Долгие проводы. Неделя на Литейном

    
      
                «Поехали!» – сказал товарищ NN и поехал под стол.
                (из производственной многотиражки 1937 года)


     Проводы в ресторане Московского вокзала были в самом разгаре. NN потребовал еще водки. Официант – конечно, из лучших побуждений – принес в графине простой воды. В этом была его роковая ошибка.  NN  в праведном гневе стащил скатерть со стола – со всем, что на нем стояло.

     Когда NN, наконец, разобрался  с  администрацией, провожаемого родственника уже не было. Видимо, тот поспешил к поезду, пока еще отпускают. NN выскочил на перрон, чтобы достойно завершить проводы. Вспоминая с трудом номер платформы, он продирался к ней, раздвигая толпу мужиков и баб с мешками и чемоданами. В одном месте люди на перроне особенно мешали, и пришлось приложить усилия.

     Дальнейшее NN помнил плохо. Проснулся он в незнакомой темной подвальной комнате. Постепенно сообразил, что это – тюремная камера. Пришедший надзиратель принес кое-какую еду.  На вопросы отвечал, что все объяснит следователь. Так продолжалось несколько дней. NN просил отослать письма родным –  их вежливо забирали. Жизнь шла тихая и скучная, без курева тяжело и поговорить не с кем.

     Наконец, через неделю по коридорам и лестницам его повели к следователю.
- Имя, отчество, фамилия?
Тут следователь, наконец, оторвал взгляд от своих бумаг:
- NN, ты? Вот так встреча!
Они служили когда-то в одном эскадроне.

      Закурив долгожданный «Беломор», NN услышал рассказ о том, что он натворил. В ожидании прибытия из Москвы важных людей, на вокзале выставили оцепление. NN пытался прорваться через охрану.

      - Ох, и повезло тебе! – крутил головой  следователь, провожая NN. На выходе вежливо вернули  все  письма.
 Вот только штраф, кажется, пришлось все же уплатить.