Пир книжных червячков

    Бал в палисаднике заброшенного дома удался на славу. Насекомые со всех пяти домов деревни Гадюкино и их окрестностей собирались сюда целое утро и часть дня. Но оно того стоило.
    Дружно вылезшие по такому случаю из своих запечек сверчки вовсю наяривали весёлые мотивчики. Бабочки-капустницы, разные мотыльки и моли кружились над праздничной площадкой парами, поодиночке и целыми стайками. Рыжие тараканы лихо отплясывали вприсядку, успевая, между делом померяться усами.
    Даже книжные черви ради такого случая соизволили пожаловать, оторвавшись от учёных трудов на своих пыльных чердаках. Конечно, они не снизошли до этих плебейских плясок, да, честно говоря, и не смогли бы при всём желании за неимением подходящих конечностей, но такие умные создания всегда могут поделиться с себе подобными результатами переваренных знаний. Чем они и занялись, поглядывая на прусачье простонародье с высоты гнилого пенька, оставшегося от развалившейся скамейки.
    – Я предпочитаю хоррор, – начал первый. – Люблю, знаете ли, на ночь глядя, погрызть что-нибудь страшненькое, да так, чтоб до дрожи, чтобы даже избавиться от результатов усвоенного было боязно отползти подальше. Вот как раз сейчас исследую опус про маньяка-педофила, заманившего в подвал маленькую девочку… но не всё так просто с этой малышкой…
    – Ах, оставьте эти ужасы! Тем более на балу, – перебила рассказчика вторая, по всем признакам, леди. – Да и смысла особого нет в этих страшилках. Я вот люблю повести с идеей, как раз изучаю про ведьму-оборотня, влекомую к реке тупой толпой, науськанной мерзким священником…
    – Вам бы всё страсти-мордасти, – перебил её третий червь. – Нет чтобы повеселее. Мне вот попалось про графомана, захотевшего стать гениальным за счёт мёда поэзии, выпрошенного у Одина, и получившего такую плюху… такую…

Мы бы, конечно, дослушали и про ушлого рифмоплёта, и про гастролитературные вкусы других червячков, но… поднятый веселящимися насекомыми шум привлёк огроменную стаю прожорливых птичек и… мало сейчас никому не покажется.