Дрёма. Глава 1

…и тут я почувствовал, что начинаю уходить, стоны превратились в бешеные крики, в ушах звенело, или это был не звон, а удары молотом по наковальне, нет, не молотом, помнится в детстве, когда рядом с нашим домом отстраивались новостройки, там целый день забивали сваи такие огромные машины, похожие на гильотину, в них гигантский металлический поршень долбил в закрепленные вертикально бетонные сваи, пока не забивал их на нужную глубину. По всей округе стоял дикий грохот и звон – глухой ухающий удар и металлический звон, который выл как ноющий зуб, вы когда-нибудь слышали, как воет ноющий зуб, вся округа свистела, звон - ровный металлический столб стоял и несколько секунд держал накал, потом начинал понемногу сдавать, утоньшаться и казалось вот-вот зуб перестанет болеть, деревья перестанут свистеть и можно будет на секунду передохнуть. Но длилась эта иллюзия ровно столько, сколько нужно было поршню, чтобы подняться и вновь обрушиться, всей мощью обрушиться на свою жертву, ухнуть, выдохнуть всем телом, так что ноги подгибались у прохожих, громом рассечь небесную твердь и завыть безудержно, безутешно, металлической нитью, натянутой от зубов к барабанным перепонкам, вытягивая живые красные нервы из десен в неотвратимом ожидании нового удара…все чаще и чаще, все быстрее и быстрее, все пространство превращалось в мелкие бусы, на которые были нанизаны эти удары, удары все чаще, нить все тоньше, бусины все ближе. Как телефонный звонок, неожиданно прожигающий мозг, только каждый дзинь этого звонка был неистовый удар земли о небо, все быстрее и быстрее, все мощнее и тяжелее, все тоньше и злее. Вот, вот сейчас она лопнет, страшный -  бешеный вой, низкий, низкий удар, кто-то явно не выжил в этом бою – земля или небо? И лопнула нить, и разрезало все пополам, и каждую половину еще пополам в ломти, в пыль, в искры.
И все!
Я оглох, упал, на самое дно, под бешеной толщей, толщей воды, эфира, ни звука, погребен, исчез, пропал, в пыль, в искры, тише, куда уж тише, и тишины самой нет, меня нет, нет, нет….

- Да-а, приятель, эк тебя рубануло-то, - протянул Дэн, переворачивая дочитанный листок и удостоверяясь, что с другой стороны нет продолжения, - Сколько же раз ты там был?
Он сидел на кухне Лепета в своем вечном прикиде: любимые светло-голубые джинсы и футболка с неприличным принтом, сидел, закинув ногу на ногу и сверля учительским взглядом своего друга.
Леп был почти на семь лет старше Дэна, но этой разницы они не замечали. Как-то так само получилось, что на какой-то вечеринке, когда Лепет сострил по поводу новой девчонки, Дэн, тогда еще мало знакомый с ним, ответил шуткой на шутку, да так точно попал, что они тут же зацепились языками и потом весь вечер веселили всю компанию «искрометным» юмором. Эта игра доставляла им такое удовольствие, что их уже было трудно оторвать друг от друга. И всякий раз, встретившись на какой-нибудь тусовке, они потом по несколько дней зависали вместе.
- Сколько раз я там был? – задумчиво переспросил Лепет, - Да не знаю уж сколько, давно перестал считать, знаешь как, поначалу считаешь – первая сигарета, вторая, третья; первый секс, второй, третий, где-то там, в начале, в начале жизни, сначала считаешь, а потом просто живешь. Так и здесь первое торможение, второе, третье, а теперь я там просто живу.
- Ну, уж нет, приятель, жить – это значит двигать, а ты буксуешь, тормозишь. Ну, тормозишь, да и ладно, но ведь не на одной же ветке все время, так нельзя, ведь ты же сам знаешь, что нельзя.
- Да знаю, знаю, естественно знаю, чего ты меня лечишь, сам ведь всё понимаешь.
- Извини ладно, просто смотреть противно, я бы помог с радостью. Может, знаешь как?
- А может, ты знаешь, как? – язвительно передразнил Лепет, – Ладно, фиг с ним не парься, я не про это вообще, чего-то сбил ты меня с темы. Короче, тут со мной такое происходит, в общем,  сдвинулся я, похоже.
- В смысле?
- Ну, чего в смысле? Сдвига словил.
- Да, приятель, видать с крышей у тебя проблема, она у тебя сдвинулась – это точно.
- Я в торможении сдвига словил, – упрямо повторил Лепет.
- Да нет никакого сдвига, сказки это, сам что ли не знаешь? Чего ты мне голову морочишь?
- Знал, знал так же точно, как и ты, пока сам на себе не почувствовал.
- Блин, чего же делать-то с тобой, может 03 позвонить?
- Что, вот так вот тупо просто будешь припираться, и выслушать даже не хочешь?
- Фу-у,- тяжело выдохнул Дэн, - ну, давай, рассказывай.
Начать свой рассказ Лепету помешал звонок в дверь.
- Черт, кто это там еще – недовольно пробормотал он и поплелся открывать.
На пороге стоял Ромка, он же Крот – рюкзачок, длинная, не по росту, футболка и широкие шорты.
- Здарова, Леп.
- Привет, чего тебе?
- Мне вчера 19 исполнилось.
- Поздравляю! Ну и?
- Ну и, Леп, ты же обещал, - жалобно протянул Крот.
- Слушай, тебе только вчера исполнилось, еще надо зарегистрироваться, получить ксиву, познакомиться с почтарём и купить пестик, наконец.
- Да чего там регистрироваться-то, я  уже сегодня все сделал, почтарь – Лось, кто ж его не знает, чего с ним знакомиться. Ну, ксива, конечно, только через неделю будет готова, но ты же знаешь, что это фигня – формальности. А пестик – вот он, - и Крот протянул прямоугольную  металлическую полоску размером 30 миллиметров на 5, тонкую как фольга. На полоске можно было прочесть выдавленные цифры 12310014052004.
- 14 мая. Ну и чего же там было? – хитро прищурившись, спросил Лепет, крутя металлическую полоску в руке.
- Ну, так, - замялся Крот, - Не важно, я не обязан отвечать.
- Ишь ты, какие мы умные, не обязан, а я не обязан тебе устраивать курс молодого бойца. Иди, попроси Лося, он тебе мигом все разъяснит.
- Ну, ладно тебе Леп, ты ведь обещал.
- Да, шучу, я шучу, проходи, всегда ты не вовремя. Значит, 14 мая говоришь. Кто же эта девочка? Ведь это девочка, Крот?
Крот жалобно покосился на него.
- Или это какой-нибудь выпускной, когда тебе дали грамоту за хорошие оценки? – Лепет не удержался и захохотал, русая челка выбилась из-за уха, но тут же  привычным движением была отправлена обратно, - Да, блин, Крот это приперся, девятнадцать ему, видите ли, стукнуло, – сказал он, обращаясь к Дэну, вышедшему из кухни поинтересоваться, кто пришел.
Дэн закатил глаза, посмотрел на часы, - Ну, ладно, мне пора, у вас это, видать, надолго, - и пошел к двери, на ходу нехотя пожав Ромкину протянутую руку.
- Ладно, закончишь, звони, - он сунул ноги в ботинки на толстой подошве и боком пролез в еще открытую после Крота дверь, - Не прощаюсь.
Когда Лепет вернулся в комнату, Ромка, просунув руки между коленями, сидел на самом краешке стула. На столе стояла бутылка вискаря, а рядом матово поблескивал пестик.
Лепет молча ушел на кухню и вернулся с двумя тяжелыми стаканами, на дне которых уже болтались кусочки льда. Он свернул голову бутылке, разлил по стаканам, примерно до половины, пододвинул один Кроту, другой взял себе и опустился в глубокое кресло напротив.
Таким образом, он сидел немного ниже «ученика», и удобно развалившись, а тот  ровно выпрямив спину, как за партой, будто и вправду ученик.
Лепет отпил из стакана, - Пей, это нужно.
- Да, я знаю, - пробормотал Ромка и сделал глоток.
- Тебе его видно?
- Нет, он за бутылкой, - Крот отклонился в сторону, чтобы увидеть пестик.
- Положи его на дальний край стола, но так чтобы он был в поле твоего зрения. Ну, вот, это твой первый билет.
- Ага.
- Ты не агакай, слушай просто и пей, только не торопись.
- Ага, – брякнул Крот и осекся.
Лепет строго посмотрел на него.
- Итак, это твой первый билет. Ты правильно сделал, что пришел ко мне. Мог бы, конечно, съесть его где-нибудь в подворотне или дома, у себя в комнате, эффект был бы практически такой же и не нужно было бы тратить 50 баксов, ты, кстати положил их на полочку в коридоре?
- Да.
- Молодец. Я обязан тебя поблагодарить за то, что ты выбрал меня. Спасибо. Уверен, ты об этом не пожалеешь. Так вот, я продолжу свою мысль. Эффект был бы тот же. Но есть ли разница между тем, что пьешь виски в компании с добрым приятелем, слушаешь интересные рассказы, можешь высказаться сам, осмыслить сказанное, потягивая бодрящий напиток, позвякивая кубиками льда и понять для себя что-то новое, и тем, что ты выдул бы эту бутылку один где-нибудь в подъезде? Какая разница, ведь это те же 40 градусов и то же алкогольное опьянение? Молчишь. Так ты что же, не знаешь, какая разница?
- Знаю, - пробубнил Крот.
- Ладно, молчи, пей и слушай. А разница вот в чем. Цель и средство. В одном случае алкогольное опьянение – это цель – просто опьянеть и забыться, и плевать на все. В другом - средство, средство насладиться беседой, общением, созерцанием и размышлением.
Так же и в Дрёме, я хочу, чтобы ты это понял. Можно использовать Дрёму для ухода от реальности – просто тупо забрасываться, чтобы забыться. А можно переживать заново события своей жизни, стараясь понять, правильно ли ты поступил, мог ли поступить иначе. Чтобы вспомнить какие-то забытые нюансы моментов, которые помнишь хорошо, и увидеть их по-новому. И все это, прежде всего, для того, чтобы узнать что-то новое о себе  и, может быть, стать лучше. Конечно, все что я сейчас говорю кажется тебе нудным повторением того, что известно всем, того, что называется прописными истинами. Но прописные истины – это не просто слова, эти слова обладают очень мощной энергетикой, потому, что их повторяли много, много раз, их повторяли люди с глубокой верой в их правоту и назначение, и их повторяли просто так, просто потому, что надо. Вот как я сейчас, я должен это сказать. И каждый раз, когда они звучат они становятся сильнее, не зависимо от того, что ты хочешь в них вложить. Это как заклинания – когда они звучат, то вызывают к жизни силы, не понятные нам, но реально существующие. Прописные истины – это секретные заклинания нашего века. Можешь не верить в них, но выслушать ты их обязан, а оттого, что в них не веришь, они слабее не становятся. Итак, заклинания стали чуточку сильнее, а мы можем двинуться дальше.
Ты возьмешь пестик, зажмешь его между зубами и закроешь глаза. Что произойдет потом?
Крот заерзал за «партой», собираясь с мыслями, чтобы ответить, но Лепет опередил его:
- Этот вопрос - риторический, на него не нужно отвечать, вернее тебе не нужно, я отвечу на него сам. А произойдет следующее: ты «уснешь», но уснешь в кавычках, на самом деле это будет не сон. Ты погрузишься в Дрёму, время погружения зависит от ёмкости пестика, но, как известно стандарт – это три минуты, по крайней мере для начинающих, и твой пестик именно таков. На эти три минуты ты перенесешься в свое прошлое, в тот день и час, который указан на пестике. Но в часе 60 минут, а в нашем распоряжении только 3, поэтому на пестике выдавлены не только день и час, но и минута, в начало которой ты попадешь. Ты, наверняка, знаешь, что можно заказать и секунды, но это значительно дороже, а толку от этого не много, лишь особо продвинутые гурманы могут оценить такую возможность. На твоем же пестике секунды точки погружения обозначены 00, это пятая и шестая по порядку цифры, если считать слева направо. Итак, ты окажешься в 12 часах, 31 минуте, 00 секундах 14-ого числа 5-го месяца 2006 года. Не знаю уж, чего там было с тобой хорошего, и почему ты выбрал именно эту ветку, но это не мое дело.
Нет никаких инструкций для человека, находящегося в Дрёме по той простой причине, что там ничего нельзя сделать по своей воле, ничего. Все, что там происходит – это точное, стопроцентное повторение того, что с тобой происходило в тот период времени. Можно провести параллель с банальным воспоминанием, но между Дрёмой и воспоминанием имеется весьма существенная разница - принципиальная и глобальная разница, и вот в чем она заключается. Когда ты что-то вспоминаешь, то вспоминаешь лишь какое-то конкретное событие, его участников и факты, связанные с ним, ну еще несколько нюансов, или еще чуть больше нюансов, и все. Тебе кажется, что этого достаточно, что этот набор и составляет исчерпывающее описание события, но в том–то и дело, что это всего лишь описание… В Дрёме ты поймешь всю разницу, поймешь ее с первого же раза, с первых же секунд. Тут ты будешь ощущать весь спектр того, что занимало  в тот момент твои чувства и мозг, ты почувствуешь запахи, ты почувствуешь прохладу ветерка или холод снега, и это будут не описания, а абсолютное ощущение. Ты испытаешь все чувства, которые испытывал в тот момент: досада, разочарование, радость, то есть побочные ощущения, помимо основного. Приведу один пример.
Я как-то решил погрузиться на ветку, когда лежал на берегу моря, ни о чем не думая. Чудесный денек, шелест волн, рядом девчонка, которую люблю, и я только что принес себе бутылочку холодного пивка. О чем еще можно мечтать, неудивительно, что я решил понежиться там еще разок. И каково же было мое разочарование, когда с первых же секунд моего пребывания там я ощутил жестокие угрызения совести, которые превратили мои три минуты счастья в сущий ад! Оказывается, именно в этот день я обещал позвонить родителям и сказать им адрес их каких-то ялтинских друзей (дело было в Ялте), который я должен был заблаговременно узнать в справочной, чтобы они могли поздравить кого-то там с днем рождения, для них это, черт возьми, было чрезвычайно важно! Естественно, я обо все этом напрочь забыл и ни фига не узнал. Какое-то время я хотел позвонить все-таки, и во всем признаться, но что толку, да и к тому же мне совершенно не светило переться на этот чёртов пункт междугородной связи…Короче я лежал на топчане на берегу моря, а внутри у меня все ныло и зудело, я был зол на весь мир, все меня раздражало и даже моя милая ни в чем не повинная девочка… Короче, это были три минуты ада!
Вот то, к чему ты должен быть готов: там может оказаться совсем не так, как в твоих воспоминаниях.
Мы не можем вспомнить все, только избирательно: что-то главное и основное или второстепенное, но яркое. Нельзя по своей воле ощутить заново все, абсолютно все от легкой боли, доставляемой впивающимся в голые ноги гравием до неожиданного хлопка где-то сзади и слева – у проезжающего автомобиля лопнула шина. Но это не значит, что все это нигде не хранится. Все записано скрупулезно и подробно в далеких, скрытых глубинах нашего мозга, мы просто не можем этого прочесть. Как информация на жестком диске, лежит себе там спокойненько, но чтобы прочесть её, нужна операционная система и программа чтения, если их нет, то нет и информации, есть просто бесполезная железяка. Так вот, операционная система для нашего мозга – это Дрёма, а программа просмотра – пестик, он сейчас лежит перед тобой, твой ключ.
Лепет сделал большой глоток, призывая Ромку к тому же, тот с радостью воспользовался советом, похоже, в горле у него пересохло.
- Ничего, браток, осталось уже совсем немного, - Лепет посмотрел на свет сквозь жидкость в стакане, и было не совсем понятно, имеет ли он в виду количество недопитого виски или длину оставшегося рассказа, впрочем, в данном случае это было почти одно и тоже, - Теперь несколько слов об, образно говоря, юридическом аспекте дела. Лучше тебе это знать. Ты покупаешь пестики у своего почтаря, не больше 4 пестиков в неделю, причем ты не можешь купить сразу два пестика на одну ветку, ветка – это число и время, на всякий случай. А точнее так: ты можешь покупать пестики на одну ветку не чаще, чем раз в 55 дней. Делается это для того, чтобы ты не подсел, то есть не стал бы постоянно зависать в одной, особенно приятной для тебя, точке собственной жизни и, таким образом не впал  бы в зависимость от Дрёмы. Информация обо всех купленных тобой пестиках передается почтарём в центральную базу. Почтарь заказывает пестик для тебя там же и ему просто не выдадут того, что нельзя, так что, заранее предупреждаю, не приставай к нему с этим. Он получает весьма неплохую зарплату, и ему нет смысла ею рисковать. Что касается правил посещения Дрёмы, то он туда попадает на общих основаниях, то есть для себя он заказывает пестики в центральной базе так же, как для любого другого. Всё. Давай вопросы.
Лепет с облегчением выдохнул, он не любил читать эти нудные лекции, все это так топорно, но новичкам, пожалуй, именно так и надо, кроме того, немножко лишнего бабла еще никому не помешало, ну и, наконец, Крот был, в сущности, неплохой парень – почему бы было не помочь ему. Ладно, хорошо, что все это позади.
Крот немножко оживился и спросил, - А как же сдвиги?
- Сдвиги – это сказки, ты сам прекрасно знаешь, - Лепету стало немного не по себе, когда он невольно вспомнил свое последнее торможение. «Интересно кому и когда пришла в голову такая нелепая мысль называть погружение торможением, забавно, ведь прижилось же,- он усмехнулся про себя».
- Ну, все если вопросов больше нет – в путь, - провозгласил он, заблаговременно пресекая бессмысленный диалог о том, что новичку знать было ни к чему. Он сделал последний глоток и сказал, - Допивай.
- По старинному обычаю мастер и ученик чокаются пустыми стаканами, теперь мы с тобой на равных, - Лепет смачно стукнул о стакан Крота.
- Давай, сынок, у тебя есть 10 минут, я уйду на кухню, там у меня дела кое-какие, а ты зажимаешь между зубами пластинку и на три минуты наслаждаешься своим 14-м мая, потом у тебя 7 минут, чтобы прийти в себя после первого раза. Когда я вернусь тебя тут уже быть не должно. Удачи. Дверь захлопнешь. – Он шлепнул Ромку по плечу и вышел.