Коврик

Мама сшила Иришке коврик. С яркими красными и жёлтыми цветами. Чтобы Иришке было радостно просыпаться и засыпать в детском саду. Вечером дети разбирали коврики из кладовки и раскладывали у своих кроваток. Не вставать же босыми ножками на пол!
Заведущая строго предупредила всех родителей, что коврики они должна купить и принести в сад сами. Пусть у всех будут разные. Так даже лучше. Веселее.
Вот и получилось, что у ребят ни один коврик не был похож на другой. Перепутать было невозможно.
Но в один день, когда  все вроде шло как обычно, произошла неожиданная история.
У Иришки был друг — Пашка. Они всё с ним делали вместе: играли, гуляли за ручку, танцевали на занятиях и праздниках. А ещё Пашка знал, как дотянуться до неба. Ему папа сказал, что небо — это тоже воздух. Так что достаточно просто протянуть руку, и ты уже коснулся неба.
 Конечно, у Иришки были и подружки, но с Пашкой было интереснее.
В тот вечер Иришка вдруг заметила, что её друг Пашка почему-то всё время подмигивал своему брату Димке и кивал в сторону Иришки.
Ей, конечно, стало любопытно, что там мальчишки задумали. До дня рождения было ещё далеко, а восьмое марта давно прошло. Шли первые дни лета. В общем, сама догадаться она не могла, а когда спрашивала Пашку и Димку, те только как-то странно улыбались в ответ.
Если бы она только знала! Иришка никак не ожидала такого коварства от друга Пашки! Вечером, когда все как обычно, стали разбирать свои коврики, Пашка пробрался в кладовку в первых рядах, схватил Иришкин коврик и выскочил в спальню.
Иришка вначале ничего не заметила. Просто воспитательница сказала, что её коврик куда-то пропал и добавила строго, что надо было утром его на место убрать. А потом Иришке выдали чужой коврик.
Иришка, грустная, побрела к своей кровати. И что же она увидела! Друг Пашка  танцевал на её коврике, показывал ей язык и строил всякие глупые рожицы! Это было возмутительно! Иришка тут же бросилась к Пашке, отбирать коврик. Завязалась борьба. Иришка пыталась вырвать коврик из-под Пашки.  Пашка, теперь уж точно не друг,  упал на коврик и отбивался от Иришки руками и ногами.  Иришка, конечно, верещала.
Тут вмешалась воспитательница. Она отругала Иришку. «Разве можно быть такой жадиной?! — строго заявила  она.  — Какая разница, у кого какой коврик!»
Иришка даже замерла от удивления. Как какая разница?! Этот же коврик мама специально для неё, Иришки, шила, чтобы ей в саду на пятидневке не было так одиноко. Чтобы маленький кусочек её дома всегда был рядом с ней! Как же можно им просто так поделиться! Нет, Иришка жадиной никогда не была. Конфетами, печеньем, игрушками всегда готова была поделиться и делилась. Но здесь…
Иришка вдрызг разобиженная легла в свою кровать. Воспитательница строго наказала всем спать и ушла. Это была «вечерняя» воспитательница. Дети её побаивались. Они любили другую — «утреннюю». На самом деле у них в группе было две воспитательницы и две нянечки. И дежурили они через сутки. Но дети между собой называли нелюбимую — «вечерней», а любимую – «утренней». Когда «утренняя» дежурила вечером, она обязательно читала им на ночь сказки. И коврики у неё всегда были на месте.  Она, конечно, что-нибудь придумала, чтобы и Пашку с Иришкой помирить, и коврик вернуть. Иришка вздохнула.
 Пашка, чья кровать была рядом, показал Иришке язык, скорчил противную рожицу, перевернулся на другой бок и заснул. Остальные дети ещё продолжали ворочаться.
Но разве можно уснуть после такого предательства, такой несправедливости! Иришка лежала в кровати с закрытыми глазами и чувствовала, как в ней растёт решимость. Она ещё не знала, что сделает, но уже знала, что обязательно сделает так, что коврик будет у неё. Неожиданно Иришку осенило! Коврики нужно просто поменять! Она же может дождаться, когда все дети уснут, и тихонько пробраться под своей кроватью и кроватью Пашки к своему коврику!
Иришка замерла в ожидании заветной минуты. Сердце учащённо забилось. Время тянулось и в то же время стояло на месте. Иришка давно заметила, что со временем не все так просто. Сколько раз она пробовала дома лежать, не двигаясь, чтобы остановить время. Ей казалось, что раз она ничего не делает, то и время некуда не идёт. Но время шло. Было слышно, как ходил по квартире дедушка, как звонил телефон, как с кем-то говорила тетя. Иришке было ясно, что пока хоть кто-то продолжает двигаться, время тоже продолжает идти. И его не остановить, пока не остановятся все! А это Иришке считала совершенно невозможным.
Вот и сейчас. Она лежала в кровати, остальные дети уже мирно спали, было слышно, как ходит по холлу «вечерняя» воспитательница, потом хлопнула дверь в соседней комнате, и стало совсем тихо. Но  по-прежнему с улицы доносились отдалённые звуки: неслись по проспекту машины, звонили в свои звоночки троллейбусы, кто-то смеялся, кто-то разговаривал, кто-то куда-то шёл.
Время остановить нельзя. Иришка это поняла постепенно. Но иногда продолжала играть в свою игру. Вдруг, если она замрёт, то хоть чуть-чуть обхитрит время и не будет становиться старше. Конечно, время всегда оставалось в выигрыше. Но попробовать стоило!
За этими мыслями Иришка не сразу заметила, как стало темнеть. Она тихонько, осторожно приподнялась на кровати, так чтобы не скрипнула ни одна пружина. Медленно опустила ножки с кровати. Вначале коснулась пола пальцами, а только потом  встала на всю ступню (не ставить же ноги на чужой коврик, который ей выдала воспитательница!).  Потом присела на корточки, взяла в руки чужой коврик, засунула его сначала под свою кровать, так далеко, как могла, после чего поднырнула под кровать сама, так чтобы не удариться головой. Немножко проползла под своей кроватью, затем под пашкиной, проталкивая чужой коврик вперёд, и вот, наконец, она дотянулась до своего, родного любимого коврика.
Иришка осторожно сняла с него пашкины сандалии, хотя на самом деле ей хотелось их швырнуть со всей силы прочь! Но она понимала, что тогда они громко бухнуться об пол, кто-нибудь обязательно проснётся, нажалуется «вечерней» воспитательнице, и уж точно её накажут и коврик отберут.
Нет, Иришка должна была действовать тихо и незаметно. Поэтому она осторожно переставила пашкины сандалии на чужой коврик и поползла назад. Оказалось, что назад ползти не так удобно, как вперёд. Тем более, Иришка не стала разворачиваться.  И всё же через какое-то время она вылезла из-под кровати и уселась на полу, переводя дыхание. Потом она разложила свой коврик. Нежно погладила рукой каждый цветочек, поставила на коврик свои тапочки, после чего осторожно залезла на кровать и нырнула под одеяло А потом счастливая, победившая, сладко уснула.
Проснулась она утром от шума и гама. В спальне все шумели и кричали. Иришка уселась на кровати, протирая ручками глазёнки.
— Иришка, ты не знаешь, как твой коврик у тебя оказался? — вдруг спросила её непонятно откуда взявшаяся воспитательница. С ними всегда так, только что её не было, и вот она, пожалуйста, здесь! Правда, это была другая воспитательница — «утренняя».  Так откуда же она узнала про коврик? Кто-то уже наябедничал!
 Иришка непонимающе захлопала глазами и замотала головой. Потом для верности перевесилась через край кровати, чтобы взглянуть, какой у неё лежит коврик. Она удивленно вытаращила глаза и так же удивленно посмотрела на воспитательницу.
— Ну, вставай! — ласково произнесла та и погладила Иришку по головке. — А коврик-то у Иришки — волшебный! — вдруг добавила она. — Видите, сам к ней вернулся. Так что лучше в следующий раз думайте, чей коврик берёте. Вдруг все ваши коврики заколдованы и верно служат только хозяину, а чужака и в лягушку превратить могут.  Ну-ка, Паша, посмотри, у тебя ещё нет лягушачьих лапок?
Пашка тут даже взвизгнул от испуга и бросился рассматривать свои руки, а потом ноги.
— Просто он — друг. Вот его и не заколдовали! — крикнул кто-то с другой стороны спальни.
Дети дружно закивали и зашептались. А ведь правда, Пашка — друг, вот его коврик и не тронул. Кто знает, что он про других думает.
После этого случая, коврики у них в группе больше не пропадали.


02-05 марта 2010 года