие поморозишь. Кстати, давай уже к рации пора Центр послушать, чего там они нам скажут хорошего.
Семеныч – От них хорошего дождешься! Держи карман шире.

Андрюха подходит к рации крутит ручки настройки из рации доносятся разнообразные звуки, пение музыка речь дикторов, Андрюха натыкается на немецкую речь, слушает.

Андрюха – А кто это на соседней волне так лихо по-немецки чешет?
Семеныч – А хрен его знает! Фашист какой-то недорезанный.
Андрюха – Вы, что переводить пробовали?
Семеныч – Да нет… Это мы так в общих чертах. Вон Петрович в школе немецкий учил. Говорит там, что-то про фюрера и Великую Германию.
Петрович – Это и ребенок разберет. Дойчланд, дойчланд, юбер алес. Ну и так далее. Да вы сами послушайте.

Из рации звучит лающая немецкая речь.

Андрюха – А вот я сейчас это запишу на магнитофон, а потом переведу со словарем. (записывает)
Петрович – Мы там свою передачу не прозеваем?
Андрюха – Сейчас еще пару предложений и на нашу волну перейду. ( Крутит ручку настройки. )
Из рации - …уверены в выполнении важного задания Родины. Успехов в работе. Конец связи.
Андрюха (в микрофон) – Земля, Земля, я Полюс-13, я Полюс-13 повторите сообщение.

Из рации доносятся треск и помехи.

Андрюха – Отрубились… Вышли из эфира то есть…
Петрович – Не, ну это как?! Какое задание Родины? Зачем ты с этими немцами связался? Что делать то будем?
Андрюха – А когда повторный сеанс?
Петрович – Утром в шесть часов.
Андрюха – Я попрошу повторить предыдущее сообщение. Скажу, что сильные помехи были, всего не разобрали.
Петрович – Да уж, пожалуйста! Все я к себе спать пошел. И вы расходитесь. И не проспи сеанс – радист… (уходит)

Явление 3.
Семеныч – Да, молодой человек, это залет. Первый сеанс связи и так облажаться. Не хорошо…
Андрюха – Да я же не специально. А потом они так резко с волны ушли даже без подтверждения. Нас так не учили…
Семеныч – Не учили! Тут тебе не школа радистов, тут Полюс! Учти.
Андрюха – Учту…
Семеныч – Ладно, обойдется. Первый блин у всех комом. Ты лучше давай Фрица переведи.
Андрюха – Постараюсь.
Семеныч – Скажи-ка, а что эту у тебя за фамилия такая – Вейс. Ты часом не из этих?
Андрюха – Нет, у меня мама русская.
Семеныч – А папа – юрист.
Андрюха – А как вы догадались?
Семеныч – По лицу. Лицо у тебя интеллигентное…

Андрюха надевает наушники, слушает запись по магнитофону, выписывает слова в тетрадь и берет с полки словарь.

Андрюха – Так, посмотрим о чем он нам шпрехает.
Семеныч – Ну это я полагаю дело не скорое. Пойду я спать. Ты тут тоже долго не засиживайся, а то утренний сеанс проспишь.
Андрюха – Не, я будильник поставлю.
Семеныч – Давай. (уходит)
Андрюха ( слушает запись, выписывает слова, справляется со словарем).  – Как интересно. Не может быть. Ну да, точно. Во дает немец! И что же это у нас получается. (выписывает перевод  на отдельный лист)

Появляется Полярная Фея – это женщина в халатике с бигудями на голове  и с тазиком.

Явление 4.
Андрюха – Вы кто?
Фея – Занимайся по своему плану. Я не к тебе!
Андрюха – А к кому?
Фея – К Семенычу. Устрою ему головомойку. Опять пьет зараза, а голова вторую неделю не мытая. Работай. Не обращай на меня внимания.
Андрюха – Постойте, а как вы тут…
Фея - Обыкновенно. Привыкла уже. (уходит)
Андрюха – Что это за спирт такой у них… особый. С первого раза так забирает…

Из комнаты Семеныча доносятся крики, грохот и жестяной звон таза. Семеныч выскакивает в общий зал.

Семеныч – Не обращай внимания… Это я … так…
Андрюха – Тут к вам женщина заходила.
Семеныч – Да ну!? Ты уже видел?
Андрюха – Видел.
Семеныч – Быстро… Ну и какая она из себя?
Андрюха – Ну, ничего так, в бигудях, в халатике.
Семеныч – Моя… Ты понимаешь, какая штука. Я надеялся, что фея она какая-нибудь особенная будет. Ну там в платье, в этом, в декольте… Нет! В халатике . Прям как моя Ирка. Жена. И эта туда же. И пилит и пилит. Голову не помыл. Спирт пью… Куда бечь? И на Полюсе то же самое.
Я так думаю, вот кому, какая баба на роду написана, так тому и быть. Мне вот такая - с бигудями! Это как совесть моя. И крутит, и крутит:  не пей! Не пей… Достала!
Андрюха – Да…, не просто тут вам…
Семеныч – Ты погоди, еще посмотрим, какая у тебя будет… Ладно. Проехали. Ты лучше скажи, немца перевел?
Андрюха – Перевел.
Семеныч – Ну и как? Чего говорит.
Андрюха – А ничего не говорит. Стихи читает.
Семеныч – Да ну? Гёте?
Андрюха – Не Гёте. Покруче будет.
Семеныч -  Серьезно? А ну-ка зачти.
Андрюха – Тут у меня может не все точно, я же не профессиональный переводчик, но в общем, где то так:
Вокруг только холод и паковый лёд.
Победа страданий немыслимых стоит.
Пусть здесь нас никто никогда не найдет,
Выходят из тьмы Субмарины Конвоя!

Настанет момент наше время придёт,
Идем друг за другом кильватерным строем.
Сквозь толщу воды и незыблемый лёд,
Выходят из тьмы Субмарины Конвоя!

В душе  моей холод, в душе моей лёд,
И сердце мое такое пустое,
Пусть к цели из нас никто не дойдёт,
Выходят из тьмы Субмарины Конвоя…
Aus der Finsternis gehen die Submarinen der Eskorte hinaus.

Семеныч – Лихо! И что этот бред означает?
Андрюха – Сам не пойму.
Василич – Нихт шиссен! Фашисты! Поубиваю!
Семеныч – О, Василич очнулся.
Василич – Пустите гады! Русские не сдаются!
Семеныч – Давай его оторвем и спать по нормальному отправим.
Андрюха – Давай.

Андрюха и Семеныч отрывают прибитого к полу Василича.

Явление 5.
Семеныч – Ну, как? Малость протрезвел?
Василич – Ага. Дайте воды попить.

Андрюха подает воду в кружке. Василич жадно пьет.

Василич – Тут мне сон приснился. Как будто нас фашисты захватили. Но я им ничего не сказал. А вот ты Семеныч предатель оказался. Как бы вот дал тебе сейчас в ухо!
Семеныч – За что?
Василич – Да потому, что гад ты, Семеныч и с немцами заодно. Ты им всю нефть слил!
Семеныч – Какую нефть?
Василич – А ту, которая тут подо льдом, на шельфе. Просрал Арктику. Ух, я тебя!
Семеныч – Все, Василич успокойся, это же сон был.
Василич – Ну, да сон, а обидно по-настоящему!  Который теперь час?
Андрюха – Без двух минут шесть. Шесть!? Ай, блин! Сеанс!!! (кидается к рации, крутит настройку.)
Из рации - Прием я Земля-5, я Земля-5. Передаем для Полюса-13. Все очень точно для Полюса-13….
Сообщает координаты геологоразведочных партий. 20-24. 34-45. 71-76, 89-63, 11-32, 57-75, 44-43. Все очень точно для Полюса-13. Подтвердите прием.
Андрюха – Земля-5 я Полюс-13 сообщение принял.
Из рации – Спасибо. Конец связи.
Андрюха – Ну и что это значит?
Семеныч – Надо по шифровальным таблицам посмотреть. Возьми вон там на полке.

Андрюха берет с полку книгу шифровальных таблиц и начинает составлять сообщение. Входит Петрович.

Явление 6.
Петрович – Доброе утро. Ну как спалось? Сеанс связи прошел? Что нового?
Андрюха – Вот составляю сообщение.
Петрович – Молодец.
Андрюха – Готово.
Петрович – Читай.
Андрюха – В связи с экономическим кризисом сокращается одна штатная единица станции. Подготовьте предложения по кандидатуре на увольнение. Земля – 5.
Петрович – Что за чушь? Ты правильно составил?
Андрюха – Посмотрите сами…
Петрович – Ну-ка дай сюда (берет таблицы). Посмотрим. Да все верно… Что они там в Центре охринели, что ли? Мы же только нефть искать начали. Кого я уволю. У меня у самого раз-два и обчелся. С кем работать?!

Полярники нервно переглядываются.

Семеныч – Ты начальство тебе и решать.
Петрович – Я на такие дела не подписывался! Я против командно-административной системы. Тем более в узком кругу. Я вообще, либерал по натуре. Да вы же меня знаете, у меня вон дед репрессирован. Нет, я такие решения принимать отказываюсь!
Андрюха – Давайте я об этом в Центр передам?
Петрович – Постой!  Погоди! Зачем же так сразу в Центр. Тут с кондачка действовать нельзя. Нужно как то обсудить что ли…
Семеныч – Голосованием?
Петрович – А почему бы и нет. Вполне демократичный способ.
Семеныч – Ну и какие будут предложения. Кого на мороз выгонять будем?
Петрович – Зачем же на мороз. Наверняка пришлют вертолет, заберут с собой…
Василич – Да? А вот я не уверен.
Семеныч – А уж я то, как не уверен. Знаем мы их, выпишут, как положено суточные, прогонные и на лыжах  до материка.
Анрюха – Не может быть…
Семеныч – Очень даже может. Да ты не боись, тут дорога одна - все время на юг, не заблудишься.
Андрюха – А лыжи есть?
Семеныч – И лыжи есть и палки. И даже мазь имеется, смазал и звездуй!
Петрович – Да, бросьте! Не бросит нас Родина… Не должна…
Семеныч – Вот-вот, не должна! Родина у нас такая, что если кому-то должна всем простила.
Василич – А что ты против нашей Родины имеешь?
Семеныч – А на хрена мне вот такая Родина! Я тут сижу по полгода, а на квартиру так и не заработал! Сколько мы с женой по съемным хатам маялись! Однажды приходит квартирная хозяйка и говорит: «Платите за год вперед!».  Во как! Ты ей заплати, а она через месяц тебя с милицией выселит. Прав то никаких нет, договор липовый. Риэлторы и сами в этом признаются. Заплати ей за год! Да и нет у меня таких денег, чтоб сразу за год заплатить. Не заработал! Съехали. Ребенок уже третью школу меняет. Как будто сын офицера, а на самом деле всего лишь кандидата наук. И что в итоге? Если бы от бабки в наследство полдома не осталось, так бы и были до сих пор без своего жилья. А ты?! Что тебе Родина дала кроме высокого давления и геморроя?  Первая жена от тебя ушла, и вторая тоже собирается.
Василич – Танюха не такая. Танюха не уйдет.
Семеныч – Ну, это дай Бог! Может быть, и действительно будет дурой и не уйдет.
Василич - Почему дурой?
Семеныч – А потому, что на хрена такой муж нужен, который по полгода на Полюсе бухает, а потом столько же на материке.
Василич – Я дома стараюсь поменьше…
Семеныч – Да! Ей же сравнить не с чем она же не видит, как ты тут до Белки и Стрелки упиваешься.
Андрюха – Это, какие Белка и Стрелка?
Семеныч – Те самые из космоса. Как напьется, так они ему и являются.
Василич – Ну и что такого? Сам же говорил что тут на Полюсе космос рядом.
Семеныч – Это точно. Честно сказать, сам я их не видел, но вот продукты в кладовке кто-то погрыз.
Андрюха – А может это мыши были?
Семеныч – Какие на Полюсе мыши?
Андрюха – Ну, не знаю белые наверно… медведи же тут белые…
Семеныч – Нет тут мышей. Петрович, а ты что молчишь?
Петрович – Я и так и так думаю… Нет у меня на  станции лишних людей, все во как нужны. Будем голосовать…
Семеныч – Тогда я выдвигаю свою кандидатуру, мне этот Полюс вот уже где сидит. И Полярная фея задолбала со своими претензиями.
Петрович – Тебя нельзя увольнять. Ты нефть ищешь.
Семеныч – Опять двадцать пять! Ну, какая тут на хрен нефть? Тут же лед кругом!
Петрович – А подо льдом?
Семеныч – А подо льдом глубина!
Петрович – Ну вот и поищи там в глубине. Короче, Семеныча нельзя, меня тоже нельзя я – начальник, Андрюху только что прислали… Василич, значит тебя…
Василич – А вот хрен вам никуда я не поеду. Здесь  буду сидеть.
Петрович – То есть как здесь? Без ставки? Вне штатного расписания? А ты знаешь, что наша станция это режимный объект, тут посторонним, без допуска находится не положено!
Василич – Есть у меня допуск и подписка о невыезде в течение пяти лет по истечению контракта. Вот как.
Андрюха – А я тоже подписку о невыезде давал. А что тут у нас такого секретного?
Петрович – А всё! Тут же Полюс.
Андрюха – А конкретно?
Петрович – Да зачем тебе? Меньше знаешь, крепче спишь!
Василич – А вот интересно, кто из вас будет в центр метеорологические сводки передавать?
Петрович – Вон молодого научим. Делов то  температуру мерить! И вообще метеорология наука неточная. Вы метеорологи все время ошибаетесь.
Василич – Это потому что у нас финансирования не хватает.
Петрович – Мозгов у вас не хватает. Это надо же такие прогнозы делать, что все у нас хорошо, а назавтра ураган!
Василич – Да не моя это вина! Просто нашли крайнего…
Петрович – Твое дежурство – тебе и отвечать. В Москве половину рекламных щитов сорвало, и что самое главное один на машину  заместителя мэра упал! Да тебя за такие дела не то, что на Полюс…
Василич – А куда? Дальше то уже некуда!
Петрович – Ладно. Радируй в центр. Приняли решение сократить метеоролога.

Андрюха передает морзянкой. Из центра передают в ответ.

Андрюха (читает сообщение) – Метеоролога нельзя. Предложите другую кандидатуру…
Василич – Понял! Меня нельзя. Значит, ценит Родина.
Петрович – Нормально. Что еще сообщают.
Андрюха – Сообщают, что сокращенный должен самостоятельно добраться до отметки 36-80 а там его подберет вертолет.
Семеныч – А! Что я говорил. На лыжах! На лыжах до материка.
Петрович – (смотрит по карте) – Ну, скажем, не до материка, а верст сорок отсюда будет. Ты хотел отсюда вырваться, ну вот ты и пойдешь. Востри лыжи.
Передавай –  сокращаем геолога.
Семеныч – Ну это вряд ли…

Андрюха снова передает морзянкой. Из центра передают в ответ.

Андрюха ( читает сообщение) – Значит так… Ни в коем случае! Геолог выполняет важное правительственное задание.
Семеныч – Ну, что я говорил! Не отпускают, сволочи!
Петрович – Тогда  извини Андрюха, передавай, что тебя сокращаем.
Андрюха – Я на лыжах не дойду…

Андрюха передает и получает ответ.

Андрюха – Ура!!! Радиста запрещено. Запрещено по инструкции!
Петрович – Ну, да! Коротко и ясно! Тогда передавай, сокращаем начальника станции. К хренам собачим. В шею начальника!
Андрюха – Так и передавать?
Петрович – Так и передавай!

Андрюха снова передает и получает ответ.

Андрюха – Вот, говорят, вы с ума сошли. Без начальства нельзя! Так и передают…
Петрович – Это мы с ума сошли? Это они там с ума посходили! Мы уже все кандидатуры перебрали. Какого же еще хрена им надо?!

Пищит морзянка.

Андрюха – Вот снова  передают…
Петрович – Что там? Читай!
Андрюха  (читает) – Ввиду создавшегося положения и невозможности сократить ни одну из должностей сокращаем одну ставку. Оставшиеся три ставки предлагаем разделить поровну на четверых сотрудников станции. Центр. Все…
Петрович – Ай, молодцы. Как это мы сами не догадались…
Семеныч – Вот суки! Спроси, чью ставку сокращают.
Андрюха – Спросить?
Петрович – Спроси, спроси.

Андрюха передает морзянкой вопрос и получает ответ.

Андрюха – Сокращена ставка… начальника станции…
Василич – Опаньки… приехали.
Семеныч – Ничего не скажешь, грамотно. Ставка начальника станции она же самая большая.
Петрович – Да, дела…
Семеныч – Получается Петрович, что ты теперь у нас иждивенец.
Василич – Спиногрыз. Мало того, что командовать будет, да еще и за наш счет.
Петрович – Ребята, братцы, я же не специально. Это же они там, в центре такое выдумали.
Василич – Изуиты! Изуверы! Из…
Семеныч – Точно. Форменное издевательство над… полярным пролетариатом.
Петрович – А у нас есть выбор?
Семеныч – Это точно! Мы же все кто? Электорат – население, имеющее права голоса, но не имеющее выбора.
Василич – Значит, работать будем за четверых, а получать за троих.
Семеныч – А вот интересно продуктовое довольствие нам тоже на одну ставку сократят или все-таки на четверых пришлют?
Петрович – Честно сказать, я теперь ни в чем не уверен.
Семеныч – Тогда с этого дня будем соблюдать режим экономии в еде.
Василич – Это правильно. Сейчас как раз пост начинается.
Андрюха – Вы, что верующий?
Василич – Поверишь тут.
Семеныч – Полюс атеистов не любит!
Андрюха – В каком смысле?
Семеныч – А в прямом. Расскажи, Василич.
Василич – Ну в прошлом году это было. Шел я на дальний пост. Там у нас оборудование метеорологическое. Шел себе, шел да и провалился под снег. А там…
Андрюха – Что?
Василич – Во что! Медведица в берлоге с медвежатами… белыми. А ты знаешь, какие у нее зубы? Пасть во! Зевнула я и… Тут всем святым молится начнешь.
Андрюха – Ну, и?
Василич – Что ну? В спячке она была, не соображала ничего, двинула спросонья меня лапой, я из берлоги и вылетел. Куртку, конечно, разодрала. Весь пух вылез.
Семеныч – Да и штаны стирать пришлось…
Василич – В общем, с той поры я, можно сказать, православный.
Андрюха – Интересная история.
Петрович – Ладно, байки травить потом будем, а пока за работу, что у нас сегодня по плану?
Василич – Профилактика оборудования и парко-хозяйственный день.
Петрович – Значит уборка. Ну, приступайте!
Семеныч – Раз нам зарплату на одну четвертую сократили, значит, и работать можно на четверть меньше.
Петрович – Это каким же образом? Четверть мусора не выбрасывать?
Семеныч – Можно и не выбрасывать. Аккуратно под кровать заметать.
Петрович – Нет, так не годится. Так мы с вами в грязи зарастем. Давайте шевелитесь. Вы двое (обращается к Семенычу и Василичу) на внешние объекты пойдете, я тут пыль протру, а ты Андрюха иди в кладовку вещи там еще с прошлой экспедиции навалены – разбери, что к чему, может, что и нам сгодится.
Семеныч – Ишь, раскомандовался. Ты теперь без ставки отставной козы барабанщик.
Петрович - Поговори у меня. Ладно, давайте за работу.

Все расходятся по работам. Петрович берет тряпку и лениво протирает полки. Появляется Полярная Фея в рабочем комбинезоне с ведром и шваброй.

Явление 7.
Фея – Могу оказать клининговые услуги.
Петрович  –  Окажи. Ты как раз вовремя. Чтобы мы без тебя делали. Приберись тут.
Фея - Да, и что вы на большой земле без меня делать будете. Ума не приложу.
Петрович – А и не надо нам никакой большой земли. Зачем? Да и обман это всё. Нет никакой Большой земли, одна кажущаяся видимость. Настоящая жизнь она здесь, на Полюсе.
Фея – Не пишет?
Петрович – Да ты понимаешь, какая канитель получается, диссертацию она защищает, то да сё. Некогда ей.
Фея – Понятно…
Петрович – Ну, что тебе понятно? Что тебе понятно…
Фея – Да ты не переживай Петрович. Вот вернешься, все у вас наладится.
Петрович – Добрая ты. Одно слово Фея… Помнишь какие стихи тебе Игорек сочинил?
Фея – Конечно помню.
Петрович – Ну-ка прочти…
Фея – Ну, не удобно как то…
Петрович – Да ладно уж не стесняйся. Он же от души старался.
Фея – Ладно…слушай:
Одна Полярная Фея
Любовь и надежду имеет
Пусть вовсе она не бывает,
Как льдинка от нежности тает.
Одна Полярная Фея.

Петрович – Замечательно.
Фея – Как он там Игорёк, на Большой земле.
Петрович – Да ничего, вроде, печенку подлечил. Книжку стихов выпустил.
Фея – Молодец! А этот новый, который вместо него как он тебе?
Петрович – Нормальный парень. Ты же знаешь, кого зря на Полюс не пошлют.
Фея – Это точно. Надо будет с ним пообщаться.
Петрович – А что уже пора?
Фея – Да, в общем-то, можно уже.
Петрович – И кем же ты для него будешь?
Фея – А вот это ты сам у него спросишь. Может быть, он тебе и расскажет, если захочет. Хотя вряд ли. Постесняется.
Петрович – Ну-ну… А вот и он, кстати, что-то тащит.
Фея – Ладно, я тогда пойду пока. Не хочу ему в таком затрапезном виде являться.

Фея уходит. Входит радист Андрюха под мышкой у него чучело собаки.

Явление 8.
Андрюха – Вот смотрите что нашел.
Петрович – О да это же Лайка. А я думаю, куда-то она делась, не забегает больше. А оно вот как оно вышло.
Андрюха – Это какая такая Лайка?
Петрович – А та самая. Которая еще до Белки и Стрелки была.
Андрюха – Не может быть?
Петрович – Почему не может? Знаешь сколько до Белки и стрелки собак полетало? То-то же! Полно! Вот у меня в рабочем блокноте записано: (достает из внутреннего кармана блокнот и читает)  Цыган, Дезик, Кусачка, Модница, Козявка, Непутёвый, Чижик, Дамка, Смелый, Малышка, Снежинка, Мишка, Рыжик, ЗИБ, Лиса, Рита, Бульба, Кнопка, Минда, Альбина, Рыжая, Джойна, Пальма, Отважная, Пёстрая, Жемчужная, Малёк, Пушок, Белянка, Жульба, Кнопка и Звёздочка. Тридцать две собаки! Как зубов во рту. Целая упряжка. Но они все низко летали, не по-настоящему. А вот Лайка она уже полноценно, по орбите.
Андрюха – Так она же погибла…
Петрович – Ну, как видишь, не совсем. Чучело её тут, а душа собачья сам знаешь где.
Андрюха – Поразительно. А эти остальные, этот Дезик или Смелый или кто там еще Цыган. Они  тоже тут?
Петрович – Этих нет. Не удостоились. Это только Лайка к рангу погибших  космонавтов причислена.
Андрюха – А кто же тогда продукты погрыз?
Петрович – Какие продукты?
Андрюха –  Ну, вот же тут Семеныч рассказывал.
Петрович – Может мыши?
Андрюха –  Вряд ли мыши умеют банки со сгущенкой вскрывать.
Петрович – А собаки, что умеют?
Андрюха – Обычные, не умеют, а эти космические может быть. Мы же не знаем чему их в центре полетов обучали.
Петрович – Так выкладывай, что там в кладовке обнаружил?
Андрюха – А то, что три банки тушенки вскрыты, и сгущенки десять банок кто-то высосал. Знаете, это когда две дырки пробивают и вот так высасывают. (показывает)
Петрович – Это не собаки. Это Семеныч, гад сладкоежка.
Андрюха – А тушенку кто оприходывал? Кто тут у вас за обедом не доедает?
Петрович – С тушенкой загадка.
Андрюха – И главное вскрыта, так по варварски, как будто кто-то штык - ножом орудовал. Вот так вот хрясь, хрясь, хрясь и все! В три удара.
Петрович – Да, загадка…

Слышен какой-то шуми  крики и в комнату вваливаются Василич и Семеныч, которые тащат третьего в немецкой военно-морской форме.

Явление 9.
Василич – Вот Петрович полюбуйся.
Семеныч – На внешнем периметре взяли. В метеобудке копался. Ты что там делал, шпион?
Василич – Нашего не понимает. По-немецки  шпрехает.
Петрович – Да ну? Андрюха спроси кто он такой?
Андрюха - Кто вы такой? Как сюда попали? Wer Sie solcher? Wie hierher geraten sind?
Вальтер - Der Krieg ist verloren. Es ist zu Ende. Mich rufen Walter. Ich ergebe mich.
Андрюха - Война проиграна. Все кончено. Меня зовут Вальтер. Я сдаюсь…
Семеныч – Ни хрена себе! Он что фашист?
Василич – Недаром мне сон про немцев снился.
Семеныч – Да не может быть. Как же он так хорошо сохранился…
Петрович – Ну-ка спроси его еще что-нибудь?
Андрюха – Что спросить?
Петрович – Спроси, откуда он, как сюда попал?
Андрюха – Кто вы? Как называется ваше судно? Wer Sie? Wie Ihr Schiff hei;t?
Вальтер - Ich der Funker vom U-Boot U-543. Das besondere Projekt. Die Submarinen der Eskorte.
Андрюха - Я радист с подводной лодки Ю-543. Особый проект. Субмарины конвоя.
Семеныч – Вот это да! Это же он в эфир стихи передавал про эти самые субмарины. И сколько их там еще таких замороженных?
Андрюха – Это вы передавали в эфир стихи? Сколько вас на лодке? Es ;bergaben Sie in den ;ther die Gedichte? Es ist wieviel Sie auf dem Boot?
Вальтер - Ja es ich. Ich der Letzte.
Андрюха - Да это я. Я последний…
Василич – Не верь ему Петрович.  Может быть это разведчик. Может их тут до хрена еще подо льдом скрывается. Давайте его это испытаем!
Петрович – Как?
Василич – Как? Ну, не знаю!? А вот (берет со стола, где стоит рация, паяльник) паяльник ему в жопу!
Вальтер - Nein! Nein! Es ist nicht notwendig!
Петрович – Василич, ты что? Это он фашист, а не мы. Откуда такие методы?
Василич – А из девяностых бляха муха! У меня сосед по лестничной площадке рэкетир был. По пьяному делу рассказывал…
Петрович – Вот именно. Мы никого пытать не будем. Мы ему спирта нальем. Язык и развяжется. Давайте влейте ему.
Семеныч – Это мы запросто. (наливает полную кружку спирта и подходит к немцу) Ну-ка пей, фашист.
Вальтер - Ich nicht der Faschist. Danke.
Андрюха – Говорит, что он не фашист и благодарит.
Семеныч – Это мы и без тебя понимаем. Пей.

Немец пьет спирт.

Петрович – А теперь спроси его, как он сюда попал, и долго ли подо льдом просидел?
Андрюха -  Wie Sie hierher geraten sind?
Вальтер - Ich hier von den Elstern des f;nften Jahres. Zehn Jahre ist es gegangen. Meine Marta hat mich nicht erwartet.
Андрюха – Он говорит, что он здесь десять лет, с 1945 года и что Марта его не дождалась…
Семеныч – Как это десять лет? Он что думает, что после войны прошло десять лет?!
Вальтер – Ja. Ja. Десять лет. Так много… Schrecklich…
Василич – Так, ты что же гад, по-русски понимаешь?
Вальтер – Немножко есть да.
Петрович – Ну я же говорил, что от спирта язык развяжется. Все просто – выпил, и нет языкового барьера. Я так с испанцами разговаривал. Они у нас практику проходили. Пока трезвые, ни хрена не разберешь, а как выпьем полное взаимопонимание. Немец, тебе ещё налить? Спирту еще хочешь?
Вальтер – Спирт да. Карашо.
Петрович – Конечно не плохо. Плесните ему еще.

Семеныч наливает в кружку спирта.

Петрович – Пей немец. За нашу победу. За Победу говорю!
Вальтер – Да, да. Капитулирен… (пьет)
Петрович – Вот дорвался…
Вальтер – (поет):
O, du lieber Augustin, Augustin, Augustin,
O, du lieber Augustin, alles ist hin…
(Вальтер роняет голову на грудь и засыпает)

Петрович – Всё спекся.
Василич – Готов.
Семеныч – Что с ним теперь делать?
Петрович – Да, что делать? Надо что-то делать…
Андрюха – А я понял это же он тушенку у нас в кладовке жрал. У него ножик должен быть. Давайте его обыщем.

Василич и Семеныч обыскивают немца и вытаскивают у него немецкий кинжал.

Василич – Серьезное оружие. Таким чик по горлышку и в колодец.
Петрович – Вы давайте, знаете. Что вы ему руки  свяжите для порядка и положите на диван. Пусть проспится.

Василич и Семеныч связывают немца и относят его на диван. Немец по ходу дела произносит  бессвязные слова по-немецки.
Ich ergebe mich. Schie;en Sie nicht.

Явление 10.
Андрюха – Нет, но что все это значит? С сорок пятого года… Уму не постижимо. Сколько лет прошло?!
Семеныч – Десять. Он думает, что десять.
Петрович – А так полагаю, что для него действительно прошло десять лет.
Василич – Как это?
Петрович – А посмотрите, как он хорошо сохранился. Ему же на вид больше сорока не дашь.
Семеныч – Действительно…
Петрович – А должно бы быть девяносто. Ветхий старик, а он смотри, как спирт хлещет.
Василич – Вот что холод с людьми делает.
Петрович – Да это не холод. Это Полюс. Может быть, тут время по-особому течет.
Семеныч – Как это по-особому. Замедляется, что ли?
Петрович – Да хрен его знает. Что мы вообще о времени знаем? Его если хотите, может быть, и вообще нет!
Андрюха -  Как это нет?
Петрович – А так! Вот посмотри. Прошлое прошло, его уже нет. Будущее не наступило, значит его, ещё нет. Настоящее это момент перехода из будущего в прошедшее, то есть момент перехода одного небытия в другое. Помнишь песенку из «Земли Санникова»: «Есть только мир между прошлым и будущим именно он называется жизнь». Но, блин, и этот момент тоже обман. Как его измерить? За что его ухватить? То, что мы уловили у себя в голове  уже прошедшее. То есть получается, что настоящего тоже нет. И где тут время, где тут пространство? Для нас не существует ни прошлого, ни будущего, ни настоящего. Ни хрена не существует! А мы как то живем, как то думаем, что-то чувствуем… Что-то нас окружает. Скажите мне, что?!
Василич – Петрович, да вот же оно всё… мы, рация. Всё на месте…
Семеныч – Давайте выпьем, а то у меня уже голова кругом от этих открытий.
Петрович – Давайте.

Полярники садятся за стол и разливают спирт по кружкам.

Петрович – Вы поймите, мы живем на острие иглы, которая со всех сторон окружена небытием. Мы двигаемся в пространство, которое ещё не существует, из пространства которого уже нет. Мы живем в мире, в котором каждый миг рождается и тут же умирает. Цените момент!
Семеныч – Красиво говорит. За это точно нужно выпить.
Петрович – Ладно давайте!

Все пьют.

Андрюха – Так я не понял? Мы что же не существуем?
Петрович – Я не знаю. Ты понимаешь, все так иллюзорно. Ну, вот давай опишем наш мир с точки зрения банальной математики. Ты согласен, что математика наука точная.
Андрюха – Ну, да!
Петрович – А ты?
Семеныч – И я согласен.
Василич – И я не возражаю.
Петрович – А ни хрена она не точная. Смотрите, что мы знаем: всякая величина равна самой себе. Так?
Семеныч – Так.
Петрович - Часть меньше целого. Так?
Василич – Допустим.
Петрович - Две величины, равные по отдельности третьей, равны между собой.
Семеныч – Это я не совсем сейчас понял, но пусть будет, так как ты говоришь.
Петрович – Ну, так вот  - это математика конечных величин. Один, два, три  и так далее. Для описания нашего мира она не годится. В бесконечном мире должна действовать математика бесконечных  величин. 
Василич – Логично. Давайте еще выпьем.

Выпивают.

Петрович – Возьмем, к примеру, любой отрезок линии. Мы знаем, что число точек в этом отрезке бесконечно, потому что точка измерения не имеет. То есть её величина так мала, что ею можно пренебречь. Короче, наш отрезок равен десяти сантиметром и рядом с ним мы представим отрезок величиной в километр.  Представили?
Андрюха – Представили.
Петрович -  Смотрите. Число точек в отрезке равном десяти сантиметрам бесконечно. Число точек в километре тоже бесконечно. Каждой точке в большом отрезке  соответствует точка в малом. Получается, что они равны!  Или бесконечность равна бесконечности.
Андрюха – Охринеть…
Петрович - А если возьмем квадрат. Число линий в квадрате бесконечно. Число точек в каждой линии бесконечно. Следовательно, число точек в квадрате это бесконечность помноженная сама на себя бесконечное число раз. Бесконечность в бесконечной степени. Эта бесконечность бесконечно больше первой бесконечности, но, в то же время, они равны, как равны все бесконечные величины. Ущучил?
Андрюха - Не очень…
Петрович - А теперь возьмем куб.
Василич - Может лучше не надо?
Петрович - Надо! Василич, надо. Куб состоит из бесконечного числа квадратов, а линия из бесконечного числа точек, следовательно, число точек в кубе равно бесконечности в степени бесконечности в степени бесконечности. И полученное выражение одновременно равно просто бесконечности. То есть бесконечность продолжает возрастать в то же время, остаётся неизменной.
Таким образом, в числах больше бесконечности, две величины равные порознь третьей, могут быть не равны между собой. Обычная математика тут не действует!
Семеныч – Это я уже понял… А необычная?
Петрович – Продолжим. Мы говорили о бесконечных, но постоянных величинах, когда величина равна сама себе в данный момент. Но в нашем мире нет ничего постоянного, все течет, все меняется, и если мы возьмем переменную величину, то в разные моменты она не будет равна сама себе. Получается, что математика постоянных и конечных величин нереальна, а математика бесконечных и текучих величин это и есть существующая реальность, данная нам в ощущениях. Теперь ощутили?
Василич – Ей Богу крепкий спирт, как забирает…
Петрович – В итоге, вот вам новые аксиомы: величина может быть не равна самой себе. Часть может быть равна целому или быть больше его!
И наконец, из двух равных величин одна может быть бесконечно больше другой. Фу! Всё, наливай!

Все выпивают.

Василич – Так что нам с немцем то делать? Ввиду вышеизложенного…
Петрович – Если б я знал…
Семеныч – Нет, Петрович, ты уж решай, а то понимаешь, все мозги разбил на части, все извилины заплел и в кусты? Нехорошо получается.
Петрович – Думать надо. Сейчас вот пистолет разберу-соберу несколько раз, для успокоения нервов, может, что на ум и придет. (принимается разбирать свой пистолет)
Андрюха – А я тогда в рации покопаюсь. Старая она у вас, профилактику надо бы сделать. (идет копаться в рации)
Семеныч – Да ситуация… Времени нет, пространства нет, а немец есть.
Петрович – Что за черт! Откуда лишняя деталь взялась?
Семеныч – Что такое?
Петрович – Да вот видишь этот винтик? Откуда он взялся? Я же тысячу раз этот пистолет собирал-разбирал… Не понимаю…
Семеныч – А ты попробуй еще раз разбери и собери по новой.
Петрович – Ладно попробую… (разбирает и собирает вновь). Черт! Опять этот винтик! Ничего не понимаю… Дай еще раз! (опять разбирает и собирает пистолет) А! Лядство такое! Что это?! Как это получается. Миллион раз я его собирал - разбирал, не было этого винтика! Не было!!!
Василич – Это ты так нервы успокаиваешь?
Петрович – Да пошел ты! Так, всё еще раз заново. (снова разбирает и собирает пистолет) А!!! Нет! Нет! Не может быть!!! Сука!!!
Семеныч – Ладно Петрович успокойся. Это я пошутил, я тебе лишний винтик от рации подбросил. Шутка вроде юмора.
Петрович – Семеныч, ну, ты гад. Также рассудка лишиться можно. У меня же все движения до автоматизма отработаны. А тут лишняя деталь.
Семеныч – Тебе лишняя, а вот Андрюхе в самый раз. ( забирает винтик и отдает Андрюхе) На вот прикрути куда следует.
Андрюха – А куда следует?
Семеныч – Ну я не знаю …
Андрюха -  И я теперь не знаю, откуда ты его взял?
Семеныч – Да вот тут вот с этого боку на столе лежал.
Андрюха – Я теперь не знаю, куда его прикручивать.
Семеныч – Ну ты попробуй там, куда-нибудь методом научного тыка…
Андрюха – Я попробую. (прикручивает винтик)
Василич – Попробуй, рация работает?

Андрюха крутит ручки настройки.

Андрюха – Ни хрена. Молчит как рыба об лед.
Семеныч – Может ты его не на то место прикрутил.
Андрюха – Может и не на то… (возится в рации) бесполезно. Молчит стерва.
Петрович – Семеныч, ты что наделал? Ты же нас без связи оставил. Да тебя за такие дела…
Василич – А ты, кстати, попробуй пистолет в порядке?
Петрович (пытается передернуть затвор) – Затвор не передергивается. Это что же и пистолет сломан? Как это? Мы что же, и без связи и без моего пистолета остались?
Василич – Так я и думал. Это не тот винтик! Винтик от рации теперь в пистолете, а в рации от пистолета, поэтому ни то, ни другое не работает. Логично?
Петрович – Может быть… И что теперь делать?
Василич – Все вернуть на свои места.
Петрович – Как? Все же подошло. Как я теперь определю, какой винтик не тот?
Василич – Нужно заново пистолет разобрать подкинуть тебе опять этот винтик и собрать пистолет. Если пистолет не работает повторить операцию сборки разборки до тех пор, пока пистолет  не начнет действовать. Оставшаяся деталь будет от рации. И все у нас заработает.
Петрович – Гениально!
Василич – Элементарная теория вероятности.
Петрович – Давайте винтик сюда.
Андрюха – Вот возьмите. (подает Петровичу винтик)

Петрович лихорадочно разбирает и собирает пистолет, пытается передернуть затвор, у него не получается тогда он снова разбирает и собирает пистолет. Опять неудача. На третий раз. Затвор передергивается и тут же гремит выстрел.

Петрович – Ура заработало! Все живы?
Василич – Вроде все…
Петрович – Куда пуля попала? Немец жив?
Семеныч – Жив. Спит, как убитый.
Петрович – Ну, а где же входное отверстие…?
Андрюха – Вон оно…
Петрович – Где?
Андрюха – В рации…
Петрович – Вот блин…
Василич – Да… (осматривая рацию) Тут винтик  не поможет. Тут лампы побиты.
Семеныч – Опаньки…
Петрович – А все ты со своими шуточками.
Андрюха – Что ж теперь делать то…
Семеныч – Надо немца еще раз допросить, узнать, где у него лодка, снять с неё рацию и принести сюда.
Василич – Отлично. Сейчас и приступим. (будит немца) Вставай фашист. Ты все проспал. Война кончилась.
Вальтер – Нихт фашист. Я есть какпитулирен. Война капут.
Василич – Лодка твоя где? Ю-бот куда спрятал?
Вальтер – Ю-бот есть тонуть. На дно.
Семеныч – Приплыли…
Василич – Глубина какая? Глубоко утонула?
Петрович – Ты, что нырять, что ли собрался?
Василич – Это я так… для порядка. Чтою оргнунг был. Понял?
Вальтер – Я, я оргнунт есть карашо.

Входит Полярная фея. На ней черный кожаный плащ, белая блузка с черным галстуком, кожаная юбка и высокие сапоги. На голове черная пилотка. В руке стек.

Явление 11.
Фея (обращается к Вальтеру) - Sage, wo das U-Boot verborgen ist.
Вальтер - Das U-Boot ist in den Sch;re bedeckt. An der sicheren Stelle.
Фея – Я спросила его, где он спрятал лодку. Он сказал, что она укрыта в шхерах в надежном месте.
Василич – Вот гад. Одно слово фашист.
Фея – Дайте карту. Я ему прикажу показать, где это.
Андрюха – Валькирия…
Вальтер – Я, я… Валькирия. Дас ист фантастиш.
Фея – Понравилось? (обращаясь к Андрюхе) Я к тебе потом в чем-то подобном зайду. Не возражаешь?
Андрюха – Нет… как вам будет угодно…
Фея – Мне будет угодно… Карту приготовили.
Семеныч (подает карту) -  Вот она.
Фея – Карандаш!
Семеныч  –  Пожалуйста. (подает)
Фея - F;hre auf der Karte die Stelle vor, wo sich das U-Boot befindet.
Вальтер (показывает)  - Diese Stelle.
Фея (показывает карту Петровичу) – Вот это место. Понятно где это?
Петрович – Так это же в двух километрах отсюда. В кривой бухте. Найдем.
Фея – Ну и замечательно. Немца я с собой в кладолвку забираю. Он хотя и бывший фашист, а тоже человек. И Марту свою давно не видел…Пойдем. Как там тебя?
Вальтер – Вальтер. Их хайсе Вальтер.
Фея – Вот-вот. Будешь моей лошадкой, Вальтер… скот.
Вальтер – Я, я натюрлихь.
Фея – Я и не сомневалась. Шнель!

Фея уводит немца, подстегивая его стеком.

Явление 12.
Андрюха – Какая женщина…
Василич – Ага. Скажи еще: мне б такую.
Петрович – Ладно. Хватит. Размечтались. Значит так, мы с Семенычем, как виновники всего этого торжества, пойдем на лодку за рацией а вы тут сторожите.
Семеныч – А чей-то я-то пойду. Вон он пусть идет, он радист.
Петрович – Нет Семеныч ты пойдешь. Это из-за тебя весь этот сыр-бор разгорелся. Из-за твоей дурацкой шуточки. Так что если там еще немцы окажутся, я тебя первого под пули пошлю. Иди, бери карабин в шкафу и айда за мной.
Семеныч (берет в шкафу карабин) – Я под пули не полезу. Я ценный кадр. Я еще нефть не нашел.
Петрович – Ладно, ладно. Успокойся. Не боись, я сам боюсь.

Петрович и Семеныч одеваются и уходят. Из кладовки раздаются вопли немца.
Nein. Nein. Mehr. Mehr. Setze fort.

Явление 13.
Андрюха – Интересно, что это она с ним такого особенного делает?
Василич – Известно что:
У моей милашки острый каблучок.
Мне с моей милашкой очень горячо.
У неё все в Теме профиль и анфас.
У неё всё строго и не в первый раз.
У моей милашки - латекс, силикон
От такого вида сразу сладкий стон.
Вот такое счастье жуткое мое
Быть у ней во власти, ждать пока прибьёт.

Андрюха – А чьи это стихи?
Василич – А снова предшественника твоего. От нечего делать сочинял. Смотри-ка притихли. Может она его того?
Андрюха – Чего того?
Василич – Совсем заездила. Шутка ли сказать человек во льдах больше полувека провел. А она с ним так скачет.
Андрюха – Да он вроде бы не постарел…
Василич – Это снаружи, а что у него внутри? Так-то!

Входит Вальтер. Он весь расхристан. Руки у него развязаны. На лице выросли усы и борода. Немец садится на диван.

Вальтер – О, майн гот. Бестия… Я совсем скоро умирать… Их бин кранк. Их бин больной. Весь…
Василич – Вот. Что я говорил!
Андрюха – А почему у него борода выросла? Так быстро не бывает.
Василич – А что бывает? Тебе что вообще не кажется странным, что с нами тут происходит? Немец замороженный, Полярная Фея является, тебя это не настораживает?
Андрюха – Да я как то уже притерпелся. Освоился…
Василич – Вот значит как! Значит лучше нету того свету.
Андрюха – В каком смысле?
Василич – А в таком. Ты как сюда попал?
Андрюха – Ну, как на вертолете…
Василич – Нет. Ты сюда попал в ящике. А куда в ящике попадают? Тебе известно выражение сыграть в ящик?
Андрюха – Известно…
Василич – Ну, вот, делай выводы.
Андрюха – Вы хотите сказать, что я на том свете?
Василич – Допетрил?
Андрюха – Постойте. Но ведь меня в ящик, ради шутки. Чтоб весело…
Василич – Вот-вот. С тобой в ящик и сыграли. Обхохочешься. Одноразовый лифт.
Андрюха – Не может быть. Не верю. Мама!
Василич – Обделался. То-то же.
Андрюха – Постойте. Если я умер, то, как же все вот тут такое настоящее?
Василич – Да какое настоящее. Я же тебе говорю: фея, немец. Откуда? Разве так бывает?
Андрюха – Не бывает, но тут же Полюс. Аномалии… магнитные.
Василич – Это все для отмазки, а так на самом деле получается  Тот Свет. Или Этот Свет, а тогда там Тот Свет. В общем не важно.
Андрюха – Как это не важно? Нет, давайте разберемся. На Том Свете должны быть эти - ангелы…
Василич – А чем тебе Полярная фея ни ангел?
Андрюха – Ну хорошо. Фея ангел, а это тогда кто? (указывает на немца)
Василич – Черт! Черт немецкий. Правильно немец?
Вальтер – Я, я рихтиг, натюрлих.
Василич – Вот видишь, соглашается.
Андрюха – А вы тогда кто?
Василич – Я то? Я Василич. Метеоролог. Приятно познакомится.
Андрюха – Взаимно. А куда же они тогда на лодку пошли, в ад что ли?
Василич – Не знаю. Придут, расскажут.

В комнату заходят Петрович и Семеныч. Они тащат тяжёлую рацию. Водружают её на стол.

Явление 14.
Семеныч – Ну это просто адские мучения её тащить.
Петрович – Точно. И на лодке ад кромешный. Ни черта ни видно. Лодка на мель села, на боку лежит. Карабкаешься вот так по наклонной плоскости.  Ели-ели радиорубку нашли.
Андрюха – А немцы там были?
Петрович – Ни одной живой души.
Семеныч  – И мертвой тоже. Нет, ну может быть они где-нибудь там, в трюме запрятались. А так нет. Гулкая пугающая тишина, под ногами, что-то хлюпает.
Петрович – Я же говорю ад. Но рацию нашли. ( к Андрюхе) Осваивай.
Семеныч – О, и немец здесь. Что это он так зарос?
Василич – Загадка. Это он после того как с Полярной феей пообщался. Словно года на него навалились.
Петрович – А это мысль. Может быть, у него там, на лодке время по-другому текло. А тут наверстывает.
Семеныч – Если так дальше пойдет. То он тут у нас быстро окочурится.
Андрюха – Как это окочуриться?  Разве мы уже не на Том Свете?
Петрович – Что это с ним? Василич, твоя работа?
Андрюха – Мы живы? Я живой?
Петрович – Да, но если ты рацию нам не обеспечишь, я тебя сам грохну.
Андрюха – Ура! Жизнь прекрасна.
Семеныч – Ишь, ты радуется. Слышишь немец, радуется. А ведь он еврей.
Вальтер – Юде?
Семеныч – Точно, Юде! Понимаешь немец, мы русские вас победили, и евреи теперь радуются.
Петрович – … Интересная мысль…
Семеныч – Скажи немец, ты знаешь, какой теперь год?
Вальтер – Год? Год мит унс.
Семеныч – Да я понимаю, что с нами Бог. Тут же Полюс, тут до Бога рукой подать. Я вам так скажу Полюс это символ Бога. К Полюсу меридианы сходятся. И так же люди к Богу тянутся. И чем они ближе к Богу, тем ближе друг к другу. И у нас тут полярное братство. Заметили? Даже немца не трогаем.
Василич – А давайте его испытаем?
Петрович – Как?
Василич – А я ему стихи патриотические прочту. Посмотрим, вырвет его или нет.
Семеныч – А давай!
Петрович – Вы это не сильно! Без фанатизма.
Василич – Попробую, а вы поддерживайте:
Москва! Звонят во все концы.
Рязань! Мы тоже молодцы.
Тамбов! Играет жарко кровь.
Орел со мною вновь и вновь.
Казань! Тут каждый себе хан.
Елец! Мы скоро будем там.
Иртыш – сибирская река.
А Крым не наш еще пока!

Москва! Столица всей страны.
Бердичев! Родина жены.
Калуга!  Внутренний экстаз,
И Тула только лишь для нас.
Саратов! Глушь и красота.
Козельск! Святая простота.
Пусть катит волны Енисей,
А я горжусь Россией всей!

Все, включая немца, аплодируют.

Семеныч – Смотри-ка и немцу понравилось.
Вальтер  - О, я, я. Очень карашо… (немец  ложится на диван)
Семеныч – Эй немец ты что? Спать захотел?
Вальтер – Мне есть немножко не карашо…
Василич – Опа-на! Как годы то на него навалились. И правда помереть может. Что же делать то?
Семеныч – Надо его на лодку вернуть. Жил же он там как то все эти годы и ничего не старился.
Василич – Да, как же он там один будет?
Семеныч – А что лучше, что он тут коньки отбросит? Его потом еще хоронить надо будет, а ты пойди тут копни кругом вечная мерзлота.
Петрович – Это верно. Надо его на лодку вернуть. Дать ему запасов, тушенки, сгущенки, спирту. Пусть живет...
Андрюха – Тогда ему надо и рацию вернуть, должна же у него связь с внешним миром остаться.
Петрович – Это гуманно. Но и нам без рации нельзя.
Андрюха – А мы себе новую закажем. Вот сейчас выйду в эфир и прямо открытым текстом скажу, что нельзя на таком старье дальше работать. В стране модернизация, а полярники с дедовским оборудованием остались. На этой рации еще Папанин в эфир выходил. Правильно вы её пристрелили, что бы не мучилась.
Петрович – Ты сначала в эфир выйди, а потом рассуждай.
Андрюха – Мы это легко. На немецкой рации еще пахать и пахать. Вот пожалуйста…

Рация хрипит. Доносятся обрывки, каких то слов на иностранных языках. И вдруг прорывается совершенно чистый голос из центра.

Из рации - Прием я Земля-5, я Земля-5. Передаем для Полюса-13. Все очень точно для Полюса-13. Поздравляем с выполнением правительственного задания и решением важной государственной задачи. За обнаружение месторождения нефти геолог экспедиции Егор Семенович Ломакин представлен к ордену «За заслуги перед Отечеством» третьей степени, другие участники экспедиции также представлены к орденам и медалям. Поздравляем товарищи. Через месяц за вами придет ледокол «Арктика». Ура, товарищи. Конец связи.

Все кричат ура.

Петрович –  Чего разорались? Чего ура!? Нас за что награждают? Вы слышали, мы нефть нашли, а мы её не нашли!
Василич – Точно? Как же это? Ошибка что ли? Может это немецкая рация врет?
Андрюха – Чего сразу всеет? Все на правильной волне. И позывные верные. Они Земля-5, мы Полюс-13.
Семеныч – И самое главное моё имя и отчество правильно произнесли…
Василич – И фамилию тоже…
Петрович – Что же нам отбой давать? Говорить, что мы ничего не нашли, оправдываться…
Василич – Погоди. Погоди… «Арктика» только через месяц придет, как раз к Новому году. Надо нам это… поискать за это время.
Петрович – Точно. Поискать и найти! Землю носом рыть. И я знаю, кто это будет лучше всех делать. Орденоносец, мать твою!
Семеныч – Ладно, ладно… Постой. Ну-ка, Петрович а что это у тебя на унтах?
Петрович – Что?
Семеныч – Я говорю, в чем-то это ты унты вымазал. Дай-ка, ну-ка… (Семеныч опускает голову и принюхивается к унтам Петровича) Мазут что ли? Да это,  не совсем мазут, это же… это нефть ребята. У тебя нефть на унтах!
Петрович – Как это?
Семеныч – В немецкой лодке нефть!
Петрович – Откуда она там?
Семеныч – Лодка на чем лежит?
Петрович – На боку.
Семеныч – Лодка лежит на шельфе. Значит, там нефть прямо к поверхности подходит. Лодка села на мель. Сняла поверхностный слой, разодрала себе корпус. Нефть и хлынула в пробоину. Получается, что?
Петрович – Что?
Семеныч – Что я нашел нефть!
Петрович – Ну, это еще доказать надо.
Семеныч – Докажем. Давайте собираться, немца с собой берем, а то у него борода пока мы тут разговариваем, ещё больше выросла.
Петрович – Хорошо. Только рацию пока у себя оставим. Нечего её с места на место таскать. Немец с нами и так не соскучится. Пойдем втроем я, Василич, ну и ты изыскатель. Андрюха, останешься тут! Будешь держать связь с внешним миром. Про нефть пока ничего не говори. Надо все проверить, запротоколировать…
Семеныч – Все точно как в аптеке. Не боись!
Андрюха – А я все-таки  ничего не понимаю. Как это получилось. Раз и нефть?
Семеныч – Ну, что тут непонятного. Это же Полюс. Тут все возможно. Надо только очень сильно захотеть. И попросить. И все будет. Понимаешь всё. Ты только захоти. Правильно захоти. Как надо. Понял?
Андрюха – Я попробую…
Семеныч – Ну, пробуй, а мы пойдем что ли?
Петрович – Да выступаем. Собирайте немца.

Василич и Семеныч дают немцу валенки, надевают на него тулуп и варежки.

Семеныч – Шапки у него нет…
Петрович – Завяжите ему голову платком. Вон Полярная Фея оставила.

Василич и Семеныч завязывают немцу голову платком. Вид у немца жалкий и комичный.

Василич – Вот так должен выглядеть немец в России. Как в сорок втором под Сталинградом.
Вальтер – Я, я. Сталинград. Паульс. Зер шлехт.
Семеныч – Еще бы.
Петрович – Ну, мы уходим. Остаешься Андрюха за главного. Веди себя хорошо.

Полярники вместе с немцем уходят.

Явление 15.
Андрюха – Правильно захотеть. Как это правильно захотеть? Ну не знаю… Попробовать что ли… Ну-ка, что там у них в шкафу…

Андрюха открывает шкаф и скрывается за его дверцей. На дверцу он вывешивает по очереди свои свитер, рубашку и штаны. Затем он появляется из-за дверцы в смокинге с бутылкой шампанского в руках. Он подходит к столу ставит шампанское, крутит ручку настройки рации. Находит мелодию вальса, делает музыку погромче. Входит Полярная фея в вечернем платье.

Фея – Ты так хотел?
Андрюха – Да… Именно так…

Андрюха подходит к Фее, приглашает её на танец и они начинают вальсировать. Затемнение, луч света выхватывает только фигуры танцующих. Слышится бой кремлевских курантов.
                Москва. 2010 г.