Мицраим. часть вторая. искупление. Гл. - 11

ГЛАВА 11.

Шломо стоял на балконе ратуши и беспокойно смотрел на город. В эту минуту он больше походил на императора, внимательно следящего за идущими войсками, чем на старика-мага, измученного круговоротом жизней. Шломо лихорадочно думал. Процесс пошёл и через некоторое время он войдёт в необратимую стадию. Что будет тогда? Что будет, когда четверо соберутся вместе в точке невозврата? Это знал только Бог. Только он не собирался ничего говорить благочестивому царю.
Големы стояли у дверей, охраняемые буквами священного алфавита.
Они походили на мумий или музейные экспонаты. Они — плохие советники и ужасные собеседники. Они — исполнители, верные псы.
Одиночество. Бесконечное одиночество.
За окном собирался дождь. Тяжёлые капли били по крыше и нагоняли сон. В отдалении загремел гром. Стало душно. Грудь сдавила боль. Темнота, в последнее время слилась с городом в единое целое. Это была не просто тьма, а мрак, заполнивший души и сердца всех обитателей города. Это был страх, переходящий в ужас. Это была та грань, когда застываешь в полной неизвестности в отчаянии, не зная кричать или оцепенеть от назойливой  мёртвой тишины. Это было великое Грехопадение. Город разделялся сам в себе и, следовательно, переставал существовать в реальности.
Дождь капал, нагнетая невыносимую тоску. Шломо плакал. Големы молчали, боясь прогневать Хозяина. Больно. Невыносимо. Страшно. Тяжело отрекаться от того, к чему шёл, кого любил…
Шломо думал. Он вспомнил свой великий гарем, любимую Суламифь и тут осознал… Осознание его испугало. Он, сын Давида, никогда не любил… Не любил ни одну из земных женщин, просто исполнял их тайные желания. Шломо любил только Лилит. И это было чувство, подобное цунами или вирусу. Оно разрушало царя изнутри, деформировало его душу и изменило его путь.
— Лилит… — Шептал Шломо, надеясь в сиянии молний разглядеть любимую. — Лилит, помоги мне…
Дождь резко перешёл в ливень. Тьма подступала. Она уже проникла в опустевшую спальню Шломо и стучалась в его душу в истерическом припадке. Стук капель резонировал с биением сердца Шломо. Царю казалось, что он и «дождь» единое целое. Но это не успокаивало. Тревога усиливалась. Шломо предчувствовал крах…
Чего он хотел добиться в этой жизни? Просто пройти путь? Выполнить предназначение? Нет, Шломо желал большего! Он хотел и в этой жизни быть на вершине! Хотел всем сердцем и не понимал, как незаметно подкрадывается к нему грехопадение, которое он желал обречённому городу. Соломон падал…Но это падение больше походило на полёт вверх, к ложному Солнцу.
Шломо рухнул на пружинистую кровать и закрыл лицо руками. На подушке валялся дневник Алисы, с, вырванными из него, листами. Соломону открылась ещё одна тайна дневника. Тайна, вогнавшая царя в страшную депрессию.
Вчера, при тусклом сиянии свечи, он прочитал свою судьбу и пришёл в ужас. Предстояла война…Война, во время которой Шломо погибнет…Единственное, что он не знал, это, когда она начнётся. Бунт в городе напугал царя, а отсутствие Висельника заставило бояться ещё больше. Кто-то следил за Шломо. Царь чувствовал на себе пристальный взгляд и каждый час осознавал, что это Иша, пришедшая ему на  смену. В дело вмешались Высшие, значит царь совершил в чём-то грандиозную ошибку. Слуга Божий не прошёл свой путь. Это приговор.
Царь плакал, задавливая вглубь себя, рыдания. Он звал Бога, повторяя десять священных имён. Мир рушился в его ладонях, как глупый карточный домик. Бог молчал. Он оставил царя, его слуг и каждое существо в этом обречённом городе. Процесс пошёл. Стадия необратимости приближалась.
Взгляд из темноты уже не пугал Шломо. Стало всё равно.
Внезапно царь ощутил прикосновение чьих-то тёплых рук.
— Кто здесь? — закричал он и прищёлкнув пальцами, создал вокруг себя серебристое сияние.
— Лилит. — Богиня выскользнула из мрака и появилась во всей красе.
— Уходи. — Прошептал Шломо. — Я не хочу тебя видеть.
— Неправда. — Лилит присела на кровати и приобняла царя. 
— Я всегда прихожу вовремя, так же, как и Азераил. Поверь, Шломо, я не желаю зла ни тебе, ни кому-либо в этом городе. Но я необходима здесь. Для чего — ты знаешь.
Шломо кивнул, полностью обессилев.
— Если тебе нужен дневник, забирай.
— Нет. — Лилит взяла руку царя и нежно поцеловала её. — За дневником придёт тот, кому он предназначен.
— Тогда, зачем ты здесь?
— Я пришла утешить тебя, царь, в последние дни твоего пребывания здесь.
— Я не просил…
— Ты звал. Этого достаточно.
— Лилит… Лилит…— Шломо зарыдал на груди у Богини. — Мог ли я об этом мечтать?
— Ты мечтал. Я пришла. Пусть всё будет так.
— Пусть… будет… — Прошептал Шломо, впадая в какой-то необычный транс.
Реальность и мечта слились. И начали проникать друг в друга. В момент близости с Лилит, Соломон почувствовал себя необычно. Он словно был одной из женщин, из гарема. Будто бы он обрёл свою вторую половину. Да, он ЛЮБИЛ Лилит, как никто из смертных! Теперь она исполняла его желания.
И снова миры созидались и разрушались. Время перестало существовать. Пространство то сжималось, то взрывалось, наподобие сверхновой звезды. Лилит вела в бездну…
Шломо закрыл глаза, подчиняясь власти Богини. Реальность и сон смешались.
— Ты хочешь понять смысл Грехопадения?
— Да… — Безвольно прошептал царь.
— Ты хочешь пройти Путь?
— Да…
— Следуй за мной, Неофит…

***

Странное порождение…Древо со множеством голов…Древо, дающее ответы…Древо Познания Двойственности…Змей наслаждается Сиянием и задаёт вопросы порождению. Диалог без участия слов.
— Скажи, что будет с Эдомом?
Древо молчит, размышляя над словами:
— Тебе не дано это знать.
— Где сейчас Адам?
— Он ищет собственную Тень…
— Он близко?
— Ближе, чем ты думаешь…
— Как остановить Светоносного?
— Узнай у Лилит. Он идёт за своим.
— В чём сущность Тени?
— Тень порождается Сиянием.
— Что я должен сделать, чтобы уберечь Тень от Адама?
— Приведи её ко мне. — Сказало Древо и замолчало.
Ради своей возлюбленной я был готов на всё. Я принёс её на своих крыльях к Древу.
— Здравствуй, Ева. — Заговорило дерево. — Я помогу тебе.
— Я нуждаюсь не в помощи, а в защите.
— Ты не сможешь существовать без Адама. И ты понимаешь это. Ты залог спасения Эдома от чудовищного сияния Адама. Ты — его Тень и спасение этого мира. Адам ищет целостность. Он слеп. И не видит ничего, кроме собственного сияния. Но он всё ближе к Эдому.
— Что мне делать? — Тень потускнела. — Я хочу остаться здесь, со Змеем…
— Если ты останешься здесь и воссоединишься с Адамом, его сияние сольётся с Сиянием и даст начало новому миру…
— А если я откажусь?
— Ты принесёшь Смерть и навсегда разлучишься со Змеем. Выбирай!
— А что будет с Эдомом?
— Он изменится.
— А если я выберу собственный путь?
— Ты принесёшь Смерть.
— В таком случае, исход один. Смерть. Я остаюсь со Змеем.
Стоило Еве произнести эти слова, как вода в реке вспенилась и разверзлась. Наружу вырвалось смертельное сияние Адама. Оно раздробило Древо Познания на две половины. В этот момент я понял, что ослеп. Сияние выжгло глаза. Я чувствовал смрад, исходящий от тлеющих крыльев, и с болью понял, что больше никогда не смогу летать. Тень пыталась прикрыть меня, но её силы оказалось недостаточно.
— Есть два Адама. — Заговорило Древо. — Но Тень видит только одного, того, кто потерял её и захотел быть равным Создателю. На самом деле, он потерял себя. Но есть и другой Адам. Неразделённый.
Я почувствовал, как содрогается пространство и время. Всё искажалось. Я это чувствовал кожей. Ангелы не просто заплакали, взвыли! Перебивая их истерические стоны, я кричал:
— Я люблю Тебя, Ева!
Тень молчала. И это пугало ещё больше. Эдом перевернулся.
Я услышал тихий голос Лилит:
— Ты проиграл, Адам. Просто попался в ловушку Тени. Запретный плод — попытка узнать, твоя ли это Тень скрывается у Древа Познания. Да, Адам, твоя. Но она живёт собственной жизнью.
— Лилит! — Сияние Адамам нарастало, издавая пугающий низкочастотный шум.
— Адам, нарекаю тебя Адамом Ришоном и обрекаю на вечные скитания в поисках Тени до дня Исхода.
— Змей! — Я слышу голос Тени. — Запомни, существует Каин, наш сын. Он под защитой Сияния.
— Я люблю тебя, Ева… — Шептал я, изнемогая от боли. — Люблю…
Сияние Адама стихло. Казалось, я умер.
Голос Лилит:
— Адам, нарекаю тебя Адамом Кадмоном. Спи.
Что-то происходило. Но я ощущал это только слухом.
Древо заговорило:
— Змей, твоя участь печальна. Она погубит тебя.
— Я согласен на всё.
— В конце времён ты разделишься в себе, чтобы соединиться с ней…

***

Шломо вытер слёзы. Солнце проникло в захламленную комнату царя. Своими лучами оно обжигало глаза. Царь протёр пальцами покрасневшие веки. Предчувствие не давало покоя. Ночь с Лилит казалась наваждением. Он подумал о прошедшей ночи, как о страшном сне. Всё, чего он хотел, потеряло смысл. Окончательно и бесповоротно.  Големы застыли в молчании, боясь рассердить хозяина неосторожным словом. Шломо посмотрел в окно. Город оживал после дождя. Город превращался в сад, в котором не было места людям.
«Где же Висельник? — Беспокойно думал Соломон. — Он должен был уже вернуться…»
Дверь резко распахнулась. Големы выхватили мечи.
— Прекратить! — Голос Шломо звучал с надрывом. Царь еле сдерживал плач.
Вначале Нахимов, теперь — Артур.
В комнату, шатаясь, вошёл Висельник. Его лицо было обезображено странной болезнью: чёрная сыпь всё больше распространялась по телу, с рук Артура начала отслаиваться кожа.
Шломо знал эту болезнь. Это была не чума. Заболевание приносилось демонами. Лекарства от него не было. Отчаяние накатило волной. Умирал последний друг в этом мире.
— Иероним… — Висельник рухнул на пол, его лицо исказилось от невыносимой боли. — Ие..роним…Он идёт… Танин… Его ведёт Азераил… Он принёс дождь… и смерть…Люди… умирают… от дождя… Иша!..
— Спокойно, сейчас всё будет хорошо… — Шломо положил руку на голову друга и зашептал молитву. Артур закашлял кровью.
— Что хотела сказать Иша? — Осторожно спросил Шломо.
— Ты…занял её место…Твоя кровь…— Висельник не договорил, захлебнулся кровью и замер с печатью боли на лице.
Его мутные глаза мучительно смотрели в бесконечность. Царь прикрыл их рукой и застыл над мёртвым другом.
— Не предал, но умер. — С горестью произнёс Шломо. — Последний, кому я доверял…
Царь взял безвольную руку Висельника.
— Посмотрим, что тебе сказала Иша… Спи спокойно, мой друг. Это последнее, чем я тебя потревожу.
***

Шломо смотрел на мир глазами Висельника. Он видел встречу друга с демоном, в заброшенной хижине. Вместе с ним он возвратился в город.
Лил дождь. После многодневной жары, он казался благословлением. Но это был дождь смерти. Он давал жизнь растительности, но целенаправленно уничтожал людей, заражая их смертельной болезнью. Люди об этом, пока не знали. Многие из них шли к реке, в надежде перейти её и спастись. Но не тут то было.
Шломо оказался на берегу. Люди выстроились в длинную шеренгу, и друг за другом, подобно паломникам, двинулись по глубокому, заваленному костями, руслу. Часть жителей города осталась на берегу. Они в оцепенении смотрели на чудовище, выползающее из-под корней дерева. 
Это был гигантский дракон, лишённый крыльев со страшными человеческими глазами. Это был Танин. Его хвост бил по пересохшему руслу, поднимал фонтаны брызг, благодаря дождю. Люди в страхе ускорили движение. Дождь нарастал. Он уже превратился в ливень. Русло реки наполнялось отравленной водой и поглощало обезумевшие толпы людей. Те, кто остался на берегу, в страхе бежали в укрытия. Это их спасло от неминуемой гибели.
Шломо внимательно присмотрелся к дракону. Да, это было существо, увиденное им во сне после встречи с Лилит. Это был последний Танин, надежда и опора Храма. Неужели, в теле Марка Штольмана жила ТАКАЯ сила? Шломо не верил.
Царь видел, как Висельник при виде Змея истерически закричал и побежал прочь, не оглядываясь. У парня явно были расшатаны нервы долгим пребыванием в городе. Он бежал в отчаянии, чувствуя как ядовитые капли текут за шиворот, когда - то нового, дорогого, костюма, и ему казалось, что неизвестные странные насекомые вонзаются в его тело. Артур рыдал от осознания собственного бессилия. Он, до этого бывший в городе, едва ли не первым героем, сейчас ничего не мог сделать против гигантского динозавра, осушившего реку!
Но и это была не последняя капля. Появилась Иша.
На полдороги к ратуше Артур столкнулся с девушкой в длинном ослепительно ярком красном плаще.
— Стой! У меня послание для Иеронима! — Крикнула девушка, хватая за руку, окончательно одичавшего Висельника.
— Слушаю. — Горло пересохло, слова произносились с трудом и болью.
Дождь обжигал, как кислота.
Иша приобняла Артура и повлекла его за собой в тёмную арку между домов. Висельник, словно под гипнозом, подчинился её демоническому влиянию. Поцелуй девушки окончательно лишил его разума.
— Теперь ты готов…— Произнесла Иша, сжимая руку Артура мёртвой хваткой.
— К чему… готов?.. — Проговорил Висельник, пытаясь выбраться из плена гипноза.
— К восприятию… — Человеческая оболочка растворилась в дожде и перед Артуром предстало Нечто.
Шломо в ужасе чуть не отпустил руку. Он понял, что увидел Висельник. Это было воплощённое Зло, Князь мира, пришедший за душами.
«По городу блуждает Дьявол в поисках Храма, — подумал царь, — значит Бог близко. Пришли Высшие, значит ситуация, действительно, вышла из под контроля.»
— Слушай меня, человек. — Звучал голос в сознании Шломо. —
Слушай и запоминай. Твой  Хозяин занял моё место. А я не терплю конкуренцию. Он должен уйти сам, добровольно. Будет сопротивляться, придёт Легион. Асмодей со своей хвалёной армией им не годится в подмётки. Поэтому, пусть твой Хозяин думает, прежде, чем мне переходить дорогу. Он — Жертва. Его кровь — основание, фундамент…
Царь побледнел и отпустил безвольную руку Висельника. Это конец!