Скрипит линолеум под пятнами замороженного сердца

Я люблю как скрипит линолеум под пятнами замороженного сердца. Без остановок на кипящем чайнике под удары пощёчин из скандалов соседей. Она до сих пор молчит, когда Нева её перебивает. Текут ручьи вторника в половине второго кофе с печалью печати в паспорте. И никто не знает, что это даже не её ежедневник, не её квартира и не её телефон. А ей просто так легче, легче ходить с чужими вещами, раз не может с чужим мужчиной. Причин на это нет, есть только принципы с мечтами о принце и шоколадном сердце. Нежные руки разрезали чашки, а на какой половине остался ты? Уже не половина второго, но ей не важно, что надо выходить из кафе. Наушники расскажут музыку, а он расскажет о том, какая она сука. Они друг друга дополняют, они — счастливые мелодии и его клочки нецензурной лексики. Эпилептика больше не лечит сообщения в общем кругу тротуаров. Мало ли сколько идей точно так же болеют, точно так же приносят книгам вред, а людей заставляют не спать. У неё красные глаза, у него красное сердце, у всех у нас есть что-то общее, по-этому мы вместе.
Скатерти стелили дорогу в перебитом метро, пока клавиши стояли в пробках. И нету уже тех эскалаторов, которые помогали смотреть ему в глаза, когда он едет в обратную сторону. Точка отсчёта, а где она у тебя? В груди или ниже? Ниже всех комментариев к фотографиям в нижнем белье. Фотошоп искажает реальность, стихи царапают вены, но не твоя в этом вина, что стены перестали разговаривать, подъезд ушёл в себя, пока ты выходил из него. Не играет роли пойдёшь ли ты в метро или к любовнице в соседний подъезд, факт в том, что на тебе джинсы её мужа.
Если бы можно было подменить предложения в сообщениях, после их отправки, то мы бы были счастливы. Не дуло бы холодом под ногтями вчерашних дней и постель была бы куда теплее. Или это вообще бы была не постель, но не суть. Грусть остаётся в чашках и её не смешать с заваркой, не та концентрация. Варьируешь-варьируешь ситуацию, а кофе так и не варится вкуснее. Вкус, что оставался на его губах, остался в прошлом, а эти губы уже носят новые руки, новые плечи. И каждый вечер вспоминаешь каждую ночь без пепла и ветра.
А мне хочется снега в июле и розовые угги. Утюгом бы отутюжить воспоминания на мятом сердце с помятым парком и мятной жвачкой.




                14.07.2010.
                Мисс Насс