Бессонный ноктюрн

Провинциальные стансы
   ***
   Когда долго не спится, от бессонного безделья начинаешь неосознанно изучать строение системы собственного мироздания...
   
   ***
   Вчера у железнодорожных касс из телефона-автомата аккуратно, никого не обижая, с кодом, как полагается, набрал номер своего московского друга. Гудков не дождался. Сквозь скрежет трубка соразмеренно произнесла неприятным мужским баритоном: «Болван, не звони больше» и замерла. Повесил трубку на рычаг, поежился от декабрьской прохлады, утонул в ознобе и побрел дальше.
   В Москве бананы можно купить даже под утро.
   В Саранске скоро Новый год. Новый год будет или Новый год был? Новый год будет. Скоро!!!
   Мерзавец Валерка не вернулся вчера домой. Мать плакала, отец  покоился в объятиях Морфия. У меня в руках простонал томик Мандельштама, а в Америке в это время, как бы между прочим, начинается очередной рабочий день.
   Метафизика судьбы: что предопределено, должно быть повторено.
   Повторение - мать учения.
   Учение - свет, неучение - тьма.
   Тьма - рука левая света, свет, соответственно...
   Мышление по аналогии, по цепочки, по спирали, по нервам, по-разному. Я мыслю, следовательно, я - источник мысли. А если не следовательно, значит не мыслю. Не мыслимое сознание - блаженнейший из источников вечного бытия. Бытие в действии, сознание в покое, покой во сне. Мысли вколачивают себя в душу, раздается ужасное эхо, испуганный сон бежит прочь. А дальше - утро. До него - забвение. Забвение реальное, когда наяву, мнимое, когда во сне. Забвение, вдохновение, единение...
   ... сердцебиение.
   Мексиканцы - народ упрямый, итальянцы - вспыльчивый, немцы - мелочный, русские живут в Мордовии, мордва счастливы, чего о них сказать как раз и нельзя.
   На мгновение беспамятство и нудная вонь внутренних ощущений.
   В темноте как на войне. В темноте, да не в обиде.
   Ты в ответе за тех, кого ты приручил. Прирученных было двое - Он и Она. Он приручен был Ею, Она, следовательно... С того и началось, и поехало. Счастлив летящий вниз головой...
   Ходасевич... Мандельшам... Бальмонд... Растропович... Тютчев... Некрасов... де Сент-Экзюпери...
   В единстве сила.
   Государство сильно сознанием масс. Массы в комнате отсутствуют, сознание в единственном числе, в единственном во мне.
   Три на часа, ночь за окном, фонарь в окне, тень на стене.
   Надежда человека не покидает, даже когда остается последней. Человек познается в беде. Раз есть надежда, значит нет беды... Беда - обман. Иллюзия. Миф. Ха - Ха!.. Бегство за собственным листом. Исполнительным.
   Жизнь  одиночество. Одиночества не существует... Значит… Все относительно... Все относительно.
   Древние греки тоже страдали бессонницей. И гениальностью.
   Милый, добрый дедушка Фрейд. В Москве нет бананов уже века четыре. Москва вымерла в прошлом тысячелетии вместе с тараканами, которыми была заселена. Тараканы виляли усами, умирали от икоты, неслись к горизонту полированной поверхности стола, загадав по последнему желанию. Кое-кто по четыре.
   «Больше двух на одни усы не выдавать!!!»
   - Бог умер. - вопил Сигизмунд Кржыжановский, хотя видел свои сновидения еще до того, как появился Фрейд.
   Если гири плавают в море...
   Море, море... Пора бы и совесть иметь.
   - Эй! Наверху! Утро скоро!
   
   ***
   Оказывается, в нашем городе свет на улицах в два часа ночи выключают. Иногда, правда, к двум только включают. Интересный у нас город...
   Оказывается, если собрать много-много породистых, сочных негров, одеть каждого в белые больничные халаты с чепчиками на головах и колонной по одному пустить по зеленой поляне, получится колоритная картина.
   Оказывается...
   Оказывается! Оказывается! Четвертый час ночи, а я ни хрена уснуть не могу. И зачем это нужно - просыпаться каждое утро?
   «Жизнь есть сон...»
   ... стон.
   Хорошая формулировочка. Ты сначала попытайся у себя во сне проснуться, но остаться при этом спать...
   Твой сон - тюрьма.
   ... стон.
   Если звезды зажигают вечером, значит утром это кому-то не нужно...
   Поставим вопрос иначе. Не «зачем нужно просыпаться?», а «кому нужно просыпаться?»
   Мне.
   «Молодец, Склифасовский!»
   А для чего мне нужно просыпаться? Зачем?
   Тьфу ты, ну ты. Перефраз закончился капитальным крушением в устье маленькой сибирской речушки: хороша реакция на собственное возбуждение.
   «Мысли о бессоннице страшнее самой бессонницы»
   Кретин!
   Дейл - кретин. Карнеги - двоякий кретин. Мысли и бессонница - страшнее не бывает. Р-р-рома!..
   «Нет ничего сильнее мысли». Нет ничего мыслее силы. Надо бы поосторожнее с выражениями. Карнеги - хороший, Дейл - тоже хороший. И Чип, и Гаечка, и Вжик... Р-р-рома!..
   Стой! Раз, два...
   Я, в сущности, с Карнеги и знаком-то не был.
   «Известна ли Вам личность обвиняемого?»
   А двуличность?
   Другое дело - негры в белых халатах: сам их придумал, сам их придумал еще прошлой ночью. На этот раз они не в колонну по одному, а кто как хочет: сидят, кувыркаются, «гуськом» ходят, в «ладушки» играют. Хорошо! А поляну бы им другую.
   «Может быть алую?»
   «Нет»
   «Тогда светло-голубую, что бы вся в крохотных незабудках».
   «Много-много незабудок и негры в белых халатах».
   «Гляди, понравилось. Улыбаются. Ну, чем не дети? Разве что негры... Большие... черные... дети...»
   Что это? Я, кажется, засыпаю? Это, конечно, хорошо, но как же тогда они, в белых халатах? Если я усну, их же... Чуть-чуть, хотя бы до рассвета... пусть поживут...
   
   ***
   На сегодня все. Только мысль и усталость. Чем сильнее усталость, тем тоньше, глубже, проникновеннее мысль. Чем больше мыслей, тем обильнее усталость. Мыслимая усталость замкнутого круга. Взаимолюбовь. А ты?.. Хлоп, и во что-то мягкое.
   Влеченье губ, единство душ, загадка бытия. Загадка! То же мне, запретный плод. Загадка одна - Бог. Цель - единение. Средство - мысль. Все остальное - суета. А если по образу и подобию, тогда выходит, что и он устает?.. Эх! Надо бы укрыться поуютнее. Только до апреля, а там батареи ни к чему: потеплеет.
   «Зачем?»
   Хороший вопрос. За чем?
   И руки даже не слушаются. И вот так каждый вечер: до кровати и... смерть. Зачем? За чем? Кажется, где-то я об этом уже думал.
   Мне бы только до нее дозвониться. Услышать. Только бы трубочная пластмасса продребезжала в ответ ее голосом.
   «Зачем?»
   Тьфу, твою мать! Да отстанешь ты от меня? Зачем? Зачем? А я почем знаю? Сейчас вот как перевернусь, как в потолок уставлюсь...
   Троллейбус проехал, снег сыплется, соловей почему-то не поет. Я, пожалуй, знаю – почем? Да! Конечно! И почем знаю, и за чем - знаю. По полторы тысячи, больше штуки на усы не выдавать, за мной просили не занимать... Идиот! Куда прешь?
   «Но я всего лишь хотел узнать, как Он там, многоликий, что по образу и подобию своему нас?»
   «Как-как!.. об косяк. Тебе же сказали, не занимать. Он вам что, резиновый?..»
   «Ну... нет. Может просто безграничный... Или бесконечный...»
   Просто, просто. Простота, она хуже воровства. Кто не ворует, тот не ест. В смысле, кто не ест, сам «инвест». Тьфу, «двигатель торговли».
   Что-то я совсем сегодня изругался. Надо бы о чем-нибудь хорошем... Почему же она не звонит?
   Не надо, лучше матерись.
   Ма-те-рись.. Матерь-ись... Матерь... ист... Матерь - истина. Истина в мате. Эврика! А еще бывает in vino... А мы-то ее в душе, в сознании... А как все просто. Пузырь в душу посредством горлового вливания в желудочно-кишечный тракт, по матушке всех и вся истина, можно сказать, у тебя в руках. Как та синичка, слепо задохнувшаяся в ладонь... А журавли пусть себе летают... рано или поздно и их брюшки пожелтеют.
   Сколько там натикало? Ноль три, ноль семь. Хорошо. Вадря, можно сказать. «Завтра в восемь утра начнется игра... Завтра утром ты будешь жалеть, что не спал...» Жалость, она по своей природе унизительна. Ни я, Гоббс. А может еще кто пораньше. Не жалеть, но любить. Ближнего, как себя самого. Это уже не Гоббс. Это, якобы, Он... Да, чуть было не позабыл. Сейчас... Только настроюсь. Главное - состояние души: спокойное, уравновешенное, бескорыстное...
   Отче наш! Сущий на небесах.
   Да святится имя твое,
   Да придет Царствие Твое,
   Да прибудет воля Твоя на земле как на небе.
   Хлеб наш насущный дай нам на сей день
   И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим,
   И не введи нас во искушение,
   Но избавь нас от Лукавого,
   Ибо твое есть Царство, и Слава, и Сила во веки веков.
   Аминь.
   Так, кажется. Может, забыл что? Слова какие? Не страшно. Главное, чтобы состояние души, чтобы всем собой: и мыслями, и сердцем, и телом. Чтобы как в  любви: только о Нем, только к Нему, только в Нем.
   «Зачем?»
   Вот именно: за чем? За Богом. Все мы за ним словно дети малые, поскольку в нем... истина. IN DEUX.
   А теперь спать. Вот только оденусь поуютнее, да головой на мягкое. На сегодня - все. Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя, грешнаго.
   
   ***
   О чем думал Герасим, когда Му-Му топил? И думал ли он вообще?..
   Мне бы жизнь свою как кинопленку...
   О чем думает человек, когда расстается с самым дорогим. Когда вынужден расстаться добровольно с «объектом безусловной любви». «Вынужден добровольно» - ничего себе, свобода выбора.
   Боль - единственное слово и никаких размышлений. Он, говорят, глухой был. А может от этого еще лучше слышал?.. И чувствовал.
   Чувствознание. О, Рерих. Когда знаешь, размышлять не-за-чем. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит...
   А все из-за женщины. Как они не терпят, когда кого-нибудь, кроме них, любят. Даже если собаку. «А чем я, собственно, хуже нее?» Собаки. Вот именно, чем?
   А Герасим не слышал.
   Молчал. Не думал. За-чем?
   Хозяин - барин. Хозяйка - барка. Барин - баран. Сказано - сделано: утопить, так утопить.
   Жираф большой, ему видней.
   А как он плакал: сурово, по-мужски, про себя. Меня? Пожалуйста. Собаку? Пожалуйста. Душу? Ну, уж... У-ду-шу...
   А я пойду и в реке утоплюся...
   Герасим! Герасим!!! Ге-ра-сим!!! Отзовись, красивое русское имя. Где ты, страдалец Господний? Не плачь, мил человек. Чего уж: тридцать серебряников не деньги. За них ли помирать? Душа - не сало: на базар не снесешь. А хозяйке можно и по морде. Ну и что, что не положено: возможно, значит можно. А еще лучше - в реку ее, с кирпичом на шее: силикатным, рузаевским.
   Ну, прости. Я не подумал. Расчувствовался. Извини, мужик. И в цивилизованном существе иногда болит за ближнего. Верь мне. Я сам себе верю.
   Переворачиваюсь. Сейчас усну.