Две девочки

Я направлялся к приятелю, который жил недалеко от курдского посёлка, почти за городом. Типичные трущобы.
Пока стоял в очереди на маршрутное такси, обдумывал статью. Выдюжит ли Грузия вестернизацию? Как бы не утратить себя, не ассимилироваться. Тут меня осенило... В очереди стояли две девочки, празднично одетые, с  подарками явно от «Макдоналдса». Вот он - пример с американской забегаловкой. Нашли ей место. Теперь в Тбилиси родители водят своих чад в цирк, зоопарк и ... «Макдоналдс».

За девочками присматривал смуглый мужчина средних лет. Курд по национальности. Он мягко журил подопечных, мешал русские и курдские слова.
Ребятня заегозила, когда подъехала «маршрутка». Она долго шумела, пока рассаживалась. Такси тронулось с места. Рядом со мной сел тот самый мужчина-курд. Девочки угомонились, смотрели в окно, а он никак не мог успокоиться. Этот тип млел, растроганный, и, периодически приподнимаясь с места, тянулся поцеловать одну из девочек – пухлую блондиночку лет 6-7. При этом его губы округлялись, а чёрные усы топорщились. Такие нежности привлекли внимание. Одна пассажирка обратилась к нему на грузинском языке, с любопытством и умилением показывая на девчушку. Ей было внове видеть такого светленького курдского ребёнка. Из их разговора я узнал, что девочка приходится ему племянницей, приехала из Москвы, что мамаша у неё русская. Дескать, брат уехал в Москву и там женился. Женщина чуть склонилась к девочке, поправила оборочки на её платье и сказала: «Одета как куколка!»
Скоро все пассажиры растроганно смотрели на гостью. Даже шофёр улучил момент и на одной остановке обернулся, чтоб увидеть необычную блондинку. Та реагировала на всеобщее любопытство спокойно.   

За всем этим наблюдала, сидящая рядом черненькая девочка. Должно быть, двоюродная сестра москвички, её ровесница, дочь того мужчины. Привезённое, вероятно, в подарок  платье плохо сидело на худеньком тельце. Скорее из-за непривычки носить хорошие наряды. Я заметил, что у неё в ушко вдета одна серёжка. Вторую, видимо, потеряла. Она сначала тоже всем улыбалась,  смотрела на двоюродную сестру с обожанием. Потом вдруг сникла, большие чёрные глаза увлажнились. По щеке потекла слезинка. Я хотел толкнуть соседа локтем, пригляди, мол, за ребёнком. Он сам вдруг как-то осекся, изменился в лице - на нём обозначилась грусть. Мужчина привстал и поцеловал дочь. Я обратил внимание, что сорочка на его спине от жары и суеты взмокла. Мне пора было сходить.

По дороге к приятелю я снова занял себя размышлениями о глобализации и о том, как угораздило моего приятеля поселиться так далеко от центра.